Глава 32. Подземелье Петрушки

Солнце заливало комнату ярким утренним светом.

— Просыпайся, красавица, пора! — Володя коснулся поцелуем губ лежащей рядом Маши, та распахнула глаза и улыбнулась.

— Какие у тебя руки… — Маша поймала руку Володи, — чистые — ни ожогов, ни шрамов… Не похожи на руки повара. И пальцы длинные… как у музыканта или художника.

— Я вообще натура артистическая, — засмеялся мужчина. — Но теперь, чувствую, у меня все будет валиться из рук. Сразу и ожоги появятся, и шрамы… как ты хотела. И вся кухня узнает, что их шеф влюбился.

— Главное, суп не пересоли — тогда вся школа узнает!

Маша сладко потянулась и взяла со спинки стула свое форменное платье.

Володя подошел к ней, прижался, вдыхая запах ее волос.

— Ну и пусть завидуют, — сказал он, улыбаясь. — Смотри, солнце какое… Скоро весна.

* * *

Подготовка к Масленице кипела вовсю. Ярко сияло солнце. На улице возились учителя, сооружая чучело Зимы, работники кухни носили во двор столы, устанавливали самовары… Было весело и оживленно.

Правда, не все ребята увидят основное празднование, ведь большинство из них отправляются домой. В «Логосе» как раз пришло время каникул.

А в комнате старших мальчиков опять собралась неизменная пятерка. Ребята напряженно молчали. Кто-то успел взломать Дашину почту и уничтожил запись из больницы и то, что говорила ребятам Валентина Савкина.

— Ну вот, опять мы ни с чем, — сказал Рома. Он стоял у окна и отстраненно смотрел на веселую суету во дворе.

— Придется начинать все сначала, — вздохнула Вика.

— Знаете, — Макс подошел к Даше и обнял ее, — мы с Дашей выходим из игры. Я сыт всем этим по горло. В общем, мы сваливаем.

— Даш, ты что, бросаешь школу? — удивилась Вика.

Подруга кивнула.

— А мы… Как мы? — растерянно спросил Ромыч.

— Помашите школе ручкой и заживете спокойно, — отмахнулся Макс.

— И вправду, — Вика задумчиво теребила прядь своих волос, — может, ну его, этот «Логос»? Вернусь в старую школу. Там, конечно, полно придурков, но хотя бы нет убийц.

— Андрюх, — обратился Ромка к до сих пор молчаливому Андрею, — и ты бери сестру и вали отсюда.

— Интересно, куда? У меня ни мамы, ни папы, ни дома, ни денег, — отрезал Авдеев, уставившись себе под ноги.

— Андрей, вам нельзя здесь оставаться. Надо что-то придумать… — Даша, как всегда, искала компромиссы, желая для всех быть хорошей девочкой.

— Если придумаешь, не сочти за труд, пришли письмишко, поделись идейкой. В общем, удачно вам свалить, дорогие друзья!

Сказав это, Андрей поднялся со своего места и ушел, на прощание отвесив всей честной компании шутовской поклон.

* * *

Привычная комната казалась теперь больничной палатой. Пузырьки, стаканчики батареей встали на прикроватной тумбочке.

Лена закрыла глаза: только бы не видеть всего этого.

— Жень, можно я уже встану? — попросила она врача.

Заскрипел пол. Мужчина подошел ближе, взял ее за руку, заодно прощупывая пульс.

— Лен, у тебя был выкидыш, ты потеряла много крови… Пойми, это не просто недомогание, а серьезный стресс для организма. Ближайшие несколько дней тебе лучше себя не напрягать. К тому же я хочу дождаться результатов анализов.

— Каких анализов? — насторожилась Крылова и даже открыла глаза, пытаясь поймать взгляд доктора.

— Понимаешь… — семейный врач замялся. — У одного из близнецов была задержка в развитии. Я хочу понять, в чем причина. У тебя в роду не было генетических заболеваний?

Лена до крови прикусила губу, но тут же взяла себя в руки.

— Нет, Жень, — сказала она твердо, — не было. И не надо никаких исследований… Разве что… — она просительно взглянула на врача, — я не хочу, чтобы Виктор об этом знал, но, пожалуйста, сделай тест на отцовство.

— О чем речь, Лена. Ты — моя пациентка, я — твой врач, и я умею хранить врачебную тайну, — ответил он без колебаний.

А в окно светило яркое солнце, ослепляя привыкшие к полумраку глаза.

— Спасибо, — обессилено произнесла женщина. — И, пожалуйста, прикрой занавески.

* * *

— Все готовы встречать весну? — Анна Михайловна оглядела свой класс.

— Готовы! — загалдели дети, в нетерпении топтавшиеся на пороге класса.

— Ну молодцы, — продолжала учительница. — Теперь одеваемся и идем во двор, а то блины остынут. Сейчас придет Петрушка, будет водить с вами хоровод.

Приглашать дважды не было необходимости, вскоре в классе не осталось никого, кроме Алисы и Нади.

— Как ты думаешь, Петрушка — он волшебный? — задумчиво спросила Надя.

— Конечно!

— Значит, он знает мою феечку и сможет передать ей письмо. Я напишу — пусть она вернет мне маму и папу, а то у Бога много других дел.

— Я тоже хочу феечке написать! — тут же вызвалась подружка, и обе девочки, взяв листки бумаги и фломастеры, принялись за свои письма.

Вскоре послания были готовы. Подружки сбегали к себе в комнату и переоделись, чтобы выйти во двор. Однако, уже спускаясь по лестнице, они увидели именно того, кто был им нужен!

Петрушка! Вот он в пестрой одежде с колокольчиками и смешной шапке!

— Смотри, это он! Давай его догоним! — предложила Надя.

Девочки последовали за Петрушкой, свернувшим в библиотеку, и успели увидеть, как он исчез где-то в камине.

— Зачем он туда полез? Он же не Дед Мороз? — удивилась Надя. — А вдруг он не вернется?

Подружки переглянулись и подбежали к камину. Ход еще не закрылся.

— Волшебный камин!.. — в восхищении прошептала Алиса.

— Пойдем? — Надя уже сделала шаг в темноту.

— Нет, я не хочу, мне страшно… — подруга отступила.

— А я пойду!

Девочка едва успела зайти внутрь, как панель вернулась на место, отрезая ее от привычного и почти уютного мира школы.

Где-то после полудня солнце исчезло так же внезапно, как появилось. Начиналась метель, и в воздухе носились тысячи колючих снежинок, похожих на осколки зеркала злого тролля, описанного великим сказочником Андерсеном.

— Блин, неужели навсегда уезжаем?.. — Рома положил в чемодан свитер и оглянулся на Максима. — Даже жалко как-то.

— Все когда-то кончается. Нечего сопли распускать, — сурово отрезал Морозов.

— Ну ты просто чурбан какой-то. Полжизни тут тусил, теперь уходишь, и ничего тебя не держит… Надо было раньше кончать со всем этим. Темыч бы живой остался… Тебе что, даже Темку не жаль?

Макс забросил в рюкзак очередные джинсы и в раздражении посмотрел на друга.

— Этот поезд уже ушел — сколько повторять? Теперь главное — самим успеть свалить живыми.

Рома оставил чемодан и, подойдя к Морозову, серьезно посмотрел на него.

— Ну ты даешь, Макс, — сказал он словно бы с сожалением. — Не удивляюсь, что тебе и попрощаться не с кем.

* * *

Андрей стоял в холле и смотрел на отъезжающих. Вот прошла с чемоданчиком Юля Самойлова.

— Ты не на автобусе? — окликнул ее Андрей.

— Нет, мама прислала своего водителя! Не скучай тут, — девушка помахала ему рукой.

— Постараюсь, — вздохнул Авдеев.

Появилась и Алиса. Уже полностью готовая к отъезду.

— А Надя где? Не придет тебя провожать? — удивился Андрей.

— Она пошла за Петрушкой и еще не вернулась, — объяснила девочка.

— Постой! — Авдеев поймал ее за плечо и развернул к себе. — За каким это Петрушкой?

— За волшебным! — простодушно заявила Алиса. — Мы хотели отдать ему письмо для феечки. Петрушка полез в камин, а Надя за ним. Я тоже хотела, только там было темно и страшно.

— Спасибо, Алиса! — крикнул Андрей уже на бегу.

В подземных коридорах было тихо. Может, потому что сейчас Авдеев оказался здесь один, они выглядели особенно зловещими. Слабый свет фонаря беспомощно метался по бетонным стенам.

— Надюша! Надя! Ты здесь? — звал Андрей.

Его одинокий голос терялся во мраке, словно тот обладал способностью поглощать не только свет, но и звук.

Дзынь… Звякнуло что-то за спиной.

Авдеев оглянулся, и ему показалось, будто неподалеку промелькнула неясная тень.

— Надя, это я! Отзовись! — снова позвал он.

Дзынь-дзынь… Что за глупые шутки! Андрей резко крутанулся на каблуках и успел увидеть картонную улыбающуюся рожу с ярко намалеванными щечками-яблочками, уловить блеск человеческих глаз сквозь прорези маски, и… обрушившийся на голову камень заставил сознание отключится. Андрей рухнул на пол, а Петрушка бросил камень и растворился во тьме коридора.

Все краски погасли.

* * *

В этот хлопотный день у нее было больше работы, чем обычно.

Маша крутилась словно заведенная. Что-то приносила, что-то уносила, помогала поварам и дворнику, украшала вместе с Галиной Васильевной зал и расставляла на столах блюда с блинами и румяными глянцевыми бараночками…

Вот и сейчас она так погрузилась в свои хлопоты, что не сразу заметила дорогого гостя. Он стоял и улыбался, глядя на нее, и у Маши при виде его на губы тоже наползла дурацкая улыбка.

— Максим! — воскликнула она, вытирая мокрые руки о фартук.

— Привет! — отозвался он немного скованно. — Вот, уезжаю…

— Хочешь на дорогу что-нибудь вкусное? — засуетилась она.

Но Морозов покачал головой:

— Спасибо, не надо. Я просто зашел попрощаться. И… пожелать всего хорошего.

— Тебе тоже всего хорошего… — было странно вот так разговаривать с выросшим без нее сыном, смотреть на него… такого большого, такого красивого и, в общем, несчастного. — Куда едешь на каникулы?

— Дашина мама пригласила меня к ним. Двинем куда-нибудь вместе… — Макс взял баранку, повертел ее в руках и снова положил на блюдо. — А ты где будешь? Дома, с семьей?

Вершинина вздохнула.

— Вряд ли. Надеялась провести время с сыном… но у него другие планы… — развела она руками.

— Я… — Морозов опустил глаза, набираясь решительности. — В общем, я хотел попросить у тебя прощения. Ты здорово помогала мне, а я вел себя, как последний урод. Даже хуже.

— Я не сержусь, — заверила Маша, чувствуя, как сердце быстрее бьется в груди, — это первый шаг к сближению между ними, последуют ли за ним другие?..

— Ну… Тогда я пошел, — с облегчением сказал Макс.

— Удачи тебе, Максим.

— Счастливо!

Он ушел, а она осталась одна.

* * *

Автобус уже собирался отъезжать, когда Даша поняла, что не может уехать вот так, даже не попрощавшись. После того, что между ними было, Андрей не пришел ее проводить. Это можно понять, она действительно не всегда вела себя с ним… честно… Но все же…

— Постойте! — девушка побежала к закрывающейся двери. — Пропустите меня!

— Ты куда? — крикнул ей вслед Макс.

— С Андреем попрощаться!

Она обегала всю школу, заглянула во все потаенные места, где теоретически мог бы оказаться Авдеев, даже на чердак. Тщетно. Его нигде не было.

Пришлось несолоно хлебавши возвращаться в автобус.

— Ну как? — встретили ее друзья. Все они, даже старавшийся не подавать виду и оставаться невозмутимо-равнодушным Макс, переживали за Андрея.

— Не знаю, — Даша вздохнула, — его нигде нет.

— Андрей ушел в волшебный камин искать Надю! — послышался вдруг писклявый голос.

— Куда? В какой камин? — Даша так и вцепилась в Надину подружку, кажется, ее звали Алисой.

— В библиотеке! — пояснила девочка. — Надя пошла туда одна, а Андрюша побежал за ней.

— Черт! — выругался сквозь зубы Максим и резко встал с сиденья. — Похоже, вам придется ехать без нас.

* * *

— Андрюша! Андрюша! Ну проснись же наконец!

Кто-то тряс его за плечо. Андрей с трудом разлепил тяжелые веки и увидел наклонившуюся над ним Наденьку.

Авдеев застонал, пытаясь подняться, и вдруг обнаружил, что сжимает в руке колокольчик. Один из тех, что украшали костюм Петрушки. Парень сунул улику в карман и обеспокоенно посмотрел на сестру.

— Надя! С тобой все в порядке? — Девочка кивнула. — Как же ты меня напугала!

— Я хотела догнать Петрушку и отдать ему письмо для феечки, — наивно объяснила Наденька. — Но мне тут не нравится. Тут страшно.

— Да, да, пойдем отсюда, — Андрей с трудом встал с пола, взял девочку за руку и огляделся, пытаясь сориентироваться. — Кажется, туда.

Они шли какое-то время, когда увидели комнату с решеткой. В памяти Андрея тут же всплыло безжизненное лицо Савельича и давно изглоданные временем тела пятерых сирот в красных галстуках.

— Что это за клетка? — спросила Надюша, дергая его за руку.

— А… это… Это такой почтовый ящик, — нашелся парень, — волшебный. Давай-ка сюда свое письмо.

— Почтовый ящик? Такой большой? — удивилась девочка, но доверчиво опустила письмо через прутья клетки. Оно упало на груду мусора. Маленький белый конвертик, словно последний символ надежды.

Дзинь, дзинь…

Андрей вздрогнул и приложил палец к губам.

— Тсс! — прошептал он сестре. — Бежим отсюда, только очень, очень тихо!