![]() Главная страница Случайная страница КАТЕГОРИИ: АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника |
Глава 23 4 страница
Мисс Стил От кого: Кристиан Грей Тема: Мои извинения – до нервного срыва не дошло Дата: 3 июня 2011 10: 08 Кому: Анастейша Стил Я скучаю по Вам и Вашему дерзкому рту, мисс Стил. Поскорей возвращайтесь домой. Кристиан Грей, генеральный директор «Грей энтерпрайзес» От кого: Анастейша Стил Тема: Извинения принимаются Дата: 3 июня 2011 13: 10 по восточному поясному времени Кому: Кристиан Грей Они задраили люки. Обещаю, что больше не пискну, впрочем, ты, учитывая твою глуховатость, все равно не услышал бы. До встречи. Ана чмоки Я выключаю «блэкберри». Мне не по себе. Кристиан что-то недоговаривает. Проблема вышла из-под контроля? Я откидываюсь на спинку кресла. Передо мной отсек, где стоят мои вещи. Утром мы с мамой выбрали Кристиану подарок в благодарность за бизнес-класс и полет на планере. При воспоминании о полете губы невольно растягивает улыбка. Я до сих пор не уверена, что решусь вручить Кристиану мой глупый сувенир. Он сочтет это детской выходкой. Впрочем, если он будет в одном из своих странных настроений, возможно, обойдется. Возвращение домой и предвкушение того, что ждет меня там, одинаково волнуют. Гадая, что за проблема гложет Кристиана, я замечаю, что место рядом со мной снова не занято. Я качаю головой. Неужели Кристиан способен купить оба места только ради того, чтобы в дороге я ни с кем не общалась? Я отметаю эту мысль – невозможно быть таким ревнивым и подозрительным. Самолет едет по взлетной полосе, и я закрываю глаза.
Спустя восемь часов Тейлор встречает меня в зале прилета аэропорта Сиэтл-Такома. В руках у него табличка с моим именем. Подумать только! Впрочем, я рада ему. – Привет, Тейлор. – Мисс Стил, – сдержанно здоровается он, но в острых карих глазах играет улыбка. Как обычно, одет Тейлор безупречно: угольно-черный пиджак и галстук, белоснежная рубашка. – Я помню, как ты выглядишь, Тейлор, так что с табличкой ты погорячился. И сколько можно говорить, что для тебя я просто Ана? – Ана. Могу я взять вещи? – Нет, я сама. Благодарю. Тейлор сурово поджимает губы. – Хорошо, если тебе так удобнее, бери, – уступаю я. – Спасибо. Он берет мой рюкзак и новенький чемодан на колесиках. В нем обновки – мамины подарки. – Сюда, мэм. Я вздыхаю. Надо же, какой вежливый. Не могу забыть, что когда-то Тейлор покупал мне белье. Сказать по правде, он единственный мужчина на свете, который это проделывал. Даже Рэй ни разу не отваживался на подобную авантюру. Мы идем к черному джипу «Ауди», и Тейлор открывает передо мной дверцу. Я забираюсь внутрь, размышляя, не прогадала ли с юбкой. В Джорджии короткая юбка смотрелась клево, в Сиэтле я кажусь себе голой. Тейлор загружает мои вещи в багажник, и мы едем к Эскала. Мы медленно движемся в потоке машин. Тейлор не сводит глаз с дороги. Молчун – это еще мало сказано. Наконец я не выдерживаю: – Как там Кристиан, Тейлор? – Мистер Грей очень занят, мисс Стил. Должно быть, та самая нерешенная проблема. От меня так легко не отделаться. – Очень занят? – Да, мэм. Я хмурюсь, Тейлор смотрит на меня в зеркало, наши глаза встречаются. Да уж, в умении держать рот на замке Тейлор не уступит этому психованному деспоту, своему хозяину. – Он здоров? – Надеюсь, мэм. – Тебе удобнее обращаться ко мне на «вы»? – Да, мэм. – Хорошо. Это признание на долгое время заставляет меня замолчать. Я начинаю думать, что слова Тейлора на аэродроме о том, что последние дни с Кристианом нет сладу, мне почудились. Возможно, он жалеет, что тогда разоткровенничался, считает это нечестным по отношению к боссу. Молчание становится невыносимым. – Как насчет музыки? – Разумеется, мэм. Что вы предпочитаете? – Что-нибудь успокаивающее. Наши глаза снова встречаются, и я вижу, что на губах Тейлора играет улыбка. – Хорошо, мэм. Он нажимает клавиши на панели, и тихий распев канона Пахельбеля заполняет пространство между нами. О да… именно то, что надо. – Благодарю. – Я откидываюсь на сиденье, а Тейлор медленно ведет машину по шоссе I-5 к Сиэтлу. Спустя двадцать пять минут он высаживает меня у впечатляющего фасада Эскалы. – Заходите внутрь, мэм. – Тейлор открывает дверцу. – Я позабочусь о багаже. – На лице мягкая, теплая улыбка. Надо же, добрый дядюшка Тейлор. – Спасибо, что встретили меня. – Был рад помочь, мисс Стил. Тейлор с улыбкой идет к входу. Швейцар кивает и машет рукой. Пока я поднимаюсь на тридцатый этаж, в животе порхают тысячи бабочек. Отчего я так нервничаю? Я не знаю, в каком настроении застану Кристиана на этот раз. Внутренняя богиня надеется на лучшее, подсознание нервно ломает руки. Дверь лифта открывается, я в фойе. Странно не встретить здесь Тейлора, но он внизу, паркует машину. Кристиан тихо разговаривает по «блэкберри», глядя через стекло на ранние сумерки, опускающиеся над Сиэтлом. На нем серый костюм, пиджак расстегнут, и да, его ладонь ерошит волосы. Он чем-то взволнован, почти возбужден. Что случилось? Взволнованный или спокойный, Кристиан прекрасен, от его красоты захватывает дух. Как ему это удается? Я упиваюсь им. – Ничего… хорошо… ладно. Кристиан оборачивается, видит меня, и внезапно с ним происходит разительная перемена. Сначала на лице проступает облегчение, затем серые глаза вспыхивают, а наполненный страстью, чувственный взгляд обращается к моей внутренней богине. Во рту становится сухо, желание затопляет меня… ох. – Будь на связи, – коротко бросает он, выключает телефон и стремительно шагает ко мне. Я замираю. Вот черт… и впрямь с ним что-то не так: челюсть напряжена, в глазах тревога. По дороге он скидывает пиджак и развязывает галстук, оставляя их на ковре, а подойдя ко мне вплотную, хватает меня в объятья, поднимает над полом, оттягивает волосы, собранные в хвост, задирает подбородок и впивается в губы с такой страстью, словно от этого зависит его жизнь. Что за черт? Волосам больно, но мне нет дела. Лишь жаркий, отчаянный натиск его губ имеет значение. Я нужна ему, нужна сейчас, и я никогда еще не чувствовала себя такой желанной. Его порыв захватывает и одновременно пугает меня. Я пылко откликаюсь на поцелуй, зарываясь пальцами в его волосы. Наши языки встречаются, страсть захлестывает нас. Его вкус жарок и волнующ, а перед запахом его тела невозможно устоять. Внезапно Кристиан отстраняется и смотрит на меня сверху вниз. Я не могу представить, какие чувства его обуревают. – Что случилось? – выдыхаю я. – Как хорошо, что ты вернулась. Примем душ – прямо сейчас. Знать бы, это просьба или приказ. – Хорошо, – шепчу я. Кристиан берет меня за руку и ведет в ванную. Там он включает воду в громадной кабине, медленно оборачивается и оценивающе оглядывает меня. – Мне нравится твоя юбка. Очень короткая, – говорит он хрипло. – У тебя потрясающие ноги. Он снимает туфли, стягивает носки, по-прежнему не отрывая от меня глаз. Его страждущий, голодный взгляд лишает меня дара речи. О нет… быть объектом желания этого греческого бога! Я повторяю его движения, снимая свои туфли без каблуков. Внезапно Кристиан хватает меня, прижимает к стене и покрывает поцелуями мое лицо, шею, губы, а его руки ерошат мои волосы. От Кристиана исходит жар, а спиной я чувствую холод плитки. Я осторожно опускаю руки ему на плечи и легко надавливаю. Он издает стон. – Я хочу тебя, сейчас же, – шепчет он, а руки задирают мою юбку. – Месячные кончились? – Да, – вспыхиваю я. – Хорошо. Он сдергивает с моих бедер белые трусики, быстро опускается на колени и стягивает их с ног. Юбка задрана до пояса, ниже пояса я обнажена и жду, задыхаясь от желания. Прижав мои бедра к стене, Кристиан целует меня в лобок и разводит ноги. Почувствовав его язык, круговыми движениями ласкающий мой клитор, я издаю громкий стон. О Боже! Запрокинув голову, я пальцами зарываюсь в его волосы. Его язык не знает пощады, настойчивый и властный. Он движется по кругу, снова и снова, без остановки. Наслаждение граничит с болью. Мое тело содрогается, но внезапно Кристиан отстраняется. Что случилось? О нет! Я задыхаюсь, не сводя с него молящего взгляда. Он заключает мое лицо в ладони и впивается в губы, давая мне почувствовать вкус моих соков. Расстегнув ширинку, Кристиан подхватывает меня под ягодицы и поднимает вверх. – Закинь ноги мне за плечи, детка, – хрипло командует он. Я делаю, как он велел, и стремительным сильным движением Кристиан входит в меня. Я издаю стон. Поддерживая меня под ягодицы – пальцы впиваются в нежную кожу, – он начинает двигаться, поначалу медленно и методично, но вскоре хладнокровие изменяет ему, и Кристиан ускоряет темп. Ах! Запрокинув голову, я наслаждаюсь неземным ощущением и наконец, не выдержав сладкой муки, взрываюсь в сокрушающем оргазме. Кристиан издает низкий рычащий возглас и носом зарывается мне в шею, одновременно кончая в меня с громким бессвязным стоном. Дыхание с шумом вырывается из его груди, но Кристиан нежно целует меня, а я потрясенно моргаю, пытаясь сфокусировать на нем невидящий взгляд. Наконец зрение приходит в норму, и Кристиан отпускает меня, бережно поддерживая, пока я не касаюсь ступнями пола. Ванную заволокло паром. Хочется снять одежду. – Вижу, ты рад моему приезду, – смущенно улыбаюсь я. Кристиан морщит губы. – Да уж, мисс Стил, в отношении моих чувств трудно ошибиться. А теперь позвольте мне отвести вас в душ. Он освобождает три последние пуговицы рубашки, отстегивает запонки, стягивает рубашку и бросает ее на пол. Затем снимает брюки и трусы, отпихивает их в сторону и принимается за пуговицы моей блузки. Я изнемогаю от желания дотронуться до его груди, но сдерживаюсь. – Как прошел полет? – спрашивает он мягко. После секса Кристиан становится спокойнее, его взвинченность уходит. – Прекрасно, – бормочу я, все еще задыхаясь. – Еще раз спасибо за бизнес-класс. Не сравнить с обычным полетом. У меня есть новости, – добавляю я нервно. – Новости? – переспрашивает он. Справившись с последней пуговицей, он стягивает с меня блузку и швыряет ее поверх кучи собственной одежды. – Я нашла работу. Он останавливается, улыбается, глаза теплеют. – Поздравляю, мисс Стил. Хоть теперь вы признаетесь? – дразнится он. – Будто вы не знаете? Нахмурившись, он качает головой. – Откуда? – С вашими возможностями, мне казалось… – Я запинаюсь, видя, как вытягивается его лицо. – Анастейша, я не собираюсь вмешиваться в твою карьеру, если, конечно, ты сама меня не попросишь. Кристиан выглядит обиженным. – Так, стало быть, ты не знаешь? – Нет. В Сиэтле четыре издательства, полагаю, в одно из четырех. – В СИП. – О, маленькое издательство, одобряю. – Он наклоняется и целует меня в лоб. – Умница. Когда начнешь? – С понедельника. – Так скоро? Придется извлечь все возможное из твоего визита. Повернись направо. Та легкость, с которой он раздает указания, выбивает меня из колеи, но я не сопротивляюсь. Кристиан расстегивает лифчик, опускает юбку, поглаживая мой зад и целуя плечи. Затем носом зарывается мне в волосы и глубоко вдыхает, сжимая ягодицы. – Вы сводите меня с ума, мисс Стил, и в то же время успокаиваете. Головокружительная комбинация. – Он целует мои волосы и, взяв за руку, тянет под душ. – Ой! – взвизгиваю я. Кристиан улыбается, а горячая вода льется на него сверху. – Всего лишь немного кипятка. Он прав – это божественно. Горячая вода смывает липкое утро в Джорджии и пот от занятий любовью. – Повернись спиной, – командует он. Я разворачиваюсь лицом к стене. – Я хочу помыть тебя, – бормочет он, тянется за флаконом и выдавливает гель на ладонь. – Я еще не все тебе рассказала, – шепчу я, пока он массирует мои плечи. – Не все? – переспрашивает он. Я делаю глубокий вдох. – Фотовыставка моего друга Хосе открывается в четверг в Портленде. Рука Кристиана замирает на моей груди. Я намеренно подчеркнула слово «друг». – И что? – спрашивает он строго. – Я обещала прийти. Ты пойдешь со мной? Довольно долго – мне кажется, прошли века – он молчит, затем снова принимается за мою спину. – Во сколько? – Открытие в половине восьмого. Кристиан целует меня в ухо. – Хорошо. Подсознание со вздохом облегчения валится в старое потертое кресло. – Ты волновалась, когда спрашивала? – Да. Как ты понял? – Анастейша, все мышцы твоего тела вмиг расслабились, – замечает он сухо. – Я боялась… твоей… м-м-м… ревности. – Правильно боялась, – говорит он мрачно. – Советую тебе и впредь помнить о ней. Но спасибо, что позвала. Мы возьмем Чарли Танго. Кого? Ах да, его вертолет. Снова в полет! Отлично! – Можно мне тебя намылить? – Не думаю, – бормочет он и нежно целует меня в шею, чтобы смягчить отказ. Я надуваю губки и хмурюсь в стену. – Неужели ты никогда не позволишь мне дотронуться до тебя? – храбро спрашиваю я. Его рука замирает на моей попе. – Положи руки на стену, Анастейша. Я возьму тебя прямо сейчас, – шепчет Кристиан мне в ухо, кладя руки на бедра, и я понимаю, что разговорам конец.
Позднее мы сидим за барной стойкой в купальных халатах, поглощая великолепные спагетти алле вонголе, приготовленные миссис Джонс. – Еще вина? – спрашивает Кристиан, его глаза сияют. – Немного. Вкус «Санкерре» резкий и сладкий. Кристиан наливает вино мне и себе. – Как твоя… м-м-м… проблема? – осторожно спрашиваю я. Он хмурит брови. – Вышла из-под контроля, – говорит он тихо. – Но тебе не о чем беспокоиться, Анастейша. Сегодня вечером я кое-что для тебя приготовил. – Приготовил? – Я хочу, чтобы ты ждала меня в игровой комнате через пятнадцать минут. Кристиан встает и смотрит на меня сверху вниз. – Можешь подготовиться в своей комнате. Кстати, в шкафу ты найдешь много новой одежды. И не вздумай спорить. Он сужает глаза, ожидая отпора. Не дождавшись, выходит в кабинет. Спорить? Я? С вами, Пятьдесят оттенков? Мне еще дорога моя задница. Сидя на барном стуле, я пытаюсь переварить то, что он сказал. Кристиан купил мне одежду. Я вращаю глазами, зная, что он меня не видит. Машина, телефон, ноутбук, на очереди квартира, и я окончательно превращусь в его содержанку. Полегче! Мое подсознание кривится. Я игнорирую его гримасы, встаю и иду в мою комнату. Мою? Он ведь согласился спать со мной в одной постели. Кристиан не привык никого пускать в свое личное пространство. Но и я не привыкла. Я утешаюсь мыслью, что, по крайней мере, мне есть где укрыться. В двери врезан замок, но ключа нет. Интересно, запасной у миссис Джонс при себе? Надо будет спросить. Я открываю дверцу шкафа и быстро закрываю. Ни фига себе! Он потратил целое состояние! Я вспоминаю Кейт с ее аккуратными рядами вешалок и твердо знаю, что примерка не потребуется – все вещи точно по размеру. Но у меня нет времени, чтобы поразмыслить над этим – я должна стоять на коленях в комнате боли… или комнате наслаждения – надеюсь.
Я стою на коленях у двери, на мне лишь трусики, сердце ушло в пятки. Боже, неужели ему мало? Кристиан ненасытен, но, возможно, все мужчины одинаковы? Мне не с кем сравнивать. Закрыв глаза, я пытаюсь успокоиться, установить контакт с подсознанием. Оно где-то здесь, прячется за внутренней богиней. Предвкушение, словно пузырьки газа, бурлит в жилах. Что он задумал? Я делаю глубокий вдох, но не могу унять возбуждения, между ног становится влажно. Все это так… неправильно, нет, неправильно – плохое слово. Это правильно для Кристиана. Это то, чего хочет Кристиан, и после всего, что он для меня сделал, я готова уступить любой его просьбе, любому желанию. Я вспоминаю о взгляде, которым он встретил меня, о его изменившемся лице, о том, как он бросился мне навстречу, словно путник к оазису в пустыне. Я все отдам, чтобы снова увидеть на его лице этот страстный взгляд. Я невольно сжимаю бедра, тут же вспомнив, что мне велели широко раздвинуть ноги. Я подчиняюсь. Скорей бы! Ожидание наполняет меня мучительным желанием. Я мельком оглядываю слабо освещенную комнату: крест, стол, диван, скамья… кровать. Громадная, застеленная алыми атласными простынями. Интересно, какие предметы он использует сегодня? Дверь открывается, Кристиан входит, не взглянув на меня. Я быстро опускаю глаза на руки, лежащие на бедрах. Оставив что-то на большом комоде у двери, Кристиан подходит к кровати. Я не выдерживаю, украдкой бросаю на него взгляд – и сердце едва не выпрыгивает из груди. На Кристиане только рваные джинсы, верхняя пуговица небрежно расстегнута. О боже, каким возбужденным он выглядит! Подсознание начинает лихорадочно обмахиваться, а внутренняя богиня, изнемогая, раскачивается в древнем чувственном ритме. Я облизываю губы. Густая кровь грохочет по венам. Что он собирается со мной делать? Кристиан возвращается к комоду. Выдвинув ящик, он вынимает и раскладывает на комоде какие-то предметы. Меня сжигает любопытство, но усилием воли я заставляю себя не смотреть. Закончив с приготовлениями, Кристиан подходит и становится напротив меня. Я вижу его босые ноги. Как бы я хотела покрыть поцелуями каждый дюйм его ступней, провести языком по стопе, обсосать каждый пальчик! О черт. – Ты отлично выглядишь, – говорит Кристиан. Я смотрю в пол, сознавая, что на мне нет ничего, кроме трусиков. Краска бросается мне в лицо. Кристиан наклоняется и поднимает мой подбородок, принуждая встретить его прямой взгляд. – Ты самая прекрасная женщина на свете, Анастейша. И ты принадлежишь только мне, – тихо говорит он. – Встань. В его голосе столько мягкости, столько страсти. Шатаясь, я встаю на ноги. – Посмотри на меня. Я поднимаю глаза и вижу тлеющий огонь в его серых глазах. Это взгляд доминанта – тяжелый, холодный, невыносимо чувственный, семь оттенков греха в одном соблазняющем взоре. Во рту становится сухо, и я понимаю, что сделаю все, что он мне велит. На его губах играет почти жестокая улыбка. – Мы не подписали контракт, Анастейша, но обговорили рамки. Главное, помни о стоп-словах. Вот дьявол… Что он задумал? – Повтори их, – властно произносит он. Я еле заметно хмурюсь, и его лицо тут же мрачнеет. – Повтори эти слова, Анастейша, – говорит Кристиан медленно и отчетливо. – Желтый, – бормочу я. – И? – Его рот сжат в тонкую линию. – Красный, – выдыхаю я. – Не забудь. Это уж слишком! Я готова отпустить язвительное замечание, напомнив ему о своем весьма высоком среднем балле, но ледяной блеск в его серых глазах заставляет меня отказаться от этого намерения. – Если вы не закроете свой дерзкий рот, мисс Стил, боюсь, мне придется трахнуть вас прямо на коленях. Вам ясно? Ладно, так и быть. Я нервно сглатываю и покорно закрываю глаза, усмиренная скорее его тоном, чем угрозой. – Ясно? – Да, господин, – поспешно бормочу я. – Умница. Мгновение Кристиан молча смотрит на меня. – Стоп-слова нужны не потому, что я хочу сделать тебе больно. Но я собираюсь довести тебя до предела, и тебе придется меня направлять. Ты поняла? Не совсем. До предела? Ох. – Я буду прикасаться к тебе, Анастейша, но ты не сможешь видеть и слышать меня. Главное, ты будешь меня чувствовать. Я хмурюсь. Что значит – «не слышать»? Какой в этом смысл? Кристиан оборачивается, и я замечаю на комоде черный матовый ящичек. Кристиан подносит к нему руку – и ящичек раскалывается надвое. Дверцы разъезжаются, открывая CD-плеер и панель с кнопками. Кристиан последовательно нажимает их. Ничего не происходит, но, судя по его виду, все идет, как задумано. Я теряюсь в догадках. Когда Кристиан снова оборачивается ко мне, на его губах играет таинственная улыбка. – Я хочу приковать тебя к кровати, Анастейша, но сперва завяжу глаза, – говорит он, извлекая айпод, – и, кроме того, ты не будешь меня слышать. Только музыку. Ладно. Музыкальная интерлюдия, хотя я ожидала иного. Впрочем, стоит ли удивляться, непредсказуемость – конек Кристиана Грея. Боже, только бы не рэп! – Идем. – Он ведет меня к старинной кровати на четырех столбиках. К каждому столбику прикреплены наручники: блестящая металлическая цепочка и кожаные браслеты на фоне алого атласа. О господи, сердце готово выпрыгнуть из груди, внутри все тает, тело ломит от желания. Никогда еще я не была так возбуждена. – Стань здесь. Я стою лицом к кровати. Кристиан наклоняется и шепчет мне в ухо: – Смотри перед собой. Представляй, что лежишь здесь привязанная, полностью в моей власти. О боже! Все мои чувства обнажены до предела. Я слышу, как он отходит к двери и вынимает что-то из подставки для хлыстов и тростей. Ну и дела! Что он задумал? Я чувствую Кристиана за спиной. Он берет мои волосы, затягивает в конский хвост и начинает заплетать косу. – Мне нравятся твои хвостики, Анастейша, но я слишком спешу, так что придется самому, – говорит он мягко. Время от времени его проворные пальцы ненароком касаются спины, и всякий раз меня словно пронзает ток. Наконец Кристиан завязывает волосы узлом и легонько тянет косу на себя. Я подаюсь назад и упираюсь в него. Он тянет вбок и тычется носом мне в шею. Тихо мурлыча, проводит по коже языком и зубами, от корней волос – к плечу. Звуки, которые он издает, заставляют все мое тело вибрировать. Ниже, еще ниже, сюда, внутрь. У меня вырывается легкий стон. – Ш-ш-ш, – выдыхает он мне в шею и протягивает руки вперед. В правой зажат флоггер. С прошлого раза я запомнила название. – Коснись его, – шепчет Кристиан, обольстительный, словно дьявол. Моя кровь загорается. Я протягиваю руку и осторожно глажу мягкие длинные пряди. На концах замшевых волокон – маленькие бусины. – Больно не будет, кровь лишь прильет к коже, усиливая чувствительность. Не будет? Хорошо, если так. – Повтори стоп-слова, Анастейша. – Э… желтый и красный, сэр, – шепчу я. – Умница. Помни, большинство твоих страхов – в голове. Кристиан бросает флоггер на кровать и кладет руки мне на пояс. – Это тебе не понадобится, – тихо говорит он, стягивая с меня трусики. Держась за резной столбик кровати, я поднимаю ноги. – Стой прямо, – приказывает он, целует и дважды щиплет меня за ягодицу. – А теперь ложись на спину, – добавляет он и смачно шлепает меня. От неожиданности я подпрыгиваю и быстро забираюсь на жесткий негнущийся матрас. Мягкий атлас холодит кожу. Кристиан кажется невозмутимым, лишь глаза горят еле сдерживаемым возбуждением. – Руки за голову, – командует он, и я подчиняюсь. О боже, мое тело жаждет его! На миг он исчезает из поля зрения. Уголком глаза я вижу, как он снова подходит к комоду, возвращаясь с айподом и маской, похожей на ту, что я надевала в самолете. Я хочу улыбнуться, но губы не слушаются. Мышцы лица словно окаменели, глаза расширены, и я не свожу их с Кристиана. Присев на край кровати, он протягивает мне айпод с какой-то странной антенной и наушниками. Я хмурюсь. Что это? – Эта штука передает музыку с айпода внешней стереосистеме, – отвечает он на мой незаданный вопрос. – Я буду слышать то же, что и ты, у меня есть пульт. – Кристиан ухмыляется и поднимает маленький плоский предмет, похожий на стильный калькулятор. Наклонившись ко мне, он вставляет наушники в уши и кладет айпод на кровать за моей головой. – Подними голову, – говорит он, и я, не прекословя, исполняю приказ. Кристиан медленно заводит резинку за голову, и я слепну. Одновременно резинка удерживает наушники. Кристиан встает с кровати. Я все еще могу слышать его, но меня оглушает собственное дыхание – частое, прерывистое, выдающее мое возбуждение. Кристиан берет меня за левое запястье и аккуратно пристегивает его к столбику кровати. Длинные пальцы проводят линию по всей длине руки. Ах! Его прикосновение рождает во мне сладкую дрожь. Я слышу, как он заходит с другой стороны и пристегивает правое запястье. И снова его пальцы гладят мою кожу. Боже правый… Я готова взорваться. Ну почему это так эротично? Став в ногах кровати, Кристиан берет меня за обе лодыжки. – Подними голову, – снова говорит он. Я подчиняюсь, и он рывком подтягивает меня к себе. Теперь наручники удерживают мои руки на весу. Вот черт, я не могу пошевелить ими. Трепет предвкушения и мучительный восторг сотрясают тело. Я чувствую влагу между ног. Разведя их в стороны, Кристиан поочередно пристегивает мои лодыжки к столбикам. Я лежу, распятая на кровати, полностью в его власти. Меня пугает, что я не вижу Кристиана, и вся обращаюсь в слух, но слышу лишь, как глухо колотится сердце. Неожиданно с тихим щелчком просыпается к жизни айпод. Одинокий ангельский голос заводит нежный мотив, его подхватывает другой, еще один, и вскоре небесный хор выпевает внутри моей головы древний, древний гимн. Но что это? Никогда раньше я не слышала такой музыки. Что-то непередаваемо нежное касается моей шеи, спускается к горлу, мягко скользит вдоль грудной клетки, лаская грудь, обводя соски. Это же мех! Меховая перчатка? Рука Кристиана неспешно опускается ниже, обводит пупок, гладит бедра. Я предвкушаю продолжение… и эта музыка… эта небесная музыка в моей голове… мех скользит вдоль лобка… вот он уже между ног… вниз, вдоль бедер… мне почти щекотно… вступают еще голоса… каждый ведет свою партию… они сливаются в блаженную гармонию, подобную которой трудно вообразить. Я успеваю уловить слово «deus»[12], значит, поют по-латыни. А меховая перчатка движется вдоль рук, возвращаясь к груди. Соски твердеют под нежными прикосновениями. Я задыхаюсь, ожидая, что мех сменят пальцы Кристиана. Неожиданно мех уступает место замшевым волокнам. Флоггер повторяет путь меховой перчатки, и я снова разрываюсь между ласковым поглаживанием и пением. Сотни голосов у меня в голове свивают небесный гобелен из золотых и серебряных нитей, замша ласкает кожу… О боже… внезапно все обрывается. Резкий удар обжигает живот. – Ааааа! – кричу я. По-настоящему мне не больно, немного щиплет, но меня застали врасплох. Следующий удар сильнее. – Ааааа! Мне хочется закрыться руками, вскочить, убежать… или остаться, предвкушая боль. Я ни в чем не уверена, ощущения слишком новы. Я не могу двинуть ни рукой, ни ногой. Еще удар. На этот раз поперек груди. Я снова кричу. Кричу от наслаждения, боль терпима, даже приятна, нет-нет, довольно! Кожа поет в унисон с музыкой, я с каждым ударом все глубже погружаюсь в тайники души, где дремлют самые отчаянные фантазии. И мне это нравится. Удары вдоль бедер, короткие хлесткие удары по лобку, по ногам, и снова по туловищу, снова вдоль бедер. Удары не прекращаются, пока музыка не достигает кульминации. Неожиданно она обрывается. Замирает и плетка. Музыка вступает снова… и на меня обрушивается град ударов, заставляя стонать и корчиться от сладкой муки. И снова тишина… лишь мое прерывистое дыхание и неутоленная страсть. Что со мной? Что он со мной делает? Я не могу совладать с возбуждением. Я там, где правят порок и похоть. Кровать прогибается под весом его тела, и музыка вступает вновь. Вероятно, он поставил запись на повтор. Теперь путем, который прочертил мех, следуют нос и губы Кристиана… шея, горло… он целует, посасывает кожу, опускаясь ниже, к груди. Ах! Его язык терзает мои соски, пока рот занят одним, пальцы теребят другой. Вероятно, мои стоны заглушают музыку, но я их не слышу. Я забываю себя, без остатка растворяясь в Кристиане… растворяясь в небесных голосах… в ощущениях, которые сильнее меня. Я полностью отдаюсь на милость его искусных рук и губ. Кристиан опускается ниже, его язык обводит мой пупок… вслед за мехом и плеткой. Я стону. Он целует, посасывает, покусывает мою кожу… двигаясь все ниже и ниже. И вот его язык добирается туда. Туда, где сходятся мои бедра. Я запрокидываю голову назад и кричу, я зависаю на самом краю – и тут Кристиан останавливается. Нет! Он опускается на колени между моих ног и освобождает одну лодыжку. Я вытягиваю ногу… закидываю ее на Кристиана. Он освобождает вторую лодыжку. Его руки массируют и растирают мои затекшие конечности. Затем Кристиан сжимает мои бедра и приподнимает меня вверх. Я выгибаю спину, плечами упираясь в кровать. И вот, стоя на коленях, одним мощным движением он входит в меня… о черт… я снова кричу. Я уже ощущаю содрогание оргазма, но внезапно Кристиан замирает. О нет! Сколько еще продлится эта мука? – Пожалуйста! – умоляю я. Он стискивает меня сильнее… предупреждая? Его пальцы впиваются в мои ягодицы… я задыхаюсь… выходит, он это нарочно? Очень медленно Кристиан начинает двигать бедрами… мучительно медленно. О черт, когда это закончится? В хор вплетаются новые голоса… и его движения убыстряются, еле заметно, он полностью контролирует себя… двигаясь в согласии с музыкой. Но я уже не в силах терпеть эту муку. – Пожалуйста, – умоляю я на последнем издыхании. Кристиан резко опускает меня на кровать и сам опускается сверху, удерживая свой вес на руках, и с силой входит в меня. Музыка достигает кульминации, и меня накрывает сокрушающий оргазм, самый сильный из всех, мною испытанных. Кристиан кончает вслед за мной. Три мощных толчка, на миг он замирает и опускается на меня сверху.
|