Принятие наследства

Принятие наследства осуществляется путем совершения специально-определённых действий, направленных на возникновение юридически-значимых последствий. По смыслу абз. 3 п. 2 ст. 1152 ГК РФ принятие наследства должно быть абсолютным и окончательным («да» или «нет»; «принимаю» или «отказываюсь»). Во-первых, нельзя свою волю на принятие наследства выразить, например, так: «приму наследство, если долги наследодателя не будут превышать стоимость имущества» или «приму наследство, если при разделе имущества мне будет выделен земельный участок». Принятие наследства в таком виде ничтожно, оно не породит никаких юридических последствий. Во-вторых, не допускается принятие части наследства, наследство должно быть принято полностью как единое целое. Поэтому наследник, принявший часть наследства, считается принявшим его целиком (п. 2 ст. 1152 ГК РФ). Важно отметить, что это правило действует в пределах только одного основания наследования. Это означает, что, если наследник призывается к наследованию одновременно по нескольким основаниям, он вправе по своему усмотрению принять наследство по одному основанию и отказаться от другого наследства, либо принять наследство по всем основаниям (абз. 2 п. 2 ст. 1152 ГК РФ)[7].

Право на принятие наследства входит в состав общей правоспособности гражданина (ст. 18 ГК РФ). Порядок осуществления этого права основывается на общих нормах, регулирующих дееспособность граждан (ст. 21 ГК РФ). Это значит, что наследники, обладающие полной дееспособностью, сами решают вопрос о принятии наследства. От имени лиц, которые в силу возраста или состояния здоровья лишены возможности самостоятельно осуществлять свои права, вправе принять наследство их законные представители. Речь идёт о малолетних (детях в возрасте до 14 лет), а также о лицах, признанных судом недееспособными. От имени первых принять наследство вправе их родители (усыновители) или опекуны (ст. 28 ГК РФ), а от имени вторых – только опекуны (ст. 29 ГК РФ). Несовершеннолетние в возрасте от 14 до 18 лет вправе сами принять наследство, но с согласия своих законных представителей: родителей, усыновителей, попечителя (ст. 26 ГК РФ), лица, ограниченно дееспособные по решению суда, также принимают наследство с согласия попечителей (ст. 30 ГК РФ)[8].

Абз. 2 п. 2 ст. 1152 ГК РФ содержит законодательную новеллу. При призвании наследника к наследованию одновременно по нескольким основаниям (по завещанию, по закону или в порядке наследственной трансмиссии в результате открытия наследства и т.п.) наследник может принять наследство, причитающееся ему по одному из этих оснований, по нескольким из них или по всем основаниям. К сожалению, приведённая формулировка закона однозначно не может быть признана корректной. Уже само по себе введённое ею понятие множественности оснований наследования противоречит ст. 1111 ГК РФ, которой установлено только два основания наследования: по завещанию и по закону. Данный перечень является исчерпывающим, никаких иных оснований наследования не существует. Нечеткая формулировка статьи на практике привела к неправильному пониманию принципа принятия либо отказа от наследства. Так, достаточно часто встречаются ситуации, при которых наследник, имеющий право на обязательную долю в наследстве, изъявляет нотариусу желание отказаться от наследования по закону на имущество, оставшееся незавещанным, но при этом принять наследство в порядке ст. 1149 ГК РФ и, таким образом, получить в качестве обязательной доли часть завещанного имущества, полагая, что наследование по закону и наследование обязательной доли – разные основания наследования. Эта ситуация возникает в случаях, когда незавещанным остаётся имущество, не представляющее особой ценности, неликвидное и т.п. Однако, наследование в порядке ст. 1149 ГК РФ является наследованием по закону, поэтому наследник, принимающий наследство в виде обязательной доли, не может отказаться от наследования по закону имущества, оставшегося незавещанным[9]. Такой вывод вытекает по той причине, что правила, указанные в ст. 1149 ГК РФ расположены в главе 63 ГК РФ.

Однако, по мнению Крайновой Т.К., у обязательного наследника есть выбор: или получить обязательную долю, или не получить её, что не означает отказа от наследства, а означает реализацию своего права наследника в том объёме, в каком у него есть интерес[10]. Выводы Крайновой Т.К. основываются на положениях п. 2 ст. 1, ст. 9, 21, 22 ГК РФ. Эту позицию разделяют Р.Ю. Закиров, Я.С. Гришина, М.М. Махмутова[11]. Они полагают, что законодатель должен выделить право на обязательную долю как самостоятельное основание принятия наследства. Тогда у обязательного наследника была бы возможность принять незавещанную часть наследства по закону, но отказаться от права на обязательную долю.

По нашему мнению, справедливо суждение Артемьевой Н.В. о том, что реализация наследником права на получение обязательной доли не связана с предоставлением ему законодательством возможности реализовать это право на условиях по своему усмотрению[12]. В то же время нельзя не признать, что формулировка абз. 2 п. 2 ст. 1152 ГК РФ не совсем корректна, и законодатель должен их изменить[13]. В этой связи мы поддерживаем доводы Рассказовой М.Ю. и Зайцевой Т.И.[14] Как утверждает Артемьева Н.В., единственным выходом из спорной ситуации было бы изменение п. 2 ст. 1152, а также п. 3 ст. 1158 ГК РФ в части исключения указания на несколько оснований наследования. Колесникова Е. В. полагает, что законодатель в этих статьях говорит не об основаниях наследования, а о различных случаях или вариантах призвания к наследованию. Но тогда следовало бы, во-первых, употребить более четкие формулировки, во-вторых, дать перечень этих случаев, а, в-третьих, внести изменения в ряд положений ГК, в том числе касающихся изъятий из принципа универсальности правопреемства при наследовании, установленного ст. 1110 ГК. Только тогда стало бы возможным внутри одного основания наследования принять лишь часть наследства в зависимости от способа призвания к наследованию (например, принять наследство на обязательную долю и отказаться от остальной части наследства по закону). Мы считаем суждение Колесниковой Е. В. необоснованным, поскольку её решение рассматриваемой проблемы противоречило бы абз. 3 п. 2 ст. 1152 ГК РФ.

К сожалению, на сегодняшний день, отсутствует судебная практика на уровне Верховного Суда РФ по данному вопросу, наличие которой позволило бы решить ряд спорных моментов.