Ход урока. I. Проверочная работа по вариантам с привлечением печатного материала (на каждого ученика).

I. Проверочная работа по вариантам с привлечением печатного материала (на каждого ученика).

Вариант. Авторский замысел и история создания романа

Роману «Война и мир» Л. Н. Толстой посвятил семь лет (1863-1869), по его собственным словам, «непрестанного и исключительного труда, при наилучших условиях жизни». Все автографы романа дошли до наших дней почти полностью. Они составляют более пяти тысяч листов, заполненных в большинстве своем с обеих сторон.

«Я затеял месяца 4 назад роман, героем которого должен быть возвращающийся декабрист.... Декабрист мой должен быть энтузиаст, мистик, христианин, возвращающийся в 56 году в Россию с женой, сыном и дочерью и примеряющий свой строгий и несколько идеальный взгляд к новой России».

Из письма Толстого А. И. Герцену От 14 (26) марта 1861.

Итак, главным творческим побуждением, следствием которого явилась «Война и мир», была мысль художника о своей современности. Но в романе о декабристе были написаны только первые главы. О дальнейшем развитии первоначального замысла Толстой рассказал в одном из черновых набросков предисловия к роману «Война и мир».

«В 1856 году я начал писать повесть с известным направлением, героем которой должен быть декабрист, возвращающийся с семейством в Россию. Невольно от настоящего я перешел к 1825 г., эпохе заблуждений и несчастий моего героя, и оставил начатое. Но и в 1825 г. герой мой был уже возмужалым семейным человеком. Чтобы понять его, мне нужно было перенестись к его молодости, и молодость его совпадала с славной для России эпохой 1812 г. Я другой раз бросил начатое и стал писать со времени 1812 г., которого еще запах и звук слышны и милы нам, но которое теперь уже настолько отдалено о нас, что мы можем думать о нем спокойно. Но и в третий раз я оставил начатое, но уже не потому, чтобы мне нужно было описывать первую молодость моего героя, напротив: между теми полуисторическими, полуобщественными, полувымышленными великими характерными лицами великой эпохи личность моего героя отступила на задний план, а на первый план стали, с равным интересом для меня, и молодые и старые люди, и мужчины и женщины того времени. В третий раз я вернулся назад по чувству, которое, может быть, покажется странным большинству читателей, но которое, надеюсь, поймут именно те, мнением которых я дорожу; я сделал это по чувству, похожему на застенчивость и которое я не могу определить одним словом. Мне совестно было писать о нашем торжестве в борьбе с бонапартовской Францией, не описав наших неудач и нашего срама. Кто не испытывал того скрытого, но неприятного чувства застенчивости и недоверия при чтении патриотических произведений о 12-м годе? Ежели причина нашего торжества была не случайна, но лежала в сущности характера русского народа и войска, то характер этот должен был выразиться еще ярче в эпоху неудач и поражений.

Итак, от 1856 года возвратившись к 1805 г., я с этого времени намерен провести уже не одного, а многих моих героинь и героев через исторические события 1805, 1807, 1812, 1825 и 1856 года».

Л. Н. Толстой. Наброски предисловия к «Войне и миру», 1867.

«В пору рождения «книги о прошедшем» Толстой не случайно был увлечен идеями Гердера о том, что концы и начала существования человека протягиваются далеко за пределы собственного земного бытия. Не о повторности тех или других явлений в ходе истории могла для Толстого идти речь, но о живом общем между всем прошлым и настоящим, о бесчисленности их взаимопереплетений и взаимопереходов. Так складывались в «Войне и мире» и отношения начала столетия со временем создания книги».

Я. С. Билинкис. «Война и мир», 1986.