Студопедия

Главная страница Случайная страница

КАТЕГОРИИ:

АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника






День казни






 

Когда старшина присяжных заседателей, встав, зачитывал вердикт, Уоррен Селви, судебный обвинитель, слушал объявление о признании виновности, как будто эти слова были провозглашением его личной заслуги. В суровом тоне старшины он слышал не осуждение обвиняемого, который поник как сожженная спичка на скамье подсудимых, а воздание должного его, Селви, уму и блеску. «Признан виновным согласно обвинению…» Нет, торжествующе думал Уоррен Селви, виновен согласно моим доказательствам.

В какой-то момент меланхоличный взгляд судьи встретился с глазами Селви, и старый человек в судейском кресле испытал шок, увидев сиявшую в них радость. Но Селви был не в состоянии скрыть ощущение счастья, удовлетворения от проделанной работы, своей первой значительной победы.

Он быстро складывал бумаги, стараясь придать своему тонкому загорелому лицу приличествующее его положению выражение строгости, хотя его губы так и растягивались в улыбке. Он взял папку под мышку и повернулся к возбужденно шумевшим зрителям. «Извините», — проговорил он сухо и начал пробираться к выходу, думая теперь только о Дорин.

Он пытался представить себе ее лицо, увидеть алый рот, который мог быть жестким или тающе мягким в зависимости от того, какое настроение ею владело. Он старался вообразить, какое у нее будет лицо, когда она услышит его рассказ, как он ощутит рядом ее теплое тело, как ее руки обнимут его.

Но это воображаемое предвкушение прелестей Дорин было прервано. Люди старались перехватить его взгляд, протягивали ему руки, чтобы поздравить. Гарсон, окружной прокурор, улыбался и кивал львиной головой в знак одобрения своего подопечного. Ване, помощник окружного прокурора, улыбался натянуто, он был не в восторге от того, что младший по службе оказался в центре внимания. Тут же вертелись репортеры и фотографы.

Раньше всего этого было бы достаточно для Уоррена Селви. Но теперь была еще и Дорин, и при мысли о ней он стремился покинуть арену своей победы ради более спокойного, более полного вознаграждения.

Но ему не удалось сбежать. Гарсон поймал его за руку и затащил в серую машину, ожидавшую у обочины.

— Ну и как ощущения? — Гарсон усмехался, похлопывая Селви по колену, в то время как машина тронулась.

— Ощущения довольно приятные, — сдержанно сказал Селви, стараясь соблюсти скромность. — Но черт возьми, я не могу принять на себя всю заслугу, Гарсон. Ваши ребята обеспечили обвинение.

— Ну, в самом деле ты же так не думаешь. — В глазах Гарсона мелькнул огонек. — Я наблюдал за тобой во время процесса, Уоррен. Ты жаждал крови. Ты являл собой меч отмщения. Ты включил его в список на электрический стул, не я.

— Это не так! — резко сказал Селви. — Он был виновен как сам грех, вы знаете это. В конце концов, свидетельства были очевидны. Жюри ничего другого не оставалось.

— Правильно. При том, как ты вел дело, жюри ничего другого не оставалось. Давай посмотрим правде в глаза, Уоррен. С другим обвинителем они, может быть, могли поступить и как-то иначе. Где заслуга, там и хвала, Уоррен.

Селви больше не мог сдерживать улыбку. Она осветила его длинное, с острым подбородком лицо, и, расслабившись, он почувствовал облегчение. Он откинулся на мягкое сиденье машины.

— Может быть, и так. Но я считал его виновным и старался убедить в этом остальных. Ведь дело не только в наборе свидетельств. Это все юридическая софистика, вы же знаете. Иногда просто ощущаешь…

— Конечно. — Окружной прокурор посмотрел в окно. — Как жена, Уоррен?

— О, Дорин прекрасно.

— Рад слышать. Прекрасная женщина Дорин.

Она лежала на кушетке, когда он вошел в квартиру. Эту деталь своего триумфального возвращения домой он в воображении не проигрывал.

Он подошел к ней, и она слегка подвинулась на кушетке, чтобы дать ему возможность обнять себя.

Он сказал:

— Ты слышала, Дорин? Ты слышала, что случилось?

— Я слышала по радио.

— Ну? Ты понимаешь, что это значит? Я выиграл обвинение. Мое первое обвинение, и в крупном деле. Теперь я уже не младший обвинитель, Дорин.

— Что они сделают с этим человеком?

Он быстро взглянул на нее, пытаясь определить ее настроение.

— Я требовал смертного приговора, — сказал он. — Он хладнокровно убил свою жену. Почему он должен получить что-нибудь другое?

— Я только спросила, Уоррен. — Она прижалась щекой к его плечу.

— Смерть — часть этой работы, — сказал он. — Ты знаешь это так же хорошо, как и я. Ты не сердишься на меня за это?

Она оттолкнула его на мгновение, как будто бы решая, сердиться ей или нет. Потом быстро притянула к себе, опалив ему ухо горячим и частым дыханием.

Они пустились в недельное празднование. Сдержанные, интимные ужины в полумраке вечерних клубов с близкими знакомыми. Селви не пристало появляться на публике веселым в данных обстоятельствах.

***

Вечером того дня, когда осужденный Марри Родман был приговорен к смерти, они остались дома и пили из больших стаканов бренди, согревая его руками. Дорин захмелела и была дразняще страстной, и Селви думал, что счастливее быть невозможно. Он начал с юридической школы среднего уровня и должности служащего третьего ранга в юридическом департаменте штата, а достиг важного и уважаемого положения. Он женился на прекрасной; избалованной женщине и мог заставить ее стонать в своих руках. Он был горд собой. Он был благодарен Марри Родману за то, что тот предоставил ему шанс.

В тот самый день, на который было назначено исполнение приговора над Родманом, к Селви подошел сутулый седой человек в засаленной шляпе.

Он вышел из дверей аптеки. Его руки были засунуты в карманы грязного твидового пальто, шляпа надвинута низко на глаза. Лицо заросло седой щетиной.

— Пожалуйста, — торопливо проговорил человек, — могу я поговорить с вами минуту?

Селви оглядел его и полез в карман за мелочью.

— Нет, — поспешно сказал незнакомец. — Мне не нужно подаяния. Я только хочу поговорить с вами, мистер Селви.

— Вы знаете, кто я?

— Да, конечно, мистер Селви. Я все о вас читал.

Суровый взгляд Селви смягчился.

— Но я сейчас тороплюсь. Назначена встреча.

— Это важно, мистер Селви. Клянусь богом. Не могли бы мы куда-нибудь зайти? Может быть, выпить кофе? Всего пять минут.

— Почему бы вам не отправить мне письмо или не зайти в контору? Мы располагаемся на улице Чамберс.

— Это по поводу того человека, мистер Селви. Которого сегодня ночью казнят.

Прокурор всмотрелся в глаза незнакомца. Он увидел, насколько пристальным и острым был его взгляд.

— Хорошо, — сказал он. — Дальше по улице есть кафе. Но только пять минут, помните. Тогда-то я и сделал это. Я потерял голову.

— Я не верю вам, — сказал Селви. — В округе никто ничего не видел. Родман и его жена все время ссорились.

Седой человек пожал плечами.

— Про это я ничего не знаю, мистер Селви. Я ничего не знаю об этих людях. Но так все случилось, и я прошу вашего совета. — Он потер лоб. — Я хочу сказать, если я сейчас сознаюсь, что они со мной сделают?

— Сожгут вас, — холодно ответил Селви. — Сожгут вас вместо Родмана. Вы этого хотите?

Орлингтон побледнел.

— Нет. Тюрьма, о'кей. Но не это.

— Тогда просто забудьте про это. Понимаете меня, мистер Орлингтон? Я думаю, вам все это приснилось, не так ли? Думайте об этом именно так. Плохой сон. И теперь продолжайте свой путь и забудьте об этом.

— Но тот человек… Они его убьют сегодня ночью.

— Потому что он виновен. — Селви ударил ладонью по столу. — Я доказал, что он виновен. Понятно?

Губы незнакомца дрожали.

— Да, сэр.

Селви встал и бросил пять долларов на стол.

— Заплатите по счету. И оставьте себе сдачу.

В тот вечер Дорин в четвертый раз спросила его, сколько времени.

— Одиннадцать, — мрачно сказал он.

— Еще один час. — Она глубоко утопала в подушках софы. — Интересно, что он сейчас чувствует…

— Прекрати!

— О, да мы сегодня нервничаем.

— Моя часть работы закончена, Дорин. В который раз я тебе это говорю. Теперь дело штата сделать свою.

Она задумчиво прикусила свой розовый язычок зубами.

— Но это ты отправил его туда, где он теперь находится, Уоррен. Ты не можешь этого отрицать.

— Жюри отправило его туда!

— Ты не должен кричать на меня, прокурор.

— О, Дорин… — Он наклонился к ней, хотел извиниться, но зазвонил телефон.

Он сердито поднял трубку.

— Мистер Селю? Это Орлингтон.

У Селви участился пульс.

— Что вы хотите?

— Мистер Селви, я все обдумывал это. То, что вы мне сказали сегодня. Мне кажется, было бы неправильно просто забыть об этом. Я хочу сказать…

— Орлингтон, послушайте меня. Я бы хотел увидеть вас. Я хотел бы, чтобы вы пришли сейчас ко мне.

— Эй! — воскликнула Дорин.

— Прежде чем вы сделаете что-нибудь поспешное, я хочу поговорить с вами, растолковать вам ваше правовое положение. Я думаю, вам следует это узнать ради самого себя.

На другом конце провода наступила пауза.

— Думаю, может, вы и правы, мистер Селви. Только я в дальней части города, и к тому времени, когда я доберусь…

— Вы можете успеть. Поезжайте на метро, это быстрее всего. Сойдете на остановке «86-я улица».

Когда он повесил трубку, Дорин встала с софы.

— Дорин, подожди. Я сожалею об этом. Этот человек — важный свидетель в деле, которым я занимаюсь. Единственное время, когда я могу его увидеть, — это сейчас.

— Желаю хорошо провести время, — проговорила она и направилась в спальню.

— Дорин…

Дверь за ней закрылась. На мгновение стало тихо. Затем Дорин защелкнула замок.

Селви выругался себе под нос по поводу смены настроений жены и направился к бару.

Ко времени, когда Орлингтон позвонил в дверь, Селви уже успел пропустить шесть рюмок бурбона.

В роскошной квартире засаленная шляпа и грязное пальто Орлингтона выглядели еще более убого. Он снял их и робко огляделся.

— У нас есть только 45 минут, — сказал он. — Я должен что-то предпринять, мистер Селви.

— Я знаю, что вы можете предпринять, — улыбнулся прокурор. — Вы можете выпить и все обсудить.

— Я думаю, что мне не стоит… — Но его глаза уже остановились на бутылке в руках Селви. Улыбка юриста стала шире.

К половине двенадцатого голос Орлингтона стал хриплым и взгляд менее напряженным, озабоченность по поводу Родмана не столь навязчивой.

Селви следил, чтобы стакан гостя был наполнен.

Старик начал что-то бормотать. Он невнятно рассказывал о своем детстве, о былом достатке и яростно ругал каких-то людей, которые ему навредили.

Вскоре его нечесаная голова начала склоняться то к одному, то к другому плечу, глаза закрылись.

Из дремоты его вывел бой каминных часов.

— Што этт?..

— Всего лишь часы, — усмехнулся Селви.

— Часы? Сколько времени? Сколько времени?

— Двенадцать, мистер Орлингтон. Ваши беспокойства окончены. Мистер Родман уже заплатил за свое преступление.

— Нет! — Старик встал, бессмысленно крутясь на месте. — Нет, это неправда. Я убил эту женщину. Не он. Они не могут его убить за то, что он…

— Успокойтесь, мистер Орлингтон. Теперь вы уже ничего не можете изменить.

— Да, да! Должен сказать им… полиции…

— Но почему? Родман казнен. Как только пробили эти часы, он умер. Чем вы теперь можете ему помочь?

— Должен! — Старик всхлипнул. — Неужели вы не понимаете? Не смогу жить сам с собой, мистер Селви. Пожалуйста…

Неверной походкой он направился к телефону. Прокурор быстро положил руку на трубку.

— Не надо, — сказал он.

Их руки сцепились в борьбе за телефон, и более молодой легко одержал верх.

— Вы не остановите меня, мистер Селви. Я сам поеду туда, я расскажу им об этом. И я расскажу им о вас.

Нетвердой походкой он двинулся к двери. Селви протянул руку и развернул его.

— Сумасшедший старый бродяга! Ты нарываешься на неприятности. Родман мертв…

— Все равно!

Селви размахнулся и ударил по обрюзгшему, с седыми бакенбардами лицу. Старик всхлипнул от удара, но упорно пытался идти к двери. Селви разозлился еще больше, он ударил еще раз и, ударив, обхватил руками тощую шею старика.

Следующая мысль пришла естественна Не так уж много жизни пульсировало в этой старой шее. Немножко сдавить, и Селви мог остановить лихорадочное дыхание, хриплый, скрипучий голос, проклятые слова.

Селви сдавил, сильнее, сильнее.

И потом отпустил его. Старик качнулся и сполз на пол.

В дверях, застыв, с ледяными глазами стояла Дорин.

— Дорин, послушай…

— Ты задушил его, — сказала она.

— Самозащита! — кричал Селви. — Он ворвался сюда, пытался ограбить квартиру.

Она захлопнула дверь, повернула внутренний замок.

Селви рванулся по ковру к двери и отчаянно застучал. Он тряс ручку и звал ее по имени, но ответа не было. Потом он услышал звук вращаемого телефонного диска.

***

Было скверно и без Ванса среди кучи людей, заполнивших квартиру. Ванс, помощник окружного прокурора, который терпеть его не мог. Ване, которому хватило проницательности, чтобы без труда разбить версию о грабителе, который докопался, что посетитель Селви пришел не случайно. Ване, который мог только радоваться его сложному положению.

Но Ванс не радовался. Он был озадачен. Он взглянул на мертвое тело на полу квартиры Селви и произнес:

— Я не понимаю, Уоррен. Я просто не могу этого понять. Зачем тебе вздумалось убивать безобидного старика?

— Безобидного? Безобидного?

— Конечно. Безобидного. Это старый Орлингтон. Я знаю его давно.

— Ты знаешь его? — Селви был потрясен.

— Конечно. Я встречался с ним, когда работал в округе Беллэр. Сумасшедший старик, ходит и делает признания в совершении убийств. Но зачем убивать его, Уоррен? За что?

 


Поделиться с друзьями:

mylektsii.su - Мои Лекции - 2015-2024 год. (0.013 сек.)Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав Пожаловаться на материал