О модернизации как явлении

Смена ориентиров?

Недавно мы отмечали круглую годовщину «наших реформ», начавшихся с перестройки. Хотя особых празднеств, конечно, не было. Да и что, собственно, праздновать? Уже двадцать с лишним лет мы пребываем в состоянии бесконечного транзита, а что получили в итоге? Большая часть россиян скажет: «Ничего - только потеряли». И с ними будет тяжело спорить. По сравнению с 1990 годом страна стала намного беднее, заметно ослабев в способности производить национальное богатство. Значительная часть промышленности, сельского хозяйства, науки разрушена. Почти все эти годы мы теряли население, что усугублялось огромной эмиграцией - совокупное число людей, навсегда уехавших за границу, превысило население такой страны, как Швеция. Мы утратили почти 18 тысяч сельских населенных пунктов. Впрочем, список потерь можно продолжать и продолжать.

Но были и выигравшие, например крупный бизнес, который все эти годы активно рос и в итоге сконцентрировал в своих руках значительную часть богатств нации. В начале 2000-х крупнейшие корпорации удваивали свои активы практически ежегодно, а к 2004 году доходы только двадцати с лишним российских миллиардеров превысили объем всего российского бюджета. На протяжении довольно продолжительного времени корпорации оставались едва ли не основными акторами (а то и авторами) сценариев российской трансформации. Но вот теперь почему-то все эти сценарии остались в прошлом. Более того, крупный бизнес оказался ввергнутым в состояние долгосрочной неопределенности. Разумеется, корпоративный бизнес как явление, скорее всего, никуда не денется, но останется ли российская корпорация частным институтом? Или же мы вступаем в эпоху сугубо государственных корпораций? Так можно ли то, что с нами происходило, называть модернизацией?

О модернизации как явлении

Чтобы разобраться в этом, необходимо ответить на вопрос, что же такое модернизация. Если говорить предельно кратко и схематично, то политика модернизации - это совокупность шагов, направленных на повышение конкурентоспособности страны. Это переход от перераспределения к производству и наращиванию национального богатства. Это рост производительных сил общества, не только количественный, но и качественный. Это сокращение издержек, преодоление затратных методов и переход от освоения средств к их инвестированию.

А теперь обратим внимание: весь мировой опыт ХХ века, все многочисленные исследования того, что позволило различным странам добиться экономического роста, говорят о том, что подъем экономики в значительной степени определяется неэкономическими факторами. Крупнейшие западные ученые (Эрнандо де Сото, Роберт Патнэм, Дуглас Норт, Рональд Коуз) убедительно доказывают, что экономический рост в первую очередь зависит не от экономических факторов, а от коллективно разделяемых правил и ценностей, которые царят в обществе, от утвердившихся в нем моделей социального взаимодействия. Речь идет о неких глубинных вещах - «установках», «коллективной идентичности» и тому подобном, - создающих те загадочные энергетические поля, в которых предопределяется в конечном итоге успех или неуспех конкретного общества.

Иными словами, принципиальное значение для экономического развития имеют вещи, весьма далекие от экономики. Скажем, является ли в интересующем нас обществе ценностью право собственности или гораздо более важными кажутся гарантии бесплатных социальных благ? Готовы ли люди кооперироваться или радуются, если у соседа сдохла корова? Воспринимают они друг друга как постоянных союзников или как вечных врагов? В конечном итоге именно разделяемые обществом ценности определяют важнейшие типы экономического поведения, наиглавнейшими среди которых будут а) поведение, нацеленное на производство, б) поведение, нацеленное на перераспределение. Они же, эти ценности, закреплены и за ключевыми формами социального взаимодействия, среди которых противостоят друг другу сотрудничество, дающее не максимальные, но долгосрочные выгоды каждому, и забота лишь о своей индивидуальной выгоде, позволяющая максимально увеличивать прибыль, но не позволяющая выигрывать в долгосрочном плане. В России, увы, доминирующими по-прежнему остаются непродуктивные формы поведения и взаимодействия. Именно поэтому наша удивительно богатая страна является такой удивительно бедной.

Важно понять, что национальная модернизация не может быть проведена как чисто экономический проект. Для того чтобы сегодня обеспечить реальное развитие страны и ее экономики, требуется модернизация общества как такового, необходимо изменение системы ценностей. Наверное, это звучит непривычно и кажется чем-то не слишком реальным, но с такой установкой уже сегодня вполне можно успешно работать.