Иностранная интервенция

Не довольствуясь этим разрывом сношений с Советской Россией, державы Согласия начали военную интервенцию и блокаду, совершенно открыто поддерживая создаваемые их же агентами местные восстания (чехословаков, донских и кубанских казаков, белогвардейцев в Сибири, Ярославле и т.д.) и подкрепляя военные действия армий Колчака, Деникина, Юденича, Врангеля и пр. посылкой собственных военных сил на север России, в Черное море и на Кавказ. Фактически установлено, что советское правительство даже в первые месяцы своего существования без труда справлялось с попытками к восстанию местных недовольных элементов, и только там, где эти элементы организовывались и поддерживались активно союзными правительствами, снабжавшими их деньгами, амуницией, обмундированием и военными инструкторами, эти спорадические и мелкие восстания превращались в целые фронты гражданской войны, сопровождавшейся дикими эксцессами, как уничтожение целых деревень, безобразные еврейские погромы и тому подобные зверства. Военная экспертиза категорически утверждает, что без указанного вмешательства иностранных держав отдельные местные восстания в России никогда не могли бы принять характера опустошительной гражданской войны, почему виновность и ответственность союзных правительств за организацию и поддержку гражданской войны в России, за причинение колоссальных убытков русскому народу и государству не подлежат ни малейшему сомнению...

Доля этой ответственности за все это падает на те нейтральные страны, которые, предоставив гостеприимство контрреволюционным элементам для подготовки на своей территории заговоров против России, вербовки участников гражданских войн, закупки и транзита оружия и т.п., в то же самое время приняли участие в бойкоте и блокаде России. Поставленная иностранной интервенцией и блокадой в необходимость отчаянной самообороны Советская власть фактически вынуждена была интенсифицировать темп национализации промышленности и торговли, а также применять к собственникам иностранного имущества в России те меры ликвидации предприятий, конфискаций или безвозмездной национализации имуществ, которые были введены в международный обиход как новый «usus» воюющими - и как раз больше всего - союзными правительствами. Однако советская власть никогда не применяла мер ограничения личных и имущественных прав иностранцев только потому, что состояние обороны против интервенции давало ей это право. Эти меры применялись лишь, поскольку того требовали интересы общественной безопасности и блага, в частности, осуществления плана национализации промышленности и торговли, неизбежно вытекавшего из новых хозяйственных и правовых отношений и из необходимости спешно реорганизовать производство и распределение в рамках изолированного, отрезанного от всякого мира блокадою государства. И здесь советская власть использовала только бесспорно принадлежащее всякому государству право привлечения к несению общественных повинностей и право распоряжения имуществом собственных и иностранных граждан, когда того требуют насущные интересы страны.

Интервенция и блокада со стороны союзных держав и поддерживаемая ими в течение более трех лет гражданская война причинили России убытки, далеко превосходящие возможные претензии к ней со стороны иностранцев, потерпевших от русской революции. Помимо секвестрованного за границей и вывезенного из России золота и целого ряда запасов и товаров, государство Российское требует возмещения за разрушенные военными действиями железные дороги, мосты, подвижной состав, портовые и другие сооружения, потопленные суда, а также фабрики, заводы и многочисленное имущество частных граждан - как дома в городах, так и крестьянские усадьбы в деревнях. Кроме того, оно предъявляет требование о возврате его военного и торгового флота, уведенного союзными державами непосредственно или белогвардейскими армиями под защитой союзных держав. Наряду с этими претензиями, выражающими непосредственный ущерб государственному и частному хозяйству России, подлежит удовлетворению и длинный список убытков как национализированной промышленности, так и частного хозяйства, нанесенных военными действиями на оккупированной иностранными и белогвардейскими армиями территории, и возмещению многим сотням тысяч инвалидов гражданской войны и семьям погибших.

Эти убытки русского народа и государства дают гораздо более бесспорное право на возмещение, чем претензии бывших владельцев имуществ в России и русских займов, принадлежащих к нациям, победившим в мировой войне и получившим с побежденных колоссальные контрибуции, тогда как их претензии предъявляются к стране, разоренной войной, иностранной интервенцией и отчаянно борющейся за собственное существование в тех государственных формах, которые она считает для себя единственно возможными.

Более всего странно слышать требование возмещения убытков, понесенных гражданами государств, безуспешно воевавших против России, из уст представителей правительств, применявших во время войны право конфискации частной собственности граждан противной стороны на своей территории и утвердивших это право Версальским договором даже для мирного времени, возлагая, кроме того, на все население побежденного государства имущественную ответственность за убытки, причиненные победителям военными действиями его правительства.