Эпоха Шань - Инь в Китае.

Древнейшим периодом китайской истории, который в настоящее время можно изучать на основании документов и археологических материалов, является период существования государства Шан-Инь. По традиционной китайской хронологии, эта эпоха обычно относится к XVIII—XII вв. до н. э. Историческая традиция древнего Китая передаёт сказание о том, что около 1400 г. до н. э. вождь Пань Гэн привёл своё племя в Аньян и построил на реке Хуанхэ «большой город Шан», давший своё название как всему государству, так и династии царей. Чжоусские племена, жившие в бассейне реки Вэй, завоевавшие государство Шан в XII в. до н. э. и разгромившие последнюю столицу царства Шан в 1124г. дон. э., дали этому государству особое название — «Инь». Легенда рассказывает о том, что вождь Пань Гэн не был грозным завоевателем, а что он мирно правил подвластными ему племенами.

До последнего времени эпоху Шан-Инь можно было изучать лишь на основании более поздних преданий. Теперь же наука имеет в своём распоряжении большое количество памятников материальной культуры, произведений искусства и около 100 тыс. гадательных надписей на щитах черепахи и костях, которые были найдены в результате многочисленных крупных археологических работ, начатых в 1928 г. и широко развёрнутых в 1934 — 1937 гг. Особенно большое научное значение имели раскопки развалин древнего города, обнаруженного близ деревни Сяотунь в округе Аньян в северной части провинции Хэнань. Здесь было найдено множество памятников периода Шан-Инь, в частности остатки царского дворца, храма и многих домов, расположенных правильными кварталами. Далее были раскопаны 300 гробниц и среди них 4 громадные и роскошные царские усыпальницы. Гробницы дают яркое представление о классовом расслоении, уже существовавшем в то время. Наряду с богатыми погребениями аристократов были обнаружены значительно более скромные могилы простых «чиновников» и, наконец, погребения бедняков. Во время этих раскопок было обнаружено много ритуальных бронзовых предметов, в частности сосудов, а также мраморные скульптуры и большое количество гадательных надписей. Особенный интерес представила богатейшая царская сокровищница, в которой было обнаружено до 6 тыс. ценных предметов из золота, бронзы, нефрита, черепахи и перламутра. Были обнаружены также развалины ремесленных мастерских. Открылась новая эпоха в изучении истории древнего Китая.

Изучение этих памятников поставило перед исторической наукой целый ряд новых проблем, в частности вопрос о происхождении китайской культуры. Многие европейские и даже китайские историки сперва считали население Иньского периода племенем завоевателей, которые пришли с запада и поселились по среднему и нижнему течению реки Хуанхэ. Однако это неправильно. Материальная культура эпохи неолита теснейшим образом связана нитями преемственности с материальной культурой эпохи Инь. Своеобразная форма трёхногих сосудов (ли), земляные стены городищ, домашние животные (лошадь и бык), белая керамика из каолина, наконец, гадательные кости, типичные для эпохи неолита, продолжали существовать в течение эпохи Шан-Инь. Антропологические данные также позволяют установить тесное родство между населением эпохи неолита и людьми эпохи Шан. Теория переселения китайских племён с запада не находит своего подтверждения даже в полулегендарной исторической традиции. Так, в древнекитайской литературе и тем более в надписях не сохранилось каких-либо указаний на переселение китайцев с запада. Единственная легенда о переселении Жёлтого императора является произведением довольно позднего мифотворчества, к тому же облечённым в религиозно-философскую форму. Таким образом, имеются все основания полагать, что население древнего Китая, создавшее культуру времени Шан-Инь, является исконным местным населением, жившим здесь со времён глубокой древности и преемственно сохранившим культурные достижения неолитической эпохи на территории Северного Китая.

Памятники материальной культуры, произведения искусства, древнейшие надписи, в частности надписи на гадательньтх костях: и на бронзовых сосудах, наиболее древние части произведений классической литературы древнего Китая позволяют нам, хотя и в самых общих чертах, описать хозяйственный, общественный и государственный строй эпохи Шан-Инь.

Западный Джоу (1122-771): во главе ван, затем Чжухоу (наследственные владельцы), дафу (главу родоплеменных групп - цзу), ши (главы больших семей), шужэнь (простолюдины, обрабатывающие земли).

По социальным рангам все было расписано. Власть вана была номинальна.

Бамбуковые дощечки.

Кочевники ди и жун. Перенос столицы на восток.

Китайские племена, образовавшие государство Чжоу, уже со времени неолита населяли довольно обширные районы Северного Китая, в нынешней провинции Шэньси, в бассейне реки Вэй. С течением времени эти племена установили своё господство над всеми остальными племенами, жившими в бассейне реки Вэй, и образовали довольно крупный союз племён. Судя по источникам этого времени, они довольно близко соприкасались с государством Инь. Цари Инь поручали князьям Чжоу охрану своих северо-западных границ от набегов соседних кочевых племён. Само название «Чжоу» встречается в иньских надписях. Знатные семьи и даже цари государства Инь выдавали своих дочерей замуж за вождей племён чжоу. Весьма возможно, что эти племена были даже родственны тем племенам, которые населяли Иньское государство. Чжоусские племена широко использовали многие элементы более древней и более высокой иньской культуры. Племена чжоу заимствовали у иньцев письменность, хронологическую систему, архитектурный стиль, обычай своеобразных гаданий и даже некоторые формы религии. Чжоуцы признавали культурные достижения периода Инь и считали себя преемниками иньцев и их продолжателями. Очевидно, именно к этой эпохе относятся следующие изречения: «Следуйте уголовным законам Инь, мудро установленным», «Изучайте великих людей Шан, чтобы укрепить своё сердце и уметь учить людей», «Тщательно ищите среди образцов, данных наиболее древними и мудрыми царями Инь, то, что может послужить вам, чтобы защищать народ и править над ним», «Выполняйте обряды Инь и приносите жертвы в новых городах».

Классическая литература древнего Китая сохранила ряд легенд, описывающих завоевание чжоусскими племенами царства Инь и образование в Северном Китае большого и сильного государства Чжоу. Чжоусский царь Вэнь ван, судя по этим сказаниям, совершил большой завоевательный поход на запад, расширил границы Чжоусской страны и разработал план завоевания царства Инь, завещав выполнить это дело своему сыну. Очевидно, в этот период усилившееся в военном отношении государство Чжоу, опиравшееся на большую и сильную армию, начинает претендовать на господство в Северном Китае, в бассейне реки Хуанхэ. В этом отношении красноречивы слова одного из чжоусских правителей, сохранившиеся в более позднем предании: «Мы должны продолжать дело царя Вэнь вана, отказаться от всякой лени до тех пор, пока наше государство не станет всемирным и пока от углов моря и восходящего солнца до этого места не будет ни одного человека, который бы ослушался нашего закона».

Пользуясь внутренним ослаблением царства Инь, чжоусский царь У ван начал решительную борьбу за полное покорение страны Инь и установление своего господства во всём бассейне Жёлтой реки. Однако его первый поход, предпринятый им на девятом году его царствования, был неудачен. У ван дошёл до реки Хуанхэ, но был принуждён вернуться обратно. Более удачным был его второй поход на восток. На одиннадцатом году своего царствования он двинулся во главе большого войска на восток и, одержав полную победу над войсками иньцев, разгромил и завоевал Иньское государство. Так описывают позднейшие легенды образование в Северном Китае государства Чжоу в XII в. до н. э.

Судя по древним сказаниям и более поздним, но зато более достоверным, источникам, цари из Династии Чжоу, завоевав государство Инь, образовали большое и сильное царство. От времени ранней династии Чжоу известна только последовательность имён царей. В «Истории сына неба My», написанной в V-IV вв. до н. э., сохранились древние легенды, относящиеся к этому периоду. В этих древних преданиях царей Чао и My изображали в качестве великих завоевателей, далеко расширивших пределы государства. В результате этих завоеваний китайцы проникают в бассейн Янцзыцзян и покоряют племена, жившие на берегах реки Хань и в районе Хубэй. Более точные данные, касающиеся политической жизни Китая, восходят лишь к IX-VIII вв. до н. э. Развитие рабовладельческого хозяйства, требовавшее постоянного ведения войн для грабежа соседних народов и для захвата рабов, приводило к резкому обострению классовых противоречий. Крупные богатства, большие поместья, множество рабов скапливались в руках отдельных магнатов, которые образовали прочный слой поместной землевладельческой знати. Этим богачам противостояли трудовые массы бедняков и рабов. Жестокие формы эксплуатации труда простого народа должны были неизбежно вызывать массовые восстания. В 842 г. до н. э. бедный люд столицы восстал против царя Ли вана и штурмовал дворец. Незадачливый, свергнутый народом царь Ли был принуждён бежать. Острая классовая борьба сопровождалась борьбой за захват царской власти. Два сановника Чжоу Гун и Чжао Гун объявили себя регентами государства, причём время их правления получило характерное название «Всеобщее согласие». Очевидно, правящий класс аристократии принуждён был, хотя бы декларативно, пойти на некоторые уступки трудовым массам. Впрочем, историческая традиция сохранила предание о том, что один из этих сановников, чтобы спасти сына свергнутого царя Ли, пожертвовал собственным сыном и выдал его народу. Весьма возможно, что этот период острой классовой борьбы получил название «Всеобщее согласие» именно для того, чтобы стереть в памяти следующих поколений воспоминание о тех уступках, которые аристократы были принуждены сделать народу.

В 827 г. до н. э. после смерти Ли вана регенты передали власть его сыну, Сюань вану. О царствовании царя Сюаня (827—782 гг. до н. э.) сохранились довольно точные сведения как в «Книге песен» так и в целом ряде других источников. Вся китайская историческая традиция приписывает ему большие войны, которые он вёл для подавления восстаний среди подвластных племён, а также для завоевания соседних иноземных стран, населённых главным образом кочевниками. Эти войны описаны в яркой поэтической форме в литературных произведениях того времени, в торжественных песнях, которые пелись в храме предков. В одной оде описывается вторжение кочевого племени сюнну в царство Чжоу и захват столицы, происшедший в 822 г. до н. э

В другой торжественной песне описывается война Сюаня с кочевым племенем сюй, которое жило к юго-востоку от государства Чжоу. Сам царь во главе шести армий выступает в поход против страны Сюй. Китайцы одерживают крупную победу благодаря своим значительным войскам, которые «двигаются не толпами, но разбитыми линиями». Война заканчивается захватом «множества пленников». Ода содержит типичное возвеличение царя.

Ослабленное длительной борьбой с многочисленными и сильными племенами кочевников, постоянно вторгавшимися в богатые и плодородные долины реки Хуанхэ и её притоков, государство Чжоу, раздираемое классовыми противоречиями и лишённое внутренней экономической спайки, распалось на ряд независимых княжеств, во главе которых стояли представители рабовладельческой знати, могущественные аристократы, уже не зависевшие от единой центральной власти.

- Восточный (770-256/249): В 770 г. до н. э. один из почти номинальных чжоусских царей Пин ван, теснимый западными кочевниками, перенёс свою столицу на восток в город Ло-и (позднейший Ло-ян в провинции Хэнань). С этого времени и начинается фактический распад Китая на ряд независимых мелких княжеств, которые уже не подчиняются Восточно-чжоусскому государству. В VII в. до н. э. пять наиболее сильных княжеств образуют лигу, которая должна была в некоторой степени подготовить страну к созданию сильного централизованного государства. Однако это объединение носило временный и непрочный характер. Пять крупных княжеств, каждое из которых стремилось к преобладанию, с трудом удерживали равновесие сил. Период их господства, относящийся к VII—V вв. до н. э., обычно называется временем «Пяти властителей». В V в. до н. э. эта борьба между отдельными княжествами становится особенно острой. Поэтому период V—III вв. до н. э. получил название «Борющихся царств» (Чжань-го).

Чжохоу перестают считаться с ваном.

Лего – множество царств.

VIII в. 170 царств, VI в. – 30 царств, V в. – 7 больших царств (Вей, Чжао, Хань, Янь, Ци, Цинь, Чу). Преобладание центростремительной тенденции.

В середине I тыс. появляются ирригационные системы. С появлением железа начинают с помощью железных плугов обрабатывать твердые почвы. Бурные изменения по всюду. Социальные изменения: в категории шужэнь появились зажиточные – ремесленники, земля попадает в товарооборот, купля-продажа земли. В отдельных территориях вводится поземельный налог.

Появляются Ва – гегемоны. Можно было Ва объявить правителем, но Джохоу не хотели отдавать им власть.

Изменения в политике, экономике привели к борьбе идей.

В 770 г. до н. э. один из почти номинальных чжоусских царей Пин ван, теснимый западными кочевниками, перенёс свою столицу на восток в город Ло-и (позднейший Ло-ян в провинции Хэнань). С этого времени и начинается фактический распад Китая на ряд независимых мелких княжеств, которые уже не подчиняются Восточно-чжоусскому государству. В VII в. до н. э. пять наиболее сильных княжеств образуют лигу, которая должна была в некоторой степени подготовить страну к созданию сильного централизованного государства. Однако это объединение носило временный и непрочный характер. Пять крупных княжеств, каждое из которых стремилось к преобладанию, с трудом удерживали равновесие сил. Период их господства, относящийся к VII—V вв. до н. э., обычно называется временем «Пяти властителей». В V в. до н. э. эта борьба между отдельными княжествами становится особенно острой. Поэтому период V—III вв. до н. э. получил название «Борющихся царств» (Чжань-го)

В начале VIII в. до н. э. учащаются столкновения чжоусцев с племенами жунов, населявших район верхнего течения реки Хуанхэ. По происхождению жуны были родственны чжоусцам, но отличались от них по образу жизни и формам хозяйства. Решающие столкновения с полукочевыми племенами жунов происходят в правление Ю-вана (781 — 771 гг. до н. э.).

В 770 г. до н. э. пришлось перенести столицу на восток, в район современного Лояна. Период VIII—III вв. до н. э. называют поэтому Восточным Чжоу.

В VIII в. до н. э. консолидируются кочевые племена, именуемые в древнекитайских источниках ди; они совершают набеги на владения чжухоу к северу от Хуанхэ. В начале VII в. до н. э. ди двинулись на юг, опустошая земли на левом берегу Хуанхе в его среднем течении. Ди форсируют Хуанхэ и нападают на владения чжухоу в непосредственной близости от чжоуской столицы.

Даже самым сильным царствам приходится считаться с ди. Некоторые из китайских владетелей предпочитают союз с ди, другие пытаются использовать их в борьбе со своими противниками. Так, в 636 г. до н. э. чжоуский Сян-ван намеревался спровоцировать нападение ди на царство Чжэн, отказавшееся повиноваться ему. Но ди заняли сторону Чжэн и нанесли поражение войску вана, который вынужден был временно покинуть столицу.

Во взаимоотношениях населения Древнего Китая с соседними племенами отчетливо проявляется несовпадение политических отношений с этническими. Если в иньское и раннечжоуское время противо-поставление «мы — они» основывалось исключительно на политических критериях (признающий власть вана входил в «нашу» общность, неподчинившийся его власти автоматически становился «чужим»), то в VIII—VII вв. до н. э. возникает представление о существовании определенной культурно-генетической общности всех «варваров». Древние китайцы начинают противопоставлять себя «варварам», обозначая свою общность термином хуася (или чжуся).

Согласно представлениям древних китайцев, в основе такого разграничения лежали отношения родства. Считалось, что жители царств, расположенных в среднем течении Хуанхэ, связаны между собой родственными узами, поэтому даже если какое-нибудь из них выступало против чжоуского вана, оно не переставало быть хуася. Соответственно политический союз с «варварами» не означал, что они переставали быть таковыми. Это непреходящее различие между хуася и «варварами» отчетливо выражено в следующих словах известного деятеля VII в. до н. э. Гуань Чжуна: «Варвары — это шакалы и волки, им нельзя идти на уступки. Чжуся — это родственники, и их нельзя оставить в беде!»

После перенесения столицы на восток власть вана заметно ослабевает. Он по-прежнему олицетворяет собой единство Поднебесной, но практически зачастую не вмешивается во взаимоотношения между чжухоу, владения которых становятся все более самостоятельными. Резко сокращается территория «столичной области» — владение чжоуского правителя. Часть ее была раздарена соседним царствам — Чжэн, Цзинь и др., а некоторые районы оказались захвачены царством Чу. Скудеет казна вана. Традиционная дань от чжухоу начинает поступать все более нерегулярно. Наступает момент, когда после смерти одного из чжоуских ванов у его наследника не оказывается средств для совершения требуемых обычаем обрядов и похороны откладываются на семь лет.

На авторитете правящего дома Чжоу пагубно сказывались и внутренние распри, неоднократно вспыхивавшие в VII—VI вв. до н. э. Ван не имел возможности воспрепятствовать нарушениям освященного традицией порядка наследования власти и был вынужден обращаться за помощью к зависимым от него чжухоу.

Вторжение кочевников на Среднекитайскую равнину и изменения во взаимоотношениях между ваном и зависимыми от него правителями во многом предопределило сущность новой политической ситуации, возникшей в VII в. до н. э. и невозможной в предшествующее время. Один из наиболее крупных чжухоу добивается главенствующего положения и становится «гегемоном». Для достижения этой цели возвысившийся правитель использовал два стандартных лозунга: «заставить всех уважать вана» и «отразить угрозу со стороны варваров».

2. Борьба за гегемонию

Первым древнекитайским царством, добившимся гегемонии на Среднекитайской равнине, было Ци, расположенное в низовьях Хуанхэ. Правитель Ци был официально провозглашен гегемоном в 650 г. до н. э. на съезде правителей (чжухоу).

После его смерти царство Ци лишилось положения гегемона. Им вскоре становится другое крупное царство — Цзинь. Годы наивысшего могущества царства Цзинь — период правления Вэнь-гуна (636—628 гг. до н. э.).

Судьба Вэнь-гуна необычна. Его матерью была женщина из племени жун. Покинув пределы своего родного царства из-за соперничества с братьями, юный Вэнь-гун

бежал к кочевникам ди, среди которых провел долгие годы. Так во главе объединения древнекитайских царств оказался человек, который по происхождению и воспитанию был скорее «варваром», нежели хуася. Та-ким Вэнь-гун, в сущности, и остался в памяти потомков: он «ходил в рубахе из грубой материи, в овчинном тулупе, подвязывал меч сыромятным ремнем и тем не менее распространил свою власть на все земли посреди четырех морей».

В конце VII в. до н. э. происходит раскол среди кочевников ди, захвативших среднее течение Хуанхэ. Это послужило Цзинь поводом для вмешательства. Весной 594 г. до н. э. в 8-дневной битве главные силы ди были разгромлены. Пленные кочевники частично были включены в цзиньскую армию, частично превращены в рабов. С господством «варваров» на значительной территории бассейна Хуанхэ, вблизи чжоуской столицы, было покончено.

Соперничество между Цзинь и южным царством Чу составляло основную линию политической истории в VII—VI вв. до н. э. Расширяя свою территорию за счет мелких царств междуречья Янцзы и Хуанхэ, Чу начинает вмешиваться в отношения между основными наследственными владениями на Среднекитайской равнине. В конце VII в. до н. э. правитель Чу принял титул вана — это был открытый вызов тем царствам, ко-торые боролись за гегемонию под лозунгом «уважения» к чжоускому Сыну Неба. Чуский ван становится первым гегемоном, не признающим верховное главенство Чжоу.

Разбив Цзинь, Чу начинает диктовать свои условия древнекитайским царствам. Цзинь удалось добиться реванша лишь в 575 г. до н. э.

В начале V в. до н. э. обостряется борьба за гегемонию между двумя царствами, ранее почти не принимавшими участия в политических событиях: царствами У и Юэ, занимавшими земли в нижнем течении Янцзы. Основная масса населения здесь существенно отличалась от «людей хуася». Жители У и Юэ имели обычай татуировать тело и коротко обрезать волосы, чем резко отличались от древних китайцев. Большую роль в их жизни играло рыболовство и морские промыслы. Стремясь получить дополнительный шанс в борьбе с Чу, правитель Цзинь заключил союз с У и направил туда своих военных советников. Однако и после этого жители У предпочитали колесницам тактику боя на воде, где они чувствовали себя более уверенно, чем на суше.

В 493 г. до н. э. правитель У нанес поражение Юэ, после чего предпринял ряд походов на север. Одержав победу над армией Ци и разгромив Лу и Сун, он в 482 г. до н. э. добился признания гегемонии У. Примерно через десять лет после этого настал черед Юэ, разбившего войска соперника и подчинившего себе большинство северных царств. Гегемония Юэ завершает период Чуньцю; с разделением царства Цзинь на три самостоятельных государства Чжао, Вэй, Хань (403 г. до н. э.) в истории древнекитайского общества начинается период Чжаньго («Воюющих царств»).

3. Сдвиги в социально-экономическом строе общества

Чжаньго — эпоха бурных социальных потрясений, коренных изменений во многих областях общественной жизни Древнего

Китая. Предпосылкой для этого были важные сдвиги в развитии производительных сил: распространение железа, появление пахотных орудий и тяглового скота, развитие ирригации.

Первые упоминания о железе встречаются в древнекитайских текстах конца VI в. до н. э. В частности, в летописи «Цзочжуань» сообщается, что в царстве Цзинь в 513 г. до н. э. был отлит железный треножник с текстом законов. Наиболее ранние археологические находки железных орудий относятся к V в. до н. э. В IV в. до н. э. железные орудия получают достаточно широкое распространение в земледелии.

Применение тягловых пахотных орудий типа рала с железным наконечником произвело подлинную революцию в земледельческой технике. С помощью таких орудий оказалось возможным возделывать не только пойменные земли, но и твердые почвы на высоких прибрежных террасах. Тягловая сила крупного рогатого скота резко повысила производительность труда. «Живо- тные, служившие для жертвоприношений в храмах, теперь трудятся на полях» — так характеризуется это важное изменение в состоянии производительных сил автором одного из древнекитайских сочинений. Если раньше ирригационные работы осуществлялись почти исключительно в целях борьбы с наводнениями (следы водоотводных каналов сохранились в иньских городищах в Чжэнчжоу и Ваньяне), то по мере расширения посевных площадей каналы во все более широких масштабах начинают применяться для искусственного орошения.

Расширение площади пахотных земель, повышение урожайности, резкое увеличение совокупного общественного продукта предопределили кризис системы землевладения и землепользования, существовавшей в чжоуском Китае XI—VI вв. до н. э. Прежние формы землевладения, основанные на иерархии социальных рангов, постепенно изживают себя.

В середине I тысячелетия до н. э. оформляется новая система собственности на землю. Распад прежней системы землевладения был связан с появлением частной собственности, основанной на праве отчуждать землю посредством купли-продажи. В связи с этим в VI в. до н. э. в ряде древнекитайских царств происходит переход к совершенно новой форме отчуждения произведенного продукта — к поземельному налогу. Как сообщает Сыма Цянь, впервые поземельный налог, исчисляемый в зависимости от площади обрабатываемой земли, был введен в царстве Лу в 594 г. до н. э. Затем такой налог стали взимать в Чу и в Чжэн.

Качественные изменения претерпевает в это время ремесло и торговля. В социальной системе чжоуского общества начала I тысячелетия до н. э. ремесленники приравнивались по своему статусу к простолюдинам. Таким же было положение и лиц, занимавшихся обменом между отдельными родственными группами. Эти профессии были наследственными: «Дети ремесленников становятся ремесленниками, дети торговцев — торговцами, дети земледельцев — земледельцами». Распространение железных орудий труда и общий прогресс техники стимулировали индивидуализацию ремесленного производства, рост благосостояния отдельных ремесленников. Это способствовало использованию в широком масштабе в ремесле и торговле рабов как производительной силы. В результате отдельные ремесленники и торговцы, номинально относившиеся к низшей прослойке социальной иерархии, фактически могли оказаться более состоятельными, чем некоторые представители знати. Тем самым нарушалось основное правило традиционной социальной системы: кто знатен, тот богат; кто незнатен, тот беден.

Причины:

1. Изменения во всех сферах жизни общества.

2. Борьба идей, плюрализм мнений был возможен в отсутствие сильной центральной власти.

Школы:

1. Идеи Конфуция. Кун цзы (551-478 гг.): нужно жить по традиции (Ли), никаких коренных изменений не нужно. Выделил идеал человека – «Цзунь цзы» – высокообразованный и высокоморальный человек, его предназначение управление; «Сяо» – сыновья почтительности. «Жень» – гуманность, человеколюбие. «Вэнь» – цивилизационность. «И» – чувство долга.

Тезис: «Государство – большая семья, где правитель – правитель, подданный – поданный и т.д.». Архаическая идея о государстве, идеалом считал западный Джоу (но жил он уже во времена восточного).

2. Лаоцзы, дао. Принцип не деяния. Главное естественность. Все должны работать. Нет силы неба, культ предка отсутствует.

3. Школа Мо цзы (Моди). О всеобщей любви и пользе.

4. Фа цзя (Легистская). Принцип соблюдения закона. Жесткий закон, издаваемый правителем. Наказание за несоблюдение – смертная казнь!

Увеличили ранги до 20. Ранги по делам. Концепция равных возможностей.

Сяо-гун (царство Цинь).

20-19 – высшие ранги, 18-9 – знать, 8-1 – простолюдины.

Шан-ян. Введение круговой поруки. Разрешил куплю-продажу земли. Унифицировано все.

338 гг. – Цинь стало сильными хорошо развитым царством.

Какими способами и методами управлять Поднебесной в условиях, когда «можно быть знатным, но бедным»? Этот вопрос волновал многих мыслителей того времени. Различия в подходе к решению данной про-блемы и предопределили возникновение нескольких философских школ. Древнекитайских философов интересовали не столько закономерности природы в целом, сколько социально-политические и социально-этнические вопросы. Не случайно поэтому, что стремительный взлет философской мысли в Древнем Китае связан с VI—III вв. до н. э., когда изменения в социальном строе настоятельно требовали осмысления тех важнейших принципов, которые лежали в основе взаимоотношений между людьми в обществе. В VI—V вв. до н. э. наибольшие расхождения в подходе к решению этих проблем обнаружились в учениях двух философских школ — конфуцианцев и моистов.

Возникновение конфуцианского учения сыграло исключительную роль в истории идеологии не только Древнего Китая, но и многих соседних стран Восточной Азии. Центральное место в этико-политической доктрине Конфуция (Кун Цю, 551— 479 гг. до н. э.) занимает учение о «благородном человеке» (цзюнь цзы). Конфуцию были чужды идеалы новой социальной прослойки имущих, стремящихся к выгоде и обогащению. Противопоставляя им принципы морали и долга, Конфуций обращается к идеализированным им порядкам прошлого. В этом глубокое противоречие в системе взглядов древнего философа. Конфуцианские понятия гуманности (жень), верности (чжун), уважения к старшим (сяо), соблюдения норм взаимоотно- шения между людьми (ли) представляют собой положительные общечеловеческие ценности, выраженные через категории исторически обреченного социального строя. Отнюдь не стремясь к личному благополучию («Питаться грубой пищей и пить только воду, спать подложив под голову локоть — радость в этом! А богатство и знатность, добытые бесчестным путем, — для меня это словно парящие облака»), находя удовлетворение в самом процессе познания действительности («Учиться и постоянно повторять изученное — разве это не радостно?»), Конфуций в то же время высказывает мысли, являющиеся призывом к реставрации отошедшего в прошлое уклада жизни.

Характерно, что к решению политических проблем Конфуций подходил не делая принципиального различия между государством и семьей. Применение к государству модели взаимоотношений между членами семьи и означало требование сохранить в незыблемости те порядки, когда «правитель — это правитель, подданный — это подданный, отец — это отец, сын — это сын».

С иных позиций подходил к противоречиям современного ему общества другой выдающийся древнекитайский мыслитель — Мо-цзы (Mo Ди, рубеж V—IV вв. до н. э.). Все социальные беды, по его мнению, происходят от «обособленности», проповедуемой конфуцианцами. «Ныне, — писал Mo Ди, — правители царств знают лишь о любви к своему царству и не любят другие царства... Ныне главы семей знают лишь о любви к своей семье, но не любят другие семьи... Если же отсутствует взаимная любовь между людьми, то непременно появляется взаимная ненависть». Поэтому Mo Ди и выдвигает тезис о необходимости «всеобщей любви», которая позволит навести порядок в Поднебесной.

Выступая против семейно-родственной обособленности членов общества, Mo Ди резко критиковал обычай передачи привилегий и должностей по наследству. Призывая «почитать мудрых», Mo Ди обрушивался на наследственную знать и считал полезным такое положение вещей, когда «первоначально низкий человек был возвышен и стал знатным, а первоначально нищий был бы возвышен и стал богатым».

В то же время в противовес конфуцианцам, придававшим большое значение ритуальной стороне человеческой культуры, Mo Ди утверждал, что культура необходима лишь для того, чтобы обеспечить человека одеждой, пищей и жилищем. Все что выходит за рамки удовлетворения элементарных потребностей человека, необязательно и даже вредно. Поэтому, в частности, Mo Ди считал необходимым отменить музыку, от- влекающую людей от создания материальных ценностей.

Ряд важных положений моистского учения был заимствован философами IV—III вв. до н. э., создавшими «легистскую» школу. Если конфуцианцы видели средство умиротворения Поднебесной в совершенствовании социально-этнической стороны взаимоотношений между людьми, то легисты считали таким средством закон (отсюда и название этой философской школы). Только закон, проявляющийся в наградах и наказаниях, способен обеспечить порядок и предотвратить смуту. Закон сравнивается легистами с инструментом, с помощью которого ремесленник изготавливает изделие. Закон необходим прежде всего для подчинения народа власти правителя. Не случайно, подчеркивали легисты, «и прежде мог установить порядок в Поднебесной лишь тот, кто видел свою первую задачу в установлении порядка в собственном народе, и побеждал могучих врагов тот, кто считал необходимым сначала победить свой народ». Конечную цель применения закона легисты видели в обеспечении абсолютной власти правителя.

Если конфуцианцы ратовали за возвращение к идеальным порядкам прошлого, а моисты и легисты—за последовательное разрушение старой системы общественного и государственного устройства, то представители даоской школы занимали в этом вопросе особую и весьма своеобразную позицию. Основоположником этой философской школы считается Лао-цзы, однако достоверными сведениями мы о нем не располагаем. Авторству Лао-цзы, который был якобы старшим современником Конфуция, приписывается «Трактат о дао и дэ» («Даодэцзин»). Сторонники этого учения полагали, что все в мире определяется существованием некоего «пути» (дао), действующего помимо воли людей. Человек не способен постичь этот путь («Дао, которое можно выразить словами, не есть истинное дао»). Поэтому лучшим способом не совершать ошибки в управлении государством является, с точки зрения даосистов, «недеяние» правителя, его отказ от активного вмешательства в заранее предопределенный ход исторических событий.