Никто не открывает.

18.30

Звоню Джас из дома. Трубку снимает ее мама и говорит, что Джас плохо. Я спрашиваю:

- Она что, простудилась?

А ее мама отвечает:

- Не знаю. Но она совсем ничего не ест.

Чтобы Джас да ничего не ела? Плохи дела.

- Она что, даже поп-тарт не ест?

- Даже их. Значит, это серьезно.

Четверг, 17 декабря

10.00

Джас опять не пришла в школу. Это черт знает что такое.

13.30

Как я вам говорила, Джеки с Элисон что-то снова замышляют. Полная шиза. Они потащили нас на теннисный корт, а у нас от холода зуб на зуб не попадает. Странно, что Джеки вообще знает, где находится теннисный корт, она же не занимается спортом. Ну, мы при-шли, и Джеки говорит нам:

- Значит так. Садитесь на корточки, по-собачьи дышите, а потом - бегом.

- А зачем? - поинтересовалась я. Джеки так посмотрела на меня и нервно за-курила. Ведет себя, как оторва. На подбородке у нее огромный прыщ, размером с нос. Коне-чно, откуда у нее будет нормальная кожа, если она красится лет с пяти.

Джек выдохнула дым мне в лицо и говорит:

- Нужно бежать так, чтобы вырубиться.

Тут уж даже Рози возникла:

- Вырубиться? Зачем?

Джеки смачно затянулась и молча посмо-трела на нас, как на дур.

- А зачем нам вырубаться? - повторила Рози.

- Не тупи, - сказала Джеки. - Очень вы-годно вырубаться, например, во время ассамблеи. Тебя выносят, складируют, и ты свободна. Или на физике. Задание не сделала, пришла и вырубилась. И ты свободна. И на физ-ре тоже, и на других предметах.

Но Рози, она такая простая, говорит:

- Сесть на корточки и дышать по-собачьи это еще ладно. Но в школе особо не побегаешь.

Джеки как попрет грудью на Рози, а Джеки у нас крупная девочка, и ручищи у нее о-го-го…

И мы сдались.

23.00

Чувствую себя полной дурой. Больше не буду плясать под дудку Джеки. Как я им вырублюсь?

Я села на корточки, задышала по-собачьи, потом сорвалась с места и побежала - ду-мала, умру, но все равно не вырубилась. Зато врезалась прямо в мистера Этвуда - он выхо-дил из своей сторожки. Чуть ногу о него не сломала. К сожалению, сам Элвис не постра-дал.

Пятница, 18 декабря

19.30

Джас уже пропустила целую неделю. Очень за нее волнуюсь - она даже к телефону не подходит. Один раз ей дозвонился Санта-Клаус и попытался поговорить с ней моим го-лосом, но она бросила трубку…

Пятница, 25 декабря

10.00

Поздравляю всех с днем Святого Николаса [48]!

Первый подарок поступил от Либби, прямо с утра. Это была поделка из цветного пластилина с подозрительными вкраплениями коричневого цвета. Либби сказала: «Ляля» - и положила подарочек рядом со мной на по-душку.

Поскольку мы немного «ужимаемся» (слово фати) в деньгах, мы не можем позволить себе дорогие подарки. Мне обидно, но я не могу ис-портить отцу Рождество своими упреками за то, что мне подарили всего лишь несколько CD, пудру, леггинсы, кроссовки и духи. А я приго-товила ему фиксатор для усов - думаю, он будет очень им дорожить.

А маме - косметику собственного изго-товления: маску для лица из яичного желтка и всяких там добавок. Мама сразу наложила маску - и, хотя она вся покрылась сыпью, омолаживающий эффект был налицо.

А для Либби я сделала бумажный костюм доброй феи и волшебную палочку - она нас без конца тыкала этой палочкой и заколдо-вывала. Меня она на целый час превратила в «поросеночка», а я так любила свиные соси-ски…

Наконец позвонила Джас. Мы поздравили друг друга с Рождеством. Но Джас все равно никуда не хочет идти, так что «счастливый» праздник будем встречать по домам.

Ангусу мы надели венок из мишуры, он долго сердился, а потом разодрал венок в клочья.

Мама слепила для него из кошачьих кон-сервов «Kattomeat» мышку. Ангус отгрыз мышке голову, теперь сидит и смотрит, ждет, когда она шевельнется в последний раз…

Нет, в следующем году примкну к какому-нибудь течению, например, «new-age» [49] - в день зимнего солнцестояния покину родной кров и отправлюсь в Стоунхендж [50]. А может, буду наслаждаться свободой и танцевать ри-туальные танцы вместе с друидами [51].

Это лучше, чем сидеть и смотреть, как папа осваивает новую электрощетку. Правда, я не-много воспряла духом, когда жужжащяя щетка запуталась у него в усах…

Суббота, 26 декабря
Полдень
Quel dommage и тра-та-та. Папа с мамой сели на меня и поехали. Они хотят в «послед-ний разочек» побыть вдвоем. 29-го папа уле-тает в Вангамата (ах, ах, сейчас заплачу), и напоследок он решил сделать маме «подарок» - ведет ее в паб. Ничего себе вдвоем - они берут с собой дядю Эдди! (А Либби оста-вляют на меня.) На мамином месте я бы притворилась больной и даже сломала бы себе ногу, только бы не видеть пьяного дядю Эдди и не слышать его «Agadoo» [52].

23.30

Родители ввалились домой под хмельком и хи-хикают как молоденькие. Пытаюсь заснуть, но они так шумят, никакой совести у людей. Устроили себе танцы под «Birdy Song» [53].

Полный абзац.

Потом они стали подниматься по лестнице, громко предупреждая друг друга: «Тсс… тсс…» Мама заглянула ко мне в комнату и ойкнула, увидев Либбины ноги у меня на по-душке. Она перенесла Либби в ее кроватку, а потом - кошмар! - папа погладил меня по го-лове. Я притворилась спящей…

Воскресенье, 27 декабря

11.00

Папа с мамой все еще валяются в постели. Пойду подсуну им Либби - пусть пообщаются с дочерью.

14.00

Они снова уходят. Папа дал мне утешитель-ные пять фунтов.

Вторник, 29 декабря

20.00

Сегодня папа покинул нас. Знаете, я даже не-множко всплакнула. Он сел в коляску дяди Эддиного мотоцикла, и они утрындели. Мы с мамой стояли и махали ему вслед ручками. Папа обещал сразу же позвонить, как до-летит. Он будет в Вангамата через два дня, по дороге куда-то там еще заедет. Вангамата - это где-то у черта на куличиках. Мама весь вечер плачет и сморкается, плачет и смор-кается. Я пошла и купила ей на папины 5 фун-тов коробку «Milk Tray» [54].

Мама переводила конфеты и плакала. А Либби взяла миску Ангуса и плачет прямо туда.

Взрывоопасные трусы (См. также «Джорджиальные сло-вечки»)

Пятница, 1 января

11.00

Я решила: быть хорошей с хорошими людьми; быть вежливой с соседями; бороться с собственным высокомерием; радоваться своим плюсам, а не расстраи-ваться из-за минусов. Например, буду меньше думать про свой нос и больше про зубы…

Пятница, 2 января

11.30

Наконец-то Джас вышла на связь. Ее роди-тели не исключают, что это инфекционная ан-гина. Когда пойду навещать, на всякий случай обмотаю рот и нос шарфом. Подозреваю, что инфекционная ангина еще бывает, когда пе-рецелуешься. Вообще целоваться с мальчиками чревато последствиями - то они кладут тебе руки на грудь, то сваливаешься с анги-ной… Так что выбирай: либо ходи нецелован-ная, либо получай разбухшие гланды. Тогда вопрос: отчего у Спички такие распухшие ноги? Ее что, в ноги целовали? Бе-ээ, меня сейчас вырвет. Не хочу никуда идти.

Нет. Нехорошо. Я нужна своей подруге. А чтобы не заразиться, буду отворачиваться.

16.00

Пришла к Джаске. Она очень осунулась, бледнющая… И в комнате у нее сверх-порядок, это пугает. И зеркало на трюмо она раз-вернула к стене. Когда я вошла, Джаска даже глаз не открыла. Я присела к ней на кровать и сказала:

- Джас, ты что? Поговори со мной, я же твоя лучшая подруга.

Молчит.

- Джас, что случилось? Ты можешь мне доверять.

Молчит.

- А, я знаю! Ты думаешь, что если у остальных девчонок есть парни или по край-ней мере они уже с кем-то целовались, тогда ты уродка?

Молчит. Я уже начинаю злиться. Я тут рас-пинаюсь, а у меня, между прочим, у самой проблем по горло… Я практически сирота и мать своей сестры, меня уже достали этим «посиди с Либби, посиди с Либби», потому что мама ничего не успевает, потому что папа улетел на край света… Да проблемы Джас по сравнению с моими - тьфу. Ее, например, никто не заставляет тащиться с сестренкой в бассейн. Ну да, у нее и сестренки-то нет. Хорошо устроилась. Знаете, что приключилось? Вот ужас-то был! Либби забралась на горку, чтобы скатиться в воду, и у нее… лопнули на-дувные трусы. Ну сколько я говорила маме, что Либби пучит от жареной фасоли! Тем более что надувные трусы на это не рассчи-таны. Ее, бедняжку, так пучило, что эти самые трусы лопнули. Буквально взорвались. И все, чем ее пучило, потекло по горке. А там же другие малыши… И все родители стали от-таскивать своих чад за надувные крылышки и выуживать их из воды… Я стянула Либби с горки и прошла с ней через строй укоризнен-ных мамашиных взглядов. Уже через минуту у воды появились служащие бассейна в марле-вых повязках и с щетками, как во время бактериологической войны… И то я не рас-страивалась - ушла с гордо поднятой голо-вой…

Конечно, ничего этого я не стала расска-зывать подруге - у меня был наготове другой прием:

- Джас, ну подумаешь, ангина, говорить-то можешь?

И тут Джас заговорила - но так тихо, что мне пришлось наклониться поближе.

- Джорджи, да нет у меня никакой ан-гины. Просто у меня никогда не будет парня. Ведь меня никто не пригласил танце-вать. Том был моим последним шансом, но даже он предпочел мне неодушевленные овощи.

Так, подходящий момент применить на практике мамино настольное пособие «Войди в свой страх и сделай это». Я поднесла к лицу Джас зеркало и сказала:

- Джас, посмотри сюда и скажи человеку, которого ты там видишь: я люблю тебя.

Джас посмотрела в зеркало и отвернулась. Зря я так близко…

- Кошмар. Я ужасно выгляжу, - прого-ворила она, что было совсем не по маминой книжке.

- Джас, ты должна полюбить себя. То, что ты видишь, прекрасно. Посмотри, какой у тебя рот - твоя подруга поставила тебе за него восемь баллов из десяти возможных. Ты только задумайся над этим! Ведь некоторые девочки (не будем называть их имена) получили за свои рты какие-то несчастные шесть и три десятых! (Господи, и почему я помню то, что мне невыгодно? Нет бы нужные пара-графы по французскому, например, или по истории, математике, биологии.)

Джас оживилась, растягивая рот и соби-рая его в «гузку»:

- Думаешь, он красивый?

- Конечно, и посмотри на остальное: какие глаза, кожа - ни единого прыщика.

Джас присела в подушках:

- Я тоже считаю, что у меня хорошая кожа. Я по утрам натощак пью теплую воду с выжатым лимоном.

Понедельник, 4 января

7.00

Проснулась счастливая, а потом вдруг вспом-нила, что сегодня начнется дурдом.

14.30

У нас физ-ра. Оказывается, во время каникул Ангус делал запасы в моем мешке для спор-тивной формы. Теперь у меня полные штаны сухих крошек…

Вторник, 12 января

Полдень

Победа! Ура!

Мадам Слэк ругала меня за лень, а теперь я получила за тест 85 баллов. Ха-ха-ха. Fermez la bouche - как говорится, можете заткнуться, мадам Слэк! На самом деле я просто выу-чила всего двадцать пять слов, подгадывая под них ответы. Например (все на французском): «Какое ваше любимое блюдо?» Ответ: Lapin (кролик).

В сочинении на тему «Опишите, как вы провели один из своих летних дней», я расска-зала, как играла с кроликом. «Расскажите про вашу любимую книгу» - я выбрала «Обита-телей холмов» [55] - там по всей книге прыгают кролики…

13.00

Следуя своему решению думать об учебе, а не о мальчиках, во время большой перемены пошла в спортивный зал, чтобы позаниматься йогой. Сделала «Приветствие солнцу». Сначала тянешься вверх, как бы приветствуя солнце, а потом складываешься, как бы говоря: «я недо-стойная из недостойных». Потом - поза кобры, поза собаки… Очень приятные упраж-нения.

13.15

Когда я стояла в позе собаки, в зал вошла мисс Стэмп и сказала:

- О, не буду мешать. Рада, что ты любишь йогу - это очень хорошо для растяжки. Летом будешь участвовать в соревнованиях по тен-нису. Извини, но мне нужно подготовиться к уроку…

Представляете, я стою вниз головой и попой кверху, не самая подходящая поза, когда рядом лесби. Поэтому я быстренько пересела в позу кобры, но теперь у меня слишком зазывающе выпирала грудь. Черт… Я заметила у мисс Стэмп волосики на подбо-родке.

В этой школе невозможно гармонизиро-ваться.

13.30

Поделала йогу на стадионе - в пальто и пер-чатках не больно-то удобно. Я опять встала в позу собаки, и тут из-за поворота вырули-вает Элвис. Старый перечник. Разорался на меня:

- Ты что это делаешь?

А я ему (не выходя из позы):

- Ммм… Йогой занимаюсь.

Он надвинул кепку на глаза и говорит:

- Да по мне хоть ядерной физикой - а ну прочь с моей территории, пока я директора не позвал.

Уходя, я кинула через плечо:

- Элвис умер…

16.30

По дороге домой встретилась с Марком. Я улыб-нулась ему с умным лицом, а он мне в ответ: «Привет».

18.00

Без фати моя мать совсем сбрендила. Я спро-сила у нее насчет операции по уменьшению носа, а она перевела разговор на Ангуса, ска-зав, что он нас объедает. Но это неправда. На-пример, из сушильного шкафа (См. также «Джорджиальные сло-вечки») он ничего не берет, хотя там всегда есть что выбросить… Я знаю, мама специально увиливает - ее жаба душит потратиться на мою красоту, ей важнее, как будет выглядеть наша гостиная, она уже пригласила дизайнера.

22.30

Мы смотрели телевизор, и мама спросила:

- Ты скучаешь по папе?

- Что? - не поняла я.

Понедельник, 18 января

Урок биологии

14.40

Сижу и строю из себя паиньку. Рози прислала мне записку:

«Дорогая Джи! Ты знаешь, что в четверг у нас сдвоенное «окно»? Может, смотаемся в город? Рррр…»

16.30

После школы я завалилась к Джаске. Она уже явно выздоровела, раз наводит красоту.

- Джи, как тебе мой новый блеск для губ? - встретила она меня вопросом. - По-моему, так я еще больше похожа на Клаудию Шиффер.

Вылечила на свою голову. Ладно, пусть помечтает, если ей так легче.

Это мы у нее в комнате. Господи, нормаль-ный дом, нормальная обстановка… А у меня безумная мамочка, маленькая сестренка и бе-шеный кот. Мама Джаски, как порядочная, принесла нам сок и сандвичи. Если бы моя такое сделала, я бы свалилась со стула. Да если бы она в это время была дома, я свали-лась бы со стула дважды. Моя мама работает в больнице администратором, и я, может, гор-дилась бы ею, если б хотела иметь такую же специальность, а так… Она даже обыкновен-ный бутерброс приготовить не умеет.

Потом мы с Джас снимали друг с друга мерки. У меня получилось 81x58x81, а у Джас 75x58x81. Но, по-моему, она втягивала живот, когда я замеряла ей талию. Зато у меня одна нога (левая) на 5 см длиннее, чем у Джа-ски, ой, а правая - на 4 см… Выходит, что у меня у самой одна нога длиннее другой. Но об этом я Джаске не сказала. Получается, что я хромая? Зря я, наверное, ношу школьную сумку только на левом плече, нужно чередо-вать стороны.

Четверг, 28 января

15.30

На сдвоенном «окне» нас всех загнали в класс. Рози успела смыться, а мы пока сидим. В класс заглянула мисс Уилсон. Мы спросили, кто при-думал Бога, и ее как ветром сдуло. А до этого мы перекидывались записками про то, какие мальчики нам нравятся - юморные, «качки», чтобы умели танцевать и целоваться… А Рози написала: «Чтоб большой и толстый». Я ей в ответ: «Разве Свен толстый?» А она: «Ну… то есть неважно». Не понимаю, что за датские за-машки.

…Потом убежали Джулия с Эллен, а вскоре и мы с Джас. В туалете мы накрасились. Надели наши пальто и вышли на улицу. Мимо окон научного корпуса мы пробирались почти полз-ком - кабинет Ястребиного Глаза на первом этаже, а у нее нюх, как у собаки. Потом мы бы-стренько проскочили мимо конуры Элвиса - он сидел там и читал газету под радио. Но мы успели услышать, как он пукнул и сам себе ска-зал «пардон». Мы отбежали подальше и только потом заржали. И потом весь день друг друга подкалывали: «пардон», «пардон»…

В «Boots» классно! Мы перенюхали все пробники и еще нарыли такую прикольную штуку, похожую на тушь для ресниц. Но только это не тушь. Проводишь кисточкой по волосам, и можно сделать «перья» любого цвета. Я все цвета перепробовала, но светлые «перышки» - полный отпад. Теперь знаю, что мне пойдет быть блондинкой. Пока фати в своей Вангамате, может, мама разрешит мне перекраситься?

Полночь

Суперский был день. По дороге домой мы с Джас распевали «Respect» - мы просто та-щимся от Ареты Франклин [56].

Джас, чтоб тебя…

Суббота, 6 февраля

11.00

В дверь звонят, а мама в ванной, подмывает Либби и меняет ей подгузник. Слабонервных прошу удалиться… По выходным мама влезает в жуткий старомодный полукомбинезон эпохи «Синего Питера» [57] 60-х годов. Либби дрыгает но-гами и распевает: «Тли слепые мышки…где мои штанишки…», а мама вся взмокла.

А в дверь звонят.

- Джорджи, ты не откроешь? - просит мама. - Это, наверное, дизайнер. Его зовут Джэм. Предложи ему пока кофе.

Я открываю дверь - стоит мужчина в джинсах приятной наружности. И тут слышу вопль соседки… Выбегаю во двор и загляды-ваю за ограду: соседка гоняется с метлой по кустам и орет:

- Вот я тебе - отдай, отдай!

Я испугалась, что мой кот все-таки отловил пуделя, но потом из кустов появился Ангус с коричневой морской свинкой в зубах. Увидев меня, соседка прокричала:

- Я сейчас вызову полицию! Это свинка моей племянницы - она (свинка) убежала из дома, и мы ее искали. А ваш… ваш…

Ангус присел неподалеку от меня и замер, а я строго сказала:

- Ангус, фу.

У меня «служебный» кот: услышав мой голос, он выпустил свинку - та рванула прочь, но Ангус - раз - и прихлопнул ее своей лапой. Свинка заверещала, тщетно пытаясь выбраться… Ангус зевнул и отпустил лапу. Свинка снова попыталась убежать - Ангус вскочил и в прыжке снова нагнал ее, перевер-нул на спину. Снова присел и закрыл глаза - теперь можно немного и поспать. Я пыталась успокоить соседку:

- Вы уж простите. Ангус просто играет. Он поиграет и отпустит.

Но мои аргументы на соседку не действо-вали.

Тогда я сбегала за куском копченой се-ледки, подманила кота и отнесла его в дом. Но соседка все равно сказала, что будет жало-ваться.

Интересно, куда она будет жаловаться? В кошачью полицию?

Все это время дизайнер Джэм стоял и с улыбкой наблюдал эту сцену. Когда он улы-бался, у губ его складывались трогательные морщинки.

- Какой у вас крупный кот, - сказал он. Я горько вздохнула:

- Вы проходите, мама сейчас выйдет. Дяденька дизайнер прошел в комнату, и я сделала ему кофе. Очень приятный человек, хоть и не молод.

В комнату влетела мама. В своем дурацком полукомбинезоне. Увидев Джэма, она густо покраснела, что-то промямлила и убежала. Мне оставалось только пожать плечами.

- У вас в этом году экзамены на аттес-тат? - поинтересовался Джэм. (Прикольно, он думает, что мне шестнадцать.)

Я, как и моя мама, промямлила что-то не-внятное.

А потом она вернулась, переодетая как надо и накрашенная (и когда только успела?!). А я пошла к себе.

Воскресенье, 7 февраля

11.00

Я надела короткую юбку, и мы с Джас пошли в центр. Нам было интересно, сколько парней пробибикают нам из своих машин! Десять! Мы ходили так четыре часа, но счет не увели-чился…

Понедельник, 22 февраля

16.15

Когда мы с Джас выбежали из школы, произо-шло кое-что странное. За воротами, присло-нившись к своей красной спортивной машине, стоял Робби. Мамочки… Только бы не спотк-нуться. Ну как сделать, чтоб он разонравился? Нужно сфокусироваться на его недостатках. Допустим, сказать себе, что у него ужасные руки. Я посмотрела на руки Робби. Руки у него, увы, были красивые. Такие руки могут и молотком гвоздь прибить и вознести тебя на седьмое небо… Уверена, уж он-то не станет лапать девушку за грудь. Хотя мне очень хо-чется… Черт, спокойно, Джорджи…

Я притворилась безразличной, а Робби и говорит:

- Джас, привет. Как дела?

Джас покраснела, как рак:

- Привет, Робби. Спасибо, все замеча-тельно.

- Ну и отлично. Послушай, Джас, мне нужно с тобой поговорить. Давай сходим куда-нибудь, выпьем по чашечке кофе? В сре-ду, например. Как тебе?

И Джас вдруг говорит:

- Эээ… Почему бы нет! Тогда до встречи?

У меня просто челюсть отвисла.

…Я первой влетела в ее дом, первой под-нялась по лестнице, вошла в комнату и села на ее постель. Я была на взводе.

Джас присела рядом и выдохнула:

- Уф…

- Что ты этим хочешь сказать? - вскину-лась я.

- Ничего. Я просто вздохнула.

- И с какой это стати он тебя куда-то зовет?

- Не знаю, - сказала Джас, упорно рас-сматривая свои ногти.

- Но ты ведь этого не сделаешь? - спро-сила я.

- Я уже пообещала. Куда-нибудь сходим, выпьем по чашечке кофе…

- Но ты ведь не пойдешь? Она вскинула на меня глаза:

- А что такого? Он хочет мне что-то сказать. У меня сердце упало:

- Но ты же знаешь, что он мой враг!

- Ну и что. Мне-то он не враг. И, по-моему, я ему нравлюсь.

Тут я рассвирепела:

- Если ты мне подруга, ты не посмеешь встречаться с Робби.

Джас поджала губы и ничего не ответила. И я ушла, хлопнув дверью.

Вторник, 23 февраля

23.00

Сегодня утром вышла из дому на десять минут раньше обычного и намеренно пошла по дру-гой стороне улицы. Обычно Джас ждет меня у ворот с 8.35 до 8.45, и если я запаздываю, она идет в школу одна. Я быстренько проскочила мимо ее дома и в школу пришла на десять минут раньше. Тут меня сразу зацапала Хитон Ястребиный Глаз:

- В чем дело? На тебя это не похоже. Ох, за тобой нужен глаз да глаз (ястребиный).

Девочки строились на ассамблею - я вы-брала место возле Рози, подальше от Джас. Потом появилась Джас и встала на свое обыч-ное место. Увидев меня, она виновато улыб-нулась, а я отвернулась.

Потом мы с ней не общались до большой перемены и столкнулись только в туалете. Де-ваться мне было некуда, потому что я намочила челку, вздыбленную после ночи. Я стояла, опу-стив голову под сушкой, и видела Джас кверх тормашками.

- Послушай, это же глупо, - начала Джас, - ссориться из-за какого-то там парня,

- Нмм… Нмм..

- Что ты сказала?

Я выпрямилась и посмотрела на подругу:

- Джас, ты прекрасно знаешь, что со мной было из-за Робби.

- А что ты так волнуешься? Всего лишь выпьем кофе. Для начала.

Меня как током шибануло:

- Что значит «для начала»?

- А то и значит, - сказала Джас. Она по-вернулась к зеркалу и выпятила губки, любуясь собственным отражением. Потом помазалась гигиенической помадой и сунула ее обратно в рюкзачок. Совсем офигела девочка, строит из себя Клаудиу Шиффер.

- Во всяком случае, - продолжила Джас, - если будет какое-то продолжение, ты об этом узнаешь первой.

Все, отныне я с ней не разговариваю. Как она могла?!

Суббота, 27 февраля

10.00

Мама уже встала. Она возится на кухне и что-то мурлычет себе под нос, как счастливая. А я составляю список друзей и знакомых: хороших знакомых - 12 постольку-поскольку - 20 людей близкого круга - 6, именно им я до-веряю плакать на моих похоронах.

Либби слишком мала, чтобы отнести ее к близким друзьям, хотя она лучше их всех, вме-сте взятых.

Джас в моем списке, естественно, не было.

10.30

Вот я и думаю - не маловато ли у меня дру-зей? Если сотовая компания «British Telecom» вдруг устроит акцию на 10 «любимых номе-ров», мне придется на безрыбье добавлять те-лефон астрологических прогнозов для Весов - я туда частенько названиваю…

11.00

Звонят в дверь. Мама кричит мне:
- Открой, пожалуйста!
Это пришел Джэм. Действительно, прият-ный человек. Сегодня он в футболке с короткими рукавами, и видно, какие у него мускулистые руки. Я одариваю Джэма улыб-кой. А что - он меня намного старше, всему научит…

11.05

Мама вылетает из ванной и всучивает мне Либби:

- Доча, погуляй с ней, а? Джэм, не хотите ли чашечку кофе?

А он ей:

- Не откажусь, а то у меня ужасное по-хмелье…

Мама хихикает (да, именно хихикает) и спрашивает:

- Правда? Хорошо повеселились? Они заходят на кухню, и Джэм говорит:

- Да, мы тут завалились в один клуб, там нормально, нужно как-нибудь сводить вас туда.

Мама опять хихикает:

- Ловлю вас на слове.

Что сказал Джэм, я уже не слышала, по-тому что Либби треснула меня игрушечной обезьянкой и сказала:

- Пошли.

Что вообще происходит? Пока мой фати закладывает фундамент нашей новой жизни где-то на Антиподах [58], мама кокетничает с местным дизайнером-строителем.

С другой стороны, я ее понимаю…

Фати прислал с Вангамата письмо и фотки. Вот что он пишет:

Городок этот слабится самой высокой в мире геотермической активностью. Тут на днях обедал я в саду, а стол подо мной ходил ходуном, я даже не мог вилкой попасть в бифштекс. Земля тут дышит и вздымается, а внутри бушуют, грозя извержением, миллиарды тонн раскаленной лавы. Смотришь на холм и явственно видишь, как волнуются деревья, как колышется стадо овец…

Это они там так живут? Ага, уже собираю чемоданчик… Еще фати прислал фотки своих новозеландских друзей - прямо сплошные Рольфы Харрисы [59].

И все же он мой отец. Хочу поговорить с мамой - надо как-то спасать семью.

00.05