![]() Главная страница Случайная страница КАТЕГОРИИ: АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника |
Мария Снайдер острие шпаги
Ава внимательно осмотрела грязный переулок. «Наверняка не тот», – подумала она. Мятые газеты, пакеты с мусором и неопределенного цвета лужи, от которых несет за версту. И над дверью полинявшая вывеска: «Академия де ла Спада». Прославленное заведение, а находится в вонючей подмышке Айрон-сити! Ава поправила сумку со снаряжением на ноющем плече и направилась к зданию. Она жила в пригороде и целый час добиралась сюда на автобусе. Странно… С темного неба посыпались капли дождя, и Ава накинула на голову капюшон плаща. Под ложечкой засосало от беспокойства. Ей бы дрожать от восторга. Ведь мечта сбылась! Вероятно, место расположения в сочетании с дождливым понедельником поубавили восторгов. От чувства тревоги волоски на руках встали дыбом. Ава задержалась, точно зная, что за ней кто-то следит. Подросток, торчавший на остановке, на другой стороне улицы, натянул капюшон на лицо и, кажется, дремал. Заметив два больших голубых глаза, уставившиеся на нее, она улыбнулась и с облегчением выдохнула: в грязное окно дома рядом с Академией смотрел маленький мальчик. Когда Ава приблизилась, он спрятался за спиной у матери. За стеклом Ава увидела обстановку школы каратэ. Родители сидели на складных стульях, а их дети, в просторных кимоно с яркими поясами, дружно пинали ногами воздух. Молодой парень в черном поясе прохаживался среди них, корректируя стойки и раздавая похвалы. Волосы, отросшие до плеч, он собрал в пучок, обнажив татуировку на шее – два черных значка, похожие на китайские иероглифы. Ава задержалась у окна, наблюдая за тренировкой и думая про себя: «Я не тяну время. Я учусь…» Тот скользящий шаг перед ударом очень похож на работу ног в фехтовании. Тренер расставил детей парами, и они начали отрабатывать удары по щиткам. Каратист заметил Аву и хмуро на нее покосился. Она отпрянула, будто получив пощечину, и вновь повернулась к Академии. Затейливая каменная арка у входа была расписана граффити. Ава поморщила нос, учуяв запах мочи, и нажала кнопку. – Имя? – пискнул микрофон. – Ава Вог. Резная дверь щелкнула и открылась. За унылым фасадом скрывался современный фехтовальный зал. Ава застыла в изумлении: студенты в белых костюмах вели учебные бои на узких красных фехтовальных дорожках, другие отрабатывали приемы нападения перед зеркалами. Звон металла, гул голосов, механическое пыхтение тренажеров. К ней подошел инструктор с блокнотом: – Мисс Вог? Она кивнула. Он хмуро ее разглядывал. – Переоденься и разогрейся. Потом посмотрим. Она поспешно заговорила: – Но Боссеми… – Тебя пригласил, знаю. Но это не значит, что ты будешь заниматься у него. Для начала посмотрим, подойдешь ли ты нам. Он ткнул карандашом в сторону раздевалки. Переодеваясь, Ава думала о региональном турнире Трех Рек. Она много занималась и победила во всех схватках, заслужив внимание Сандро Боссеми, трехкратного олимпийского чемпиона от Италии. Фехтовальщики со всего мира меняли место жительства, чтобы тренироваться в «Академия де ла Спада» – Академии клинка. Сюда можно было попасть лишь по приглашению. Ава мечтала стать одной из учениц. Однако реальность развеяла мечты: на турнире Ава победила всех противников, а студенты Академии легко парировали ее удары. Она даже не могла сослаться в оправдание на молодость. Здесь тренировалось несколько четырнадцати- и пятнадцатилетних ребят, рядом с которыми в свои семнадцать она чувствовала себя старушкой. После первого занятия Ава стала сомневаться, что ее пригласят еще раз. Ею овладела паника. Что делать? Она заставила сердце успокоиться, внушив себе простую мысль: «Буду тренироваться еще больше, и Боссеми пригласит меня снова!» После того как Ава проиграла последнюю схватку, Мистер с Блокнотом подошел к ней. Он весь вечер оценивающе ее разглядывал. Она приготовилась к отказу. – Завтра будешь работать с синьором Сальватори, – сказал он и перекинул листок. – Время занятий оговорим с твоим куратором. Мне нужны контактные данные. Аве понадобилось несколько секунд, чтобы оправиться от неожиданности: – Я учусь в «Джеймс Эдуард». – О! – Он что-то записал на листке. – Тогда можешь посещать занятия с семи до десяти вечера. Говоришь по-итальянски? – Нет, зато по-французски свободно. Она решила учить французский, потому что все фехтовальные термины были французскими. – Сальватори преподает только на итальянском, так что советую каждый день перед занятием учить по нескольку слов. – Каждый? – Ава с трудом переварила сказанное. – Если хочешь чему-то научиться, тренироваться надо каждый вечер и еще с двух до пяти по субботам. Воскресенье – выходной. Сандро Боссеми – ревностный католик. Ава, как во сне, прошла к раздевалке. Ее раздирали противоречивые чувства: здорово, что не выгнали, но расписание тренировок смущало. Пока она переодевалась, все разошлись. Она с удовольствием оставила бы громоздкую сумку здесь, но завтра предстояла тренировка в школе. Судя по всему, домашние задания придется делать в автобусе. Подсчитав время на дорогу, Ава поняла, что обедать тоже придется на колесах. Арахисовое масло и сэндвичи, приправленные дизельным выхлопом. Потрясающе! Выудив из кармана телефон, она позвонила матери. – Круглосуточная столовая Донни, чем могу служить? – Для начала большую бутылку банановой газировки, – отозвалась Ава. Мама рассмеялась: – Ава, моя сладкая! Как тренировка? – Как «Пираты Карибского моря». Меня взяли на абордаж и сожгли. – Слишком раскрываться на первой тренировке – не лучший способ завести друзей. Мать говорила легко, но Ава понимала, что это шпилька в ее адрес. Фехтование всегда было для нее самым главным, и времени на друзей просто не оставалось. Впрочем, она в них не нуждалась. Хотя мать думала иначе. Ава вздохнула, чтобы успокоиться. – Когда ты сможешь подъехать за мной? Мать помолчала. Она работала полный день, а вечером училась в колледже, но, чтобы заплатить за тренировки дочери в Академии, сократила учебную нагрузку и взяла дополнительную работу – менеджера в столовой Донни. Олимпийский пьедестал требует жертв! – Ты могла бы приехать в перерыв, – подсказала Ава. – Ава, я не могу. У меня всего тридцать минут на перекус. Может, тебя кто-нибудь подвезет? Хороший повод с кем-нибудь подружиться. Пальцы стиснули трубку. Мать никак не угомонится! Может, если выдумать себе подружку, она отстанет. – Я уже завязала дружбу, – сказала Ава. – Уже? – В голосе матери слышалось сомнение. – Угу. Ее зовут Тэмми, и она живет в Копперстауне. Ее родители – хозяева «Медного чайника». – О! Это где подают разные необычные чаи? – Ага. Они сами заядлые чаевники. Слушай, мам, мне надо идти. Я поеду с ней. Пока. Ава закрыла телефон и взглянула на часы. До следующего автобуса оставалось десять минут. Она вышла из раздевалки и чуть не столкнулась с группой тренеров, среди которых был Мистер Блокнот. Он разговаривал с каратистом. Все отскочили, увидев Аву, и разговор прервался. – Извините. Я не нарочно, – сказала она. Никто не ответил. Ава прошла мимо, их взгляды обжигали ей спину. Жутковато… Если этот болван-каратист не любит, когда к нему заглядывают в окна, пусть купит шторы. На автобусной остановке она с облегчением опустила тяжелую сумку на тротуар. – Ты солгала матери, – сказал мужской голос у нее за спиной. Она развернулась как ужаленная. Каратист стоял в трех шагах и смотрел на нее с явным отвращением: – В Академии нет никакой Тэмми. Она разозлилась: – Извращенец! С какой стати вы болтаетесь у женской раздевалки? – Ты напрасно пришла сюда одна. – Его пристальный взгляд пронзал насквозь, как острие шпаги. – Ваши всегда слишком самоуверенны. – Наши? Фехтовальщики? В животе похолодело от страха. Может, как раз о таких случаях предупреждала мать? – Можешь не прикидываться. Я знаю, что ты такое. Да он опасный псих. Завизжать? Позвать полицию? Каратист опустил руку в карман черной кожаной куртки. Ава схватила телефон и огляделась в надежде на помощь. На улице никого. Вдруг он выхватил из кармана бутылку, одним плавным движением сорвал крышку и плеснул ей в лицо. Она вскрикнула и схватилась за щеки. Кислота? В панике протирая глаза, поймала несколько капель губами. Вода! Самодовольная усмешка исчезла с лица каратиста. – Какого черта? – возмутилась Ава, вытираясь рукавом и убирая с лица намокшие волосы. – Ты не… Я думал… – вырвалось у него. Вид у него был ошарашенный. – Но ты такая бледная… Ава увидела автобус. – Не подходи ко мне, псих поганый! В следующий раз я вызову полицию. Автобус со скрипом остановился и, шипя, открыл дверь. Она подхватила сумку, добежала до ступенек и бросила сумку у кабины. И не сводила с каратиста злобного взгляда, пока дверь не закрылась. Автобус тронулся.
Ава боялась возвращаться в Академию из-за чокнутого каратиста. Но даже страх ее не остановил. Она любила фехтование и надеялась, что однажды ее имя окажется в Книге рекордов рядом с именем золотой медалистки Мариэл Загунис. Мариэл была ее богиней! Она первая за столетие американская женщина, которой удалось завоевать олимпийское золото в сабельных боях. Ава мечтала повторить ее успех с рапирой. Она выступала на соревнованиях со всеми тремя видами оружия, но схватки на рапирах с их финтами, рывками и внезапными атаками нравились ей больше, чем бои на шпагах и саблях. Спорт утолял ее страсть к состязаниям. Ритм и гармония движений позволяли чувствовать себя изящной и ловкой. Ава с удовольствием изучала и долгую историю фехтования, удивляя мать, привыкшую, что ее дочь можно лишь насильно заставить взять в руки что-нибудь, кроме рапиры. Держа в одной руке телефон с заранее набранным 911, а в другой – сумку, Ава вышла из автобуса. Оглядела улицу, готовая в любой момент нажать кнопку вызова. Несколько родителей, провожающих детей в школу карате, и двое студентов Академии на подходе. Ава быстрым рывком догнала фехтовальщиков и потащилась следом за ними, не обращая внимания на их досадливые взгляды. Увидев, что чокнутый каратист ведет занятие, она снова спокойно задышала. Стоит войти в Академию, и она будет в безопасности. Мистер Блокнот, кажется, удивился, увидев ее. Ава спорила сама с собой: «Спрашивать его о вчерашнем вечере или не надо?» Он был одним из тех, кто разговаривал с каратистом. Когда Ава подошла, он постучал пальцем по наручным часам. Не до расспросов! К концу тренировки Аве было уже не до чокнутого каратиста. Хотелось заползти в шкафчик и спрятаться там. Сальватори не произнес ни одного из выученных ею итальянских слов. Скоро он вовсе перестал говорить и общался с ней жестами, а стойку поправлял прикосновением. Ему не нравилось все, чему учил тренер Филлипс. Стоило подумать, что движение получается, как он доказывая обратное. Обиженная и униженная, Ава снова чувствовала себя новичком. Тренер Филлипс обращался с ней как с профессионалом, а Сальватори вел себя так, словно имеет дело с любительницей. Может, стоит попроситься к другому тренеру? В конце занятия Сальватори отпустил ее коротким взмахом руки. Измученная Ава повернулась к раздевалке и застыла: чокнутый каратист разглядывал ее, прислонившись к стене. Как видно, его присутствие никого не беспокоило, а у Авы просто не осталось сил бояться. Она быстро переоделась, надеясь уйти прежде, чем Академия опустеет. Опять вооружилась телефоном с набранным «номером спасения». Однако на полпути к дверям каратист ее перехватил. К счастью, на этот раз рядом были люди. – Уходи, – велела она, взмахнув телефоном. – Послушай, Ава! Я извиняюсь за вчерашнее, – сказал он. Он знал, как ее зовут! Она отступила. Погодите-ка. Он извиняется? Если верить матери, особи мужского пола не способны извиняться. – Я принял тебя за другую. – Он откинул волосы с лица, стараясь выглядеть искренним. Не будь он чокнутым, был бы что надо: серо-голубые и по-азиатски слегка раскосые глаза, орлиный нос. Правда, черные джинсы и облегающая футболка уж слишком подчеркивают стиль воина-каратиста. Может, называть его Чокнутым Ниндзя? Так или иначе, его неуклюжие оправдания не убедили Аву. – Я понимаю, что это звучит странно. У нас были неприятности с… другой школой. И я решил, что ты – одна из них, шпионишь за нами. – И поэтому облил меня водой? Слабое оправдание. Исчезни. Она обошла его, но парень потащился следом. – Это долгая история, и ты бы все равно не поверила. – Ну и ладно! Извинения приняты, уходи. Ава толкнула дверь в надежде, что каратист отстанет. Однако он пошел рядом с ней. – Позволь мне хоть как-то возместить ущерб. Хочешь, я с тобой позанимаюсь? Бесплатно. – Научишь сходить с ума? Нет, спасибо. Он не обиделся. Указал на свою школу: – Нет. Каратэ-ишинрю. Знаешь боевые искусства? Фехтовальщикам стоит с ними познакомиться. Каратэ здорово улучшает реакцию и работу ног. – Нет. – Она ему не доверяла. – Если это из-за вчера… – Слушай, я тебя не знаю и, честно говоря, знать не хочу. Она двигалась к остановке. Он продолжал идти рядом. – Кое-что из этого можно исправить. – Он протянул ей руку. – Я – Джаретт Уайт, владелец ишинрю-клуба «Белый коршун». Владелец? На вид он был слишком молод. Все же Ава пожала его теплую руку. Он слишком затянул рукопожатие. – У тебя рука как лед. – Он взглянул ей в лицо, словно это было преступлением. Она выдернула руку. – Ноябрь. – Так как насчет бесплатного урока самообороны? Тебе это может пригодиться. – У меня просто нет времени. Кроме воскресений, но в этот день надо было успеть все остальное. А список дел занимал несколько страниц. Он задумался: – Да, Сальватори, наверное, поставил тебе расписание для новичков. Жестоко. Несмотря на раздражение, она заинтересовалась: – Откуда ты знаешь? – Я два года у него тренировался. Пока меня не взял Сандро. – Его взгляд стал далеким. – Сандро подготовил меня к юношеской олимпиаде фехтовальщиков. Это впечатляло. На него, верно, претендовали лучшие университеты. – Куда ты поступил? – Курс бизнеса в муниципальном колледже. Ава, опешив, разинула рот. Фехтовальщик такого класса мог поступить куда угодно. Джаретт заметил ее удивление: – Я получил черный пояс в двенадцать лет, и мне нравится преподавать карате. К тому же я сам себе хозяин. Многие ли двадцатилетние могут сказать о себе то же? Слабое оправдание. Ава почувствовала, что жалеет его. Учить толпу сопляков, вместо того чтобы выступать в классе «кадетов». Должно быть, он спекся. Она не успела ничего сказать, потому что знакомый рев возвестил о приближении автобуса. – Тебе правда не стоит так поздно ездить на автобусе, – сказал Джаретт. – Мало того что ты соврала матери, будто тебя подвозят, но в этом районе много опасного народа. Она взвалила сумку на плечо. – Я не вру матери. – Дверь автобуса открылась, показав улыбающуюся рыжеволосую женщину за рулем. – Джаретт, познакомься с моей подругой Тэмми. Он ответил сухой усмешкой. – Надо думать, ее родители – владельцы «Медного чайника»? – Угу. А самый опасный тип, какого я до сих пор встретила, – это ты. Она вошла в автобус. Джаретт отсалютовал воображаемой шпагой: – Туше.
К большой досаде Авы, Джаретт взялся каждый вечер провожать ее до остановки. Он рассказывал о карате и фехтовании, но при этом постоянно был настороже и озирался, словно ждал засады. Прошло несколько дней, и она уже радовалась его обществу. К тому же он согласился с ней, что Мариэл – богиня. – Ее ввели в олимпийскую команду две тысячи четвертого года как запасную, а она взяла золото. Каково? – Джаретт пронзил рукой воздух. – Здорово. Попасть на Олимпийские игры – это как… – Ава искала подходящее сравнение, но сравнить это было не с чем. – Потрясающе! – Она вспомнила о многочисленных талантах Джаретта. – А в твоем муниципальном колледже есть курс фехтования? – Нет. Но я год проучился в университете Пенсильвании. Там великолепные тренеры. – Почему ты там не остался? – Вопрос вырвался у нее сам собой. Однако, увидев, как погасла его улыбка, она сразу захотела взять его обратно. – Мне нужно было домой. Есть вещи важнее фехтования. Ава не могла этому поверить. Нет ничего важнее фехтования! Ничего! Джаретт ужасно дергался. Он оглядывался на любой звук и пристально осматривал каждого, кто проходил мимо остановки. В тот вечер прохожих было больше обычного – вечер пятницы. Когда он в четвертый раз за одну минуту огляделся по сторонам, Ава спросила: – Зачем ты это делаешь? – Привычка. Всегда надо знать, кто рядом, чтобы тебя не застали врасплох. – Ты не параноик? – Вспомни тот вечер, когда мы с тобой познакомились. Я шел за тобой всю дорогу до остановки. А ты меня совершенно не замечала. Я мог бы выхватить у тебя сумку и смыться, пока ты не опомнилась бы. – У меня хорошая реакция, – заметила она. – Подумай, насколько быстрее ты бы среагировала, если бы заметила меня несколькими секундами раньше. Она замяла вопрос. Автобус подошел слишком быстро. Ава нехотя поднялась по ступенькам. Она готова была посмеяться над собой: всего несколько дней назад бегом мчалась к автобусу, лишь бы избавиться от Джаретта, а теперь не хотела прощаться. Дверь за ее спиной с шипением закрылась. Тэмми рассеянно поздоровалась, и Ава села на обычное место. – Сегодня полный автобус, – заметила она Тэмми. – Да. Все студенты из пригородов едут в центр. Тэмми заглянула в большое зеркальце над головой, рассматривая пассажиров. Ава оглянулась. Одна компания держалась вместе: ребята смеялись и громко переговаривались. Несколько старшеклассников корчили из себя крутых рядом со студентами. Один парень сидел особняком, уставившись в окно. На нем была черная куртка с капюшоном, украшенным ухмыляющимся черепом. Когда автобус отъехал, он помахал кому-то в окно. Приготовившись к длинной поездке, Ава вытащила учебник истории. Но он остался закрытым у нее на коленях – ее отвлекали мысли о Джаретте. И Тэмми, каждые несколько секунд поглядывавшая в зеркальце. В конце концов Ава спросила у нее, в чем дело. – Этот панк в черном капюшоне… По-моему, он на наркотиках. Вот я за ним и приглядываю. Когда Тэмми притормозила перед следующей остановкой, Ава обернулась назад. Панк смотрел на нее. Бледная кожа обтягивала похожее на скелет лицо. Он ухмыльнулся, оскалив кривые зубы и черные десны. Фу! – Кто-то бежит, – с удовольствием заметила Тэмми и положила руку на рычаг закрытия дверей – она любила захлопнуть дверь перед самым носом бегущего. – Ты злюка, – сказала ей Ава. – У каждого свое хобби. Он уже близко… подождем-подождем… О черт! – Она откинулась на сиденье. – Это твой приятель. Джаретт вскочил в автобус и бросил монету в автомат оплаты. – Спасибо, – сказал он. У него даже дыхание не сбилось. Он как будто не замечал Авы, но ей было знакомо выражение его лица: будто острие шпаги. Та же холодная ярость вспыхнула на его лице, перед тем как он окатил ее водой. В этот раз ярость была нацелена на ухмылявшегося панка. Автобус набрал скорость. Джаретт уселся на соседнее место, лицом против движения. – Я думал, автобус можно считать безопасным, – пробурчал он, держа руку в кармане и не сводя взгляда с Ухмыляющегося Черепа. Аве показалось, что они с парнем знакомы. В центре студенты вышли, и в автобусе остались только они с Джареттом да панк. Некоторое время ехали молча. Напряжение росло и буквально висело в воздухе. Когда парень нажал сигнал на следующую остановку, Ава вздрогнула. Джаретт вскочил на ноги. Ухмыляющийся Череп стоял в проходе лицом к нему. Тэмми открыла ему среднюю дверь. – В другой раз, – сказал Череп, нацелив на Джаретта трясущийся костлявый палец. И мгновенно скрылся. – Говорила же, наркоман, – сказала Тэмми. – Видели, как быстро двигается? – Твой друг? – спросила Ава. – Нет. Хулиган из моего района. Я увидел его в автобусе и просто хотел удостовериться, что он тебя не побеспокоит. Ава не знала, радоваться его заботе или обижаться. Он думает, что она не способна о себе позаботиться? – Тебе больше делать нечего? Сегодня вечер пятницы. Твоя подружка не разозлится? Как неуклюже! Хитрая улыбка Джаретта показала, что он видит ее насквозь. – Не волнуйся, мой гарем подождет, – поддразнил он. И снова стал серьезным. – Если бы… Тренировки, учеба, работа – на развлечения времени не остается. Думаю, у тебя тоже. Хотя парни в твоей школе наверняка стоят в очередь в три ряда, добиваясь твоего внимания. – Еще бы! – Она задорно тряхнула длинным хвостиком волос. – За меня каждый день дерутся на переменах. Он рассмеялся. Глубокий звук отдался в ней. «Не важно, ради чего он здесь, – решила про себя Ава. – Буду просто радоваться, что он рядом». Дорога до дому пролетела как одна минута.
Ава набрала код, который ей дал Мистер Блокнот, чтобы войти в еще пустую Академию. Мать шла за ней, восторгаясь снаряжением. До занятия с Сальватори оставалось еще два часа, но ради поездки с матерью стоило подождать. К тому же родительница хотела посмотреть школу. – Я захвачу тебя после лекции по экономике, – пообещала она, уходя. В тихом зале Аве стало жутковато. Следовало разогреться и поупражняться до прихода остальных, но она задержалась перед темной раздевалкой. И вместо того чтобы переодеться, отправилась на разведку. Вдоль дальней левой стены располагались двери кабинетов тренеров. Между ними висела доска с объявлениями. В левом дальнем углу начинался коридор. Современная отделка его не затронула: в коридоре сохранился старый деревянный пол и окна в виде арок, а над резными дверями – полукружия цветных витражей. Аве стало любопытно, что скрывает широкая двойная дверь. Там оказался личный кабинет Сандро Боссеми. Она вошла. В углах – рапиры, шпаги и сабли. Большое, почти в натуральную величину, распятие на дальней стене: распятый Христос был весьма реалистичен: его застывшее лицо искажало страдание, раны кровоточили… Фу! Свои золотые медали Боссеми не выставлял напоказ. Разочарованная, Ава вернулась в коридор. Неисследованными остались еще две двери. Одна вела в кабинет Джаретта: вот, значит, как он попал в зал. Никаких чудес! За кабинетом располагался зал его школы. Сквозь открытую дверь было видно, как он ведет занятие с небольшой группой взрослых. На фоне их общей неловкости его гибкость и стремительность движений выделялись особо. Как она могла принять его за психа-извращенца? Ава вернулась в Академию. На последней двери была надпись: «Vietato l'ingresso». Опять незнакомые итальянские слова! Наверное, здесь хранится снаряжение. Ава повернула ручку. Несмотря на сильный запах чеснока, ее догадка, кажется, была верной. Только ряды оружия не блестели в слабом свете. Она взяла одну рапиру: тяжелый клинок сделан из дерева, острие угрожающе заточено. Таким можно и убить. На полках выстроились в ряд бутылки с водой, такие же как та, из которой ее обрызгал Джаретт. По стенам развешены арбалеты с деревянными болтами. Даже наконечники деревянные. Недоумение перешло в испуг, когда Ава обнаружила кресты и деревянные колья. Это уже не причуда, а настоящая мания! Неужели Боссеми верит в… – Что ты здесь делаешь? – резко спросил Джаретт. Ава подскочила на месте. Сердце подкатило к горлу. Она не успела ответить, как он указал ей на дверь: – Читать не умеешь? – По-итальянски – нет. Он постучал указательным пальцем по табличке: – «Vietato l'ingresso» значит «Не входить». Стараясь не замечать, как кувыркается сердце, Ава пожала плечами: – Если хочешь, чтобы в комнату действительно не входили, лучше запирать на замок. Он кивнул ей на выход и закрыл дверь. – Необходимо, чтобы сюда можно было войти быстро. – Зачем? К чему все это оружие? Он покачал головой: – Рано. Сандро решает, кто готов. Она хотела заспорить, но Джаретт перевел разговор на другую тему: – Я закончил тренировку, а до твоей еще есть время. Как насчет урока самообороны? Ава вспомнила вчерашний инцидент. Может, если она согласится, он перестанет вести себя так покровительственно. Странно, но идея самостоятельно ездить в автобусе не принесла ей особой радости. – Ладно! Но если ты ответишь на один вопрос. Он насторожился: – На какой? У Авы был миллион вопросов, но она понимала, что на большинство из них Джаретт наверняка не ответит. Она приблизила свой палец к его шее: – Что означает эта татуировка? Он расслабился: – «Коршун». На языке Окинавы. Ишинрю – это окинавское боевое искусство. Джаретт провел ее в свой кабинет, стены которого украшали картины в рамках. Он указал на снимок краснохвостого коршуна: – Коршун – символ победы. Мой сэнсэй сделал себе такую татуировку, когда заслужил черный пояс. От него и пошла традиция. – Сэнсэй? – «Учитель» на языке Окинавы. – Джаретт весело хмыкнул. – Побудешь здесь немного – выучишь и итальянский, и окинавский. – Он встал перед циновкой и указал на ее ноги. – Разуйся. Ава сбросила уличные туфли и босиком ступила на тонкую черную пенку. Маты переплетались, как строчки кроссворда. Всю переднюю стену зала рядом с главным входом занимало большое окно. Джаретт встал перед ней и схватил за запястье. Его пальцы сомкнулись в кольцо с большим запасом. – Черт, что за цыплячьи крылышки, Бэтман! Ты вообще ешь? Она попробовала выдернуть руку, но он держал крепко. – При отработке техники самообороны я не выпускаю тебя, пока сама не вырвешься. Ну, тяни в сторону большого пальца. Там хватка слабее. Джаретт показал ей. Ава потянула снова и сумела освободиться. Некоторое время они отрабатывали захваты запястья и плеча. – Ты сильнее, чем выглядишь, – похвалил он, – и быстро учишься. Кое-кто из моей группы так и не смог этого усвоить. Он научил ее разрывать «медвежьи объятия» и другие захваты тела. Аве нравилось, когда он ее обнимал. От него приятно пахло одеколоном «Поло спорт». Когда ей удалось отбросить его от себя, она замерла в коротком приливе гордости и выдохнула: «Ага!» Джаретт встретил ее взгляд и широко улыбнулся: – Если знаешь, что делать, вырвешься от противника любого роста. – А если у него нож или пистолет? – Это уже совсем другой урок. Покажу на следующей неделе. Обещание привело ее в восторг. Пора было возвращаться на тренировку по фехтованию. Чтобы сократить дорогу, она прошла через его кабинет и заметила снимок в рамке, стоявший на столе. Джаретт был снят с пожилым мужчиной азиатской расы. Оба одеты в кимоно с черными поясами, с одинаковыми татуировками и похожими лицами. – Это твой сэнсэй или твой отец? – спросила она. Джаретт плюхнулся на стул. – Был и отцом, и сэнсэем. В его голосе прозвучала грусть. Ава насупилась, подыскивая подходящие слова. – Подбираешь подходящие слова соболезнования из разговорника? – Он невесело улыбнулся ей. – На этот случай слов не предусмотрено. Моего отца убили. Она совсем растерялась: – Ужасно. Полиция кого-нибудь арестовала? Лицо Джаретта застыло. – Убийца не ушел. Мы об этом позаботились. Тысяча вопросов роились в ее голове. Однако, боясь ответов, она их проглотила и вернулась в Академию.
Субботняя дневная тренировка порадовала приятным отступлением от рутины. В последний час тренеры устроили тренировочный турнир. Ава краснела от смущения, но не потому, что плохо фехтовала. Наоборот, всего за неделю ее техника невероятно улучшилась. Сам синьор Сальватори бросил ей: «Buono». Воистину высокая честь! Смутило Аву появление матери на самых последних схватках. Одно ее присутствие было неприятно, а она еще добила дочь, поддерживая ее громкими криками. Хорошо, что фехтовальная маска скрывала побагровевшие щеки. Выбравшись наконец из раздевалки, Ава в ужасе застыла: Джаретт разговаривал с ее матерью. Хоть сквозь землю провались! Она бросилась к ним, желая поскорее вытащить мать из зала. – Вы видели финт при атаке? – говорила мать. – Идеально выполнено! Ава вмешалась в разговор: – Вовсе не идеально, мама. Я не выиграла ни одной схватки. Мать отмахнулась от нее как от мухи: – Это уже дело настойчивости, тренировки и опыта. Ава закатила глаза. Мама такая зануда! – Хорошо сказано. Можно повторить моим ученикам? – спросил Джаретт. Он даже умудрился выглядеть искренне заинтересованным. Очко в его пользу. Мать заморгала: – Э-э-э… конечно. – Она откашлялась. – Извините. Я думала, вы здесь тренируетесь. – Верно, но еще я преподаю каратэ. – О! – Тебя не оштрафуют за неправильную парковку? – обратилась Ава к матери в надежде оторвать ее от собеседника. – Нет-нет, но… Ава, ты не могла бы доехать до дому с Тэмми? – А что такое? – Меня однокурсники пригласили пообедать здесь неподалеку. Мать чуть не приплясывала от волнения. Ава устала, проголодалась и надеялась быстро оказаться дома. Она открыла рот, чтобы заныть, но прикусила язык. Мать уже заметила ее обиженный взгляд и перестала приплясывать. Если сказать, что ее некому подвезти, мать пропустит обед. А ведь трудно было вспомнить, когда она в последний раз делала что-то для себя. Уж и так отказалась от всякого общения ради дочери, а та настолько увлеклась фехтованием, что ничего не замечала. Но сейчас заметила. Почему? Это Джаретт! Может, плеснув водой в лицо, он ее разбудил? Вот и хорошо! Теперь ей оставалось беспокоиться лишь насчет панков в автобусе да странных деревянных кольев в кладовой у Боссеми. – Конечно, мам. Меня подвезут. Ее глаза радостно заблестели. – Спасибо, моя сладкая. Увидимся дома! Она чмокнула Аву в лоб и вылетела за дверь. – Моя сладкая? – усмехнулся Джаретт. – Только попробуй! – Хитра же ты! Сказала, что тебя довезут, но не объяснила кто. Можно сказать, не соврала. Разве Тэмми работает по субботам? – Нет. – Ава откопала в сумке расписание: автобус ушел десять минут назад, а следующий будет только в шесть тридцать. У нее заурчало в животе. Она посмотрела, сколько у нее денег – всего несколько долларов. – Здесь поблизости нет тележки с хот-догами? Джаретт поморщился: – Хот-доги! Неудивительно, что ты такая тощая. Тебе необходимо здоровое питание. Она сложилась пополам от смеха. Знал бы он, сколько дряни она ест каждый день! Ворча, Джаретт все же проводил ее к ближайшему ларьку с фастфудом. Покупатели разошлись по домам, а для толпы театралов было слишком рано, так что вокруг – ни души. Джаретт ускорил шаг, и Ава едва поспевала за ним вприпрыжку. На обратном пути к остановке он развлекал ее рассказами о своих юных каратистах. – Малыш так гордился новым ударом, что подбежал к отцу и лягнул его прямо в… Черт! – Джаретт схватил ее за плечо и напряженно заговорил: – Слушай. Когда я скажу, беги прямо в Академию. Поняла? Он обращался к ней, а смотрел на троих, идущих им навстречу. – Да, но… – Потом. – Он коротко сжал и отпустил ее плечо. Затем вытащил из кармана миниатюрный арбалет, зарядил маленький болт и направил на них. – Ближе не подходите! Они остановились. Фонарь освещал их бледные, худые лица. Эти трое походили на недокормленных уличных панков. Мешковатые джинсы сползали с пояса, открывая цветастые боксерские трусы. На шеях, на толстых золотых цепочках, висели тонны уродливых подвесок. Капюшоны были откинуты. Ава узнала Ухмыляющогося Черепа из автобуса. На рубахе его дружка играл оркестр скелетов, а правый рукав третьего панка обвивала кобра. – Ты успеешь застрелить только одного, – заговорил Череп. – Двое останутся, а твоя подружка вряд ли при оружии. В животе у Авы все сжалось. Крохи уверенности, приобретенные на уроках самообороны, как ветром сдуло. – Она ничего не знает, – сказал Джаретт. – Скоро подойдет ее автобус. Когда она уедет, можем… поговорить. Оркестр Скелетов хихикнул – словно стеклом проскребли по камню. – Ты ничего ей о нас не рассказал? Гадкий мальчик, Джаретт Белый Коршун! Ай-ай-ай… – Какая безответственность! – поддержал приятеля Кобра. – Джаретт заплатит за это жизнью. Сын – за отцом. – А девчонка? – спросил Скелеты. – Наша. – Череп бросил на Аву голодный взгляд. По жилам у нее растекался лед, но она вспотела. Трое придвинулись. – Беги! – приказал Джаретт. Болт из его арбалета попал Кобре в живот. Ава не успела сделать и шага, как панки метнулись в их сторону. Секунду назад они стояли в пятнадцати футах и вот уже окружают ее и Джаретта. Как в мультике. Только этот мультик оказался ужастиком. Джаретт уронил арбалет, выхватил из кармана бутылку и плеснул в лицо Оркестру Скелетов. Панк завопил – его кожа плавилась и дымилась. Новое неуловимое движение, и Ухмыляющийся Череп стальной хваткой держит Аву. Она не могла шевельнуться. В панике позвала Джаретта, но тот вплотную схватился с Коброй. Ухмыляющийся Череп разинул рот. У нее перехватило дыхание от запаха мертвечины. Он склонился к ее лицу, и она скорчилась от прикосновения холодной как лед щеки. Когда он укусил ее в шею, она завизжала. Ава всегда считала, что она не из тех девиц, которые визжат, но ужас и отвращение так переполняли ее, что выпустить их можно было только с визгом. Ухмыляющийся Череп навалился на нее, словно его толкнули в спину. Крякнул и обмяк, повалив Аву наземь. И сам упал на нее. Мертвым грузом. Она уставилась ему в лицо, и к горлу подкатила рвота. Кожа распадалась у нее на глазах и отслаивалась с костей, рассыпавшихся в прах. Ава сбросила с себя его пыльную одежду. Рвота и крик стояли в горле, подступал обморок, но она сдержалась и сосредоточила взгляд на Джаретте и Боссеми. Мастер-фехтовальщик был вооружен деревянной рапирой. Две груды тряпья лежали у его ног – все, что осталось от Кобры и Оркестра Скелетов. Боссеми кивнул на одежду и обувь. Джаретт смел их в сторону. – All’interno. Rapidamente! – рявкнул Боссеми и бросился к Академии. Ава кое-как поднялась на ноги и побежала следом. Джаретт не отставал. Когда дверь за ними захлопнулась, оба обмякли от облегчения. – Сандро, я… – начал Джаретт. – Idiota! – Боссеми повернулся к Аве. – Prossimo… Идем. Надо очистить рану. От возбуждения она совсем забыла об укусе. Потрогала шею – больно, и на пальцах кровь. Перед глазами у нее все поплыло, но резкий приказ Боссеми привел ее в чувство. Она даже не замечала, что Джаретт ее поддерживал, пока они не добрались до кабинета. Ава поймала взгляд Джаретта. Тот стоял с несчастным видом. Но у нее не было времени на расспросы. Боссеми велел ей лечь на кушетку и подложил под шею полотенце. – Будет больно, – предупредил он. Увидев у него в руках бутылку с распылителем и металлический крючок, она закрыла глаза. Может, он и не умел вести себя у ложа страдальца, зато не обманывал. Было действительно больно. К тому времени, как он промыл и перевязал укус, слезы лужицами скопились у нее в ушах. Джаретт сидел на краю кушетки и держал ее за руку. Боссеми бросил пропитанное кровью полотенце в бельевую корзину. – Расскажи ей все, что нужно, – сказал он Джаретту. – Я организую охрану. Он передал парню деревянную шпагу и вышел. Джаретт рассеянно разглядывал оружие. Ава выдернула у него руку и исхитрилась сесть. Ей нужны были ответы. – Рассказывай. Сейчас же! Он вздохнул: – По крайней мере, не придется убеждать тебя, что они существуют. – Панки? Он устремил взгляд на большое распятие: – Не панки, a vampiros. «Вампироз» – это по-итальянски. Вампиры! Она по привычке собралась спорить: вампиры существуют в романах ужасов, а не в жизни. Но объяснить, как те панки превратились в пыль, она не могла. – Продолжай, – попросила она. – Они существуют с библейских времен, – сказал Джаретт. Ава мысленно вернулась к нападению: – Они очень быстро перемещались и такие сильные… – Она содрогнулась. – Поэтому мы пользуемся клинками и арбалетами. Если они тебя схватят, можешь считать себя покойником. – А те колья в кладовой? – Мы пользуемся ими в дневное время. Выслеживаем спящих. Так безопаснее. – Мы? – Коршуны. Сандро научил нас отыскивать вампиров и сражаться с ними. Он вербует кандидатов из фехтовальщиков, которых приглашает в свою школу. Некоторые присоединяются к нам. Другие уходят. Впрочем, и вербуют не всех. – А меня бы взяли? Он задумался. – Если бы я не напортачил, наверное, нет. – Чем ты… А! – Вот-вот. Принял тебя за «вампиро». Ты худая и бледная. И не я один, – оправдывался он. – Другие тренеры тоже тебя заподозрили. К тому же мы тогда только накрыли одно их гнездо и решили, что ты пытаешься отомстить. – Гнездо? Сколько же их? – Гнезда есть в большинстве крупных городов. И Коршуны тоже. Идет постоянная война. Иногда нам удается уничтожить целую стаю, а бывает, что они успевают первыми. Ава вспомнила его грустную историю: – Они убили твоего отца? Джаретт напрягся всем телом и стиснул рукоять шпаги. – Да. Выпили всю кровь, лишили мозг кислорода. Когда мозг умирает, демон овладевает телом. Все не так, как в кино. Полиция не находит обескровленные трупы. Не бывает похорон и картинного воскрешения из мертвых. Жертва просто изменяется. Теряет вес и становится бледной ночной тварью. Ава продолжила его мысль: – Значит, твой отец теперь… Она не решилась договорить. – Уже нет. – Голос Джаретта звенел от боли. Он закрыл глаза. – Он пришел навестить меня в школе. Они первым делом приходят за родными и друзьями. Я понял, едва увидел его. Ава ждала. Исход был ясен, но Джаретту лучше выговориться. – Отец был Коршуном, сколько я себя помню. Мы переезжали из города в город, выслеживая вампиров. А я не хотел становиться Коршуном. Мне больше нравилось заниматься фехтованием. Думал только о себе, и мой отец погиб. – Не можешь же ты винить… – Могу. Именно я облил его святой водой, и он растворился на моих глазах. Ава пыталась найти подходящие слова. Как тогда сказал Джаретт – фразы из разговорника? «Мне так жаль, что твой отец был вампиром» тут не поможет. Она просто спросила, почему вампиры распадаются. – Демон поддерживает жизнь в теле. Убив демона, уничтожаешь и тело. Чем они старше, тем быстрее исчезают. Совсем новых мы поливаем святой водой, чтобы ускорить процесс. Они помолчали. Рана Авы горела и пульсировала болью. Она потрогала повязку. – Ты лучше позвони маме, предупреди, что не будешь ночевать дома, – посоветовал Джаретт. – Почему? Он нехотя заговорил, словно сообщая дурное известие: – Пока не выйдет яд, тебе придется остаться здесь. Сандро очистил рану, но слюна вампира успела попасть в кровь. У нее внутри все перевернулось. – Я стану… – Нет. Ты не превратишься в вампира. Но они знают, что ты укушена, и придут за тобой. Теперь она по-настоящему перепугалась. – Разве это нас не защитит? – Она указала на распятие. – Нет. Их должно коснуться дерево. В дверь, тяжело дыша, вошел Сандро, вооруженный новой деревянной рапирой: – Академия… окружена. Джаретт вскочил: – Коршуны? – Подходят. Джаретт кивком указал на Аву: – Она поверила. – Buono. – Боссеми кинул Аве рапиру, и она поймала оружие за рукоять. Он постучал себя пальцем по груди. – Цель в… il cuore. У самой Авы сердце забилось быстрее, требуя бежать. – Она не сумеет… – начал Джаретт. – Вампироз ворвутся прежде, чем подтянутся Коршуны. Prossimo! Боссеми выбежал в коридор, в кладовую. Оставленная незапертой дверь теперь приобрела ужасный смысл. Джаретт вооружился святой водой, Боссеми взял себе новую шпагу. Громкий звон разбитого стекла резанул слух. Ава прижала рапиру к животу, угрожавшему выбросить недавний обед. Боссеми с Джареттом обменялись удивленными взглядами. И встали по сторонам от двери, которая вела в школу каратэ. Ава держалась позади, чтобы прикрывать им спины. – Всякий страх забыли. Что ты сделал? – обратился к Джаретту Боссеми. – Убил Винсента. – Idiota! Я говорил: выжди. Нельзя убить главного, не взбудоражив все гнездо. – Он убил отца. Я… Спор оборвало появление вампиров. Убийственная скорость движений Боссеми поразила Аву. Дверной проем между ним и Джареттом наполнился пропитанной прахом одеждой. За спиной у Авы что-то треснуло. Обернувшись, она увидела, как распахнулось окно Академии и в него полезли темные фигуры. – Вампироз! – крикнула она. Джаретт встал рядом с ней в конце коридора, куда перелетели двое вампиров. Боссеми остался на прежнем месте. Ава, опустив клинок, пятилась перед наступавшими вампирами. – En garde, Ава! Атакуй! Приказ Джаретта разорвал оцепенение. Она подняла клинок и рванула вперед, вогнав острие в сердце вампира. Задумываться о сделанном было некогда – к ней метнулся второй вампир. Время словно остановилось. Рука Авы ныла от тяжести оружия, дыхание срывалось. Но она продолжала работать клинком. Если вампир вырвет оружие, с ней все будет кончено… Трое вампиров заняли удобную оборонительную позицию. Зал наполнялся вновь прибывшими кровопийцами. Показались и Коршуны, но вампиров было намного больше. Используя численное преимущество, они скоро смяли и обезоружили Коршунов. Те, что атаковали Аву и Джаретта, выступили вперед. Боссеми стоял позади Авы. – У нас семеро ваших, Сандро. Нам нужны только Джаретт Белый Коршун и Ава. Двое за семерых. Ты не откажешься! Ава узнала среди пленных синьора Сальватори и Мистера с Блокнотом. Оба покачали головой, отказываясь от обмена. Они были готовы отдать за нее жизнь. Почему? – Оставьте в покое Аву, и я ваш, – сказал Джаретт и бросил шпагу. – Нет! – вырвалось у Авы. Она не хотела его терять. Он был прав: есть вещи и поважнее фехтования. Его жизнь и жизни всех Коршунов. – Tirer le signal d'incendie, – шепнул Боссеми на французском. Этот язык Ава понимала. Она бросила оружие. – Ава, ты с ними не пойдешь! – проговорил Джаретт. – Заткнись! Хватит мной командовать! – Она оттолкнула его и украдкой послала многозначительный взгляд. – Сперва ты принял меня за одну из них! – Толчок. Он понял и отступил назад. – Потом навязался мне в автобусе! – Толчок. Вампиры веселились, глядя на них. – И даже не подумал меня о них предупредить! – Она толкнула его еще сильнее. Джаретт с жутким грохотом упал на пол, и она сумела дотянуться до пожарной сигнализации. Дернула рукоять вниз. Пронзительный вой заставил всех съежиться, но вампиры остались невредимы. Ава умоляюще взглянула на Боссеми. Тот поднял палец: подожди. Включилась система огнетушителей. Со всех сторон брызнули струи воды, и вампиры стали таять. – Никогда не думал, что они решатся атаковать мою Академию, – проговорил Боссеми. – Но на всякий случай попросил священника благословить воду в противопожарной системе. Джаретт расхохотался и сгреб Аву в охапку. – Теперь ты будешь тренироваться у меня, – обратился к ней Боссеми. – На Коршуна? – Ты этого хочешь? Ава не колебалась: – Да. – Посмотрим. Может, сперва Олимпийские игры, а потом Коршуны? Он отошел, выкрикивая распоряжения на итальянском. Удивленная Ава вывернулась из объятий Джаретта, чтобы взглянуть ему в лицо: – Но ты… – Никогда не дорос бы до олимпийского уровня. Когда я это понял, решил остаться здесь и стать Коршуном. – Значит, Боссеми думает, что я могу дорасти? Джаретт ухмыльнулся: – Это дело настойчивости, тренировки и опыта, моя сладкая! Она застонала и ткнула его кулаком в живот.
|