Директивы и схемы развития сценария

Выявив главную директиву человека, можно сказать, по какой схеме развивается его сценарий. [2] Соответствия между директивами и схемами развития сценария приведены в следующей таблице.

Главная директива Схема развития сценария

Будь Совершенным/Совершенной Прежде

Нравься Другим После

Будь Сильным/Сильной Никогда

Упорно Пытайся Всегда

Нравься Другим + Упорно Пытайся Почти Первого Типа

Нравься Другим + Будь Совершенным Почти Второго Типа

Нравься Другим + Будь Совершенным Неопределенный

Два типа сценарной схемы " Почти" обнаруживаются у людей, действующих по директиве " Нравься Другим" в сочетании с " Упорно Пытайся" и " Будь Совершенным" соответственно. В неопределенном сценарии человек также будет действовать по директиве " Нравься Другим" плюс " Будь Совершенным", но обе эти директивы будут проявляться гораздо сильнее, чем в сценарии " Почти Второго Типа".

Почему директивное поведение так тесно связано со схемами развития сценария? Дело в том, что директивное поведение как таковое представляет собой развитие сценария в миниатюре. Выполняя директиву, я каждый раз за полсекунды воспроизвожу соответствующую схему развития сценария.

Как сказал об этом Тейби Кейлер, " пять директив представляют собой функциональные проявления не-ОКейных (структурных) контрсценариев".

Предположим, я читаю в классе лекцию о ТА: " ТА, – который начал разрабатываться Эриком Берном, примерно с конца 50-х годов, – представляет собой теорию, точнее, следовало бы сказать, модель, личности; так, по крайней мере, можно определить его в первом приближении". Выдав эту кучу вводных предложений, я обращаю свой взор к потолку, словно надеясь прочесть там совершенное определение. Когда я произносил слова " теория" и " модель", то загнул два пальца, дабы быть удостовериться, что употребил их.

Выполняя эту серию поведенческих проявлений, положенных по директиве " Будь Совершенным", я подчиняюсь внутреннему Родительскому голосу: " Ты можешь оставаться здесь лишь в том случае, если все сделаешь правильно". Внимая этому голосу из своего Приспосабливающегося Ребенка, я полагаю, что не могу закончить предложение, прежде чем не изложу всю суть до конца.

Таким образом, за эти несколько секунд я прожил весь путь развития моего сценария по схеме " Прежде". Тем самым я подкрепил ее.

А теперь давайте проиграем эту сцену еще раз. Повернувшись к классу, я смотрю на студентов и спокойно начинаю говорить: " ТА представляет собой модель личности. Она была разработана Эриком Берном. Первые его исследования по этой теме относятся к концу 50-х годов".

Говоря так, я нахожусь во Взрослом, который не связан никакими директивами. Я прикрутил громкость этого Родительского голоса, предписывающего мне Быть Совершенным. Вместо этого я слушаю пленку, которую поставил сам: " Будь собой, ты и так неплох! "

Понимая директивное поведение, я намеренно избегал вводных предложений. Вместо этого я излагал информацию короткими фразами. Мне не удалось сказать так много, как в первом примере. Но если бы вы находились в классе, то какой из вариантов сочли бы более вразумительным?

Не вовлекаясь в свойственный мне директивный поведенческий стереотип, я также не стал действовать по свойственной мне сценарной схеме " Прежде". Тем самым я ослабил эту схему. И благодаря этому в будущем мне будет еще легче не идти у нее на поводу.

Точно так связаны со сценариями и остальные четыре директивы. Демонстрируя директивное поведение " Нравься Другим", я каждый раз проживаю сценарную схему " После". Родительский голос во мне твердит контрсценарий: " Ты можешь оставаться здесь лишь в том случае, если нравишься другим людям". Приподымая брови и показывая зубы, я в своем Приспосабливающемся Ребенке надеюсь, что достаточно всем понравился. Но я боюсь, что рано или поздно силы нравиться другим иссякнут, и на мою голову падет дамоклов меч.

Чтобы не действовать по директиве " Нравься Другим", я не забываю об обусловленных ею поведенческих проявлениях. Так, вместо того, чтобы поднимать брови, я расслабляю их и поэтому не морщу лоб. Поступая так, я воспроизвожу в уме новое сообщение: " Ты ОК и можешь нравиться себе! " Поскольку моя ОКейность больше не зависит от того, нравлюсь ли я людям, я могу также не опасаться, достаточно ли я понравлюсь им завтра.

Действуя по директиве " Будь Сильным/Сильной", я настроен на следующее контрсценарное сообщение: " Ты ОК лишь тогда, когда скрываешь от людей свои чувства и желания. Не позволяй им увидать, что ты слаб/слаба". Прислушиваясь к этому в своем Приспосабливающемся Ребенке, я послушно подавляю свои внешние проявления. Я сохраняю бесстрастное выражение лица, мало двигаюсь и говорю монотонным голосом.

Демонстрируя этот поведенческий набор " Будь Сильным", я проживаю и усиливаю развитие своего сценария по схеме " Никогда". Возможно, я желаю прикосновений и поглаживаний со стороны окружающих меня людей. Но сохраняя маску бесстрастия, я никак не даю им об этом знать. Подобно Танталу, я не даю себе сделать того шага, который бы позволил мне обрести объект моих желаний.

Если мне надоело подражать Танталу, я сбрасываю маску. Я учусь выражать свои чувства голосом, мимикой и жестами. Я постигаю радость всевозможных форм свободного движения. Освобождаясь от поведенческих стереотипов директивы " Будь Сильным", я освобождаюсь также от сценария " Никогда". Я устанавливаю у себя в голове новую пленку с голосом, который говорит мне: " Давай, покажи, что ты чувствуешь. Не скрывай своих желаний".

Предположим, моя главная директива – " Упорно Пытайся". Когда вы меня о чем-то спрашиваете, я наклоняюсь вперед и свожу брови так, что над переносицей появляются две вертикальные морщины. Я сощуриваю глаза. Рука у меня поднимается к уху, будто я плохо слышу. Я говорю: " А? Что? Не понял". На самом деле со слухом у меня все в порядке. Я следую директиве " Упорно Пытайся". В течение этих нескольких секунд я прислушиваюсь к Родительскому голосу, который говорит мне: " Ты можешь оставаться здесь лишь в том случае, если будешь и дальше упорно пытаться что-то делать". В своем Приспосабливающемся Ребенке я " знаю": чтобы выполнить это указание, я не могу закончить делать то, что я делаю. Если я закончу делать это, то не смогу больше продолжать упорно пытаться это делать.

Пытаясь выполнить что-либо, но не выполняю, я продолжаю действовать по сценарной схеме " Всегда". Возможно, мне не нравится мое нынешнее положение. Я упорно пытаюсь как-то изменить его, но не делаю того, что действительно могло бы изменить его.

Я могу перестать действовать по директиве " Упорно Пытайся" и схеме " Всегда", если буду проигрывать для себя новую пленку: " Ты ОК для того, чтобы взяться за это и сделать! " Каждый раз, когда я чувствую, что у меня появляются две вертикальные морщины над переносицей, я расслабляю брови. Я слушаю, поэтому я слышу, что люди говорят мне. Если они иногда что-то произносят неразборчиво, я говорю им: " Я не расслышал. Повторите, пожалуйста."

В случае неопределенного сценария и двух сценариев " Почти" сценарно-директивные взаимосвязи не совсем ясны. Подумав, несложно выяснить, как контрсценарные лозунги тех или иных директив могут совокупно проявляться в этих схемах развития сценария. (Возможно, у вас возникнет желание подумать об этом самостоятельно и выяснить, что это за совокупные лозунги.) Как бы там ни было, я могу выйти также из этих сценарных схем, если буду предпринимать действия, идущие вразрез с директивными поведенческими стереотипами.

Что касается директивы " Торопись", то она непосредственно не связана с какой-то схемой. " Торопись" – это своего рода одиночка среди директив. По-видимому, чаще всего она действует в качестве усилителя какой-то другой, главной директивы.