От составителя

Трактат «У-цзы» традиционно считался вторым по важности военным каноном Китая. В отличие от почти легендарного Сунь-цзы об авторе этой книги У Ци сохранились довольно подробные сведения, хотя уже при жизни этого человека его неординарные поступки давали пищу для разных пересудов и даже клеветнических слухов.

У Ци родился в середине V века до н. э. – как раз на рубеже эпохи Борющихся Царств, когда война стала главным средством государственной политики. Он был уроженцем царства Вэй, прекрасно владел оружием и досконально постиг военное дело. Изучал он и книжную премудрость конфуцианцев. Как многие талантливые молодые люди того времени, У Ци страстно мечтал о карьере государственного мужа, но его попытки получить хорошую должность долгое время не имели успеха. По преданию, он дал матери клятву на крови, что вернется в родной дом лишь советником государя. Разумеется, нашлось немало охотников насмехаться над честолюбивыми замыслами юноши. У Ци зарубил мечом три десятка своих обидчиков и ушел в соседнее царство Лу, где учился у известного конфуцианца Цзэн-цзы. Получив вскоре известие о смерти матери, он в самом деле не захотел возвращаться домой, так что Цзэн-цзы, более всего на свете ценивший уважение детей к родителям, прогнал своего честолюбивого ученика. Тем не менее со временем У Ци удалось привлечь к себе внимание правителя Лу, и он получил какую-то военную должность. Потом в пределы Лу вторглись войска соседнего, более сильного царства Ци, и луский правитель хотел назначить У Ци командующим армией, но усомнился в его преданности, поскольку жена У Ци была родом из Ци. Тогда У Ци убил свою жену (по другой, более заслуживающей доверия версии он просто развелся с ней), возглавил войско Лу и в короткий срок разгромил гораздо более многочисленную армию Ци.

Успехи У Ци вызвали вполне предсказуемую реакцию луских царедворцев. Они постарались убедить луского правителя в том, что из-за громких побед главнокомандующего Лу лишь наживет себе новых врагов. И У Ци был уволен со службы.

Тогда У Ци предложил свои услуги правителю одного из уделов в царстве Вэй. Советник последнего охарактеризовал У Ци как человека «жадного и своевольного», но превосходного военачальника. Этот отзыв по-своему очень характерен: необычайное прямодушие и твердость У Ци неизменно вызывали жгучую ненависть у разного рода придворных интриганов, и в конце концов знаменитый полководец пал жертвой этой ненависти. Что же касается «жадности и своеволия» У Ци, то их в его облике и поведении разглядеть как раз труднее всего. В биографии У Ци сообщается: «Будучи командующим, У Ци носил такое же платье и ел ту же еду, что и простые воины. Ложась спать, он не стелил циновку, а в походе не ездил верхом или в повозке. Он сам складывал остатки трапезы и разделял все тяготы военной жизни со своими подчиненными».

Вообще У Ци прославился, помимо прочего, еще и безукоризненной верностью своему слову. Рассказывают, как однажды он встретил на дороге старого друга и пригласил его вместе отобедать. Друг принял приглашение, но отлучился по срочному делу, а У Ци ждал его на том же месте целую ночь, пока, наконец, друг не появился снова. Его новый господин находил, что У Ци «искусно управляет войсками, бескорыстен и справедлив и умеет завоевать любовь воинов».

У Ци и в самом деле случалось выступать в роли моралиста. Переехав в Вэй и получив в управление удел на западных рубежах царства, У Ци поучал местного правителя, восхищавшегося неприступными горами на рубеже своих владений, что лучшая защита для государства – не грозные горы и бурные реки, а царская добродетель. «А если не взращивать добродетель, все люди, окружающие нас, будут нашими врагами», – закончил У Ци свои увещевания. Впрочем, в другом случае он предложил более сбалансированную формулу: государь, сказал он, должен «внутри пестовать добродетель благочестия, а вовне заниматься военными приготовлениями».

При всем своем почтении к морали в делах практической политики У Ци выступал, скорее, как сторонник школы законников (еще не сложившейся к тому времени). Так, на новом месте службы У Ци избавился от воздвигнутой на окраине вэйских владений смотровой вышки царства Цинь. Для этого он воспользовался помощью местных жителей, а действовал по рецептам законников, – посредством воспитания доверия к закону. Предание гласит, что однажды он повелел положить у западных ворот города тележную ось и объявить, что тот, кто вынесет ось за ворота, получит в награду дом и участок земли. Долгое время никто не решался вынести эту ось, подозревая подвох. Потом кто-то сделал это и получил обещанное. Потом У Ци распорядился выставить у восточных ворот мешок с бобами и объявить, что тот, кто вынесет этот мешок за ворота, получит такую же награду, как и в первом случае. На этот раз желающих выполнить приказ было хоть отбавляй. Наконец У Ци объявил, что назавтра поведет своих людей на штурм смотровой башни Цинь, и тот, кто первым взойдет на ее верхний этаж, получит знатный титул и удел. Нечего и говорить, что все жители городка с энтузиазмом ринулись в бой.

Через некоторое время интриги вэйских царедворцев, для которых непобедимый и неподкупный полководец был как бельмо на глазу, вынудили У Ци бежать на юг, в царство Чу. Там, по свидетельству древних летописцев, он «упорядочил законы, упразднил излишние должности и расселил родственников царя на пустующих землях, чтобы улучшить снабжение и обучение войск». По отзыву историка Сыма Цяня, на новом месте службы он «заботился о храбрых воинах, выгнал бесполезных чиновников, укреплял армию, отдалял от двора бестолковых болтунов из числа царских советников». Новый командующий чуской армии одержал несколько блестящих побед на армиями северных государств и значительно расширил владения чусцев. Естественно, он опять нажил себе могущественных врагов среди местных аристократов, которые не раз пытались убить смелого реформатора. Как только умер царь, покровительствовавший У Ци, толпа чуских вельмож ворвалась во дворец с намерением расправиться с У Ци. Тот спрятался за телом покойного царя, и стрелы заговорщиков, пронзив У Ци, вонзились и в тело покойного государя. Когда на престол Чу взошел новый царь, он велел казнить более семидесяти человек из числа стрелявших в У Ци и их родственников. Так великий стратег сумел отомстить своим врагам даже после смерти. Впрочем, Сыма Цянь извлек из жизни У Ци назидательный вывод: У Ци, записал знаменитый историк, «утверждал, что добродетель важнее условий местности, а сам был вынужден бежать в Чу, где лишился жизни из-за собственной строгости и бессердечия. Как это прискорбно!»

***

Трактат «У-цзы» сложился в окончательном виде далеко не сразу – вероятно, не раньше чем через два столетия после смерти У Ци. Он относится к периоду службы У Ци в царстве Вэй и несет на себе явственную печать ума его создателя – ума трезвого, всецело практического, более всего ценящего ясность и точность мысли. Перевод академика Н. И. Конрада передает эти достоинства оригинала.