Глава одиннадцатая, в которой Хоул в поисках заклятья отправляется в далекую страну

Как оказалось, ничто за порогом простиралось всего на дюйм. Дальше был серый вечер, моросил дождь, а под ногами виднелась бетонная дорожка к садовой калитке. У калитки Софи ждали Хоул и Майкл. Вдали маячила широкая ровная дорога, на вид очень твердая, и ряды домов по сторонам. Софи, ежась под дождиком, оглянулась, чтобы поглядеть, откуда она пришла, и обнаружила, что замок превратился в здание желтого кирпича с большими окнами. Здание, как и соседние дома, было квадратное, совсем новенькое, с парадной дверью из матового стекла. Судя по всему, на улице никого не было. Возможно, виной тому была изморось, но Софи пришло в голову, что, несмотря на обилие домов, они находились где-то на самой окраине города.

— Хватит любопытствовать! — окликнул ее Хоул.

Серый с алым наряд потемнел от влаги. Чародей потряхивал связкой странного вида ключей, большинство из которых были желтые и плоские, — видимо, от желтых зданий. Когда Софи подошла к калитке, Хоул объявил:

— Надо одеться сообразно местным обычаям.

Наряд его затянуло мглой, словно изморось сгустилась в туман. Когда мгла рассеялась, костюм по-прежнему был серо-алый, только совсем другого покроя. Хвосты на рукавах исчезли, камзол висел мешком. Теперь он казался здорово истрепанным.

Куртка Майкла превратилось во что-то стеганое длиной едва до пояса. Майкл поднял ногу, обутую в холщовую туфлю, и изумленно оглядел тугие синие штаны, обтянувшие его ляжки.

— Так даже колени не согнуть, — растерянно пробормотал он.

— Привыкнешь, — отмахнулся Хоул. — Идем, Софи.

К изумлению Софи, Хоул повел их по дорожке назад к желтому зданию. Она обнаружила, что на спине его мешковатой куртки начертаны таинственные словеса: «ВАЛЛИЙСКАЯ ЛИГА РЕГБИ». Майкл семенил за Хоулом, шагая не без труда — такие тесные были у него штаны.

Софи опустила глаза и увидела, что костлявые ноги над шишковатыми башмаками видны почти до колен. Больше в ее наряде ничего не изменилось.

Хоул отпер дверь матового стекла одним из ключей на связке. Рядом с ней на цепочке висела деревянная табличка. «Ривенделл», — прочла Софи, и Хоул втолкнул ее в опрятную светлую прихожую. В доме явно кто-то был. Из-за ближайшей двери доносились громкие голоса. Когда Хоул распахнул ее, Софи поняла, что голоса исходят из ярких волшебных картинок, плясавших на передней стенке большого квадратного ящика.

— Хоуэлл! — воскликнула женщина, сидевшая перед ящиком с вязаньем в руках.

Она с несколько раздосадованным видом отложила вязанье, но не успела подняться, как маленькая девочка, которая очень внимательно, положив подбородок на руки, разглядывала волшебные картинки, вскочила и бросилась к Хоулу.

— Дядя Хоуэлл! — заверещала она и, подпрыгнув, повисла у Хоула на шее, обхватив его ногами.

— Мари! — заорал в ответ Хоул. — Как дела, кариад? (Cariad по-валлийски — душенька, любимая. Только Софи не знает, что это валлийский). — Маму слушаешься?

Тут они с девочкой во весь голос затараторили на каком-то чужеземном языке. Софи поняла, что они очень друг друга любят. Интересно, что это за язык, подумала она. Звучал он примерно как песенка Кальцифера про кастрюлечку, но не совсем. Между взрывами чужеземной болтовни Хоул, словно чревовещатель, умудрился вставить положенные фразы:

— Это моя племянница Мари, а это моя сестра Меган Перри. Меган, это Майкл Фишер и Софи…

— Хаттер, — подсказала Софи.

Меган сдержанно и неодобрительно пожала им руки. Она оказалась старше Хоула, но очень на него похожа — то же узкое треугольное лицо, — только глаза у нее были голубые и беспокойные, а волосы потемнее, чем у брата.

— Да тише ты, Мари! — скривилась она, и ее голос перекрыл чужеземную болтовню. — Надолго к нам, Хоуэлл?

— Так, на секундочку зашел, — ответил Хоул, спуская Мари на пол.

— Гарета еще нет, — с нажимом сказала Меган.

— Как жалко! У нас совсем нет времени, — развел руками Хоул, улыбаясь ласково и фальшиво. — Я только хотел познакомить тебя с моими друзьями… И еще задать дурацкий вопрос. Скажи, Нил в последнее время не терял листок, с заданием по литературе?

— Ничего себе! Откуда ты знаешь? — воскликнула Меган. — Он и вправду в прошлый четверг все тут вверх дном перевернул! Понимаешь, у них новая учительница литературы, и такая строгая — не просто запятые им исправляет. Просто всю душу вытрясла, чтобы сочинения вовремя сдавали! Ничего, Нилу полезно. Ленивый бесенок… Он весь четверг места себе не находил, а разыскал всего-то странный клочок бумаги…

— А! — прервал ее Хоул. — А что он с ним сделал?

— Я ему посоветовала отдать бумажку этой его мисс Ангориан, — ответила Меган. — Пусть знает, что он, по крайней мере, старался.

— А он что? — допытывался Хоул.

— Откуда я знаю? Спроси у Нила! Он наверху, в спальне, с этой своей машиной, — фыркнула Меган. — Только ты от него проку не добьешься.

— Пошли, — бросил Хоул Майклу и Софи, засмотревшимся на яркие оранжево-коричневые узоры на стенах.

Хоул взял Мари за руку и повел их вверх по лестнице. На ступенях даже был ковер — зеленый с розовым. Поэтому возглавляемая Хоулом процессия практически беззвучно добралась до розово-зеленого коридора наверху и проникла в комнату с желто-синим ковром. Правда, Софи подумалось, что два мальчика, склонившиеся над столом у окна, сплошь уставленным волшебными ящиками, не подняли бы головы, даже если бы к ним вломилась целая армия с духовым оркестром в авангарде. Главный волшебный ящик был со стеклянной стенкой, как внизу, только показывал не картинки, а письмена и какие-то чертежи. Все ящички росли на длинных гибких белых стеблях, коренившихся в стене комнаты.

— Нил, — позвал Хоул.

— Не мешайте, — отмахнулся один из мальчиков. — А то он жизнь потеряет.

Поскольку речь шла о жизни и смерти, Софи с Майклом поспешили ретироваться к двери. Однако Хоула, похоже, перспектива убить родного племянника ничуть не взволновала — он шагнул к столу и с корнем выдернул ящики из стены. Картинка на главном ящике пропала. Оба мальчика разразились потоком слов, которых, как подумалось Софи, не знала даже Марта. Второй мальчик развернулся и закричал:

— Мари! Ну я тебе за это задам!

— А это не я, не я! Съел? — завопила в ответ Мари.

Нил еще сильнее развернулся и злобно уставился на Хоула.

— Как дела, Нил? — учтиво поинтересовался Хоул.

— Это еще кто? — спросил первый мальчик.

— Да дядюшка мой, чтоб его, — скривился Нил. Он не сводил с Хоула обвиняющего взгляда. Нил был смуглый, густобровый, и взгляд у него оказался что надо. — Ну чего тебе? Воткни провод в розетку.

— Тоже мне гостеприимство! — возмутился Хоул. — Воткну, когда задам тебе вопрос, а ты ответишь.

Нил тяжко вздохнул:

— Дядя Хоуэлл, я как раз дошел до следующего уровня в игре…

— Новая? — спросил Хоул. Оба мальчика недовольно нахмурились.

— Нет, та, которую мне на Рождество подарили. — Нил отвел взгляд. — Сам знаешь, завели шарманку насчет транжирства и пустой траты времени… Раньше дня рождения мне новой не видать.

— Тогда все очень просто, — улыбнулся Хоул. — Раз ты в нее уже играл, то можешь и прерваться, а я тебя еще и подкуплю новенькой…

— Правда? — вскинулись оба мальчика, а Нил добавил: — А можно, ты опять достанешь нам такую, которой ни у кого нет?

— Хорошо. Только сначала погляди сюда и скажи, что это, — попросил Хоул, протягивая Нилу сияющую серую бумажку.

Оба мальчика поглядели на нее.

— Это стихи, — сказал Нил. Обычно таким тоном говорят: «Это дохлая крыса».

— Нам это мисс Ангориан задала на той неделе, — добавил другой мальчик. — Помню-помню — ветер и сирены. Это про подводников.

Пока Майкл и Софи переваривали это сообщение, недоумевая, как же это им самим в голову не пришло, Нил воскликнул:

— Да это же моя бумажка с заданием! Я ее потерял! Откуда она у тебя? Так те странные каракули — они что, твои? Мисс Ангориан сказала, что они очень интересные, и забрала их домой. Так что мне повезло.

— Спасибо, — улыбнулся Хоул. — А где она живет?

— Прямо над Чайной лавкой миссис Филлипе, на Кардифф-роуд, — сказал Нил. — Так когда игру-то ждать?

— Когда вспомнишь, что там дальше, в этом стихотворении, — огорошил его Хоул.

— Так нечестно! — Нил прямо подскочил. — Я не помню даже то, что вот только что записал! Ты меня нарочно мучаешь! — Он осекся, потому что Хоул, рассмеявшись, пошарил в мешковатом кармане и вытащил какую-то плоскую штучку. — Вот спасибо! — благоговейно произнес Нил и без лишних слов вернулся к волшебным ящичкам. Хоул с усмешкой воткнул корешки обратно в стенку и поманил Майкла и Софи прочь из комнаты. Мальчики с головой ушли в таинственную деятельность, а Мари изо всех сил пыталась втиснуться между ними, от усердия засунув в рот палец.

Хоул зашагал по розовым с зеленым ступеням, а Майкл и Софи замешкались у дверей, недоумевая, что бы это все могло значить. Было слышно, как Нил читает:

— Вы находитесь в зачарованном замке с четырьмя выходами. Каждый из них ведет в разные измерения. В первом измерении замок находится в постоянном движении и может оказаться где и когда угодно…

Софи, ковыляя по лестнице, подумала, что почему-то это описание кажется ей смутно знакомым. Она едва не наткнулась на Майкла, который смущенно застыл на полпути. Внизу Хоул горячо спорил с сестрой.

— Ты что, с ума сошла — продавать мои книги?! — шипел Хоул. — Мне они нужны, особенно одна! Они же не твои, как ты посмела ими распоряжаться?!

— Да не перебивай! — тихим яростным голосом ответила Меган. — Послушай меня! Я тебе уже говорила, что мой дом не склад для твоих пожитков! Ты позоришь нас с Гаретом, ходишь неизвестно в чем, даже не можешь купить себе нормальный костюм, чтобы прилично выглядеть, якшаешься со всяким отребьем и смеешь приводить их к нам домой! Ты что, хочешь, чтобы мы опустились до твоего уровня? У тебя такое образование, а работу себе искать не желаешь, болтаешься где попало, тебе не жалко ни времени, потраченного на колледж, ни денег, тебе плевать на то, какие жертвы ради тебя приносят…

Меган вполне могла потягаться с миссис Ферфакс. Она все говорила и говорила. Софи начала понимать, откуда у Хоула такая страсть к увиливанию. Меган была из тех людей, которые вызывают живейшее желание тихонечко улизнуть в ближайшую дверь. К несчастью, Хоула теснили к лестнице, и Софи с Майклом оказались в ловушке у него за спиной.

— Ни дня не работал по-честному, ни разу не нашел себе места, которым я могла бы гордиться, позоришь нас с Гаретом, а еще смеешь приходить сюда и портить мне Мари! — немилосердно наседала Меган.

Софи отпихнула Майкла в сторону и как могла горделиво заковыляла в прихожую.

— Идемте, Хоул, — царственно уронила она. — Нам давно пора отправляться. Мы теряем время, а тем временем деньги тают, да и как бы слуги не решили без нас продать золотое блюдо. Приятно было познакомиться, — обратилась она к Меган, добравшись до последней ступеньки. — Надо спешить. Хоул такой занятой человек.

Меган едва не поперхнулась и вытаращилась на Софи. Софи надменно кивнула ей и подтолкнула Хоула к двери матового стекла. Майкл залился густой краской. Софи это увидела, потому что Хоул на пороге обернулся и спросил Меган:

— А что моя машина? Стоит в гараже или ты и ее продала?

— Ключи-то у тебя, — сурово ответствовала Меган.

Больше она ничего не сказала на прощание. Дверь захлопнулась, и Хоул повел Майкла и Софи к квадратному белому домику в конце ровной черной дороги. О Меган Хоул не произнес ни слова. Отпирая широкие ворота домика, он заметил:

— У той свирепой литераторши наверняка есть экземпляр.

Следующий эпизод Софи предпочла бы забыть. Они поехали куда-то в повозке без всяких лошадей, которая разогналась до дикой скорости и мчалась, рыча, урча, воняя и трясясь, по таким крутым улочкам, каких Софи в жизни не видела, — они были такие крутые, что дома, казалось, чудом не съезжают по склонам и не громоздятся кучами у подножий. Софи зажмурилась, вцепилась в какую то штуковину, торчащую из сиденья, и отчаянно надеялась, что это скоро кончится.

К счастью, так и оказалось. Они приехали на относительно ровную улицу, по обеим сторонам которой стояли дома, и остановились у большой витрины, забранной белой занавеской, к которой было приколото объявление: «ЧАЙНАЯ ЛАВКА ЗАКРЫТА». Однако когда Хоул нажал кнопку у дверки рядом с витриной, мисс Ангориан, несмотря на объявление, открыла ему.

Все разинули рот. Для свирепой литераторши мисс Ангориан оказалась ошеломляюще юной, стройной и прелестной. Гладкие смоляные волосы обрамляли ее оливковое личико сердечком, а глаза были невероятно огромные. Свирепость проявлялась, пожалуй, лишь в том, как пристально и прямо эти огромные глаза оглядывали гостей, словно бы вынося им приговор.

— Вы, должно быть, Хоуэлл Дженкинс, — сказала мисс Ангориан Хоулу. Голос у нее был низкий, мелодичный и вместе с тем веселый и уверенный в себе.

Хоул был сражен наповал. И тут же включил свою улыбку. И Софи поняла, что это прощальный поклон сладким мечтам Летти и миссис Ферфакс. Ибо мисс Ангориан была как раз из тех женщин, в которых мужчины вроде Хоула влюбляются с первого взгляда.

Да что там Хоул! Майкл — и тот глядел на нее с восхищением! И хотя с виду все соседние дома были совершенно пусты, Софи не сомневалась, что в них полным-полно народу, знающего и Хоула, и мисс Ангориан и теперь затаившего дыхание от восторга — ух, что будет! Она прямо-таки чувствовала на себе взгляд невидимых глаз. В Маркет-Чигшинге все было совершенно так же.

— А вы, должно быть, мисс Ангориан, — проговорил Хоул. — Простите, что беспокою вас, но на прошлой неделе я по дурацкой оплошности унес домашнее задание моего племянника вместо важного документа, который был у меня с собой. Я так понимаю, что Нил показал его вам, чтобы вы убедились — он не виноват и не жульничает.

— Он так и сделал, — кивнула мисс Ангориан. — Входите, я отдам вам вашу бумагу.

Софи была уверена, что невидимые глаза вылупились, а невидимые шеи вытянулись, когда они с Майклом вслед за Хоулом вошли в двери мисс Ангориан и поднялись на пролет в крошечную, скудно обставленную гостиную мисс Ангориан.

— Не хотите ли присесть? — предупредительно обратилась мисс Ангориан к Софи.

Софи все еще трясло после гонки в безлошадной повозке. Она с радостью уселась на один из двух имевшихся в наличии стульев. Он был не очень-то удобный. Гостиная мисс Ангориан была предназначена не для удобства, а для ученых занятий. Многое в комнате показалось Софи странным, но стеллажи с книгами, гору бумаг на столе и стопку папок в углу она узнала. Она сидела и глядела, как Майкл ошалело таращится, а Хоул пускает в ход все свое обаяние.

— Как же вы догадались, кто я такой? — обворожительно улыбнулся Хоул.

— Судя по всему, в этом городе вы подаете повод для основной части сплетен, — отозвалась мисс Ангориан, озабоченно роясь в бумагах на столе.

— И о чем же вам насплетничали? — проворковал Хоул. Томно облокотясь о край стола, он пытался перехватить взгляд мисс Ангориан.

— О том, в частности, что у вас в обычае исчезать неведомо куда и потом неожиданно объявляться с треском и блеском, — отозвалась та.

— А еще? — Хоул пристально следил за всеми движениями мисс Ангориан таким взглядом, что Софи сразу поняла: единственный шанс для Летти — это если мисс Ангориан немедленно влюбится в Хоула, Но мисс Ангориан была не из таких.

— Многое другое, в основном не к вашей чести, — ответила она и заставила Майкла вспыхнуть, поглядев сначала на него, а потом на Софи и дав тем самым понять, что это многое другое — не для их ушей. Она протянула Хоулу желтоватый листок с неровными краями. — Держите, — сурово сказала она. — Вы знаете, что это? — Конечно, — кивнул Хоул.

— Тогда объясните мне, — попросила мисс Ангориан.

Хоул взял у нее листок. Вместе с листком он попытался прихватить и руку мисс Ангориан, так что имела место некоторая борьба. Верх одержала мисс Ангориан. Она спрятала руки за спиной. Хоул обезоруживающе улыбнулся и передал бумажку Майклу.

— Объясни ты, — велел он. Пылающее лицо Майкла так и просияло, стоило ему взглянуть на листок.

— Ой, заклятье! А, я его знаю, это заклинание роста…

— Так я и думала, — с упреком в голосе перебила его мисс Ангориан. — Мне хотелось бы знать, что вы делаете с подобными текстами.

— Мисс Ангориан, — промурлыкал Хоул, — если вы и вправду слушали все то, что обо мне говорят, вы наверняка знаете, что я защитил диссертацию о заклинаниях и чарах. Неужели вы полагаете, будто я практикую черную магию? Заверяю вас, за всю мою жизнь я не сотворил ни единого заклинания… — Услышав такое наглое вранье, Софи не сдержалась и хмыкнула. — Даю вам честное слово, — добавил Хоул, испепелив Софи раздраженным взглядом, — это заклинание служит исключительно научным целям. Оно очень древнее и редкое. Поэтому я и просил его вернуть.

— Я и вернула, — пожала плечиками мисс Ангориан. — Не откажите в любезности перед уходом отдать мне тот листок с домашним заданием. Видите ли, фотокопии стоят денег.

Хоул охотно вынул сверкающую бумажку, но держал ее так, чтобы мисс Ангориан было не дотянуться.

— Так вот эти стихи, — протянул он. — Они мне покоя не дают. Никак не могу вспомнить, что там дальше. Вот глупость, право… Это ведь Уолтер Рэли?

Мисс Ангориан окатила его презрением.

— Конечно нет. Это Джон Донн. Очень известное стихотворение. У меня есть томик его стихов, так что, если хотите, можете освежить его в памяти.

— Прошу вас, — поклонился Хоул, и по выражению его глаз, следивших за тем, как мисс Ангориан рылась в книгах, Софи поняла, что в этот странный край, где жила семья Хоула, чародей отправился именно за этими стихами.

Но Хоул был не прочь убить одним выстрелом двух зайцев.

— Мисс Ангориан! — умоляюще воскликнул он, не забыв пристально осмотреть контуры ее фигурки, когда она потянулась за книгой. — Не откажитесь отужинать со мною нынче вечером!

Мисс Ангориан резко обернулась, зажав в руках толстую книгу. Вид у нее стал еще более суровый.

— Откажусь, — отрезала она. — Мистер Дженкинс, не знаю, что вам говорили обо мне, но вы наверняка слышали, что я по-прежнему считаю себя невестой Бена Салливана…

— Не имею чести знать, — отозвался Хоул.

— Он мой жених, — вскинула подбородок мисс Ангориан. — Он пропал несколько лет назад. Что ж. Хотите, прочитаю вам это стихотворение?

— Будьте так любезны, — кивнул Хоул, ничуть не смутившись. — У вас такой прелестный голос.

— Тогда я начну со второй строфы, — сказала мисс Ангориан. — Первая у вас в руках.

Читала она превосходно — не только мелодично, но еще и так, что вторая строка совпала по ритму с первой, а Софи раньше казалось, что это решительно невозможно.

Ты — великий чародей?

Зреть незримое рожден?

Проскачи сто сотен дней,

Сединою убелен,

Чтоб, вернувшись, мне поведать

И о дивах, и о бедах

И принесть

Злую весть:

Честных женщин в мире несть.

Если ты…

Хоул страшно побледнел. Софи увидела, как по его виску сползает капелька пота.

— Благодарю вас, — проговорил он. — Не надо дальше. Не хочу вас затруднять. В последней строфе речь идет о том, что даже хорошая женщина неизбежно окажется неверной, да? Вспомнил. Какая глупость. Конечно, Джон Донн.

Мисс Ангориан опустила книгу и пристально взглянула на него. Хоул вымученно улыбнулся:

— Нам пора. Вы не передумали насчет ужина?

— Нет, не передумала, — ответила мисс Ангориан. — Вы хорошо себя чувствуете, мистер Дженкинс?

— Просто лучше не бывает, — отозвался Хоул и потащил Майкла и Софи за собой — сначала вниз по лестнице, а потом в жуткую безлошадную повозку. Невидимые наблюдатели наверняка решили, что мисс Ангориан несется за ними по пятам с шашкой наголо. Они имели полное право на подобные выводы — особенно если учесть скорость, с которой Хоул запихал своих спутников в повозку и рванул с места.

— Что случилось? — спросил Майкл, когда повозка с ревом и скрежетом взлетела вверх по склону, а Софи изо всех сил вцепилась в сиденье. Хоул притворился, будто не слышит. Поэтому Майкл дождался, когда Хоул запрет повозку в сарай, и повторил вопрос.

— Ничего особенного, — легкомысленно отмахнулся Хоул, снова направляясь к желтому зданию под названием «Ривенделл». — Просто-напросто меня настигло проклятие Болотной Ведьмы. Рано или поздно это должно было произойти. — Открывая садовую калитку, он задумался, словно подсчитывая что-то в уме. Софи услышала, как он шепчет: — Сто сотен… Десять тысяч… Это примерно день Середины лета…

— Что — день Середины лета? — поинтересовалась Софи.

— Мне стукнет сто сотен дней, — отозвался Хоул. — А это, миссис Проныра, означает, что мне придется вернуться к Болотной Ведьме. — Софи с Майклом даже поотстали, завороженно глядя на таинственную надпись «ВАЛЛИЙСКАЯ ЛИГА РЕГБИ», которой была помечена спина Хоула. — Если держаться подальше от сирен, — продолжал шептать Хоул, — и не прикасаться к мандрагоре…

Майкл окликнул его:

— Нам надо зайти попрощаться? А Софи спросила:

— А что с вами сделает Болотная Ведьма?

— Страшно подумать, — ответил Хоул. — Нет, Майкл, заходить попрощаться не надо.

Он открыл дверь матового стекла. За ней оказалась знакомая комната в замке. Стояли сумерки. Сонный огонек Кальцифера окрашивал стены в бледно-бирюзовые тона. Хоул откинул назад длинные рукава и подбросил Калъциферу полено.

— Она меня поймала, синяя ты морда, — понуро сказал он.

— Знаю, — отозвался демон. — Я почувствовал.