Глава 12. – Ничего, дорогой. Нынче ничто не обходится без прессы.

– Мама, что ты натворила?

– Ничего, дорогой. Нынче ничто не обходится без прессы.

– Хочешь – верь, хочешь – нет, – терпеливо продолжил Колин, – но я старомоден и считаю, что личную жизнь не обязательно выставлять на публичное обозрение.

– Глупости, ты слишком несовременен.

Это даже смешно. Ведь именно он привел Гранвилов в новое тысячелетие, изрядно приумножив фамильное состояние успешными операциями с недвижимостью.

Они обедали в комнате со стеклянными дверями, выходившими на сады Холстед‑ Холла. Когда‑ то в этой комнате был музыкальный салон, а теперь в ней собирались члены семьи, чтобы пообедать с домашними.

Перед самым обедом один из слуг сообщил Колину, что приехала вдовствующая маркиза и желает составить ему компанию. Разумеется, мать, как обычно, была одета с иголочки. А он, наоборот, какой‑ то необычайно уставший. Колин не стал сегодня бриться и, хоть и оделся в свою обычную домашнюю одежду – брюки и рубашку с открытым воротом, чувствовал себя неряхой.

Впрочем, понять, почему он в таком состоянии, совсем несложно. Белинда ушла два дня назад.

Мать сделала еще один глоток чаю.

– Знаешь, ты бы мог воспользоваться влиянием своего друга Мильтона. Он же занят медиаиндустрией?

Истербридж насмешливо подумал: мать вряд ли обрадуется, если он повторит успехи Сойера на семейном поприще. В конце концов, Тамара хоть и была дочерью британского виконта, но выросла среди американцев среднего класса. И кроме того, эта девушка по‑ прежнему оставалась одной из лучших подруг Белинды.

– Мильтон наверняка обидится, когда узнает, что ты не захотела сделать через него публичное заявление, – протянул Колин. – Но я постараюсь его утешить и скажу: ты не хотела ранить его чувства.

– Я все еще не простила ему писанины этой миссис Холлингс, – небрежно отмахнулась вдовствующая маркиза. – Как она только посмела упомянуть о твоем появлении на свадьбе Вентворт и Диллингема!

– И ты решила отплатить ему тем, что сама стала сообщать ей похабные сплетни про Белинду?

– А что еще мне оставалось? – усмехнулась его мать. – И я не понимаю, из‑ за чего ты так расстроен. Разве я сделала что‑ то не так? Белинда бросила тебя сразу после того, как ты приобрел какой‑ то дом, нуждающийся в ремонте, и тем самым слегка поправил финансовое положение Вентвортов.

– Боюсь, для Белинды все это выглядело немного иначе.

Маркиза подняла брови.

– О чем я и говорю.

За эти два дня, что Истербридж провел в одиночестве, он успел о многом подумать, и, честно говоря, его мысли были совсем не веселыми. Такое впечатление, будто он живьем попал в ад. Он даже работать сейчас не в состоянии.

В итоге Колин пришел к выводу – Белинда в чем‑ то права. Он сам так зациклился на прибыли, что как‑ то забыл о чувствах жены. Понятно, что и семья, и наследие предков много для нее значат. Ведь она жить не может без искусства импрессионистов, воплотивших в себе чувственность девятнадцатого века.

– Нужно действовать как можно быстрее, пока и пресса, и публика на нашей стороне, – продолжила мать, выпрямляясь в кресле. – Надо позаботиться о твоей репутации.

– Моей репутации ничего не грозит.

Под угрозой уже он сам. И спасти его расчетливую, корыстную душу может только Белинда.

Потому что он безумно ее любит.

Это осознание пришло как гром среди ясного неба. На пару секунд Колин пришел в замешательство, а потом понял, что безумно рад этому открытию.

Если бы здесь еще не было матери, то это внезапное прозрение было бы совсем кстати. По крайней мере, теперь понятно, почему он так себя чувствует после отъезда Белинды.

– Колин, ты мог бы подобрать себе достойную невесту, – продолжила мать, задумчиво на него глядя.

– Как же я забыл, в газетах уже даже названы имена пары девушек, которыми, по‑ твоему, я заинтересован.

Мать сверкнула глазами.

– Подходящих девушек! Как я уже сказала, тебе есть из кого выбирать.

– Мне нужна лишь одна, – ответил Колин. – Просто не верится, что ты настолько не любишь Белинду. Все прочие родственники настроены к ней вполне дружелюбно.

– Она – Вентворт, и с этим ничего не поделаешь.

– Уже давно пора забыть об этой глупой вражде. Война Роз и то была короче, чем эти бесконечные разборки между нашими семьями.

– Конечно, с враждой наконец‑ то покончено, – нахмурившись, ответила мать. – Ты победил. Вентворты теперь зависят от тебя.

– Победил? – тихо переспросил Колин. – Мама, желаешь ты того или нет, но Белинда – маркиза Истербридж, и она останется ею до тех пор, пока сама этого хочет.

Маркиз внезапно понял: без Белинды его победа над Вентвортами совершенно бессмысленна.

– Как ты меня нашел? – Эти слова сами собой вырвались у Белинды, как только она открыла входную дверь.

Колин насмешливо улыбнулся:

– Птичка на хвосте принесла.

– Это все Сойер, – предположила девушка.

Маркиз наклонил голову.

– В конце концов, это его квартира.

– Терпеть не могу, когда люди, в чьих жилах течет голубая кровь, объединяют усилия.

– А прямо сейчас ты меня терпеть не можешь, – предположил Истербридж.

Девушка выразительно промолчала. Понятно, она злится и ранена в самое сердце. А как иначе? Она искренне полюбила Колина, а он посмел играть с ее чувствами! Как она только могла осуждать дядю Хью? Ведь она сама так легко пошла у него на поводу.

И все же Белинда не могла оторвать от Истербриджа глаз. Обычно маркиз был аккуратно причесан и гладко выбрит, а теперь он выглядел каким‑ то растрепанным, на щеках видна щетина…

– Могу я войти? – спросил Колин, его манеры, как всегда, были безупречны.

– А у меня есть выбор?

– Сойер любезно разрешил мне остановиться в этой квартире, пока я буду в Лондоне.

– Очень мило с его стороны, – ответила Белинда, вздернув подбородок. – Только непонятно, зачем это тебе. Помнится, ты недавно прикупил себе здесь пару домиков.

– Дом в Мейфэре я сдал в аренду.

– И правда, как я только забыла? Очень благородно с твоей стороны, дядя Хью просил передать тебе свою благодарность.

Колин опять рассмеялся:

– Что ж, полагаю, я это заслужил.

– Уверена, что и твоя мать, и сестра разрешили бы тебе переночевать у них.

– Наверное, Сойер решил, что мой дом там, где ты.

Белинда почувствовала, что краснеет.

– Притом что у тебя стало так много недвижимости в последнее время? – через силу продолжила она.

– В общем‑ то я пришел именно для того, чтобы поговорить обо всей этой недвижимости, – спокойно ответил Истербридж.

– Я думала, ты будешь вести переговоры через адвоката, – холодно заметила Белинда.

– Нам действительно необходимо говорить об этом через порог? – скривился Колин.

Пусть и неохотно, но Белинда все же впустила гостя.

Маркиз вошел в прихожую, снял пальто. На улице было довольно прохладно, как и всегда в Лондоне в это время, хотя и сухо. На нем были рубашка с открытым воротом и темные брюки.

Белинде оставалось только порадоваться, что сама она выглядит вполне прилично. Утром ей пришлось воспользоваться компрессом из огурцов, чтобы хоть как‑ то привести в порядок опухшие и покрасневшие глаза. Затем она приняла душ и совсем незадолго перед его приходом надела короткое синее платье с поясом, легинсы и сандалии.

Когда Колин снял пальто и, сложив, бросил на ближайший стул, Белинда, не оглядываясь, пошла в комнату, предоставив ему возможность следовать за собой.

В гостиной она обернулась.

Пусть Колин и выглядел слегка уставшим, он по‑ прежнему весьма внушителен – высокий, широкоплечий, мужественный. И Белинда просто не могла забыть, как он нежно и ласково прикасался к ней, шепча многообещающие слова…

«Настоящий демон‑ искуситель», – подумала девушка с болью в сердце.

– Элмер‑ стрит больше не продается.

Белинда удивленно моргнула. Она ждала совсем других слов – думала, что он сразу заговорит об их будущем.

– Я думала, ты уже заключил сделку, – наконец пробормотала она.

– Об этом шла речь, но мы еще ничего не подписывали.

– Понятно, – сказала Белинда и, немного помолчав, добавила: – Что заставило тебя передумать?

Истербридж бросил на нее изучающий взгляд:

– Я решил, что выгоднее будет продать этот дом тебе. За один фунт стерлингов. У тебя есть при себе такая сумма?

Она почувствовала, как ее сердце екнуло.

– Хочешь изменить наш послебрачный контракт?

– Да, раз и навсегда.

Белинда удивленно расширила глаза. У нее просто дыхание перехватило, когда Колин шагнул к ней. Как обычно, он был полностью уверен в себе и действовал соответственно.

Но его лицо! На нем читалась отчаянная потребность быть с ней рядом.

– И какие же условия? – лукаво спросила Белинда.

– Какие захочешь, – ответил маркиз, пристально глядя ей в лицо. – Я бы предпочел передать тебе сегодня же все имущество Вентвортов за символическую плату. И за то, чтобы ты, если захочешь, вернулась ко мне.

Белинда почувствовала комок в горле.

– Ну конечно, всегда все просчитано вперед, – выдавила из себя она.

Истербридж криво улыбнулся:

– Настоящий игрок всегда заранее продумывает свои ходы, выбирает стратегию. И как мне кажется, я нашел отличный выход из сложившейся ситуации.

– Да неужели? – Белинда скопировала его тон. – Тогда кто я такая, чтобы стоять на пути у твоей стратегии?

– Отлично, – провозгласил маркиз, опускаясь на колено и беря ее за руку. – Белинда, окажешь ли ты мне честь оставаться моей женой?

Она смахнула непрошеные слезы.

– Еще лучше.

– Я безумно люблю тебя.

– Просто замечательно! Ты все отлично продумал, – ответила Белинда, вытирая мокрые щеки. – Я тоже тебя люблю. Так что, думаю, у меня просто нет иного выхода. Я остаюсь твоей женой.

Сложно сказать, кто первый начал, но всего секунду спустя они крепко сжимали друг друга в объятиях, страстно целуясь.

Через какое‑ то время им все же пришлось оторваться друг от друга.

– Знаешь, если мы останемся вместе, то разозлим всех наших родственников, – заметила Белинда.

– А тебя это волнует? Они уже пытались нас разлучить – и что из этого вышло?

– И все из‑ за этой бесконечной вражды, – кивнула она.

Истербридж улыбнулся:

– Мы с этим покончим. Предлагаю прямо сейчас заняться любовью.

– Это квартира Сойера, – напомнила ему Белинда.

Он огляделся по сторонам:

– По‑ моему, отличное место. Или ты можешь предложить что‑ нибудь получше в этот промозглый дождливый день?

– Колин…

Белинда засмеялась, когда маркиз повалил ее на пушистый ковер перед камином и стащил с дивана плед.

Очень скоро такие мелочи, как плохая погода, полностью перестали их волновать…

А потом они лежали на диване, прижавшись друг к другу, и смотрели, как по стеклу в лондонской квартире Сойера катятся капли дождя.

Колин откашлялся.

– Знаешь, все эти три года я ни о чем не думал, кроме мести. Это было так удобно. Передо мной стояла одна‑ единственная цель, а все остальное было не важно.

– Из‑ за того, что я ушла?

– Ты не просто ушла. Ты сбежала, – усмехнувшись, ответил Истербридж.

– И как это у меня только получилось – в туфлях на платформе в три дюйма и коротком платье с блестками?

– Я хотел раздеть тебя с первой минуты той встречи.

Белинда глянула на маркиза сквозь ресницы.

– Именно так ты и сделал.

– Тот наряд прямо‑ таки создан для соблазнения. О чем ты только думала, надевая его? – игриво спросил Колин.

– Я думала, что попала в Вегас и хочу отлично провести время, – краснея, призналась она.

– Понятно, – кивнул маркиз, – ты уже тогда начала все делать по‑ своему, хоть еще и не осознала этого.

– Возможно, – я говорю: возможно, но вовсе не обязательно! – когда я увидела тебя в том отеле, то решила, что и с места не стронусь, пока ты не обратишь на меня внимания.

– Ага, – довольно кивнул Колин. – Наконец‑ то мы дошли до признаний. Теперь моя очередь. Я заранее знал, что ты остановилась в «Беладжио».

Глаза девушки удивленно расширились.

– Неудивительно, что твоя самоуверенность цвела тогда пышным цветом.

Истербридж положил руку ей на грудь.

– Да, но следующие три года мое сердце безнадежно страдало.

Белинда взглянула Колину в лицо:

– Ты узнал, почему наш брак так и не был расторгнут в Неваде?

– Теперь самое главное признание, – вздохнув, сказал Колин. – Я приказал адвокату приостановить оформление расторжения нашего брака.

Сперва Белинда задохнулась от негодования, но потом весело рассмеялась:

– Я всегда это подозревала.

– Я просто голову сломал, пытаясь придумать, как мне вернуть тебя. Я даже решил покончить с враждой Вентвортов и Гранвилов. Зачем, по‑ твоему, я начал коллекционировать работы импрессионистов?

– Из‑ за меня? – спросила она, ее глаза блестели.

Колин молча кивнул.

Белинду охватила целая буря эмоций.

– Колин, это так мило и романтично! Извини, что я сбежала от тебя в Вегасе, – начала она и, когда маркиз хотел что‑ то ответить, прижала палец к его губам. – Утром я испугалась. Та ночь перевернула всю мою жизнь, и я не знала, что мне делать. Ты был готов рискнуть всем, а я – нет. Я не ожидала такого поворота судьбы и не могла со всем тогда справиться.

Когда Белинда опустила руку, Колин поцеловал ее, а потом сказал:

– Ты отлично со мной справилась. И пошла на огромный риск, связавшись со мной. Просто к тому моменту ты еще не привыкла к таким поступкам, а со мной у тебя все отлично стало получаться.

Белинда рассмеялась:

– Не сомневаюсь, с тобой мне еще предстоит многое испытать.

– Я всегда был господином, но у меня никогда не было сердца. Я понял это после того, как тебя встретил.

– Большинство Вентвортов с радостью бы согласились считать тебя бессердечным, – заметила Белинда.

– Это все потому, что ты украла мое сердце, – объяснил маркиз, глядя ей прямо в глаза, – а потом сбежала с ним в Нью‑ Йорк.

– А дядя Хью сказал бы, что вор – это ты, – улыбнулась его жена. – Ведь ты похитил сперва наш лондонский дом в Мейфэре, а затем и поместье в Беркшире.

– Просто ты не понимала: тебе принадлежит нечто более ценное, чем вся эта недвижимость. А я просто пытался вернуть свое сердце.

– Ты лишил нашу семью главной драгоценности – поместья в Беркшире.

– Единственная драгоценность, что я похитил, – это ты.

– Видимо, тогда мне надо сменить фамилию на Гранвил?

Колин слегка улыбнулся:

– Видимо, надо, если ты того хочешь.

– Да что ты говоришь? Я же тогда больше не смогу бесить всех, в том числе и твою мать, называясь Белиндой Вентворт, маркизой Истербридж?

– Называйся как хочешь, только оставайся дамой моего сердца.

– Да уж…

– Хочешь, чтобы мы заново поклялись друг другу?

– Если ты еще не заметил, – мне жутко не везет на свадьбах, – сказала она, проглотив комок в горле.

Маркиз нежно поцеловал жену.

– Какое это имеет значение, если тебе везет в браке?

– Хорошо, что ты так думаешь…

Истербридж улыбнулся:

– Я на это рассчитываю.

Белинда улыбнулась в ответ:

– Тогда я согласна еще раз выйти за тебя замуж.

– Местная приходская церковь нам отлично подойдет. Думаю, всем понравится.

– Ничего, что на мне не будет красного платья с блестками? – пошутила Белинда.

Колин улыбнулся:

– Раньше я хотел положить конец вражде между Вентвортами и Гранвилами, покорив Вентвортов. Но теперь, когда мы любим друг друга, думаю, вместе нам удастся положить конец междусемейным распрям, и в итоге все останутся довольны.

Белинда была полностью согласна:

– С нетерпением жду, когда мы вместе начнем применять на практике твои стратегии.

Эпилог

Рождественские праздники в заснеженном Беркшире Белинда проводила в кругу любимых и близких. Чего еще желать женщине?

Она оглядела нарядную гостиную в Холстед‑ Холле. Угол комнаты занимала огромная елка, украшенная блестящей звездой на макушке и разноцветными гирляндами. Рядом с елкой стоял Колин и разговаривал с Ястребом, но в следующую же секунду его взгляд встретился со взглядом Белинды.

Им было этого достаточно, чтобы сказать все, что они чувствуют и думают. Истербридж всем своим видом говорил – он безумно любит свою жену и не может дождаться, когда же они останутся наедине.

Маркиз подмигнул ей, и ее улыбка стала еще шире.

Белинда была на шестом месяце беременности, так что следующее Рождество они будут встречать вместе со своими детьми – она ждала близнецов, мальчика и девочку. Приятно сознавать, что даже в теперешнем своем состоянии каким‑ то непостижимым образом ей удается вызывать у мужа вожделение.

На полу перед диваном Пия играла со своим семимесячным сыном Уильямом, графом Истчестером, как звался сообразно своему высокому положению старший сын герцога Хоукшира. Подруга вместе с Тамарой смеялась, глядя, как Уильям ловит мячик, брошенный ему Элиотом Лэнгсфордом, виконтом Эверилом, сыном Тамары, которому был уже год и три месяца. Сойер, муж Тамары, стоял немного в стороне с пакетиком детского сока в руке и наблюдал за происходящим.

Белинда подумала – следующее Рождество с ними будут встречать не двое, а четверо детей. Она, так же как и подруги, будет возиться на полу со своими малышами, пусть сейчас в это и сложно поверить. Если она стоит прямо, то уже не в состоянии увидеть собственных ног.

Они с Колином надеялись – такие рождественские встречи станут ежегодной традицией, ведь сегодня здесь собрались их лучшие друзья.

В последнее время им удалось наладить отношения со своими семьями, и это не могло не радовать. Они с Колином устроили еще одну свадебную церемонию, на этот раз соблюдая все формальности, в местной приходской церкви, завершившуюся приемом в Холстед‑ Холле. По такому поводу Белинда облачилась в дизайнерское платье без рукавов и белые перчатки, и, судя по немому восхищению Колина, она старалась не зря. Истербридж, в свою очередь, был просто неотразим и невероятно мужествен в темном пиджаке.

Они даже пригласили миссис Холлингс на свадьбу. Вездесущая журналистка оказалась шестидесятилетней дамой, родившейся в Британии, но уже много лет проживавшей в Нью‑ Йорке. Наконец‑ то она могла получить о них достоверную информацию – что называется, из первых рук.

Для Белинды эта третья свадьба наконец‑ то стала удачной, ведь, несмотря на то что на церемонии присутствовали как Вентворты, так и Гранвилы, все прошло без сучка без задоринки. Немалую роль в этом конечно же сыграла замечательная традиция, согласно которой гости со стороны жениха и невесты сидели по разные стороны церковного прохода.

Теперь же, когда Белинда вынашивает детей, которые станут наследниками как Вентвортов, так и Гранвилов, все отошло на второй план. Даже то, что она официально сменила фамилию на Гранвил, уже не так важно.

Ястреб склонился над сыном, чтобы в чем‑ то ему помочь, а Колин подошел к жене и обнял за плечи:

– Ты довольна?

– Конечно, – ответила Белинда. – Как хорошо, что сегодня здесь собрались все наши друзья.

Колин улыбнулся:

– А ты помнишь, что на второй день после Рождества приедут и твои и мои родственники?

– Если они будут плохо себя вести, то сами об этом пожалеют, – шутливо пригрозила она.

– Если твой дядя Хью опять обыграет мою мать в шахматы, нам не избежать кровавых пятен на персидском ковре.

Белинда рассмеялась:

– Видишь, даже у них есть хоть что‑ то общее!

Дядя Хью по‑ прежнему жил то в доме в Мейфэре, то в Даунлендсе. Когда‑ нибудь эти дома перейдут к ее детям, как и было задумано.

А Элмер‑ стрит продали – Белинда сама настояла на этом. Вырученная от этой сделки сумма пошла на благоустройство дома в Мейфэре и поместий в Беркшире.

Теперь Белинда была по‑ настоящему счастлива.

По просьбе Белинды ее перевели в Лондон, где она проработала несколько месяцев и уволилась всего пару недель назад. Но она все же надеялась, что и дальше сможет сохранить свою связь с миром искусства. В Холстед‑ Холле собрано множество бесценных полотен, так что ей будет откуда черпать вдохновение.

Правда, сейчас ее в основном заботили приготовления к появлению на свет малышей, руководство слугами в многочисленных владениях Колина, благотворительность и прочие обязанности, ложившиеся на плечи маркизы Истербридж.

– Жизнь прекрасна, – заметила она.

– Пусть и не так, как мазки на полотне импрессиониста, – игриво подтвердил Колин. – Больше похоже на современное искусство. Какой ты захочешь увидеть свою жизнь, такой она и будет. Все зависит от тебя.

– Поцелуй меня, – попросила. Белинда, – и тогда я скажу, какой хочу видеть нашу жизнь.

– С удовольствием, – подмигнул Колин.

И они запечатали свое счастливое будущее поцелуем.

[1]Манга – японские комиксы. (Здесь и далее примеч. ред.)

[2]Тапенада – густая паста из измельченных оливок анчоусов и каперсов (тапен).