Различия между системами права.

Основное различие между системами права состоит в используемых ими источниках права. Например, романо-германская система исходит из наивысшего авторитета закона. Система англосаксонского права, наоборот, придает исключительно важное значение судебному прецеденту в качестве источника права: суды решают дела, руководствуясь не законами (статутами, биллями и т. п.), а предшествующим решением высшем суда страны (или штата) по аналогичному делу.

Следует сделать акцент и на органах, применяющих право в государствах с одной и другой системами. В странах с романо-германской правовой системой суды разделяются по инстанциям либо по отраслям материального права; дела, связанные с правонарушениями, являются основным предметом деятельности конкретного суда (например, административных судов в Финляндии и Франции). В странах с англосаксонской системой права издавна установилось подразделение на суды " общего права" и " суды справедливости", что не исключает, правда, разделения судов по инстанциям.

Современную российскую систему права (и в особенности, процессуального правоприменения) отличают черты, спорные по своей правовой природе и рецептированные из иных правовых систем современности.
По своим основным юридическим классификационным признакам российское право всегда относилось к романо-германской правовой семье и продолжает оставаться таковым. Об этом свидетельствуют кодификационный характер российского права, структура правовой нормы, принципы верховенства закона и соответствующая иерархия источников права, основные принципы судебной организации и судопроизводства.
Глубокие экономические и политические преобразования во всех сферах общественной жизни открыли широкие возможности к сближению российского права с романо-германской правовой семьей не только по форме, но и по содержанию.

Российская система будет развиваться своим путем, но при этом не следует избегать ориентира на передовые международные и зарубежные юридические стандарты, в частности романо-германской правовой семьи. Это направление дает России не только исторически оправданный и упрочившийся выбор юридических конструкций (правопонимание, система и источники права, правоприменение), но и другие преимущества, вытекающие из общепризнанных принципов и норм международного права частью правовой системы России. Все эти аргументы свидетельствуют в пользу того, что романо-германская правовая семья в качестве ориентира развития правовой системы в XXI столетии в основном остается правильным выбором для России.

Заключение

Проблема прав человека в последнее десятилетие в связи с бурным процессом евроинтеграции приобретает довольно актуальное теоретическое и практическое значение. В историческом течении времени идея прав человека наполнялась различным содержанием в зависимости от развития цивилизационных ценностей, концепций правопонимания, политических, культурных, религиозных, моральных взглядов. В юридической науке принято выделять три основных теории прав человека: классическую, неклассическую и постнеклассическую. Для постнеклассической теории прав человека (последняя треть XX в.) характерно не только юридическое, но и философское, нравственное, политическое, конкретно-историческое и социокультурное обоснование прав. Права рассматриваются в системном единстве и признаются неделимыми, равнозначными и равно необходимыми. При этом феномен прав человека рассматривается в формах: всеобщих универсальных прав, цивилизационных модификаций, национально-государственных систем.

Существует достаточно широкий спектр различных определений прав человека, которые отдают предпочтение тем или иным признакам. В одних случаях права человека рассматривают как термин, обозначающий права, зафиксированные в пределах позитивного права. В других случаях права человека – это феномен, существующий на универсальном уровне за пределами законодательства и имеющий толкование как прав социальных и моральных. Права человека понимаются и как категория, объединяющая все аспекты бытия, в частности, позитивно-правовой и природно-социальный. Попробуем выделить некоторые особенности понятия прав человека как нравственного феномена способа бытия человека и общества.

Естественное биосоциальное бытие человека и его моральная свобода, а не нормы законодательства, являются первопричиной появления прав и свобод в непосредственной реальности общественной коммуникации. Естественные биологические и социальные потребности порождают определенные психические переживания и соответствующие морально-правовые категории, принципы, нормы и процессуальные процедуры. Классификационный ряд потребностей (интересов) у разных индивидов имеет свою логику взаимозависимости и ценностную иерархию. Процесс согласования различных логик потребностей порождает чувство права у лица и обязанности других лиц.

Однако, независимо от ценностного содержания региональных моделей механизма обеспечения прав и свобод, главная цель механизмов – создание общественного равновесия, баланса индивидуальных и групповых интересов и потребностей (прав и обязанностей) вне зависимости от различий социокультурного их смысла. Поэтому, наряду с признанием необходимости универсализации прав человека путём согласования правовых норм (минимальных стандартов) или координации принципов, требуют глубокого анализа особенности содержания прав в других цивилизационных моделях или отдельных региональных и правовых системах национальных государств. Последнее подтверждает необходимость использования разных методологий правопонимания, объединяющие содержательно тождественные морально-правовые категории и принципы с различным социокультурным смыслом и формами внешнего проявления как реальностью биосоциального бытия человека.

Таким образом, права человека одновременно являются явлением: индивидуальным и общественным, естественным и социальным, психологическим и культурным; формально-правовым по содержанию и моральным по сути; существют в форме идей и представлений, юридических предписаний и морально-правовых обычаев, процессов (действий или отношений). Это форма бытия социальной формы материи, которая имеет разные аспекты своего природно-социального проявления. Следовательно, права и свободы человека – это биопсихическая форма бытия (движения) социальной формы материи как выражение его естественной свободы и достоинства, имеющая различные внешние и внутренние интеллектуальные аспекты своего отражения в культурном, психологическом, ценностно-концептуальном, интуитивном и позитивном, системно-нормативном и прецедентно-процессуальном, субъективном и объективном смысле. Эта категория опосредует и объединяет должное с сущим, историческое и конкретно-ситуационное, субъективное и объективное, общественное и индивидуальное, общее цивилизационное и культурно-ментальное, процессуальное и нормативное, доктринальное и психологическое, содержательное и сущностное.

Первичность морали и справедливости признается в международном праве. Так, в преамбуле Всеобщей декларации прав человека и Международном пакте о гражданских и политических правах указывается, что источником прав человека есть принадлежащее человеческому существу достоинство. Понятие достоинства как основы прав связано с идеей о естественности и неотъемлемости прав человека. Неотъемлемые права человека по своей природе обращены к духовным, моральным принципам людей. Сущностью неотъемлемых прав является природное качество человека быть индивидуальностью и возможность признания и защиты своей самобытности. В основе прав человека – естественная неотъемлемая морально-ценностная способность на самоопределение. Моральная детерминация права человека – это непрерывный процесс нахождения рациональности коммуникативного содержания прав человека в реальности бытия. В этом смысле права человека сегодня признаются действующей правовой реальностью.

Список использованной литературы:

1. Алексеев С.С. Теория права. М.: Юрид. литература, 1995.

2. Венгеров А.Б. Теория государства и права. М.; Юристъ, 1996.

3. Теория государства и права / Под ред. В.В. Лазарева – М.; Модэк, 1997.

4. Теория государства и права. Курс лекций / Под ред. Н.И. Матузова и А.В. Малько. – М.; Юристъ, 1997.

5. Карташов В.Н. Введение в общую теорию правовой системы общества. Ярославль.: Парт, 1995.