Тема: Семейные трения

Лапуся Джей вчера забрал детей к себе с ночевкой. Мы с Алексом остались вдвоем впервые за несколько месяцев. Я бросила в бой резервы, чтобы выглядеть сексуально, хотя мы собирались просто сходить в кино (на французский фильм — забавный и очаровательный), а потом поужинать где-нибудь в пределах наших скромных возможностей. Я дулась на Алекса за то, что он встал на сторону Матильдиной грымзы, поэтому вечер прошел в обстановке легкого обострения напряженности. Алекс считает, что знает меня лучше, чем я сама. Что-то мне не верится. Если в мире все меняется, значит, и характер тоже? Как влияет на личность, к примеру, болезнь? В жизни столько событий, с которыми приходится свыкаться! Мы учимся. Адаптируемся. И продолжаем жить. Потому и выживаем. Скорее всего, меняется не характер, а взгляды.

Алекс загружен до предела. Кастинг для «Тэсс» уже начался. Я с удовольствием поиграла в загадки, перебирая имена. Вообще-то я умею вносить ценные предложения, но на этот раз, называя фамилии одну за другой, слышала от Алекса только «да, эту кандидатуру Джессика уже одобрила». Джессика Бедмай меня бесит. Особенно потому, что Алекс от нее без ума. Еще бы: и проницательная, и сценарий знает назубок, и доверяет режиссеру. И никогда не ссылается на перерасход средств. Лихо жонглирует цифрами и ставит бюджет на службу творчеству. Ненавижу! Тема работы оказалась относительно нейтральной. Затрагивать семейные проблемы мы не решились. По пути домой Алекс вскользь упомянул, что пригласил своих родителей к нам на воскресный ленч.

— Чтоб тебя, Алекс! Хоть бы сначала посоветовался! — рявкнула я.

Он невозмутимо отозвался:

— Не волнуйся, с готовкой я тебе помогу.

Но в тот момент я хотела услышать совсем другое.

В наступление Алекс перешел, едва мы очутились дома. Я сразу это поняла.

— С кастингом ты мне здорово помогла советами. Давно мы не говорили о работе. (Пауза.) Неужели ты совсем по ней не скучаешь, Дот?

Сказать, что совсем не скучаю, значило соврать, но без лишних стрессов я вполне могла обойтись, поэтому ответила:

— Вообще-то нет. Если уж снова браться за дело, то за что-нибудь новое. Надоело быть на побегушках у Никки.

— А по-моему, ты зря губишь свой талант.

— Напротив, творческий подход к родительским обязанностям — идеальное применение таланту.

— В том-то и дело! Творчески настроенной матери из тебя не вышло. Не получилось. Зачем же ты лезешь вон из кожи, Дот? Ради нас или из эгоизма?

Дождалась. Алекс высказался. И сумел пребольно уколоть.

По его лицу я поняла, что он сразу пожалел о своих словах. Смотрел на меня с тревогой в глазах — должно быть, боялся, что я опять разрыдаюсь. Но я удержалась. Зато дала волю бешенству.

— Сначала дай мне шанс! Прошло всего два месяца. Два месяца разброда и шатаний. При полном отсутствии помощи с твоей стороны. Ты-то почему сидел сложа руки? Да, у тебя работа, но ты мог бы хоть раз в неделю читать детям на ночь. Вместе со мной навести порядок в доме, сводить девчонок на детскую площадку. А ты взвалил всю ответственность на меня. Почему же теперь я во всем виновата? А тебе не приходило в голову, что Матильда несчастна из-за тебя — она же тебя почти не видит! Прежде подумай, а потом обвиняй меня во всех смертных грехах.

Думаешь, если ты — единственный кормилец, значит, дети — только моя забота? Да, ты один приносишь в семью деньги, но ты им отец, черт бы тебя побрал! Знаешь, что мне кажется? Что ты только и ждешь, когда я не выдержу, сдамся и наша жизнь пойдет как раньше. Но ты уж меня прости, сдаваться я не собираюсь. В чем-то ты прав: у меня не все получается, но только потому, что я не в состоянии справиться сразу со всем, да и не обязана. Даже этой треклятой мисс Совершенство, Саре, было гораздо легче: по выходным и вечерами мы сменяли ее. А я кручусь совсем одна!

Я бросилась в спальню, предоставив Алексу задуматься над переменами в нашей жизни. Второпях раздевшись, я нырнула под одеяло и погасила свет, задыхаясь от гнева в темноте. Когда Алекс наконец улегся, я еще не спала. Он вошел на цыпочках, бесшумно придвинулся и обнял меня. Я задышала ровно и глубоко, как во сне. Меня так и подмывало пролепетать, будто во сне: «Негодяй… так одиноко…» — но я сдержалась, опасаясь, что выйдет неправдоподобно. Вскоре Алекс уснул, а я всю ночь ворочалась с боку на бок.

Джей привел девчонок в субботу утром; плотное общение вымотало всех троих. Колобродили до полуночи. Джей организовал инсценировку «Звуков музыки» одновременно с просмотром, Матильда нарядилась Марией, Дейзи — Гретель, а Джей попеременно выступал в роли матери-настоятельницы и баронессы. Кажется, остальные роли тоже распределили, но главное — смастерили сценические костюмы из штор Джея (идея Матильды). Дейзи впервые попробовала попкорн со сливочной помадкой и орешками пекан и сразу подсела на новое лакомство. Лучше уж попкорн, чем «калпол». Я упросила Джея остаться до вечера, лишь бы не возобновлять разговоры с Алексом. Матильда бросилась к папочке, который все еще нежился в постели.

— Может, пусть побудут вдвоем? — предложила я Джею. — А мы с тобой сводим Дейзи погулять.

— А без меня никак? — простонал Джей.

— Ни в коем случае! Сегодня ты встретишь мужчину своей мечты. На поиски Филиппа! А Дейзи будет приманкой.

Мы направились в сторону дома Филиппа. Дом номер сорок восемь выглядел безлюдным. Шторы были спущены, никаких признаков жизни мы не заметили. Потоптавшись, мы решили обойти вокруг квартала.

— Зря мы сюда потащились, — наконец сказал Джей. — Сегодня суббота, у него наверняка выходной. А я чувствую себя девицей легкого поведения, цепляющей клиентов на углу. И джинсы на мне не те. Кому я такой нужен?

— Рано сдаешься. — Мысль о том, что сейчас придется вернуться домой, к Алексу, придала мне находчивости: — Давай-ка сходим к реке. Посадишь Дейзи на плечи? Только осторожнее, тропа узкая и крутая.

Утро выдалось чудесное, по реке сновали лодки, рулевые покрикивали на взмыленных гребцов. Мимо нас со свистом проносились велосипедисты, но неуловимого Филиппа среди них я не заметила. Мы дошли до излучины и наткнулись на страстно целующуюся парочку. Переплетенные пальцы, слившиеся в объятиях тела… Мне стало завидно. Мы с Джеем невольно засмотрелись. Чужая страсть заворожила нас. Когда мы подошли ближе, незнакомец прервал поцелуй, прижал ладони к щекам своей пассии и заглянул ей в глаза.

Вдруг парочка показалась мне знакомой. Неужели это… Филипп? Мы уже почти поравнялись с голубками, я украдкой покосилась на них. Могла бы и не скрываться — они все равно ничего не замечали. Мне подумалось, что эти двое счастливы. Эх, где мои двадцать лет, первые романы и порывы! Проходя мимо, я еще раз бросила взгляд на влюбленных и убедилась, что это Филипп, тот самый гей Филипп, прекрасный партнер для милого Джея, а с ним Хелен Картер, мать Энри.

— Гос-споди! — ахнула я.

— Что? — встрепенулся Джей. — Что такое?

Я обернулась как раз вовремя: Джей сошел с тропы и чуть не скатился по крутому откосу в грязную Темзу. Дейзи сидела у Джея на плечах, обеими руками обхватив его голову и прикрывая ему глаза, как делают малыши, когда боятся высоты.

— Стой, Джей! — завопила я в ужасе, что лишусь сразу и лучшего друга, и младшей дочери.

Джей с трудом оторвал ладони Дейзи от лица, ссадил ее с плеч и повернулся ко мне:

— Ты чего разеваешь рот, как рыба? Не красит тебя, между прочим.

— Это он, Джей. Филипп. Целуется с матерью Энри. Помнишь Энри? Чертенка, который затеял бой печеньем на дне рождения Матильды? Глазам не верю.

— Еще один бесперспективный роман.

— Вообще-то Хелен замужем, а Филипп лет на десять моложе ее.

— Я про нас с ним.

— О, прости, Джей. Ляпнула, не подумав… Но я же была уверена, что он гей! Может, он би?

— Не в моем вкусе, — отважно заявил Джей, — слишком смазлив. Кстати, я как раз собирался сказать: у меня тут кое-что наклевывается. Просто не хотел обижать тебя — ты ведь хотела как лучше.

— Кто он? Имя, особые приметы, рекомендации! Сначала мы его разъясним…

Джей рассмеялся:

— Пока не надо. Мы познакомились по работе. Я брал у него интервью, он открыл новый клуб «Студ». Почти нью-йоркская «Студия 54»[20].

Я хихикнула.

— Какой он?

— Такой, знаешь… интересный.

— Колись, Джей.

— Говорю же, рано. Мы едва встретились.

— А меня познакомишь?

— А то! Но через пару недель. Боюсь его отпугнуть. Я ему не ровня — его все знают, он всюду бывает. Ну и я пока держусь на уровне.

— Может, все-таки скажешь, как его зовут?

— Кевин, — смущенно пробормотал Джей.

— Могло быть и хуже. Значит, теперь твой стимул — Кевин.

На остаток выходных мы с Алексом заключили перемирие. В воскресенье нагрянули Сильвия и Джек с бутылкой шампанского.

— Что празднуем? — поинтересовался Алекс у отца.

— Жизнь! — объяснил тот. — Твою новую работу, новую жену и все, что хочешь!

— Новую жену? — вмешалась я. — А мне, как всегда, ничего не сообщили.

— У тебя же новая роль. Значит, в каком-то смысле ты — новая женщина.

Алекс начал разделывать моего непрожаренного цыпленка. Он злобно кромсал ни в чем не повинную птичку, выворачивая ножки с корнем. Заметив, что задел сына за живое, Джек поймал мой взгляд и вздернул бровь, а я молча пожала плечами.

— А по-моему, это чудесно, — удивила меня заявлением Сильвия. — Дороти правильно поступила, оставшись дома. Вы оба слишком увлеклись работой. Нельзя доверять воспитание детей чужому человеку. Зачем вообще иметь детей, если некогда видеться с ними? Современные женщины слишком уж многого хотят.

Наступив на горло внезапному желанию защитить своих сестер и воскликнуть: «А что в этом плохого?» — я не упустила случая искупаться в лучах ее одобрения. Впервые на моей памяти Сильвия встала на мою сторону. Победа была сладка. Алекс мрачно продолжал вымещать зло на цыпленке.

— Папа, можно мне дужку? — спросила Матильда.

— Только пополам со мной.

Матильда улыбнулась. А я вдруг заволновалась. Интересно, какое желание загадает на куриной дужке Алекс?