Глава 42

Когда Дин выкарабкался из разбитого «Ровера», он не видел ни Шочи, ни Клаудии и мог думать только о Сэме. Поднявшись на ноги, первым делом он бросился к пассажирскому сиденью и выволок брата из машины. Сэм безвольно обвис, навалившись на Дина мертвым грузом, пока тот наполовину вытаскивал, наполовину выносил его наружу.

– Сэмми, – проговорил Дин. – Ну же, не поступай так со мной, приятель. Если ты снова умер, клянусь, я тебя прикончу.

У Дина подкашивались ноги. Он вытащил брата из разрушающегося здания и уложил на обочине. Собралась небольшая толпа зевак: они что-то кричали Дину на испанском и размахивали руками. Дин не обращал на них внимания, сосредоточившись на брате. Он прижал ухо к губам Сэма, слушая дыхание. Ничего. Выдернув дротик из шеи Сэма, Дин поискал пульс. Пульс был, но едва-едва, медленный и слабый.

– Хорошо, – проговорил Дин. – Хорошо, оставайся со мной, Сэмми. Слышишь? Оставайся со мной.

Эта охота была плохой идеей с самого начала. Она обернулась не просто маленьким развлекательной командной вылазкой, а кошмаром, который с каждой минутой становился все хуже. Не стоило соглашаться на это, надо было продолжать пытаться вернуть Сэму душу. Да, он был в ярости, когда Сэм позволил обратить его в вампира, да, его ранило то, что новой версии Сэма всё равно, жив он или мертв, но он просто не мог позволить себе махнуть на брата рукой. В конце концов, кровь есть кровь, и Сэм – единственное, что у него осталось.

Стоя на коленях в пыли около почти бездыханного тела брата, Дин внезапно сообразил, что понятия не имеет, что случится с душой Сэма, если тело умрет. Она останется запертой в Клетке навечно? Дин не собирался допустить подобное. Они настолько завязли в этом, что единственный выход – пробиться наружу.

Кажется, он несколько раз услышал слово «policia» в рядах зевак и, повернувшись к толпе, выразительно замахал руками:

– No policia! Por favor, no policia^[119]!

Потом из толпы появилась Шочи, закричала что-то по-испански и бросилась к Дину.

– Он?..
– Жив, – ответил Дин. – Едва.

Подобрав дротик, Шочи понюхала его, потом понюхала приоткрытые губы Сэма:

– Кажется, снотворное. Наверное, этот дротик предназначался для Клаудии.
– Откуда ты знаешь? – спросил Дин.
– Потому что, если бы это был традиционный яд нагвалей, у него были бы судороги и кислотно-желтая пена на губах.
– А где Клаудия?
– Они ее забрали.

Дин сжал кулаки:

– Мертвую?
– Надеюсь, нет.

Громко сигналя, подъехала черная побитая «Эль Камино». Из нее высунулся плотный молодой человек с длинными кучерявыми волосами и в футболке с «Cannibal Corpse^[120]». Окликнув Дина, он махнул на открытую платформу.

– Пойдем, – Шочи взяла Сэма за лодыжки. – Погрузим его назад.

Дин схватил брата под мышки, и общими усилиями они втащили его на платформу «Эль Камино». Дин залез следом, а Шочи села впереди. Не успела она закрыть дверцу, как водитель бросил автомобиль в поток транспорта. Заднего бортика не было, так что Дину пришлось одной рукой придерживать Сэма, а другой покрепче цепляться за борт, чтобы не выпадать каждый раз, когда водитель нажмет на газ.

«Эль Камино» везла их по запутанным мощеным улочкам Гуанахуато. Казалось, во всех этих случайных перекрестках, извилистых переулках и влажных тоннелях нет ни малейшей логики. Если и встречались светофоры и дорожные знаки, то выглядели они обычной формальностью, на которую никто не обращал внимания. В этом городе перемещение между двумя пунктами скорее напоминало театр импровизации, нежели собственно вождение. На самом деле городок был маленький и красивый, полный прекрасных зданий, церквей и театров, но Дин смотрел только на Сэма и очень хотел, чтобы тот очнулся.

Водитель остановил машину перед рядом магазинов, ни один из которых не работал. Шочи вылезла из автомобиля и подошла к Дину, чтобы подсобить с Сэмом. Когда они вытащили его, Шочи окликнула водителя и помахала. Тот приветственно вскинул руку и уехал.

– Кто это был? – поинтересовался Дин, поудобнее перехватив брата.
– Не знаю, – отозвалась Шочи. – Сказал, что его зовут Алехандро.
– И почему он нам помог? – Дин проводил «Эль Камино» взглядом.
– Запал на мою задницу.

Дин хохотнул и снова перехватил брата:

– Не могу поспорить. Куда его нести?
– Сюда, – Шочи указала подбородком на дверь без опознавательных знаков.

Она постучала, и открыл человек лет на вид чуть за шестьдесят. Дин не понял, мужчина это или женщина. Черты лица были резкие, тяжелые, мужеподобные и без следа косметики, зато пушистые белые волосы – длинные, тщательно уложенные и завитые. Одежда была простая, черная и свободная, если не считать ярко-пурпурного шарфа с блестками и бусинами по краю. Все толстые пальцы унизывали кольца с камушками, зато ногти были короткие и некрашеные. Плюс фиолетовые ковбойские сапоги.

Шочи назвала себя и Дина. Незнакомец назвался Луло, обменялся с ней несколькими испанскими словами и пригласил их зайти. Голос Луло ничегошеньки не прояснил – слишком низкий, но тон явно женский.

Они оказались в захламленной комнате, которая выглядела так, будто ее обставлял индейский Либераче^[121]: с потолка, будто в полете, свисал манекен в полный рост, одетый в наряд, который мог бы выбрать трансвестит, играющий Покахонтас в Лас-Вегасе. Тут было полно безвкусных томагавков, головных уборов с перьями и прочих «индейских» финтифлюшек, от руки дополненных всевозможными блестящими штрихами. Один угол целиком отводился под тщательно изготовленный алтарь, заваленный свечами, ладаном, монетами и маленькими зеленоватыми апельсинами. Над алтарем располагалось изображение полуголого человека с головой койота и красной флейтой. Дин так понял, что это Уэуэкойотль. Луло знаком велел Дину уложить Сэма на розовый бархатный диван, затянутый плотным пластиковым чехлом.

Луло осмотрел Сэма, потрогал его лоб и запястья, понюхал дыхание, откинул волосы с лица.

Дина совсем не радовала мысль о том, что этот непонятный чужак делает что-то с Сэмом, но он доверял Шочи. Не хотел и определенно не планировал, но доверял. Выбора не было. Он взглянул на Шочи, и та едва заметно ободряюще кивнула. Потом Луло сказал ей что-то и вышел из комнаты.

– Ладно, – ожил Дин. – Вопрос первый. Этот Луло, он мужик или баба?
– Луло – шаман с двумя душами, – отозвалась Шочи, будто это всё объясняло.
– Не понимаю, – нахмурился Дин. – В смысле, каждый или того пола, или того, правильно?
– Ну, а Луло нет.

Дин не знал, что и думать.

– Ладно, – пожал плечами он. – Мне с этой… с этим… неважно, Луло не встречаться, так что думаю, мне без разницы. Прямо сейчас важно только то, сможет ли этот человек помочь Сэму.
– Сэм и без помощи оклемается, – сказала Шочи. – Луло подтвердил, что он просто спит. Но мы не можем действовать, если придется вот так его таскать. Надо, чтобы он очнулся и помогал нам, так что Луло согласился смешать тонизирующее средство, чтобы обратить эффект снотворного.
– А что с Клаудией? Ее надо найти.
– Я думаю, нагвали усыпили ее так же, как и Сэма. Они спрячут ее где-нибудь до пробуждения, а потом будут допрашивать.
– Допрашивать? – эхом откликнулся Дин.

Он совершенно точно знал, что именно имеется в виду.

– Они заставят ее рассказать, где Элвия. А потом убьют.
– Есть идея, куда бы они могли унести ее?

Шочи покачала головой:

– Но знаешь, кто будет знать?
– Кто? Луло?
– Элвия.

***

Луло вернулся с маленькой розовой ликерной рюмкой, наполненной темной жидкостью, и знаком попросил Дина приподнять Сэму голову. Когда Дин придержал брата под затылок, шаман поднес рюмку к губам Сэма. Немного средства пролилось ему на подбородок, но остальное попало в горло. Сэм среагировал немедленно и бурно, будто ему засадили укол адреналина в сердце: он, хватанув воздух, резко выпрямился, вытаращив глаза и сверкая белками, как перепуганная лошадь. Он выбил рюмку из пальцев Луло и замахнулся было, но Дин успел схватить его за руку:

– Эй, ну-ка, потише, Сэмми.
– Что, черт возьми, произошло, – Сэм огляделся. – Где Клаудия?

Пока Луло собирал осколки со сверкающего линолеума, Дин рассказал брату, что произошло.

– Понятно. Надо найти Элвию.
– Даже не знаю, – засомневался Дин. – Думаешь, она согласится нас выслушать после того, как мы попытались ее убить?
– Если у тебя есть идея получше, выслушаю с удовольствием.
– Раз ты убедил Альфу помочь нам, – добавила Шочи, – сможешь уговорить и Элвию.
– И как эта охота для меня превратилась в заговаривание зубов монструозным девицам? – поинтересовался Дин.
– Только потому, что у тебя это так хорошо получается, – парировала Шочи.
– Да, но Альфа… – Дин пытался подыскать слова. – Ну, она не то чтобы адекватная, но для своей сущности вполне. А вот Элвия не особенно. Она явно впала в буйство после всего пережитого. Не думаю, что ей реально что-то втолковать.
– Да ладно тебе, Дин, – сказал Сэм. – У тебя было полно чокнутых баб. Помнишь Ники Драммонд?
– В смысле, лицехватку^[122]? – Дина передернуло. – Такую не забудешь. Я уж думал, придется себе ногу отгрызть, чтоб от нее избавиться.
– У тебя получится, – сказала Шочи.
– Но Элвия, должно быть, даже английского не понимает.
– Я переведу, – пообещала Шочи. – За спорами мы тратим драгоценное время. Что бы мы ни решили делать, действовать надо сейчас. Немедленно.
– Она права, – Сэм поднялся на ноги, вытащил и проверил свой здоровенный «Магнум». – Оружие у тебя?

Дин кивнул и приподнял рюкзак.

– Ну и хорошо. Так что, за дело?

Луло подошел к Сэму, взял его за руку и сказал что-то непонятное.

– Луло хочет тебя благословить, – пояснила Шочи.
– Благословить? – нахмурился Сэм.
– Луло говорит, в тебе тоже два духа, – продолжала она переводить речь шамана. – Не мужской и женский, но добрый и злой, переплетенные, как сиамские близнецы, которых не разделишь. Всю жизнь боги, демоны и люди пытались подтолкнуть тебя в том или ином направлении, но Луло хочет, чтобы ты знал: эти два духа навсегда останутся в тебе. Тебе нужно научиться принять и использовать эту двойственность и найти собственное равновесие между ними. Быть самим собой, на собственных условиях. Луло хочет благословить твой… твой сосуд, пока он пуст, чтобы, когда духи освободятся из заключения, поврежденные половины… слились более гармонично.

Дин посмотрел на брата и понял, что тот услышанному ни на грош не верит. Два в нем духа или нет, но Дину было интересно, продолжает ли Сэм отбрыкиваться от возвращения души так же, как во время последнего разговора? У них не было времени снова пререкаться, и Дин определенно не хотел поднимать больную тему, но всё-таки ему хотелось бы знать. И, несмотря на то, что Дин не был уверен, верит ли в подобное сам, он обратил внимание, что Луло сказал про душу Сэма «когда», а не «если».

– Хорошо, – согласился Сэм. – Что угодно. Только побыстрее.

Луло прижал ладонь к его груди, закрыл глаза и начал что-то бормотать под нос. Сэм бросил быстрый взгляд на Дина, но ничего не сказал. Примерно через минуту шаман отошел и широко улыбнулся, обнажив два отсутствующих зуба – один на верхней челюсти, другой на нижней. Потом он вручил Сэму полосатую черно-белую свечку в стеклянном стакане и что-то сказал.

– Потри ей по волосам, лицу и телу, – перевела Шочи.

Сэм выглядел скептически, но подчинился. Забрав свечу, Луло зажег ее и поставил к остальным, загромождающим искрящийся алтарь.

– Ну, а сейчас можно идти? – осведомился Сэм.
– Да, – ответила Шочи. – Можно.