Пресса в условиях двоевластия

Две власти, переплетение двух диктатур – такого развития событий никто не ожидал. Соответственно и журналистика с первых же дней падения самодержавия прежде всего характеризовалась буржуазной и социалистической направленностью. Хотя после Февральской революции близкие самодержавию газеты, такие как «Русское знамя», «Земщина» и другие были закрыты, буржуазных (особенно кадетских) изданий было во много раз больше, чем эсеровских, меньшевистских и большевистских газет и журналов, да и по своему объему они значительно превосходили социалистические печатные органы.

Из буржуазных изданий наиболее крупный тираж имели «Русское слово» (свыше 1 млн. экз.), «Биржевые ведомости» (120 тыс. экз.), «Петербургский листок» (80 тыс.), «Новое время» (60 тыс.), «Раннее утро» (60 тыс.), Русские ведомости» (50 тыс.), центральный орган кадетов газета «Речь» (40 тыс. экз.). В то же время общий тираж всех большевистских газет в июле 1917 года составлял всего 320 тыс. экз. Ничтожными тиражами выпускались издания меньшевиков и эсеров: центральный орган меньшевиков «Рабочая газета» выходила в количестве 10–12 тыс. экз., а тиражи местных социалистических газет были совсем мизерными: «Бакинский рабочий», например, имел 4 тыс. экз.

Перестройка печати после падения царизма началась с преобразования официальных органов самодержавия – «Правительственного вестника», ставшего с 5(18) марта «Вестником Временного правительства» и «Сельского вестника», преобразованного 21 апреля (4 мая) 1917 г. в «Народную газету».

Номер первый «Вестника Временного правительства» открывался «Актом об отречении Государя Императора Николая II от престола Государства Российского в пользу Великого Князя Михаила Александровича», подписанным в Пскове 2 марта 1917 г. В этом же номере был помещен «Акт об отказе Михаила Александровича от принятия верховной власти и признании им всей полноты власти за Временным правительством». В номере находим также подробный обзор событий с 27 февраля по 4 марта в Петрограде, которые привели к образованию новой правительственной власти. Подробно сообщалось также о событиях в связи с падением самодержавия в Москве и крупных губернских городах.

О характере «Вестника Временного правительства» дают представление его постоянные рубрики: «Постановления Временного правительства», «Административные известия», «Война», «По России». Всем своим содержанием «Вестник» свидетельствовал, что Временное правительство намерено продолжать прежний курс царизма, особенно во внешней политике. 8(21) марта в газете были помещены обращения к гражданам России, жителям деревни, к офицерам и солдатам. В каждом из этих обращений особо подчеркивалось, что «к свободе и счастью России путь один – победа». Напрячь все силы для спасения долгожданной свободы, которая, наконец, пришла к нам, призывал со страниц «Вестника» В.Г. Короленко. 14(27) марта в газете появилась его статья «Отечество в опасности». С запада, читаем в ней, идет туча, какая когда-то надвигалась на Русь с востока. Для отражения этой опасности Россия должна стать у своего порога с удвоенной, с утроенной энергией. Перед этой грозой, призывает автор статьи, «забудем распри, отложим споры о будущем. Задача ближайшего дня – отразить нашествие, оградить Родину и ее свободу».

Цели войны при новом правительстве провозглашались старые. Истощенная, измученная страна задыхалась под тяжким бременем войны: на полях сражений Россия потеряла три миллиона своих граждан, столько же, сколько ее союзники Англия, Франция, Италия, США вместе взятые. Но, несмотря на это Временное правительство в своем официальном издании упорно провозглашало лозунг: «Война до победного конца!».

На неизменности внешнеполитического курса России всячески настаивали кадеты. Занявший во Временном правительстве пост министра иностранных дел их лидер П.Н. Милюков в апреле 1917 г. в официальной ноте союзникам подтвердил верность царским договорам, что привело к первому кризису Временного правительства, вынудило Милюкова уйти в отставку. Возглавляя вместе с И.В. Гессеном редакцию центрального органа кадетов газеты «Речь», Милюков последовательно проводил политику территориальных притязаний царского правительства: захвата Галиции, польских районов Австрии и Германии, турецкой Армении, а главное Константинополя, проливов Босфор и Дарданеллы. В первом же номере газеты «Речь», вышедшем после падения самодержавия 7(20) марта, в статье «Первые шаги Временного правительства» утверждалось: «Страна должна была освободить себя для того, чтобы успешно закончить свою борьбу с внешним врагом». Призывы довести войну до победного конца звучали со страниц газеты «Речь» столь настойчиво, что к ее редактору прочно прилипла кличка «Милюков-Дарданелльский».

После падения самодержавия «Речь» мало в чем изменилась. По-прежнему ее первая полоса целиком отводилась под рекламу, приносившую центральному кадетскому органу немалые доходы. Из постоянных снова в газете были отделы «Известия за день», «По России», «Печать». «Известия за день» в основном содержали краткие сводки с фронтов, в том числе, о действиях английской и французской армий, в подборках «По России» особо отмечалось, что вся страна «горячо примкнула к новому порядку». В заметках, печатавшихся в разделе «Печать», звучали похвалы в адрес буржуазных изданий, в адрес же социалистических, особенно большевистских газет и журналов все более гневной становилась критика их позиций, особенно по отношению к войне. Так, в номере за 16 марта читаем: «С большим достоинством и серьезностью освещает современные события газета «День». В частности, г-н Заславский в ряде блестящих статей ведет борьбу с крайностями пресловутой «Правды». Пресловутой, по мнению кадетов, являлась и газета московских большевиков «Социал-демократ». В Москве, – пишет «Речь», – есть своя «Правда». Там эта «Правда» называется «Социал-демократ». Совету рабочих и солдатских депутатов нужно обратить на нее самое серьезное внимание». В следующем номере, за 23 марта, в ежедневном газетном обозрении «Речь» подчеркивает: «Все социалистические газеты настойчиво зовут к организации и предостерегают против дезорганизационной поспешности. Этому призыву, в частности, изменяет «Правда» с ее демагогией. Подобные заявления буквально не сходят со страниц центрального органа кадетов. В большевистских изданиях нередко отмечалось, что своими нападками на «Правду» «Речь» едва ли не превосходит самой «Русской воли», основанной в годы Первой мировой войны последним царским министром внутренних дел крупным фабрикантом А.Д. Протопоповым и закрытой в 1917 г. Петроградским Советом рабочих и солдатских депутатов за погромную антибольшевистскую агитацию.

В трехтомнике «История второй русской революции» П.Н. Милюков, анализируя события от Февраля к Октябрю 1917 г, заключает: «Массы принимали от революции то, что соответствовало их желаниям, но тотчас же противопоставляли железную стену пассивного сопротивления, как только начинали подозревать, что события клонятся не в сторону их интересов» ¹. Именно это и происходило в отношении кадетов в 1917 г: массы все больше убеждались в несоответствии их интересам политики кадетов, а после выступления и разгрома Корнилова стали питать к ним открытую вражду. Народу были ближе программы социалистических партий: эсеров, меньшевиков, большевиков. С развитием революционных событий влияние последних на массы все больше усиливалось.

Из социалистических самой многочисленной в 1917 г. была партия эсеров, насчитывавшая в своих рядах свыше 500 тысяч. Руководящим органом эсеров стала ежедневная политическая и литературная газета «Дело народа», выходившая с 15(28) марта как газета Петроградского, а с 1(14) июля как орган ЦК эсеровской партии. Редакцию «Дела народа» возглавляли В.М. Чернов, А.Р. Гоц, В.М. Зензинов. В газете участвовал А.Ф. Керенский. Как и все эсеровские издания, «Дело народа» выходило под девизом: «В борьбе обретешь ты право свое!» Главными в газете были разделы «Из жизни партии эсеров», «В Совете рабочих и солдатских депутатов», «Рабочая жизнь», «Война», «Телеграммы», «Хроника». Ведущим публицистом являлся В.М. Чернов. В газете была даже специальная рубрика «Приветствия В.М. Чернову», как и в меньшевистском «Единстве – «Приветствия Г.В. Плеханову». Выступления В.М. Чернова определяли основную политическую позицию центрального органа эсеров, являвшуюся непримиримой, прежде всего, к большевикам. Редакция призывала не следовать за теми, кто «очертя голову зовут к розни, развалу, дезорганизации», кто «играет в руку контрреволюции». «Игра с огнем» – так была озаглавлена статья В. Чернова в номере за 11 июня 1917 г. «Работа большевиков, – читаем в ней, – подготовляет только почву для анархизма, под влиянием ударившего в голову революционного хмеля большевики служение массам заменили прислуживанием им. Они разучились говорить прямо в глаза правду, – когда нужно, даже горькую правду», «На всех парах ленинский большевизм помчался...куда? К политическому самоубийству». Столь же резкая критика звучит в статье «Анархиствующий бланкизм», появившаяся в «Деле народа» 13 июня. «Невероятно, но факт, – пишет в ней В. Чернов, – вся история с демонстрацией-выкидышем 10-го июня может быть резюмирована в немногих словах: большевизм на подмогу анархизму». И далее: «Конечно, когда большевизм идет на поводу у анархизма, невольно приходится помнить слова «не ведают бо, что творят». И во многих других выступлениях В. Чернова неизменно проводится мысль, что политика большевиков «ультрафракционна, проникнута упрямым групповым эгоизмом и чувством безответственности», что она «обречена на бесплодие, на голое отрицание, на разрушение».

С апреля 1917 г. начала издаваться другая столичная газета эсеров, ее правого крыла, «Воля народа». В числе сотрудников были Е. Брешко-Брешковская, В. Миролюбов, Б. Савинков. Партия левых эсеров, образовавшаяся в ноябре 1917 г., издавала «Знамя труда». Газета выходила под редакцией М.А. Спиридоновой, Г.Д. Камкова и др. Кроме столичных, эсеры имели довольно разветвленную сеть изданий в Москве (газеты «Труд», «Земля и воля», «Народное слово», «Власть труда», «Знамя труда», «Социалист-революционер», «Солдат-гражданин»), в Киеве – «Воля народа», в Баку – «Знамя труда», под таким же названием выходили газеты в Тифлисе, Владивостоке, в ряде городов издавались газеты под названием «Социалист-революционер».

Широкую издательскую деятельность в марте-апреле развернули меньшевики: в центре и на местах они выпускали около 60-ти газет и журналов. С марта стала выходить «Рабочая газета», ставшая впоследствии центральным органом меньшевиков, рупором их видных лидеров – Ф. Дана, В. Засулич, Ю. Ларина, А. Потресова, И. Церетели, Н. Череванина. «Рабочая газета» одной из первых начала полемику с ленинскими апрельскими тезисами. Уже 6 апреля она поместила статью «Опасность левого фланга», 9 апреля в газете появилась редакционная статья «Возрождение анархизма и максимализма», а 11 апреля на ее страницах выступил известный меньшевистский публицист Н. Череванин с большой статьей «Чего добивается Ленин». Во всех этих выступлениях говорилось о невозможности социалистической революции в стране, где пролетариат не составляет большинства населения.

Левое крыло меньшевиков представляли сторонники Л. Мартова, объединенные интернационалисты. Известие о Февральской революции было для Мартова такой же неожиданностью, как и для большинства других эмигрантов. Жизнь, по его словам, стала с этого момента проходить «от газеты к газете», «в ловле новостей из России». В мае он вернулся в Петроград. Мартова сильно встревожила стремительно нараставшая радикализация масс и близорукая политика большинства Петроградского Совета, направленная на прямую поддержку Временного правительства. Он всячески стремился не допустить острого столкновения между Советом и большевиками, понимая, что за ними стоят большие массы питерских рабочих. Ленин и Троцкий, пояснял Мартов в своих выступлениях на страницах газеты «Новая жизнь», выходившей в Петрограде с апреля под редакцией М. Горького, Н. Гиммера (Н. Суханова), В. Десницкого (Строева), заняли «совсем сумасшедшую позицию», «разнуздывают все стихийные движения», обещают массам «чудо от захвата власти», поэтому «договориться с ними явно невозможно». У Мартова не было, как у правых меньшевиков убеждения, что только буржуазия должна идти во главе революции. Однако он критиковал и большевистский лозунг перехода власти к Советам, считая недопустимым «преждевременный рывок пролетариата к власти».

Правая группировка меньшевиков во главе с Г.В. Плехановым издавала газету «Единство» (с декабря 1917 г. «Наше единство»). До возвращения Плеханова в Россию газету редактировал Н.И. Иорданский. Кроме него в редакцию входили Г.А. Алексинский, Л.Г. Дейч, В.И. Засулич, Н.В. Васильев. Номер первый «Единства», увидевший свет 29 марта, открывался статьей «Революция и пролетариат», в которой была четко выражена политическая линия газеты. «Русская революция, – отмечалось в ней, – родилась и развивается в обстановке исключительной. 32 месяца мировой пожар пожирает Землю, все расширяя сферу своего действия... Серьезность момента – не исчезнувшая еще опасность контрреволюции и грозная внешняя опасность – не терпит никакого двоевластия: последнее чревато гибельными последствиями. Совет Рабочих Депутатов должен искренне и всемерно поддержать Временное правительство, пока оно честно делает необходимое реформатское дело и пока оно твердо держит в своих руках знамя Учредительного собрания». Уже в первом номере в «Письме в редакцию» Евгения Чирикова подвергались резкой критике «фантазеры из газеты «Правда». В последующих номерах, особенно когда редакцию возглавил Г.В. Плеханов, критика правдистов усиливается, в статьях Плеханова можно встретить даже такие утверждения: «Контрреволюция проникает к нам преимущественно через ленинские ворота» и соответственно призывы: «направить главные революционные усилия именно в сторону этих ворот».