Часть 5

Вновь посвящается нетерпеливой и совершенно невозможной Ирине_Лис.

Несколько дней Луи проводит как на иголках. Он постоянно что-то роняет, дергается от каждого звука, иногда замирая на месте и безумно уставившись в одну точку, пытаясь найти решение, которого просто нет. Но ему жизненно необходимо поговорить с Гарри. Он не появился ни на следующий день, ни даже через день, и Луи уже начал думать, что Гарри вообще не появится. Он пробовал звать его, и он даже снова ходил с камерой, но все его попытки были тщетны. Он не совсем понимал, чем смог обидеть его, но вечера теперь он снова коротал в гордом одиночестве, порываясь снова напиться.
Но однажды Гарри приходит, когда Луи уже теряет надежду его вообще увидеть. Он слышит шепот до того, как проснуться.
- Ты опять не выключил свет на кухне.
Он резко отрывает голову от подушки и оглядывается.
- Гарри? – шепчет он, поворачиваясь, чтобы лучше разглядеть его в предрассветном сумраке. – Почему ты ушел тогда? Прости меня, если я обидел тебя чем-то, я просто не понимаю…
Гарри выглядит слишком встревоженным даже для привычного себя. Он долгое время просто стоит посреди комнаты, потом, уже передвигаясь ближе к кровати Луи, он долго смотрит на нетронутый стакан с виски и вяло реагирует на попытки его расспросить и извиниться. Он нервничает, закусывая губу и постукивая пальцами по столешнице, и явно избегает смотреть ему в глаза.
- Что-то случилось? – еще больше тревожась, спрашивает Луи, делая попытки встать с кровати, но, видя, как Гарри поспешно отворачивается, он отчего-то смущается и еще сильнее закутывается в одеяло.
- Ты голодный? – неожиданно спрашивает он, полностью игнорируя Луи, на долю секунды встречаясь с ним взглядом. – Я могу что-нибудь приготовить. Знаешь, у меня получаются неплохие спагетти, - он слегка мельтешит, резко передвигаясь по комнате и снова что-то беззвучно шепча себе под нос.
- Да нет, еще же слишком рано, - тихо отвечает Луи, растеряно наблюдая за беспорядочными передвижениями Гарри по его спальне. – Гарри? Что с тобой?
- Ах, да, - он оглядывается на занавешенное окно, кажется, только сейчас замечая, что солнце-то, собственно, еще не встало. – Прости, я, наверное, разбудил тебя. Я как-то отвык от всего этого, - он делает неопределенный взмах рукой и замолкает, сосредоточенно уставившись в одну точку.
- Все в порядке, - поспешно отвечает Луи, все еще не понимая, что, собственно, сейчас происходит с Гарри. – Ничего страшного.
- Я, наверное, пойду, - все так же, не поднимая глаз, Гарри начинает уже пятиться к выходу.
- Нет! – даже слишком поспешно, Луи выкрикивает это с кровати, резко поднимаясь. – Не уходи!
Страх потери все еще не прошел, и он боится, что снова останется один на долгое время.
Гарри замирает на месте, встречаясь с ним взглядом и настороженно смотря ему в лицо в поисках причины столь странного поведения парня. Но Луи не может ему ничего ответить. Он даже на свои собственные вопросы ответа не знает.
- Останься, пожалуйста, - практически умоляет он, но, на удивление, не чувствует себя жалким, хотя, казалось бы, куда уже больше.
Медля, Гарри все-таки соглашается, слегка отстранено кивая. Он делает пару шагов внутрь комнаты и снова замирает возле столешницы, растерянно смотря в окно на туманный берег.
- Хорошо, я побуду здесь… Немного, - тихо добавляет он, еще больше хмурясь.
- Нет, - снова не соглашается Луи, на этот раз он удивляется уже самому себе. Это слово слетело с его губ быстрее, чем он смог до конца обдумать то, о чем собирался просить. Но его восклицание услышано, и Гарри растерянно оборачивается к нему.
- Нет? – переспрашивает он. – Не понимаю, ты же сам попросил…
Луи тихо кашляет, радуясь, что темнота спасает от неловкости.
- Просто, - он старается тщательно подобрать слова, чтобы не ставить себя в еще больше дурацкое положение. – Ты не можешь лечь тут? Со мной? – неуверенно добавляет он, боясь любой другой реакции, что может не совпадать с его мечтами.
- Прости?
Луи едва может разглядеть его в темноте, хоть он и стоит всего лишь в паре шагов от него. Ему безумно хочется дотронуться до Гарри и взять его за руку, притягивая к себе, но он боится сделать неприятно ему.
- Я просто тяжело засыпаю, когда меня будят, - слегка привирает он, легко пользуясь виной Гарри, и ему должно быть стыдно за этот поступок, но Луи обещает себе, что переживать по этому поводу будет позже. – Я же прошу всего лишь полежать на кровати. Не больше.
Он практически ощущает сомнения и вину Гарри, что волнами исходят от него. Он некоторое время мнется, все еще не соглашаясь.
- Луи, ты же знаешь, что я не могу, - практически шепчет он, обхватывая себя руками, будто замерзая.
- Это же просто кровать. Гарри, пожалуйста… Я не усну так, - просит его Луи, даже освобождая вторую половину кровати и для убедительности хлопая по белоснежной простыне. – Просто полежать…
Не отвечая, Гарри только шумно выдыхает, осторожно придвигаясь ближе, словно нехотя, и Луи задерживает дыхание, боясь даже обычным вздохом спугнуть его.
Гарри аккуратно садится на кровать, и та под его весом тихо скрипит, отвыкшая за длительное время от тяжести двух тел. Он бережно проводит руками по теплой ткани покрывала, на долю секунды сминая ее в длинных дрожащих пальцах. Задерживая дыхание, он легко ложится поверх одеяла и только тогда выдыхает, все еще не расслабляясь. Луи прекрасно понимает и чувствует значимость этого момента, и поэтому ему неловко смотреть, как Гарри все еще смотрит по сторонам, елозя на другой половине кровати. Он вспоминает, заново ощущая и чувствуя тепло кровати, мягкость подушки - и это, несомненно, очень интимный и важный момент для него, и Луи оттого чувствует себя немного лишним, хоть теперь уже и он являлся полноправным хозяином этого дома и кровати - в частности.
Никто из них больше не говорит ни слова, и первое время Луи нервничает, просто пристально смотря на тонкий профиль Гарри. И откуда-то он знает, что тот нервничает не меньше его. Его брови все так же сведены к переносице, но глаза закрыты, и он постепенно расслабляется.
Шумно выдыхая, Луи поворачивается к нему спиной, чтобы еще больше не смущать его и не смущаться самому. Он закрывает глаза, и ему кажется, что он падает, проваливается в темноту, в которой единственным ориентиром для него был лишь Гарри. И, практически уже провалившись в сладкую дрему, он слышит осторожное:
- Спокойной ночи.
Вытягиваясь на кровати, Гарри с трудом заставляет себя смотреть на спину отвернувшегося Луи, чувствуя одновременно неловкость, робость и интерес. Давно забытые ощущения тепла и уюта накрывают его с головой, и он не знает, что делать с этими непривычными и давно забытыми эмоциями. Со стороны Гарри было глупо рассчитывать на что-то большее, и за свое неуместное разочарование он должен винить только себя. Он слишком поздно понял, что от жизни надо ожидать только самого худшего – тогда его никогда не постигнет разочарование. И полное опустошение. Но, когда здесь поселился Луи, он забыл про это. Или просто хотел забыть об этом хотя бы на время, зная, что его ожидает целая вечность одиночества и скитаний.
Он долго лежит в темноте, прислушиваясь к размеренному дыханию и наслаждаясь теплом тела рядом. Так было как будто бы правильно. Так было, как будто он все еще был жив.

Солнце уже практически зашло, когда Гарри появился вновь. После прошедшего сильного ливня, воздух был ощутимо прохладным, но сидеть под пледом на старой веранде было довольно уютно. Бриз приносил сладкий запах верстака; а небо было пурпурным и темно-синим, словно недавно прошел шторм.
Они сидят лицом к красноватому закату, наблюдая, как на небосклоне постепенно появляются звезды.
Луи, на удивление, чувствует себя неловко, но все-таки решает первым нарушить молчание.
- Я не заметил, как ты встал сегодня.
Гарри сидит расслабленным и податливым, его голова склонена набок, чтобы наблюдать за ним, и ресницы почти касаются щек.
- Я не хотел тебя снова будить. И я умею быть незаметным… - он смущенно улыбается.
- Незаметным? – Луи, наконец, расслабляется: безумно приятно смотреть на такого непривычно спокойного Гарри. - Только не ты. Ну, или, по крайней мере, для меня.
Гарри поворачивается в его сторону, приподнимая брови в удивлении. Он улыбается, на его щеках эти умопомрачительные ямочки, и Луи на мгновенье теряется в своих ощущениях.
- Это считать мне комплиментом?
- Вроде того, - растеряно выговаривает Луи, заслуживая тем самым непонимающий взгляд Гарри.
- Что-то не так? – настороженно спрашивает он.
Еле подбирая слова, он собирается с мыслями и только потом расслабленно улыбается. Не объяснять же, насколько Стайлсу идет эта улыбка, и насколько он был идеален в этот момент.
- Нет, просто задумался.
Гарри еще некоторое время смотрит на него сосредоточенно, но потом только пожимает плечами, и они снова молчат.
Луи испытывает довольно странные смешанные чувства, и не совсем понимает, на каких конкретно ему нужно сконцентрироваться, чтобы не потеряться окончательно.
- Я все равно не понимаю: почему ты один? – задумчиво хмурясь, спрашивает Гарри.
- Что значит один? У меня теперь есть ты, - Луи смеется, прекрасно понимая, что конкретно имеет в виду Стайлс, но хочется оттянуть до последнего этот не особо приятный момент объяснений.
- Прекрати, - еще больше смущается он, слегка толкая его в бок. – Ты же знаешь, что я имею в виду. Девушка, не знаю даже, может, жена, - он бросает на него мимолетный взгляд, вмиг становясь серьезным. – Мне кажется, тебе уже пора.
- Фу, - Луи не может сдержать улыбки. – Ты прям как Лиам. Он спит и видит меня с детьми, бегающими по дому, и Элеонор, готовящей мне завтрак по утрам.
- Он считает ее хорошей парой для тебя?
- Лиам считает любую незамужнюю девушку хорошей парой для меня.
- Ну, а что ты? – все так же любопытствует слишком уж разговорчивый сегодня Гарри.
Луи только морщится, раздраженно поведя плечами.
- Я этим не интересуюсь.
- Элеонор не интересуешься?
- Да забудь ты о ней! – снова смеется Луи. Он чувствует непривычную легкость, и ему постоянно хочется улыбаться и смеяться практически над всем. Немного помедлив, он выдыхает и все-таки решает ответить. – Я не интересуюсь девушками.
Гарри только кивает головой, видимо, так и не понимая, что он имел в виду.
- Рано или поздно, ты встретишь такого человека, без которого не сможешь обходиться.
- Когда такой момент настанет, я обязательно вспомню твои слова.
- Ты невыносим, - Гарри негромко смеется, слегка толкая его в бок, но тут же протягивает свою руку и касается его волос. – Я очень хочу, чтобы в твоей жизни появился человек, которому ты смог бы доверять без оглядки, и который принимал бы тебя таким, какой ты есть. Ты это заслуживаешь, как никто другой.
Луи закрывает глаза от неожиданного прикосновения Гарри, и его мысли становятся неконтролируемыми. Все настолько сложно, что он просто не знает, как реагировать на это, а его тело уже подводит его, решая все само. Внезапно открывая глаза, он видит, что Стайлс придвинулся к нему слишком близко и его изумрудно-зеленые глаза ищут взгляд Луи в ожидании ответа.
- Я тоже этого хочу, - говорит он слабо, внезапно обессилев. Он молча откидывается на спину, и они снова созерцают яркие звезды.
В эту ночь Луи спал плохо. Все время ворочаясь, он пропустил тот момент, когда начало рассветать. Он долго думал о прошедшем вечере, даже слишком долго. Он проигрывал и анализировал слова Гарри снова и снова, чтобы найти в них намек на воплощение его надежд. Хотя, надежда – слишком громко и глупо звучит. Порой Луи забывал, что Гарри призрак, а не обычный парень, и, осознавая это, он чувствовал себя настолько ничтожным, что ни о чем другом уже просто думать не мог. Он – неудачник, считавший, что в Стайлсе сможет найти того парня, который хочет того же, что и он. И мысль о том, что этим парнем может быть Гарри, была слишком замечательной, чтобы быть правдой.
Он боялся спугнуть то чувство, что с каждым днем крепло между ними. Но оно казалось сильным, ярким, связывая их невидимыми путами, избавляться от которых ни Луи, ни Гарри не собирались. Они редко говорили о важных вещах: Гарри не рассказывал о своем прошлом, а Луи молчал о себе. Им было слишком хорошо и уютно друг с другом. И Луи страстно желал, чтобы так продолжалось как можно дольше. Он не хотел думать ни о своих планах, ни о своем будущем, которого по определению просто не будет.
Луи не мог объяснить свои внезапно возникшие чувства к нему. Это притяжение. Его влекло к нему с невероятной силой. И до вчерашнего вечера он не имел понятия, может ли он рассчитывать на взаимность. Может, Гарри сам того не понял, но он зародил в Луи опасную искру надежды. И он уже просто не мог думать ни о чем другом.

Гарри вальяжно сидит на диване полностью расслабленным, и Луи часто поглядывает в его сторону, удивляясь таким переменам в нем. Он был совсем не против этого, но на все должны были быть свои причины, и, безусловно, было и что-то, что могло объяснить непривычную расслабленность и смешливость Гарри. Стайлс снова хихикает над какой-то не особо смешной шуткой Луи и счастливо запрокидывает голову назад. Все это похоже на игривый флирт, но вряд ли он делает это умышленно. Гарри просто такой. От природы слишком милый и слишком… Гарри.
Удивительно, но осознание того факта, что он снова оказывается совсем рядом с ним, так, что стоит только руку протянуть, каким-то непонятым образом благотворно сказывается на его физическом и психическом самочувствии. Вот уж Луи не мог подумать, что путь к избавлению от застарелых психологических проблем может лежать через его сердце. Хотя, в этом предположении определенно было что-то от глубокой жизненной мудрости. Не выдерживая, Луи тихо смеется. Он и не заметил, когда его внутренний голос успел перенять интонации Гарри.
- Что такое? – спрашивает Гарри с растерянной улыбкой на лице. Он легко встает с дивана и приносит Луи тарелку со спагетти, что он приготовил еще день назад, и свой фирменный чай. На этот раз, садясь в старинное кресло возле камина, он сильнее обхватывает свои острые колени руками.
Только после того, как он сделал глоток теплого чая, Луи решает ответить. Его давно мучила эта мысль, и почему-то он считал, что именно сегодня самый подходящий момент.
- Я тут подумал… Ты же выкинул свой альбом с фотографиями, так? - осторожно начинает он, внимательно наблюдая за эмоциями на лице Гарри.
- Так, - растерянно соглашается тот, не понимая, к чему все это идет. Ему не особо приятно все это вспоминать. И эти фотографии… Они приносили слишком много боли и служили напоминанием о самой большой и самой страшной непоправимой ошибке в его жизни.
- Ну, мы можем начать свой альбом, - отворачиваясь, он быстро вытаскивает камеру из-под подушки, что он приготовил еще заранее. Он даже съездил в город специально за пленкой для полароида, и заодно отчитался пред Лиамом о своем душевном и психическом здоровье.
- Не думаю, что это хорошая идея, - только качает головой Гарри, снова закрываясь и хмурясь.
- Почему? – любопытствует Луи, наскоро пережевывая уже порядком остывшие спагетти.
- Потому что, - резко отрезает Гарри. – Я могу не получиться на фотографиях. Ведь я… Потому что это я.
- Что ведь ты? – не понимает Луи. На фотографиях, что он видел в альбоме, Гарри выглядел вполне неплохо, и он абсолютно точно фотогеничен.
- Ведь я мертв! – раздражаясь, заканчивает он. – Неизвестно, что получится вместо меня на фотографиях. И я… Настоящий я может тебя напугать и разочаровать, - уже тише добавляет он, словно это истинная причина.
- Вот уж бред, - только спустя минуты, Луи, наконец, может ответить. – Ты же в тот раз фотографировал себя и ничего. Все это чушь.
- Тогда не было видно лица, - все еще упрямится Гарри. – Мы не будем этого делать.
- Будем, - не сдается Томлинсон, вешая камеру на шею и протирая краем футболки объектив. – В любом случае, все, что я увижу, меня не испугает. Это – ты. И все, что связано с тобой, меня ничуть не пугает, - это признание легко срывается с его губ, и он совсем не думает, как именно это может услышать Стайлс.
Гарри шумно выдыхает, но не находит больше нужных аргументов и только упрямо складывает руки на груди.
- Как хочешь. Если что – я предупредил тебя.
Луи ухмыляется, но все равно наводит камеру на напряженного Стайлса. Тот упорно смотрит вбок, всем своим видом выражая недовольство.
- Улыбнись, - тихо просит он, на что тот только передергивает плечами и совсем не улыбается.
Он долго не смотрит на вышедшую фотографию, внезапно ощущая напряжение, что, видимо, передалось ему от Стайлса. Он все так же сидит в кресле, нервничая и притопывая ногой, ожидая. Луи встряхивает ее пару раз, чтобы снимок успел проявиться, внутренне собравшись. А если и правда Гарри получится на нем не тем, кого он привык видеть? Это же ничего не поменяет в их отношениях? Он же все равно останется тем Гарри, к которому он привык изначально.
- Дай я первым посмотрю, - неожиданно бесшумно подошедший Гарри резко выдергивает свое фото из рук Луи и вглядывается в снимок. На его лице появляется облегчение, и он с напускным безразличием протягивает его обратно.
Луи мельком смотрит на фото, практически ненавидя себя за облегчение, что он испытывает, глядя на абсолютно нормального глянцевого Гарри.
- Я же говорил, что все в порядке будет, - все-таки говорит он чуть дрогнувшим голосом. – Давай еще раз, только уже по-нормальному.
Скоро уже образуется небольшая стопка снимков. Половина из них была совсем уж неудачная, так как Гарри уже расслабился и вовсю смеялся над неудачными попытками его сфотографировать. А Луи, загипнотизированный его смехом, часто портил снимки дрожащими руками.
- Давай уже последнюю, - все еще улыбаясь, Гарри устало выдыхает. – Из тебя фотограф никакой. Или, можно, я сниму? Уверен, что у меня это получится лучше.
Ничуть не обижаясь на эти слова, Луи легко отдает тому полароид и чуть отодвигается, так как Стайлс садится рядом с ним.
- Давай вместе?
Испытывая странное волнение от этого незначительного предложения, Луи находит в себе силы только кивнуть.
Не замечая его напряжения, Гарри задумчиво вертит в руках камеру, ожидая, пока тот, наконец, поправит свои волосы и одернет задравшийся свитер.
- Я готов, - быстро говорит он, слегка придвигаясь к нему. Он не знает, куда положить руки и немного нервничает. Было бы абсолютно нормальным чуть приобнять Гарри за плечи, вроде бы как дружеский жест, но он просто не знает, как парень на это среагирует, и останавливает свою руку уже на полпути, резко перемещая ее на спинку дивана. От Гарри это движение не остается скрытым, и он как-то криво ухмыляется, направляя камеру на них.
Луи старается смотреть в объектив, но рядом сидит Гарри, так искренне и широко улыбающийся, что он просто не может себя сдерживать и искоса наблюдает за ним, чувствуя, как на его губах появляется не менее счастливая улыбка.
Вспышка на мгновенье ослепляет его, но он даже не думает отодвигаться от него, все равно они даже не соприкасаются телами.
- Мне нравится это фото.
Луи чуть наклоняется, заглядывая ему через плечо. Определенно, у Гарри получалось лучше фотографировать. Его лицо на фото было повернуто в сторону улыбающегося Гарри, и слишком много понятных эмоций было в его глазах. Он ничуть не стеснялся своих чувств, но он боялся быть непонятым. Все это казалось лишним в их отношениях и могло испортить это хрупкое равновесие. Луи мог все испортить.
- Да, ты хорошо тут получился, - голос его подводит, и Луи прокашливается. - Мне тоже нравится.
- Ты боишься касаться меня, - это даже не вопрос, но Гарри немного расстраивается, и видеть это ужасно больно для Луи.
- Я боюсь сделать тебе неприятно, - он не лжет. Он знает, насколько Гарри бывает замкнут, болезненно реагируя на колкие неосторожные выпады Луи.
- А я тебя не боюсь.
Гарри протягивает руку и проводит пальцами по его щеке, невесомо, будто изучая. Луи замирает на месте, тут же забывая, как дышать. Прикосновение выходит настолько неуверенным и невинным, что сердце щемит от непередаваемой грусти. От этого незначительного прикосновения по коже пробегают мурашки, и Луи не может их проигнорировать. Кажется, сама судьба насмехается над ними, сталкивая их только сейчас.
Спустя пару секунд, убирая руку, Гарри тихо выдыхает:
- Спасибо…
- За что? – так же тихо спрашивает Луи, чувствуя болезненное томление в груди.
- За то, что позволил.
Кожа на щеке, там, где к ней прикасался Гарри, горела всю ночь.