![]() Главная страница Случайная страница КАТЕГОРИИ: АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника |
Глава 31. Мы со Скай держим в руках по два рулона туалетной бумаги и смотрим на забор перед домом Ксандера.
М ы со Скай держим в руках по два рулона туалетной бумаги и смотрим на забор перед домом Ксандера. – Не слишком ли рано для туалетной бумаги? – спрашивает Скай. – Даже половины одиннадцатого нет. И в доме везде горит свет. – Для этого никогда не рано. Вопрос в том, как мы проберемся во двор? – Я пытаюсь протиснуться между двумя кованными железными прутьями, но застреваю и начинаю смеяться. – Ты когда-нибудь в жизни вела себя столь безответственно? – интересуется Скай. – Не думаю. – Мне нравится твоя легкомысленность. – Скай хватает меня за подмышки и пытается вытащить. Она звонко хохочет и наконец освобождает меня. Я наваливаюсь на нее, и мы обе шлепаемся на землю. – Давай обмотаем туалетной бумагой только ворота. – А Ксандер тоже сочтет это смешным? – спрашивает она. Понятия не имею. – Конечно. Сейчас очень темно, но нам удается обмотать ворота туалетной бумагой. Когда такое легкомысленное поведение доставляло мне столько веселья? Через некоторое время результат наших трудов становится виден гораздо лучше, и я понимаю, что кто-то освещает на забор. Мужчина с фонариком покашливает. – Девушки. Наслаждаетесь? – Да, очень, – отвечает Скай, и мы поворачиваемся к охраннику, который осуждающе смотрит на нас. – Как мило. Коп-частный-охранник, – говорит Скай. Он хмурится. – Коп-частный-охранник, который знает номер полиции. Поболтаем с мистером Спенсом? Эта новость должна стать ложкой дегтя в бочке меда, но нет. Может быть, потому что в темноте все кажется нереальным? Однако действительность настигает нас на крыльце под пристальным взглядом мистера Спенса. Тогда почему я все еще не могу перестать смеяться? – Что мне с ними делать, сэр? – спрашивает коп-частный-охранник. Мистер Спенс переводит взгляд на меня и наклоняет голову. Интересно, вспомнит ли он меня? С какой стати? Он видел меня лишь мельком несколько недель назад. – Кайман? Верно? – Как только он произносит мое имя, шок вытесняет мою улыбку. Кивок. Ну конечно же он меня помнит. Я – символ неповиновения его сына и последняя девушка на земле, которую он бы одобрил. Вероятно, мое лицо и имя укоренились в его памяти. – Розыгрыш для моего сына? Снова кивок. Он смеется. – Буду честным. Никого из моих детей не обкидывали туалетной бумагой. Так ведь говорится? – Он поворачивается к копу-частному-охраннику. – Все хорошо, Брюс, – а потом снова обращается к нам, – почему бы вам не зайти? Моя грудь сжимается в панике, когда я смотрю на рулоны туалетной бумаги все еще сжатые у меня в руках. – Нет. Не стоит. Мы лучше пойдем. Если вы дадите нам мусорный мешок, мы даже наведем здесь порядок. Он отмахивается. – Не надо. Для этого у нас есть уборщики. И я настаиваю. Вы должны войти. – Уже поздно. Мы... – Кайман? От голоса Ксандера меня бросает в жар. К щекам приливает кровь. Он подходит к двери в пижамных штанах и футболке. Даже его пижама выглядит дорого. Его взгляд падает на рулоны туалетной бумаги в моих руках, а затем перемещается на рулоны Скай. – Это была шутка, – вырывается у меня. – Мы не думали, что нас поймают. – Скай начинает хихикать, и я к ней присоединяюсь. В его глазах появляются смешинки. – Проходите. Тесс приготовила горячий шоколад. Думаю, он еще остался. Не знаю, кто такая Тесс, но не спрашиваю. Я и так уже выставила себя полной дурой. На сегодня достаточно унижений. – Нет, спасибо. Нам и в самом деле пора. – Я настаиваю, – говорит он. Из Скай вырывается смешок, и я уверена, причина тому то, что Ксандер почти дословно повторил слова отца. Она держит язык за зубами, чтобы я самостоятельно приняла решение. Я смотрю между Ксандером и его отцом, которые оба, выжидающе глядя на меня, стоят со скрещенными руками и одинаковыми выражениями лиц. Заметив очевидное сходство, я волей-неволей задумываюсь о своем сходстве с отцом. Внешне я похожа на маму, но характер мне достался не от нее. – Ладно. Но только на минутку. Уже поздно. Мы правда не хотим мешать. Кухня огромная. Мраморные столешницы сего-голубого оттенка. Массивный островок. Холодильник, больше которого мне не доводилось видеть. Он больше напоминает холодильную установку в продовольственном магазине. Его папа следует за нами на кухню. – Тесс вообще-то уже легла спать, но я уверен, детки, что вы и сами тут со всем разберетесь. Стало быть, Тесс – это повар. – Спокойной ночи. Александер, не задерживайся допоздна, – говорит он и уходит. Ксандер подходит к плите, где стоит чайник, и поднимает его. – Пустой. – Не стоит. – Нет, сейчас все сделаю. Думаю, какао-порошок где-то тут. – Он заглядывает в буфет. Видимо, мы не выберемся отсюда, пока не выпьем горячий шоколад, поэтому я подхожу к плите, беру чайник, наполняю его водой и… встаю в ступор перед множеством кнопок. Скай приходит ко мне на помощь, и после хаотичного нажатия на кнопки нам удается зажечь огонь. Ксандер еще в поисках горячего шоколада. Он напоминает гостя на своей собственной кухне: открывает подряд все дверцы, даже не представляя, что там лежит. Наконец с победным возгласом он вытаскивает контейнер из шкафа. – Ты когда-нибудь заглядывал в эти шкафы? – интересуюсь я. – Еще бы. – Тогда давай сыграем в игру. Скай называет кухонную утварь. Первый, кто ее найдет, – выигрывает. – Выигрывает что? – Право на хвастовство. – Это мой дом. Думаю, я выиграю. – Докажи это, богатенький мальчик. Здесь нет Тесс, чтобы приготовить тебе бутылочку. – Ты такая самоуверенная. Улыбка расцветает на моем лице. Я знаю, по какой схеме буду действовать. Если тут работает повар, то все разложено практично и просто. Кухонный инвентарь у плиты, посуда около раковины. Мне это известно. Я киваю Скай. Она улыбается. – Ладно. Что ж, начнем с простого. Лопаточка. Ксандер бежит к островку и начинает копаться в ящиках. Я подхожу к плите и открываю ящики рядом с ней. Моментально нахожу лопаточку и поворачиваюсь, поднимая ее в воздух. – Первый раунд за Кайман, – говорит Скай, Ксандер резко поднимает на меня взгляд и рычит. – Итак, второй предмет. Миска для хлопьев. Я возмущенно фыркаю. – Так нечестно. Ты же знаешь, что ему известно, где она. – И, конечно же, он знает. Она в шкафчике рядом с кладовкой. – Дополнительное задание, – кричит Скай. – Найдите дуршлаг. Выражение лица Ксандера вызывает у меня новый приступ смеха. Его взгляд так и вопит: «Я даже не знаю, что это за штука!». Я подбегаю к раковине. Он должен быть где-то под ней. Когда я уже почти у цели, пара рук хватает меня за талию и отталкивает в сторону. Затем Ксандер подлетает к шкафу и открывает дверцу. Я подбегаю вслед за ним, присаживаюсь рядом и пытаюсь его вытеснить. – Мошенница, – упрекает он. – Я?! Это ты мошенник. – Он не подвигается ни на миллиметр. Мне никак не удается его оттолкнуть, а он продолжает поиски. – Это такая чаша с дырочками, – подсказывает ему Скай. – Моя собственная лучшая подруга играет против меня. – Я обнимаю Ксандера за талию и снова пытаюсь его оттолкнуть. Чайник закипает, и Скай снимает его с плиты. – Есть! – Ксандер встает и поднимает дуршлаг над головой. Я подпрыгиваю, стараясь выхватить его, но Ксандер держит его слишком высоко. А когда я висну у него на руке, пытаясь ее опустить, он обнимает меня за плечи свободной рукой и крепко прижимает к груди. – И победителем становится Ксандер! – Мошенники! Вы оба!!! Он откашливается. – Мне бы хотелось посвятить эту победу моим великолепным знаниям утвари и обустройства кухни, которые я использовал не раз. Если бы не... – Он останавливается на полуслове, а затем говорит: – О, привет, мам. Я моментально опускаю руки и пытаюсь вырваться из хватки Ксандера. Он кладет дуршлаг на столешницу и обнимает меня двумя руками. – Мам, это Кайман Майерс и ее подруга Скай. Мое тело все еще прижато к Ксандеру, поэтому я поворачиваю к ней только голову. Мне боязно увидеть выражение ее лица. Возможно, именно сейчас я встречу настоящее сопротивление нашим отношениям. И эта мысль вызывает у меня страх. Но на ее слишком-молодом-чтобы-быть-мамой-Ксандера лице написана радость. Она голубоглазая блондинка. Теперь понятно, в кого пошел Лукас. Ксандер ничего не унаследовал от мамы. Но, когда на ее лице расцветает улыбка – возможно, потому, что я начинаю сражаться с Ксандером, – я понимаю, что он получил от нее самое прекрасное. – Рада познакомиться, девочки. Кайман, я так много о тебе слышала. – Здравствуйте, миссис Спенс. Ваш сын не отпускает меня, потому что он мошенник, но я тоже рада с вами познакомиться. Ксандер отпускает меня, и я отхожу на несколько шагов, стараясь держать эмоции под контролем. Миссис Спенс берет рулон туалетной бумаги и морщит нос. – Спроси об этом Кайман, – говорит Ксандер. Замечательно, теперь я должна рассказать его маме о нашем акте вандализма? – Ваш сын попросил меня срочно привести ему туалетную бумагу, и я сразу же приехала. Она выглядит смущенной, поэтому Ксандер комментирует: – Она шутит, мам. – Ах да. Сарказм, о котором ты мне рассказывал. Боже! И как много он обо мне говорит? – Что ж, я так рада, что ты заставляешь моего мальчика улыбаться. – Она сжимает мою руку, а потом поглаживает Ксандера по щеке. – Я пойду спать. Чувствуй себя как дома, Кайман. – Спокойной ночи, мам. После того, как его мама уходит, Ксандер берет три чашки, добавляет туда по несколько ложек какао-порошка и заливает кипяток. – Не уверен, что он сравнится со вкусом горячего шоколада Эдди. Однако, надеюсь, он не так уж и плох. – Здесь есть ванная? – спрашивает Скай. – Или их тут с десяток? Он улыбается. – Ближайшая за аркой. Первая дверь справа. – Спасибо. Она удаляется, оставляя нас с Ксандером наедине. Мы стоим бок о бок у столешницы. Он тянется за ложкой, и наши бедра соприкасаются. Когда мы хватаем одну и ту же кружку, наши руки сталкиваются. Мы оба отдергиваем руки. – Бери, – говорим мы одновременно, а затем смеемся. Он отпивает горячий шоколад и протягивает кружку мне. И теперь каждая часть наших тел соприкасается: плечи, локти, бедра – все, вплоть до ступней. Я чувствую его мельчайшее движение. – Ты меня убиваешь, – выдыхает он. – Прости. – Я отстраняюсь, но он хватает меня за локоть и разворачивает к себе лицом. Теперь мы стоим вплотную друг к другу. У меня перехватывает дыхание, его тепло обволакивает меня. Он прижимает меня к столешнице. Его ладонь скользит мне на поясницу, и кажется, будто она насквозь прожигает мою кофту. Я стараюсь сосредоточиться на воротнике его футболки. – Кайман? – Да? – Ты выглядишь напуганной. Ты меня боишься? – Больше, чем чего-либо. – Почему? – Потому что я не прихватила с собой мятных конфеток. – А теперь правду… – Потому что я боюсь, что игра закончится, когда ты меня поймаешь – Не могу поверить, что озвучила то, в чем даже самой себе не признавалась. Но он вытащил это из меня. Как всегда. Он проводит пальцем по моей скуле. Мое сердце бешено бьется о грудную клетку, а нервное напряжение от его прикосновения разливается по всему телу. – Не знал, что мы играем, – говорит он. Я улыбаюсь. Именно это – слово в слово – он сказал во время нашей второй встречи. Я встречаюсь с ним взглядом, и – как будто он только этого и ждал – его губы накрывают мои, и в этот момент я ощущаю покалывание. Он нежно целует меня, его губы такие же теплые, как и ладони. Как раз тогда, когда я набираюсь храбрости ответить на поцелуй, слышу, как Скай прочищает горло и говорит: – Я просто собираюсь взять свой шоколад и уехать. Верну чашку в другой раз. Я отстраняюсь и пытаюсь оттолкнуть Ксандера, не желая казаться грубиянкой, но он не отходит ни на шаг. Скай одаривает меня одобряющей улыбкой, и я понимаю, что она совсем не в обиде. – Я отвезу ее домой, – говорит Ксандер, не отрывая от меня пламенного взгляда. Мы оба слушаем, как Скай покидает кухню, а затем он берет меня за талию и сажает на столешницу. Я обхватываю его ногами и руками и прижимаюсь к его губам. На этот раз все гораздо ярче. Мое желание очевидно. Он отвечает на поцелуй, его язык находит мой, а руки обнимают меня так крепко, как только возможно. Он великолепен на вкус. Как пряный шоколад. Я позволяю рукам исследовать его спину через ткань футболки, провожу пальцами по контуру его позвоночника. Целая палитра эмоций наполняет меня, и я удивляюсь, когда печаль выходит на первый план. Та эмоция, которую я успешно игнорирую весь вечер. Мне хочется заплакать, поэтому в надежде сдержать слезы я прячу лицо в изгибе его шеи. Он замирает. А потом пытается отстраниться, чтобы взглянуть мне в лицо, но я крепко к нему прижимаюсь. Он гладит меня по спине. – Кайман? Что такое? Прости. Это было слишком быстро? – Он берет меня за талию и снимает со столешницы. – Нет, дело не в этом. – Мне так жаль. – Нет, ты ничего не сделал. Не слишком удачный момент, чтобы меня отпускать. – Сомневаюсь, что он понял хоть слово, так как эмоции сделали мою речь неразборчивой. – Поговори со мной. Что случилось? – Можешь просто обнять меня на минуточку? – Прежде чем все объяснять, мне нужно взять себя в руки. Должно быть, Ксандер понимает, что его руки опущены. Глубоко вздыхая, он снова меня обнимает. Между нами сейчас нет и миллиметра свободного пространства. Его присутствие – единственное, что удерживает меня на поверхности, пока все сегодняшние события не захлестывают меня. Что, если мама беременна? Этот ребенок нас погубит. Мы его не потянем. И кто такой Мэттью? Сбежит ли он, когда узнает об отцовстве? Каким образом мама умудрилась дважды наступить на одни и те же грабли? Даже если где-то на горизонте и мелькал шанс уехать из магазина кукол и начать собственную жизнь, то сейчас он испарился как утренний туман. Одинокая слезинка стекает по щеке, и я быстро ее смахиваю. – Ты меня пугаешь, Кайман. Что случилось? – Моя мама. – Она в порядке? – Его голос звучит взволнованно. – Похоже, она беременна.
|