Экономическая мысль античного рабства. Древняя Греция

Лучшие достижения экономической мысли античного (классического) рабства были достигнуты в V-IV вв. до н.э., а самым известным представителем этого периода является древнегреческий философ Аристотель (384—322 до н.э.)2. Этот автор, будучи убежденным идеологом сложившихся в его стране натурально-хозяйственных отношений, смог значительно больше других своих современников (Ксенофонта, Платона и др.) углубиться в конкретные экономические проблемы и разработать оригинальнейший по тем временам проект идеального государства.
Согласно проекту Аристотеля естественные «законы природы» обусловливают деление общества на свободных и рабов и их труда на умственный и физический. При этом оригинально то, что все виды хозяйства и деятельности людей (будь то: свободные граждане, выполняющие управленческо-контрольные функции, или земледельцы, скотоводы, ремесленники, торговцы) рассматриваются в нем с точки зрения используемых каждым сословием способов жизнеобеспечения и приобретения богатства и относятся либо к естественной сфере — экономике, либо к неестественной сфере — хрематистике.
Экономика в суждениях Аристотеля представлена, прежде всего важнейшей и почетной деятельностью людей в земледелии, а также теми, кто занят ремеслом и мелкой торговлей. Ее цель — удовлетворение насущных жизненных потребностей человека, и поэтому она должна быть объектом заботы государства. Хрематистику мыслитель сравнивает с беспечным искусством наживать состояние посредством крупных торговых сделок для перепродажи и ростовщических операций. Ее цель беспредельна, так как главное в этой сфере — «обладание деньгами».
В концепции об экономике и хрематистике очевидна недвусмысленная позиция Аристотеля как сторонника натурального хозяйства. Идеализируя в рамках этой концепции модель рабовладельческого государственного устройства, он как бы искусственно «упрощает» важнейшие элементы хозяйственной жизни. Например, по Аристотелю, «в действительности вещи столь различные не могут стать соизмеримыми». Отсюда «5 лож — 1 дому» потому, что их соизмеримость достигается якобы только благодаря деньгам. Сами же деньги, как наиболее «удобный в обиходе» товар, возникли, по мысли философа, не стихийно, а как результат соглашения между людьми и «в нашей власти», чтобы они (деньги) стали «неупотребительными».
К «издержкам» аристотелевской концепции об экономике и хрематистике следует отнести также двойственную характеристику обмена. Речь идет о том, что в одном случае обмен расценивается им как акт удовлетворения потребности и позволяет трактовать потребительную стоимость товара как категорию сферы экономики, а в другом случае — наоборот: обмен символизирует акт наживы и дает основание меновую стоимость товара считать категорией сферы хрематистики.
Наконец, с позиций этой же концепции Аристотель демонстрирует свое неприятие крупной торговли и ссудных операций, тенденциозно анализируя этапы эволюции форм торговли и денежного обращения. В частности, такие ранние формы торговли, как прямой товарообмен и товарообмен посредством денег, он относит к сфере экономики, а движение торгового капитала, т.е. когда товарообмен осуществляется с приращением первоначально авансированных на эти цели денег, — к сфере хрематистики. Аналогично трактует Аристотель свое отношение к формам денежного обращения, относя функции денег по отображению меры стоимости и средства обращения к сфере экономики, а их применение как средство накопления прибыли, т.е. в качестве ростовщического капитала, — к сфере хрематистики. По словам Аристотеля, ростовщичество «с полным основанием вызывает ненависть» и является «по преимуществу противным природе» потому, что «оно делает сами денежные знаки предметом собственности, которые, таким образом, утрачивают то свое назначение, ради которого они были созданы: ведь они возникли ради меновой торговли, взимание же процентов ведет именно к росту денег»3.