Часть 2. По благословению отца, мы поехали домой

П о благословению отца, мы поехали домой. В вагоне сестра улыбается.
- Что ты улыбаешься? - спрашиваю я.
- Отец сказал: «Будете ехать под стражей». И смотри, кругом нас солдаты.
Еще отец сказал Л., что ей предстоят похороны, на которых будут священник и врач. Приехала она домой, Через неделю - телеграмма: у брата ее мужа умерла жена. Они с мужем едут на похороны. Погода была ненастная: дороги занесло снегом. Народу собралось мало. Приехали только брат - священник и другой брат - врач.

У меня отнималось правое плечо, с большим трудом я могла положить крестное знамение. Лежала в больнице, но улучшения не было. Приехала к отцу. На исповеди он стал говорить о болезнях, потом приблизился ко мне, положил руки на мое больное плечо и с силой нажал. И я сразу перестала чувствовать боль. И до сих пор это плечо меня больше не беспокоит.
Заболели у меня глаза, резко падало зрение. Врачи предлагают операцию. Я поехала к отцу за благословением.
- На операцию сейчас не благословляю. Вот тебе маслице, будешь мазать, и закажи молебен с акафистом Казанской Божией Матери, - сказал мне отец.
Я все сделала так, как благословил батюшка. Глаза мои болеть перестали, зрение остановилось на одном уровне.

М олодая девица Л. приехала к отцу. Отец ей говорит:
- Хоть ты и хочешь на праздник Успения Божией Матери остаться здесь, но я тебя не благословляю. Поезжай-ка ты домой, а духом будешь здесь. Если же ты останешься, о чем ты мечтаешь, то будешь находиться под конвоем бесов.
Но она все-таки осталась в Печорах.
Нас приехало шесть человек, и отец заранее знал, что одна ослушается его, дал нам в дорогу только пять просфорочек и пять крестиков.
А Л. в Печорах душевно заболела.

В Печорах я упала, получила перелом руки в трех местах. Отец благословил мне провожатого до дома и дал святое масло - мазать руку.
Дома я пошла в больницу только на третий день. Там сделали снимок. Врач посмотрел и говорит:
- Не знаю каким чудом, но у вас все срослось!
В следующий раз, когда я была в Печорах, мне очень нездоровилось, поднялась высокая температура, но я все-таки, почти ползком, поплелась в храм. Стояла у чудотворной иконы Успения Божией Матери и тут увидела отца. Прикладываясь к иконе, он взмахнул своей мантией, и я оказалась вся ею покрыта. Потом отец ушел в алтарь, а я сразу почувствовала легкость, радость: исчезла боль, и силы восстановились. Так чудесно, в одно мгновение, исцелил меня отец.

М не предложили красивую шерстяную кофту. Я решила спросить отца, можно ее взять или нет. Он ответил: «Ну, возьми, если будешь носить». Я подумала: «А что это я ее не буду носить, она такая красивая». Но когда я ее постирала, то она стала мне мала. Так и не пришлось мне ее носить.

О дна из церковных певчих потеряла голос. Что только она не предпринимала, чтобы восстановить его, но помогало это только на короткий срок. Подошел отпуск, и она сразу поехала к отцу. Пожаловалась ему на свою скорбь. «Ничего, все пройдет!» - уверенно сказал батюшка. Буквально на другой день за литургией в Покровском храме она всю службу пела. А потом батюшка дал святой водички с маслицем для лечения, и голос полностью восстановился.
В нашем городе жила одна девица Л. Врачи признали, что у нее киста на легких, и предложили ей операцию. Она сказала об этом отцу, но он не благословил ее на операцию. Прошел год, ей опять предлагают. Отец опять не благословил. И так прошло пять лет. Потом он сам сказал: «Теперь можно делать операцию».
Оказалось, что у Л. киста с легким была соединена пленкой. Эта пленка засохла, и кисту убрали, не повредив легкого. Если бы операцию делали раньше, то повредили бы легкое, а так киста сама отпала.

П о моим жизненным обстоятельствам меня в моем городе не прописывали. Однажды вижу во сне: стою я перед портретом отца Саввы, меня благословляющего. Вдруг передо мной открывается картина: я в Печерском монастыре стою перед Успенским храмом. Выходит из храма отец, а я говорю ему: «Меня не прописывают». А он отвечает: «Пропишут. Как пойдешь на кирпичный завод работать, так и пропишут».
В том городе, где я жила, кирпичного завода нет. Тогда я и помыслить не могла, что буду куда-то переезжать. Но отец, по своей прозорливости, предсказал это. И вот через несколько лет по семейным обстоятельствам я вынуждена была оставить родительский дом и переехать в Печоры. Устроилась на кирпичный завод. И действительно, начальник сказал: «Можно работать и прописаться».

О тец дал мне красивые тапочки, похожие на детские пинетки, и сказал: «Раньше в таких тапочках в Михайловском храме на клиросе хористы стояли». Я подумала тогда: «И зачем мне такие тапочки, где я буду в них ходить?»
Прошло с тех пор уже много лет, батюшки уже не было в живых, и вдруг мне предложили петь на этом самом клиросе. Я не знала, что ответить. Стою в храме в Светлую Пасхальную седмицу и прошу отца разрешить этот вопрос. Тут же вспомнила про тапочки, и сразу все прояснилось. Не было ли это благословением? Думаю - да. И после смерти отец остается утешителем во всех наших нуждах, болезнях и печалях. Вот почему так всегда хочется в Пещеры, к его гробу. Слава Богу за все!

Б ыла всенощная на праздник преподобного Серафима Саровского, пели «Честнейшую», а Александра вдруг села. Я спросила: «Ты что?» Она говорит: «У меня ноги отнялись» - и заплакала.
Я подошла к отцу и сказала: «У Александры ноги отнялись, а хочется, чтобы она завтра была на исповеди». Он сказал только: «Помолимся».
Домой она не могла идти, и мы повезли ее на санках. Утром тоже пришлось везти на санках, и всю службу она сидела. Отец исповедовал, и к концу исповеди мы ее посадили поближе к нему. Батюшка дал ей на развернутом платочке просфорочку и говорит: «Твоей болезни врачи не помогут». А еще - пузырек масла: «Будешь мазать ноги».
К причащению мы ее подвели, а ко кресту она уже сама подходила. Домой пошла и сказала: «Санки мне уже не нужны».

У нас не было воды, решили сделать колодец. Вырыли два, а воды нет, и рабочие уже стали уходить. Я взмолилась: «Господи, молитвами отца Саввы, помоги! Вода мне необходима: мама больная, ребенок маленький, много нужно воды для стирки».
Уговорила рабочих, заставила их перекреститься, встала на колени, помолилась, покропила святой водой землю… Немного покопали и - чудо! - попали в жилу. Сделали колодец, и какая же в нем чистая, вкусная оказалась вода!
Опаздывала я на междугородный автобус, бегу и про себя кричу: «Отец, задержи автобус, а то мне здесь сутки сидеть». Автобус долго «чихал» и не заводился. Села я на свое место, перекрестилась, и мы, по милости Божией, поехали. Моя соседка по сиденью говорит: «Как будто вас ждали». Но ей-то не расскажешь, что опять батюшка помог.

О тец дал нам с Е. послушание и благословил, чтобы к празднику сделали, разрешил даже в храм ходить редко, потому что послушание выше поста и молитвы. Но мне так захотелось увидеть батюшку! Думаю: «Я только сбегаю, посмотрю на него-и обратно».
Пришла я, он как раз выходит из Михайловского собора. Все окружили отца, и я оказалась прямо перед ним. Он меня как будто не видит и немножко улыбается. Девочка дала ему пакет конфет, он взял, передает пакет стоящей за мной духовной сестре и говорит: «Маргарита, там Н. трудятся с Е., передай Н. конфеты, утешь ее и скажи чтобы она хорошенько работала». А рядом стоит Елена и говорит: «Да вот же Н., стоит перед вами». А он улыбается и повторяет: «Скажи же ей, чтобы хорошенько трудилась».
Я молча взяла пакет, вылезла из толпы и поспешила обратно.
Как отец мог так мудро обличать? Я больше поняла, чем если бы он меня поругал.

У знала я о старце игумене Савве и обратилась к нему письменно с просьбой принять меня в духовные чада. «Н. принял, пусть скорее приезжает», - передают мне слова отца.
Отпуска не предвиделось, а мне так хотелось съездить к батюшке. На работе руководитель подразделения вдруг спрашивает: «Хочешь слетать в командировку в Ленинград?»
Вылетела я самолетом, справилась с порученными делами, еду в Печоры. В конце литургии слышу: «Отец будет служить панихиду в Сретенском храме». Многочисленная толпа направилась туда, пошла и я. Судя по фотографии, думала: «Батюшка похож на отца Иоанна Кронштадтского, - наверное, высокий, представительный». С душевным трепетом иду к нему под благословение. И слышу: «Ну вот и Н. К. Дай-ка я посмотрю на тебя в натуральную величину! Прочитал я твою исповедь. Ты как писатель, все так литературно и подробно изложила. А ты думала, батюшка высокий, представительный, как Иоанн Кронштадтский?»
Вот как отец отсекал у нас своеволие.
Едем несколько человек в Печоры на праздник Успения Божией Матери. Всю дорогу я думаю о том, чтобы отец не направил на квартиру к А., чтобы не обличил в присутствии людей и чтобы весь отпуск провести в Печорах.
Подходим к келлии, выходит батюшка… и благословляет на квартиру к А. После службы стоим около колодца, ждем, когда он пойдет из Успенского храма. Подходит отец и говорит при многочисленной толпе (в том числе из нашего города человек двадцать): «Вот Н! Создает группы какие-то. Нет, чтобы со всеми одинаково…» За давностью времени не помню всего сказанного отцом, зато помню, что мне в то время хотелось провалиться сквозь землю. Молча смотрела на крест на груди отца и черпала в нем силы.
Мои сестры Т. и А. впервые поехали к отцу в Печоры. Он благословил заказать сорокоуст по умершей в 1949 году нашей маме, прибавив при этом: «Она умерла в немирном духе». Действительно, мама, кроткая и смиренная, страдая от сильных болей, изменила своей натуре. На вопрос: «Мама, как нам жить?» - она безучастно ответила: «Как хотите, так и живите». Не оставил отец и нашего папу без своего внимания. В 1966 году мы с сестрой приехали в отпуск в Печоры. Отец, благословляя нас в дорогу домой, дал нам свою одежду для нашего больного родителя со словами: «Переоденьте отца вашего в мою одежду и тут же снимите, а когда он умрет, положите его в ней» У папы была гангрена. По святым молитвам отца нашего, папа отошел в вечность с молитвой на устах.
Я была в командировке в Москве. Мне дали сложную работу и определили срок - неделя. Проходит день, другой, третий, а решение все не принято. В среду вечером прихожу на квартиру (жила у духовной сестры Е. М.), рассказала ей о своем затруднении, и она мне посоветовала: «Пиши отцу».
Коротко, как в телеграмме, обратилась к батюшке, прошу помочь. В четверг утром прихожу на работу, открываю справочник и вижу таблицу, с помощью которой разрешила все вопросы. Ко второй половине дня у меня уже все было готово. Все удивились, как это можно сделать за такой короткий срок такую сложную работу. Они еще не знали, что работа выполнена по молитвам отца всего за шесть часов. Невозможное человеку возможно Богу! Так действенна и сильна молитва старца.
В 1980 году мы приехали в Печоры в Петров пост. Отец по состоянию здоровья почти не принимал. Последнюю литургию он был сослужащим 22 июня в Сретенском храме. Из-за слабости его здоровья и множества народа к батюшке было не подойти. Мысленно со слезами обращаюсь к нему: «Дорогой отец! Скажите мне хоть что-нибудь на прощанье. Мы завтра уезжаем и вас больше не увидим». Отец издалека посмотрел на меня каким-то (если можно так сказать) благословляющим взглядом и сказал: «Как апостолы на погребение Матери Божией слетались на облаках, так и…»
В ночь с субботы, 26 июля, на воскресенье не нахожу себе места. Чтобы как-то успокоиться, взяла Псалтирь и читала, читала… Какое-то беспросветное томление духа, слезы, не приносящие облегчения.
Утром 28 июля получили телеграмму из Печор и через некоторое время уже были в аэропорту. В кассах народу множество, но нам почему-то дают возможность пройти вне очереди. Собирались по одному, по два, по четыре, а когда стали садиться в самолет, нас оказалось двенадцать человек.
Тяжело было видеть отца в гробу, но в то же время он притягивал, хотелось быть рядом, не хотелось уходить. Некоторые из нас обоняли тонкий аромат, исходивший от гроба старца. Панихиды служились одна за другой, гроб окружали духовные чада и богомольцы. Все стояли с зажженными свечами…
Незримое руководство и помощь отца столь ощутимы, что шагу не можешь ступить без его благословения.
В 1985 году меня поразила мучительная болезнь - остеохондроз поясничный с корешковым синдромом. Ни одно движение не обходилось без острой, режущей боли. Лежала без движения.
Навестила меня духовная сестра и говорит: «Я буду делать тебе массаж с молитвой, буду натирать маслицем, данным тебе отцом».
Дивны дела Твои, Господи!
После первого же массажа я могла шевелиться, хотя еще и с болью, а через месяц уже ходила с палочкой, а теперь, только за молитвы отца, я здорова по-прежнему…
Слава Богу за все! И за то, что мы знали батюшку лично, были на Божественных службах, получали от него благословение и руководство. Блаженнее же нас те, кто никогда не видели отца, но веруют в молитвенную помощь этого великого подвижника.

В споминаются счастливые годы, кргда отец был еще с нами, на земле.
Как это было принято в нашем городе, уезжали к отцу сразу по десять и больше человек, особенно дети, конечно, в сопровождении взрослых. Это был праздник: одни радуются, что едут, другие провожают с весельем. Отходит поезд от перрона… Те, что в поезде, облегченно вздыхают - наконец-то едем! Едем к отцу! А те, что остались, смахивают слезы, по-доброму завидуя уехавшим. Удивительно было то, что даже малые дети, пяти-семилетние, с легкостью расставались с родителями на целое лето, а когда после Успения Божией Матери надо было возвращаться по домам, расставаться со святой обителью, с отцом, плакали горькими слезами. Такова была привязанность чистых детских душ к старцу…
Приезжает Е. к отцу, благодарит за святые молитвы и исцеление. Несколько лет она состояла на учете в онкологическом диспансере и вылечилась святой водой и святым маслом по благословению отца Саввы. А тут - новая беда: «Отец, помолитесь о моем младшем сыне: ему предстоит операция грыжи, а у меня и муж, и дочь умерли от аппендицита, боюсь потерять и этого сынишку». Отец дал ей святыни и сказал: «Пусть мажет больное место, не умрет он». Через некоторое время от грыжи и следа не осталось.
После кончины мужа каждый отпуск Е. проводила в Печорах. Родная ее сестра М. обратилась к отцу с просьбой помолиться о здравии и спасении болящей Е. Отец, утешая, сказал: «Муж у Е. умер, но он же не молился, а она молится. Мы еще поживем. Я живу, и она будет жить, а как умру, так и она вскоре умрет».
После этого разговора Е. жила девять лет и умерла через год и восемь месяцев после кончины отца.
Отец наш, «чуткой душой прозревая вдаль», по своей дивной прозорливости знал беды и нужды не только приезжавших к нему, но и «сущих далече», утопавших в бурных волнах житейского моря.
Летом, еще при его жизни, поехали мы в Саров на источник преподобного Серафима. В Дивееве остановились переночевать у матушки Магдалины, которая жила с матушкой Варварой, насельницей Дивеевской обители.
Вспоминая прошлое, мать Магдалина рассказала о таких событиях.
- Всякое было. Однажды хотела на себя руки наложить от отчаяния и нужды, и если бы не отец Савва, не знаю, что было бы с нами.
Положение у нас было трудное. Едва построили келлию на последние гроши и помощь добрых людей, как от нас с матерью Варварой отвернулись все сестры и запретили, по вражескому наваждению, приглашать нас на общую молитву. Мы не имели ни теплой одежды, ни постели, ни еды. Больную старицу Варвару я укладывала почти на голый пол. Добрые люди из приезжих подали большую просфору, и неделю я понемногу кормила только матушку. За пенсией надо было ехать по месту прописки в Москву.
Как-то вечером, когда мы совсем было пришли в отчаяние от бедственного положения, раздался стук в дверь.
Спрашиваю: «Кто?» Приятный женский голос весело ответил: «Открывай, тогда узнаешь».
Распахнула дверь - передо мной стоит девушка, вся нагруженная сумками, с рюкзаком за плечами. Вошли в келлию, девушка назвалась Мариею и объяснила: «Меня послал к вам мой духовный отец из Печор, игумен Савва. Благословил передать все эти вещи и съестные припасы, Дал послушание жить в Дивееве до тех пор, пока всех не примирю».
Мария жила в Дивееве около месяца, объединила всех, примирила сестер и только тогда уехала. После отъезда Марии нужды мы больше не знали, и все это - молитвами отца Саввы, - закончила свой рассказ матушка Магдалина.
Приехала семья на праздник Успения Божией Матери в Печоры. Мать и дочь неоднократно бывали у отца, а муж, И. Е., приехал впервые. В Москве посчастливилось купить редкие ананасы, отдали их нести И. Е. и передать отцу. Подходят прямо с вокзала к келлии отца. Он взял сумку с ананасами и говорит келейнику отцу Зосиме: «Это унеси в келлию, а то И. Е. скажет: «Вез-вез, нес-нес, а отец отдал кому-то».
И. Е. спрашивает потом с удивлением у жены: «Откуда он про меня все знает? Да еще назвал по имени-отчеству!»
Отец наградил их гостинцами и отправил на квартиру, сказав: «С И. Е. обходитесь внимательно и осторожно, не заставляйте его ходить в храм, пусть он ходит, когда сам захочет. Если у человека температура 40, а его заставить работать, он не сможет. Так и И. Е.: придет время, и он будет ходить в храм». Прошло пять лет после кончины дорогого и незабвенного отца. И. Е. уже трудился в храме. В день ангела батюшки, как это принято в нашем городе, была заказная литургия в Покровском приделе кафедрального собора. Среди духовных чад был и И. Е.
М. попросила описать случай поразительной прозорливости отца, которую она испытала на себе.
М. жила в частном домике. По неизвестной причине в подполье развелись лягушки. Их было так много, что они покрыли все стены и стойки в подполье. Тогда М. взяла ДДТ и всех их уничтожила. Восемь ведер лягушек вынесла.
Приезжает к отцу. После литургии выходит он из Михайловского собора. Как всегда, окружили его духовные чада и богомольцы. Смотрит отец на М. и говорит: «Бывает, что убьют лягушку, ну две. А тут - ведрами морить». М. ахнула и упала отцу в ноги: «Простите, батюшка!» - «Давайте помолимся за нее все», - сказал отец.
У меня были очень сильные головные боли, но я старалась терпеть и никому об этом не говорила.
Стою в Успенском храме, рядом со мной ныне уже покойная матушка Митрофания. Отец, проходя мимо, обратился к ней и говорит, указывая на меня: «Напиши тропарь на Усекновение главы святого Иоанна Крестителя и дай ей». А мне: «Читай, голова болеть перестанет». И действительно, как стала читать тропарь, головные боли прекратились.

Б ыли мы в Печорах, стояли в храме, и среди нас очень высокая девушка. Когда вышел отец из алтаря, то она подумала: «Какой он маленький». А батюшка посмотрел на нее и говорит: «А Н. какая высокая, а что хорошего - как телеграфный столб». Она обиделась и пожаловалась хозяйке квартиры, что он так ее назвал. А та ей ответила: «Отец так просто ничего не говорит. Может быть, ты что-нибудь про него подумала?» Тут она и вспомнила, как подумала про него, что он маленький. Тут же написала покаяние, попросила у отца прощения, и вся обида у нее прошла.

М оя знакомая Анна М., духовная дочь отца Саввы, во время отпуска всегда ездила по святым местам. Как-то перед Святой Пасхой ей дали отпуск, а сына должны были забрать в армию. Анна скорбит: «Не придется мне нынче поехать в монастырь. Ведь сына вот-вот будут отправлять». Я ее уговариваю поехать, а она колеблется: «Нет, а то без меня отправят сына». Сын тоже говорит: «Поезжай». Наконец она все-таки решила ехать.
Пока жила в Печорах, все переживала: «Не застану сына дома. Я бы его благословила и иконочку ему с собой дала».
Перед отъездом мы вышли из церкви, на площади стоит отец Савва - как всегда, с народом. Мы подошли под благословение. Он благословил и говорит ей: «Не вздумай сыну икону с собой положить: там выбросят». Она обрадовалась узнав, что сын дома. Слова отца оказались верны: сын еще несколько дней пробыл с матерью.

О днажды отец выходит из алтаря и говорит нам:
- Вот некоторые просят дать им за грехи епитимию. Да на каждого из вас Господь наложил Свою епитимию, только несите ее благодушно.
А я стою в храме в углу и плачу со своим горем. Восстал на меня родной брат (он очень пил). Никакой жизни нет, гонит меня из родного дома. От переживаний я заболела, рот искривило, нога волочится. Больная, парализованная, я приехала к отцу. Написала исповедь и описала домашнюю обстановку, прошу благословения уйти из родного дома на квартиру. Благословляя меня в дорогу домой, отец дал мне просфорочку и только сказал: «Буду молиться».
На второй день, как я приехала домой, пришел ко мне брат и говорит:
- Сестра, вот что я надумал: отдай нам кладовую, а ты терраску возьми, сделаем тебе отдельный ход. И менять квартиру не надо.
Я, сдерживая радость, говорю ему:
- Делайте, как вам лучше.
Вскоре приезжает ко мне сестра, а у нас все по-новому. И такая нам радость была с ней: и мы не мешаем, и нам не мешают. Я даже от паралича быстро поправилась. Вот какое чудо сотворил Господь по святым молитвам дорогого нашего батюшки!
Но брат все продолжал пить, хотя на меня больше не восставал и сказал даже однажды: «А все-таки сестра - женщина хорошая».
Однажды отец дал мне молитву от пьянства и сказал, что ее надо каждый день сжигать после прочтения (40 дней так надо делать). «Только жги не одна, а еще с кем-нибудь». Так мы делали с его женой, как благословил отец.
Вдруг у брата заболела на ноге вена. Долго его лечили в больнице, всего измучали уколами. Хирург отпустил его домой отдохнуть. Брат меня просит:
- Помоги мне.
- Тебе только Господь поможет.
- А как?
- Надо каяться. Это все грехи твои. А потом батюшка тебя причастит, и поправишься.
- А ты напиши мне мои грехи, - просит он меня.
Я всю ночь писала. Он прочитал, улыбнулся и говорит:
- Ты точно по пятам за мной ходила…
Больного приготовили, наказали, чтобы он не курил. И тут было искушение: поздно вечером лукавый наслал соседа-собутыльника. Пришел навестить больного, но тот сам отправил его:
- Поздно беседовать, приходи завтра.
Утром пришел священник, прочитал его исповедь, причастил, укрепил брата беседой. После этого он стал поправляться. В больницу больше не пошел, нога болеть перестала.

В 1967 году я написала исповедь, взяла старшую свою дочь, которая училась в первом классе, и мы поехали в Печоры просить отца Савву, чтобы он нас принял в духовные чада. Из нашего города тогда ездило много людей в Печоры. На службе вечером мне говорят: «Вот отец идет, сумей ему передать исповедь». Когда он приложился к мощам преподобномученика Корнилия и направился в алтарь, я ему в руку вложила исповедь. Он взял мой листок, а на меня даже не посмотрел.
Я сразу подумала: «Как он будет знать, чьи это грехи?» В отчаянии я отошла к иконе Успения Божией Матери, стала на колени и плачу. Вдруг чувствую, кто-то коснулся моего плеча, смотрю - отец Савва. От удивления слезы полились еще больше, и я еле проговорила: «Возьмите меня в духовные чада». Утешая, он сказал: «Ты мое чадо, вот тебе моя фотография и молитвы». Какая была радость!

П ереехали мы с дочерью в Печоры и жили на квартире.
Однажды подхожу к отцу под благословение, а он говорит: «Вам надо комнату». Я решила, что он нас благословил сменить квартиру, и стала искать. Обошла много домов, но никто нас не пускал.
И вот прошло несколько месяцев, и заведующая на работе мне говорит: «Тебе дали комнату». Я удивилась и думаю: «Смеются они, что ли, я ведь не писала и не просила»: На следующий день она опять меня спрашивает: «Ты ходила смотреть комнату? Нужно ее занимать». Тогда я пошла к отцу, чтобы спросить его благословения. Подхожу к его келлии, а его келейница матушка Митрофания выходит и говорит: «Идите скорее, занимайте комнату, отец благословил». Мы еще не перешли туда жить, а он уже прислал нам несколько икон на новоселье.

Ж ила я на квартире. Как-то ходила в лес за грибами и потеряла ключ от квартиры, один на двоих (хозяйку и меня). Что делать? Идти к отцу или написать записку, чтобы он помолился? А до темноты надо успеть снова в лес, искать ключ.
«Звоню» отцу по «духовному телефону», т. е. кричу своим скорбящим сердцем: «Отец, помолитесь за меня, грешную, чтобы Господь ради ваших святых молитв сотворил чудо, чтобы мне найти ключ». И поспешила вернуться в лес. И - о чудо! - ключ нашла!

В от что удивительно: достаточно просто написать отцу, и все трудности разрешаются. Все просветляется, проясняется, делается понятным, и становится ясно и радостно. Нет, это не выразишь на словах…
Как-то пришла мне мысль, и я написала отцу: «Нельзя ли нам иметь в нашем роду священника, ведь грешить -нас много, а молиться у Престола - некому».
И вот сразу же пошли чудеса!
Сына взяли иподиаконом к владыке, а вскоре он поступил в семинарию. Мне, грешной, это так удивительно и не вмещается в сердце. Или напишешь о какой-либо слабости у детей, попросишь помощи, и сразу же происходит изменение к лучшему. Какая это радость и счастье для матери!
Однажды молюсь я в Михайловском соборе, служба только началась, как вдруг слышу внушение: «Выйди». Я думаю: «Зачем это, ведь вроде бы незачем выходить!» Но опять слышу: «Выйди». Выхожу и вижу: у ступенек стоит отец и держит в руках пачку иконочек «Достойно есть». Дал мне, чтобы я всех утешила.
Приехала я помолиться в обитель. Попросила меня старица написать отцу, можно ли ей переехать в Печоры. Я написала и держу записку в руке. Отец готовился служить панихиду в Сретенском храме. А я все думаю: как бы отдать ему записку? Вдруг он повернулся к народу и говорит: «Вот тут хотят меня спросить, можно ли переехать в Печоры? Отвечаю всем: если есть такая возможность, переезжайте ближе к монастырю, и жизнь у вас будет иная».

Я приехала в Псков, отец Савва служил тогда в церкви преподобного Варлаама Хутынского. Владыка был в Германии и привез оттуда часы, их нужно было повесить на стену. Отец встал на табуретку и вбивает гвоздь, а рядом стоят двое мужчин. Я думаю: «Совсем у них совести нет, сами стоят, а отец забивает». Батюшка спустился с табуретки и говорит мне: «Они не видят, где может гвоздь пройти, стена кирпичная, а я между кирпичей его направил, гвоздь как в дерево вошел».

О днажды захотела я причаститься. Вечером помолилась покаялась и ложусь спать. Смотрю на фотографию отца и думаю: «Отец, отец, если бы ты во сне мне сказал о прощении моих грехов и благословил бы меня на принятие Святых Тайн». Незаметно я уснула и вижу: отец подходит ко мне веселый, кладет, мне на голову руку и говорит: «Прощаю и разрешаю!»
Проснулась я от этих слов и продолжаю их слышать. На душе - неизреченная радость! Стало так легко, будто сто пудов с меня сняли.
Господи, слава Тебе!

С лепой Иван подумал: «Совсем у меня носки рваные, хоть бы отец дал мне другие». И вот на другой день пришел в монастырь на работу Игнат. Отец дает ему носки и говорит: «Передай Ивану». А Игнат в этот день не передал. На следующий день он пошел на работу, а отец спрашивает: «Почему ты не отдал носки?» - «Простите, батюшка, вечером снесу».
Приходит Игнат вечером и смеется. Я спрашиваю: «Ты чего смеешься?» А он рассказал, как его отец обличил, что он не передал носки.
И еще два раза было. Прошу мысленно у отца: «Батюшка, дай мне брюки, мои уже износились». И отец с кем-нибудь присылает.

Д орогого батюшку, отца Савву, я впервые увидела в 1974 году. Отец взял меня в чада и сразу же благословил на Богородичное правило и дал большие монашеские четки. Его духовная дочь, с которой я приехала, говорит мне: «Ну, будешь монашкой». Она уже знала, что отец зря ничего не дает, а я еще ничего не понимала, да и монаха-то впервые увидела.
Вскоре мы переехали жить в Печоры, я устроилась на работу в больницу, работа мне очень нравилась. Но вот у меня появилось желание пойти в монастырь. В это время отец болел, я через келейницу спрашиваю у него благословения уйти в монастырь. Батюшка отвечает, что надо положить жребий и написать на одной бумажке «больница», а на другой «монастырь». Я так и сделала. Помолившись, беру жребий, а там написано: «больница».
Велико было мое огорчение, но отец сказал: «Больница - это второй монастырь, а ты молись Матери Божией Игумении - Она все управит». Это благословение я постаралась исполнить. Через некоторое время отец дал мне акафист Иисусу Воскресшему, где припев в икосе: «Христос воскресе из мертвых…».
После смерти отца я поехала в Ригу, там встречаю сестер, его чад, которых он благословил ехать в Иерусалим. Они мне говорят: «Пиши и ты прошение». Я колебалась, но все-таки отслужила молебен и положила жребий и, помолившись, вытянула: «Есть Божие благословение». Пишу сразу же прошение и отсылаю, потом еду на неделю в пустыньку, хожу на послушание, а затем еду домой, в Печоры. Приезжаю утром, а в четыре часа дня приходит телеграмма - вызов в Патриархию насчет отъезда в Иерусалим…
Через год я уже, по милости Божией и по молитвам отца, так скоро (ведь другие ждали вызова по два-три года) попала в Иерусалим. И теперь мне ясно, почему отец тогда дал акафист Воскресению: ему все было открыто, только всему и на все свое время. Именно здесь, у Гроба Господня, ежедневно, неумолкающе поется: «Христос воскресе…»

М ы с подругой поехали в Печоры к отцу Савве. Подруга была у него, когда ей было семь лет. Он ей дал тогда маленькие четки, и ее мать и крестная решили, что он ей предсказал этим монашество. А она этого не хотела. Я тоже не хотела, чтобы он мне дал четки. Но когда мы к нему попали, он рассеял наши переживания. Отец Савва сказал моей подруге, что когда происходит постриг, спрашивают, по своей ли воле ты принимаешь монашество. Если не хочешь, никто тебя не пострижет.
Прошло некоторое время. Я работала, а после работы пела в хоре. Уставала так, что была не в силах выполнять молитвенные правила. Вот тут-то я и стала себя ругать, что боялась получить от отца Саввы четки - такая нужда была в них.
И вдруг, буквально через день или два, к одной знакомой приехали из Печор, дают мне четки и горорят: «Вот тебе от отца Саввы!» Когда ко мне вернулся дар речи, я спросила, кто же это их передал и откуда узнали, что именно мне они нужны. Они мне ничего не могли объяснить, только сказали, что отец Савва просил передать сюда, а кому они нужны, тот знает.

Я поступала учиться в регентский класс при Ленинградской Духовной семинарии. Конкурс был очень большой, вступительные экзамены мало кто выдерживал, многие девочки выходили из приемной комиссии в слезах.
Приближалась моя очередь. Мысленно я стала просить отца о том, чтобы мне не попались тропари двунадесятых праздников. Я знала их все, но там встречаются похожие начала и от волнения я могла их перепутать. В мыслях я просила батюшку, чтобы мне достались три вопроса: 50-й псалом, значение какого-либо слова или предложения из него и 90-й псалом.
Вдруг мне пришел на ум стих из 50-го псалма: «И грех мой предо мною есть выну». Я и раньше задумывалась над значением этих слов, а тут вертятся эти слова в голове, хотя и стараюсь что-то еще повторить. Слышу, называют мою фамилию. Каково же было мое удивление, когда владыка задал мне именно эти вопросы, даже в том же порядке. А дополнительно он попросил меня объяснить значение стиха: «И грех мой предо мною есть выну». Я объяснила, как могла. Сама же так развеселилась от всего происходящего, что не могла сдержать улыбки. Так и вышла с экзамена улыбаясь…

У нас с братом было много разногласий по вопросам веры.
Во время отпуска я, как обычно, поехала в Печоры к отцу. По дороге вспоминала разговоры с братом и думала: «Если бы отец дал ему какое-нибудь наставление, книжечку, чтобы он вразумился». Приехав, вечером пошла в обитель, служба была в Успенском храме. Отца не было. Подходит ко мне неожиданно его келейница и спрашивает: «Ты просила отца о чем-нибудь?» Я растерялась, думаю, еще ничего не успела, и вдруг вспомнила свое желание, и тут она подает мне небольшого формата книжечку: «На, отец передал для твоего брата». Я прочитала название: «Голос Церкви, призывающий к покаянию».

Б ыла годовщина кончины отца, и мы решили заказать литургию на его родине, в Новоминской. Одной сестре я поручила съездить и обо всем договориться, а всем чадам стала заранее говорить, где будет служба. И сама прошу святых молитв отца, чтобы все устроилось и состоялось.
Пришло время ехать, и вдруг мне сообщают, что насчет службы не договорились. Что делать? Остановить собравшихся уже невозможно, расстояние - четыре или пять часов езды, а священник не живет там, где служит. В надежде на чудо, на святые молитвы отца решаем: ехать.
Садимся в автобус, а с нами, оказывается, едет батюшка из той церкви, где мы хотели заказать литургию, но едет он в Ейск, У него туда билет. Стали просить его, объяснили, как все получилось, а он никак не соглашается. В душе кричу отцу: «Помоги, вразуми батюшку, чтобы отслужил!» Доехали до Тимашевска, батюшка вышел попить воды, а потом приходит и говорит: «Ну хорошо, отложу свое дело, поедем служить. Только надо предупредить регента и просфорню». Приезжаем, начали служить вечерню. Людей мало, а такое было чувство, как будто полная церковь. Прошла половина службы, и приехали наши.
После службы стали устраиваться с ночлегом - кто куда. В. пошел ночевать к батюшке. Утром приходит и говорит: «Службы не будет: батюшка всю ночь не спал, была сильная рвота». Вскоре подошел и батюшка, говорит: «Служить не смогу, заболел, всю ночь не спал». Я ему говорю: «Попросите старца отца Савву, он вам поможет». Батюшка зашел в алтарь и вскоре возглас дал: началась служба. Он отслужил литургию, молебен, панихиду, а после всего сказал: «Всегда приезжайте, никогда не откажу».
Вот как проявил заботу о заказной литургии и о нас наш дорогой отец: все сам устроил, всех утешил, а кого и подлечил.

В о время исповеди, которую проводил отец, я стоял и мысленно крестился, но сомневался - можно ли так делать? Хотелось, чтобы отец подтвердил или остановил. И вот он поворачивается в мою сторону и говорит: «Некоторые здесь стоят и мысленно крестятся, это можно».

М оя родная сестра переезжала в наш город. Контейнер разгружали у меня. Когда выгрузили все вещи, один из грузчиков стал уделять сестре внимание больше положенного, и сестра пригласила его отметить ее переезд в моей квартире. Зашли они на кухню, я их стала кормить. Потом пошла в свою комнату, помолилась и попросила отца: «Отец, дорогой, ты видишь, что этот человек не нужен в моем доме, чувствуется - не с добрым намерением он пришел, убери его, если есть на то воля Божия». И только я вернулась на кухню, как он, весь красный, подскочил и говорит: «Я пойду». Сестра его уговаривает, еще и вино не все выпили, а он свое: «Я пойду». Выскочил, как ужаленный, бегом спустился по лестнице и побежал через дорогу. Сестра в недоумении спрашивает меня: «Что ты ему сказала?» А я говорю, что ничего не говорила, только попросила отца, чтобы он его убрал.
Моя дочь выходила замуж, а у меня совсем не было денег, чтобы отметить это событие. Обратилась я к отцу с просьбой помочь, а потом думаю: не занять ли денег у родной сестры? Дала телеграмму, и уже через несколько часов приносят мне перевод на ту сумму, что я просила. Я от удивления даже не обратила внимания, от кого пришел перевод. Когда рассмотрела, оказалось, что сын заработал в армии деньги и выслал мне.

В одной благочестивой семье дочь решила выйти замуж. Ее мать и бабушка были против этого брака, потому что жених был неверующий и некрещеный. Бабушка поехала к своему духовному отцу схиигумену Савве, и он сказал ей: «Замуж за него внучка пусть выходит, он потом покрестится и будет добрым христианином».
Сочетались они браком и живут, а он и не думает креститься, даже слушать об этом не хочет.
И вот что случилось. Заболел этот мужчина, и врачи признали у него рак. Медицинская помощь очень мало облегчала его страдания, и кто-то посоветовал свезти его к «бабке», которая заговаривала всякие болезни. Когда они обратились к ней, то она сказала, что помогает только крещеным. И вот он стал просить, чтобы его окрестили. А когда это случилось, его коснулась благодать Таинства, он почувствовал сердцем, что есть иная жизнь. Вылечить его не смогли, но умер он истинным христианином.

О тец прислал ко мне в Почаев двух духовных чад и благословил, чтобы я им сшила монашескую одежду. Я очень растерялась и думаю: «Ни денег, ни материала, ни портнихи нет, да еще и сшить надо за неделю».
Рассказала я о своей скорби одному диакону, а он говорит: «Мне привезли материал, могу тебе дать». И дал мне 30 метров ткани. Господь послал двух портних, и они все сшили.
Я радостная с двумя большими узлами иду домой. Но злая сила тоже не спит. На дороге встретили меня двое мужчин, на вид прилично одетые, берут меня под руки и повели. Я подумала, что они поведут меня в милицию проверить, что у меня в узлах.
Свернули в переулок и скоро ввели меня в дом, где были и другие мужчины. Меня охватил ужас. Я, сколько хватило сил, внутренне кричала отцу, просила о помощи. А они посадили меня около столика, на котором стоял телефон. Кричу: «Отец, сделайте так, чтобы сюда позвонили по телефону и сказали, что сюда идет милиция!» Не успела я договорить последних слов - действительно, звонок: «Немедленно уходите, идет милиция!». Меня схватили, вытолкнули в дверь, а сами ринулись к другому выходу.
Такова сила молитвы нашего дорогого отца.

О дин раз я приехала в обитель, побыла пять дней и больше не хочу там быть. Но отцу ничего не говорю. Он подходит ко мне, улыбается и говорит: «Когда ведро воды наливаешь и вода льется через край, то никакой нет пользы. Так и ты: получила благодать - и поезжай с Богом».
Я читала книги о пустынниках и мечтала о пустыне, а когда приехала к отцу на исповедь (он еще был в Загорске), он смотрит на меня и говорит: «Вот некоторые думают о пустыне, а кто живет в общежитии и работает на фабрике, тот будет выше пустынников».
Стоим мы однажды с духовной сестрой, идет отец и говорит: «Идите в Покровскую церковь, помолитесь, да нищим подайте, не жалейте, а то некоторые считают свои копейки, что на хлеб…» И водит по ладони пальцем. Мы пошли, и вдруг нищий просит, я подала, что у меня было, а сестра по ладони пальцем гоняет мелочь и говорит: «Да мне еще на хлеб надо». А когда нищий отошел, я говорю ей: «Не тебя ли обличил отец?» - «Правда, а я и не поняла».
Все было открыто нашему отцу: он читал наши мысли, и скрыть было ничего невозможно.

П ервый раз я приехала в обитель в 1957 году, до этого нигде не была. Много я скорбела и плакала, так как мне очень хотелось в монастырь. И вот как только узнала, что в Печорах есть монастырь, я сразу взяла расчет и поехала.
В Печорах я попала на квартиру, где были духовные чада отца Саввы. Пошла на службу, на Успенской площади они все стали брать благословение у иеромонаха (а это и был отец Савва), а я смотрю на них, а сама под благословение не подхожу. Он их благословил, а мне говорит: «А эта откуда прилетела?» Сам подошел, благословил меня и говорит: «Тоже хочет в монастырь». Я так удивилась, что он знает мою тайну, и спросила его: «А вы откуда знаете?» Он говорит: «Духом чувствую». Тогда я не понимала, как это можно духом чувствовать, и спрашиваю: «А почему я не чувствую?» На это он только улыбнулся.
Ехали мы однажды в Печоры вдвоем. Дорогой говорю: «Я отцу грехи не буду исповедовать, а помолюсь Божией Матери, и Она меня успокоит». Рассказала свои грехи спутнице, а она свои грехи рассказала мне и тоже сказала: «Не буду отцу говорить».
Пришли в Успенский храм, отстояли службу, вышел отец на амвон, и сразу все поспешили к нему, а мы стоим в сторонке, я думаю: «Успеем еще подойти».
А он говорит: «Вот две приехали, одна говорит: я не буду отцу грехи исповедовать, а помолюсь Божией Матери, Она меня успокоит». И назвал все мои грехи, все слово в слово, как я говорила своей спутнице.
Отец дает мне рис в мешочке и говорит: «Иди за Михайловский храм, там 33 голубя, покорми их». Пошла, смотрю, стая голубей, высыпала рис, считаю: 29 и сразу еще 4 прилетели - итого 33 голубя.
После своей кончины отец мне приснился.
Первый раз: он был очень высоко, мне пришлось поднять руки выше головы, чтобы взять благословение. Он был в голубом облачении.
Второй раз: он был в схиме, я поклонилась ему и говорю. «Отец, у меня очень много скорбей». Он повел рукой от себя и сказал: «А за это грехи сгорают». Я была так этим утешена и долго, долго радовалась.

З аболела моя соседка и попросила ухаживать за ней. Я решила: дело доброе, возьмусь, а потом пришла мысль: «Был бы жив отец, разве взялась бы я за такое нелегкое дело без его благословения?» Написала ему все, как живому, и через жребий решила узнать волю Божию. Усердно помолилась, как велел отец в таких случаях, и, к своему удивлению, вытянула: «нет». Как же так: доброе дело - и нет воли Божией? Но ослушаться не посмела. Через год умерла соседка, приехали ее родственники и не нашли кое-каких вещей. Подают в суд на женщину, которая взялась ухаживать за больной. Сколько горя перенесла невинная, а ведь это ждало и меня, если бы я вовремя не обратилась к отцу.

В столовой я познакомилась с одним человеком, мы с ним стали встречаться. Через некоторое время он мне сделал предложение. Я поехала к отцу за благословением. Когда он со мной беседовал, я почувствовала его святую, неземную любовь и заботу обо мне, грешной. Он меня спросил: «Где ты с ним познакомилась - в столовой?» Я удивилась, что он все знает. «Детка, человек он очень хороший, но у него есть жена и ребенок. Хотя с женой он не живет, но все равно жизни она вам не даст». И действительно, потом мне очень много пришлось потерпеть от его жены. Но, по святым молитвам отца. я совершенно охладела к этому человеку и спокойно его оставила. Затем я вышла замуж без венца и без благословения. Между нами было что-то непонятное: мы семь раз расходились и опять сходились. Мирно жить не могли и совсем расстаться не могли.
Поехала я к отцу, все ему рассказала. Он говорит: «Буду молиться». И вот, по его святым молитвам, все открылось.
Вскоре мой муж узнал, что он некрещеный. Тогда он крестился, мы с ним повенчались, и жизнь у нас стала совсем другой. Я пошла работать в церковь, сын служит иподиаконом и поступил в семинарию. И муж от нас не отстает, стал молиться, ходить в храм, петь и читать на клиросе. А сейчас уже сподобился священства.
Благодарим Господа, что Он даровал нам такого духовного отца, который помогает нам выйти из трудных жизненных обстоятельств и стать на спасительный путь.

У меня было старое пальто, а мне подарили новое, красивое, которое мне очень нравилось. Об этом я сказала отцу.; А он мне говорит: «Вот если наденешь это пальто, то сразу заболеешь, да еще и будут очень большие неприятности». А мне все же так хочется надеть это новое пальто - молоденькая, не хочется ходить в старом. И вот я стала приставать к отцу: «Благословите меня надеть новое пальто». Тогда отец мне говорит: «Я тебе сказал, а теперь как хочешь». И вот я все же надела это пальто - и сразу заболела. Температура 40, и тут же постигли очень большие неприятности.
Вот что значит ослушаться духовного отца и поступить по своей воле.
Я училась в школе и одновременно занималась в кружке кРойки и шитья, чтобы поступить на работу в ателье.

П ришли мы с мамой за благословением к отцу, стоим. Он вышел из келлии, и мы по очереди стали подходить к нему, впереди меня стояла одна девушка, и он спросил ее, кем она работает. Девушка ответила: «Фармацевтом». Батюшка посмотрел на меня и говорит: «Ну, что фармацевт - вон Л. будет врачом». А я тогда про себя подумала: что это отец говорит, я буду работать в ателье, а потом пойду учиться на модельера. Мама говорит: «Отец, благословите Л. на работу в ателье». Отец на меня посмотрел и сказал: «Хорошо, Людмила будет шить пальто, рубашки». Мы отошли в недоумении: я собиралась идти работать в ателье, где шили дамское платье. Но когда мы приехали в свой город, обошли все ателье, меня на работу нигде не приняли, и только в одном месте взяли ученицей, где шьют пальто и рубашки.
Потом мы с мамой переехали на постоянное местожительство в Печоры. Я два года заочно училась в Московском институте легкой промышленности на модельера. Но когда работала в больнице, мы с подругой Е. решили поехать в Псков, в медицинское училище. Пришли к отцу за благословением. Меня отец благословил, а Е. задал вопрос: «А хватит у тебя пороху?» Она меня потом спрашивает: «Что это отец меня про какой-то порох спросил?».
Приехали мы в Псков, поступили в медицинское училище, но нам было очень трудно: нуждались материально, но особенно плохи были квартирные условия. Вот тогда-то и вспомнила Е. вопрос отца: «А хватит у тебя пороху?» - «Отец, воистину не хватает», - говорит она. Ушла из училища и уехала обратно в Печоры. Я закончила медицинское училище, работаю фельдшером и не теряю надежды, что сбудутся слова отца, буду и врачом.

С обрались в отпуск ехать в Почаев втроем. Двоим дали отпуск, они купили билеты, а мне в отпуске категорически отказали. Что делать? Решила поехать к отцу. Он был еще в Загорске. Приехала к нему, все рассказала, он дал мне святое масло и сказал: «Буду молиться».
Приехала я домой, вышла на работу в ночную смену, но только приступила к работе, как вдруг меня вызывают в кабинет мастера и там говорят: «Вам предоставлен отпуск». И сразу отпустили домой.
Сестры уже уехали на вокзал, а когда я туда приехала, никаких билетов не было. Думаю: что же мне делать? А сама от кассы не отхожу. Подошел военный, ему сказали - никаких билетов нет. А я, сама не знаю почему, хотя и неуверенно, но спрашиваю билет до Почаева. И вдруг мне подают билет. Я глазам своим не верю, что у меня в руках билет. Какая милость Божия по молитвам дорогого отца!

О днажды мы ехали в Печоры к отцу. Места плацкартные, взяли постели и легли спать. Нас было двое. В час ночи в наш вагон вошли двое мужчин, подошли к нам и командуют: «Вставайте, здесь не спят». Мы как взглянули на них, так сразу стало понятно, что это за люди. У меня в сумке были чужие деньги на вечное поминовение. Я вижу, дело плохо, сделала вид, что пошла в туалет, а сама встала в сторонку и изо всей силы душой кричу отцу: «Помогите, спасите!» Вернулась на свое место, и вдруг один другому говорит: «Отсюда надо уходить, здесь делать нечего». И оба ушли.
Приехали в Печоры, пошли в церковь, выходит отец из алтаря, подходит прямо к нам и говорит: «Слава Богу! Господь спас?»

Н а Пасхальной неделе стою в храме и, чтобы не пришли плохие мысли в голову, про себя читаю: «Царю Небесный…». Отец идет, смотрит на меня и говорит: «В Пасхальные дни «Царю Небесный» не читают». Мне было стыдно, что я этого не знала.

О тец служил раннюю литургию в Успенском храме, а мне хотелось по окончании литургии поехать к сыну, окрестить внучку - приближался день празднования святой, имя которой решили ей дать при крещении. Ехать надо было в другой город, и я со слезами просила Господа, чтобы мне успеть взять благословение у отца. Всю литургию проплакала, весь носовой платок был мокрый, а платочек этот был отцов.
После литургии выходит отец из алтаря, но его так окружили со всех сторон, что не было возможности подойти к нему за благословением. И я решила пойти к трапезной. Идет отец, а я прошу благословения поехать крестить внучку.
Отец вынул из своего кармана новый ароматный носовой платок, улыбается и говорит: «На тебе чистый платочек». Потом спросил: «Какое имя хотите дать внучке?» Я сказала: «Ирина, 1 сентября день ее ангела». Отец на это говорит: «Ангел до трех недель остается в силе». Положил мне на голову руку, потом благословил, и я быстро пошла собираться в путь.
Но когда я туда приехала, мать ребенка была больна и так сложились обстоятельства, что крестили внучку не 1, а 14 сентября. Тут только я поняла, почему отец мне говорил, что ангел до трех недель остается в силе.

Н. стал просить у отца благословения уехать в другой город. Отец сказал: «Зачем? От креста своего никуда не уедешь».
Теперь я вспоминаю, что эти слова говорил отец и мне. И вот, когда мне бывает трудно и я хочу что-нибудь изменить в своей жизни, вспоминаю эти слова: «От своего креста никуда не уйдешь». И примиряюсь с обстоятельствами.
Когда моему сыну надо было идти учиться в первый класс, мне очень хотелось, чтобы его благословил отец Савва. Перед началом учебного года с большим трудом мне дали отпуск на работе на несколько дней: на дорогу туда-обратно и один день, чтобы увидеть батюшку.
Приехали. Литургия совершалась в Михайловском храме. Людей много, а у алтаря целая толпа детей. Мой сынок в этой толпе совсем затерялся. После литургии был праздничный молебен. Отец стоял на одной стороне, а мы - на другой, напротив него, и приблизиться к нему не было никакой возможности. Я мысленно кричала отцу: «Отец, хотя бы взглядом благословите моего сына!». И - о чудо! - после молебна, когда все батюшки пошли в алтарь, отец перешел на нашу сторону, отстранил других детей, подошел к моему сыну (хотя никогда его не видел) и благословил его большой просфорой. У меня от радости полились слезы, а мальчик обеими руками, крестообразно сложенными, крепко прижал к груди эту просфору и от радости не может выговорить ни слова.
Когда батюшки пошли на трапезу, люди стеной стояли по обеим сторонам. На сей раз отец шел по той стороне, где мы стояли с сыном, и дойдя до нас, положил руку на голову мальчику.
В тот же день мы поехали домой. В Москве нам нужно было компостировать билеты. Людей на вокзале полно, у кассы огромная толпа, много едет детей перед началом учебного года.
Открылось окошко кассы - кассир объявила: «Билетов никаких нет». Все заволновались: кто пошел искать дежурного, кто начальника. А я мысленно кричу: «Отец, помогите!» Меня волной людей прижало к самой кассе. Сынишку оттеснили, он плачет, я ему кричу: «Сынок, не плачь, стой на месте, я здесь». А сама от кассы не отрываюсь.
Вдруг открылась касса, и мне дали билеты. Мужчина кричит: «Я был первый, у меня трое детей» Кассир спокойно ему ответила: «Билетов только два», - и закрыла окошко.
Вот какие чудеса Господь творит, по святым молитвам нашего дорогого отца.

С обралась я к отцу и думаю: «Дорогих гостинцев покупать не буду, куплю что подешевле. Отец все равно все раздает другим». Приношу ему свои гостинцы, а он говорит: «Сама, сама кушай, не надо мне». Совесть моя заговорила, укорила я себя. В следующий раз купила чего получше, старательно завернула, и отец все принял…

К огда я поступила в монастырь, меня благословили на клирос. Голос у меня был высокий - дискант, но я заметила, что когда поем чего-нибудь кислого (например, яблок или вишни), то голос садился. И я решила не есть фрукты. Об этом никто не знал, кроме меня.
Приехала я к отцу. Он говорит: «Мне Господь открыл, что тебе надо прекратить есть все сладкое: сахар совсем нельзя, мед и не нюхать, и вообще есть больше фруктов в любом виде. На тебя надвигается болезнь. Запрещаю тебе строго есть все сладкое, можешь только иногда сиропчик».
Придя на квартиру, после обеда я взяла ложку варенья, размешала в воде, приговаривая: это сиропчик, мне разрешено. Вечером того же для стояла я у стеночки Успенского храма, входит отец и, поравнявшись со мной, грозит пальцем: «А варенье ведь тоже нельзя».
Одна духовная сестра подарила мне светлые туфли с блестящими пряжками. Отец наш не благословлял носить блестящее: металлические пуговицы, пряжки велел перешивать. Когда я приезжала к нему, эти туфли не показывала, а носила где-нибудь на стороне.
Но вот на Страстной неделе он вызвал меня и говорит: «Срочно надо ехать на один приход, батюшка просит, некому у них регентовать». И сделал знак рукой: «Да надевай и новые туфли, которые привезла с собой». Я удивилась, а он говорит: «Ведь привезла, есть они у тебя? - «Есть». - «Ну, вот и носи».
Долго живя, по болезни, на квартире в Печорах, я совершенно осталась без денег, а отец лежал в больнице с заболеванием глаз. Я вышла на кухню, подошла к иконам и мысленно обратилась к Божией Матери: «Матерь Божия, пошли денежку, хотя бы на хлеб!» Через некоторое время бежит келейница и спрашивает: «Что, у вас нет хлеба? Отец меня срочно послал купить вам хлеба». И оставила денег на хлеб. Хозяйка ничего не поняла. Я молча возблагодарила Царицу Небесную и батюшку за скорую помощь.
Однажды стою я в Успенском храме, кончилась литургия. Отец из алтаря направился к выходу. Люди, как обычно, стеною стоят на дороге и преграждают ему путь, прося благословения.
Было 6 ноября - празднование иконы Божией Матери «Всех Скорбящих Радосте». У меня как раз день рождения. Встав на углу, против двери, я мысленно просила: «Отец, благословите мне что-нибудь, у меня ведь день рождения». Поравнявшись со мной, он говорит: «День рождения справляют язычники, а у нас, христиан, день ангела!». И прошел в дверь.

М ы приехали к отцу втроем. Он нас очень приветливо принял, благословил. С нами была девушка. Отец ей дал флакон и говорит: «А ну, прочитай, что это». Она прочитала и говорит: «Шампунь». А перед этим она хотела купить его и нигде не могла найти.

Я положила в карман десять рублей, подошла к отцу и спрашиваю: «Батюшка, кому перед отъездом отслужить молебен?». А он говорит: «Так у тебя же денег нет». Я молчу и думаю: что это он говорит? У меня в кармане деньги. На второй день подхожу я к свечному ящику, чтобы заказать молебен, а в кармане пусто - потеряла деньги. Тут и вспомнила слова отца.

М ы жили с мужем вдвоем, но мира и тишины в доме не было. Я мужу не уступала, а он, в свою очередь, доказывал свою правоту, и так долго продолжалось.
Наконец мне все это надоело, и я решила вести себя по-другому. Муж мне скажет обидное слово, чувствую, что начинаю раздражаться - беру Псалтирь и начинаю читать. Муж немного пошумит, потом замолчит. И так мало-помалу у нас в доме водворились тишина и спокойствие.
Пришла я в храм, мимо проходит отец, остановился около меня и говорит: «Вот давно бы так!»

С ын моей сестры был в деревне, играл в поле с ребятами в прятки, прятались в соломе. Мой племянник влез на верх стога и провалился. Кричал, кричал - никто его не слышит и не идет на помощь. Долго кричал и старался выбраться - ничего не получается, выбился из сил. Тогда он закричал: «Господи, спаси меня! Отец Савва, помоги мне!» Увидел в соломе просвет, стал выбираться и выбрался из стога. Пришел домой и рассказал, что отец Савва помог ему выбраться.

З аболели у меня руки, не могу работать: кирпичи надо подавать другому человеку, а они у меня из рук выпадают.
Решила перейти на другую работу и сказала об этом духовной сестре. Она спросила: «А ты писала об этом духовному отцу?» Я ответила: «Нет, не писала». Она говорит: «Напиши немедленно». Я написала ему вечером, а утром пошла на работу и работала, как положено, со всеми наравне, и руки у меня не болели.

Г ода три тому назад со мной был такой случай. Я занимался парашютным спортом и был на соревнованиях. Прыгнул и лечу на землю. Подошло время открыть парашют, но он не раскрывается. Я рванул запасной - результат тот же. Землю вижу, смерть передо мной, и я закричал: «Батюшка Савва, помоги, погибаю!» Сию же секунду распахнулся парашют и запахал по земле, только пыль столбом.
Жив отец наш духовный схиигумен Савва, хоть и покоится в Пещерах. Духом он всегда с нами был, есть и будет! Слава Богу, что Господь дал нам такого духовного отца, который быстро слышит и мгновенно помогает.

Я приехала в Печоры к отцу, чтобы принести покаяние, но сама я неграмотная и не могу написать исповедь. Я очень расстроилась и говорю: «Зачем я приехала сюда? Только деньги потратила, а утешения никакого не получила». Так и роптала на квартире.
Пришла я в храм, отец идет мимо меня и в точности повторяет мои слова, а потом продолжает: «А вот приедут из Москвы и покаяние напишут». Я думаю: «Кто приедет?» И действительно, приехала из Москвы 3. и написала мне покаяние. И весь мой ропот сменился радостным утешением.

К отцу в чада я пришла после его смерти. Я очень скорбела, что не видела его живым. И однажды во сне я его очень ясно видела и даже чувствовала его проницательный взгляд. Я упала перед ним на колени и просила благословить моих детей. В то время детей у меня было четверо, но благословлял он пятерых. И вот прошло шесть лет, и у меня родился пятый ребенок.

П риехала с моей родины моя знакомая В. с двумя сыновьями. Она была духовное чадо отца Саввы.
Отец принимал народ. Я подошла к нему и взяла благословение, после меня подошла В. и стала говорить отцу, что хочет научиться читать Псалтирь, да и детей научить этому. Батюшка говорит мне: «Дай ей свою Псалтирь». Я, всегда охотно исполнявшая его благословения, на этот раз промолчала.
В. спрашивает отца о своих семейных делах, а я стою, одолеваемая бурею помыслов: «Как же мне отдать ей Псалтирь? Я же сама ее читаю». Дорогой я сказала В., что не могу отдать.
На следующий день получаю посылку для отца. Открыла - сверху лежала Псалтирь.
Я написала отцу об этом, попросила прощения. Отдала В. свою Псалтирь, а присланную отец благословил мне.
Когда прошло пять лет после кончины отца, я получила исцеление, приложившись к его фотографии. Это случилось после того, как я перенесла операцию. У меня был аппендицит, но я вовремя не обратилась к врачам. Мое состояние было крайне тяжелое, жизнь, как говорится, держалась на волоске: перитонит.
Операция длилась три с половиной часа под местным наркозом, боль была невыносимая. Чтобы ничего не видеть, я закрыла глаза, но отчетливо видела отца с большим престольным крестом в руках.
По милости Божией, за святые молитвы отца, операция прошла благополучно. И я уже вернулась домой. Прошел месяц, я была дома одна. На улице мороз, а в сенях - бак огурцов, картошка в мешке. Перенесла все на кухню, чувствую, что началось неладное. Поднялась нестерпимая боль, и я поняла, что без врача не обойтись. Пошла в больницу.
Врач назначил обезболивающие уколы. Заняла свободную койку и до вечера крутилась, ожидая облегчения, но так и не дождалась. Что делать? Здесь умирать или дома?
Попрощалась с дежурной медсестрой и сказала, что иду домой. А кто дома может помочь, если в больнице не помогли? Единственная надежда - отец! Подошла к его фотографии и все ему рассказала, как живому. Прошу: «Отец, умоли Господа облегчить мои страдания, а у тебя прошу прощения и благословения». Приложилась к фотографии отца и, несмотря на нестерпимую боль, все же заснула. Проснулась и думаю: что же это, вроде тихо в моем животе? Лежу и боюсь шевельнуться. Но потом все же повернулась - и никакой боли, слава Богу! Как будто страшного и не было никогда. Почувствовала себя совершенно здоровой. Слава Богу!

Я была знакома с некоторыми духовными чадами отца Саввы и от них очень много слышала о нем. Хотя я его никогда не видела, но всем сердцем была расположена к нему и твердо решила только его избрать духовным отцом.
Однажды я взяла отпуск, приехала в Почаев, да так там и осталась. Через год приехал отец. Как только он зашел в Успенский храм, его сразу окружили люди, так что подойти к нему было невозможно. Я отошла в сторонку, где стопочка Божией Матери, стою там и говорю: «Матерь Божия, я никак не могу подойти к отцу, не знаю, что ему сказать, что спросить». Смотрю, а батюшка уже стоит со мной рядом и говорит: «Ну вот, отец Савва приехал». А я опять не знаю, что ему сказать, только и вымолвила: «Спаси, Господи».
Отец дает мне иконочки: святителя Николая Чудотворца (и говорит: «Он твой покровитель и помощник, молись ему»), Божию Матерь с птичками (и говорит: «Будешь как птичка») и третью иконочку - Божию Матерь Игумению: «Это Божия Матерь - всех монашествующих Покровительница». И еще сказал: «Потом сторожем будешь».
Так все и сбылось. Прожила я в странствовании, как птичка, потом жила в монастыре. А потом стали закрывать монастырь и отправляли всех, кто куда хотел. Дошла очередь до меня - спрашивают: «Куда тебя?» Я не знала воли Божией и им ответила по-украински (монастырь был на Украине): «Якось Бог даст». Спрашивают: «Ты откуда?» - «Из Сибири, жила в Москве, приехала из Почаева».- «А теперь куда поедешь?» - «Якось Бог даст».- «Куда же тебя выписывать?» Я им в третий раз сказала: «Якось Бог даст».
Тогда начальник милиции говорит: «Оставайся здесь, будешь сторожем на кирпичном заводе». Так сбылись и эти слова отца.

Н а сороковой день после кончины отца Н. привезла своего внука, которому было около пяти лет. Он был совершенно немой и очень злой. Когда стали пускать в Пещеры к отцу, мальчика с трудом удалось туда завести и приложить его головку ко гробу.
При жизни батюшки, когда мальчику было два с половиной года, бабушка с дедушкой привозили его к отцу и он предсказал, что мальчик будет хорошо петь, и ребенок вскрикнул тогда, около келлии отца, но до пяти лет, т. е. до этой поездки, не произнес ни звука.
До сорокового дня ниша, где стоял гроб отца, была открыта. Малыш залез в нишу и забрался на гроб. Вылазит оттуда и говорит бабушке: «Мама, горть петочка потлал батюшка Тава». Это были его первые слова в жизни.
Бабушка все время прикладывала его к фотографии отца и к этому песочку и со слезами просила исцелить внука. Мальчик вырос и свободно владеет речью.

М ного лет тому назад отец дал мне иконочку преподобного Никандра Пустынножителя и говорит: «Вот тебе, будешь пустынница». Я, ничего не разумея, конечно, приняла это за шутку. Когда пошла на пенсию, стала часто приезжать в Печоры и жила там подолгу. Отец стал давать послушания, а квартирных условий не было.
И вот мы, несколько человек, решили поселиться за небольшую плату в пустовавшем домике эстонской деревни. Домик этот был на порядочном расстоянии от деревни, около лесочка, окна выходили в поле, дороги большой близко не было, кругом тишина, и это место прозвали пустынькой, а нас - пустынницами. И оказались слова отца не шуткой, а его духовной дальновидностью.

С вой отпуск я проводил в Печорах, и отец сказал, когда мне ехать домой. Но я подумал: «Надо поехать пораньше, доделать домашние дела».
Не послушал я отца и уехал из обители на неделю раньше, чем он благословил. И что же? Просидел на аэродроме ровно столько дней, на сколько меня оставлял отец. Хотя я был недалеко от дома, но стояла нелетная погода и к нам в горное селение не летал самолет. Сидел и горько сожалел о том, что не послушал отца.

У меня совсем развалилась печь. Горюю: что делать, где брать кирпич, глину, песок, круги железные, да и печников никого не знаю. Прошу отца: «Только ты мне можешь помочь своими святыми молитвами».
И вот чудо! Двое мужчин идут мимо нашего двора, ищут, где бы подработать. В это время моя сестра вышла за ворота, они ее спрашивают: «Вам ничего не надо бетонировать?» - «Бетонировать нечего, а вот печку надо перекладывать». Говорят: «Хорошо, придем завтра». Сами все привезли, сами печку разобрали и за три дня все сделали.

О тец исповедовал, а меня обуревали разные мысли. Отец посмотрел на меня и говорит: «Когда самовар холодный, мухи над ним летают, а когда он кипит, ни одна не пролетит - горячей молитвой молиться надо».
Скончалась схимонахиня Сергия. Стоим мы около отца в Успенском храме, и он говорит: «Вот душа блаженной старицы схимонахини Сергии сейчас испытывает такое: перед Ней - гора ледяная. Поднимается она и опять вниз скатывается, снова поднимается до половины, почти до вершины - и опять вниз… Это препятствие перед ней за грех ропота - страшный грех. Она допустила его, когда за ней ухаживали перед ее кончиной».
«Но ничего! - говорит бодро отец, - вот мы сейчас все за нее помолимся, и препятствия этого перед ней не будет, душа свободно пойдет дальше. А в сороковой день Господь примет душу ее в вечный покой, на вечную радость».

О днажды иду я на работу, встретила меня матушка Е., как и сказал ей отец: «Сейчас встретишь В., пусть зайдет ко мне». Пришла, отец говорит: «Тебе пора одежду менять». Я посмотрела на себя (а была в светлом плаще и белых туфлях) и подумала: надо поскромнее одеваться. Но эти слова были о мо