ВВЕДЕНИЕ 12 страница. Все недоумения, которые возникают у людей при столкновении с идеей сверхчеловека, вполне законны

Все недоумения, которые возникают у людей при столкновении с идеей сверхчеловека, вполне законны. Нельзя пройти мимо них, нельзя отделаться от них фразой, что человек должен находить счастье в сознании своей связи с идеей сверхчеловека. Это только слова: «должен!» А если он не чувствует этого счастья? Человек имеет право знать, имеет право ставить вопросы: почему он должен служить идее сверхчеловека, почему должен подчиняться ей, — почему он вообще что-то должен?

Чтобы уяснить истинное значение идеи сверхчеловека, необ-

ходимо понять, что эта идея гораздо труднее, чем обычно

думают люди, что она требует для своего выражения новых

слов, новых понятий и такого знания, которым человек,

возможно, не обладает и не будет обладать. Всё, что здесь

сказано, всё, что рисует портрет сверхчеловека, даже если

оно добавляет к пониманию этой идеи нечто новое, далеко не

является достаточным. Такие идеи, как идея сверхчеловека,

нельзя рассматривать наряду с обычными идеями, отно-сящимся к вещам и явлениям трёхмерного мира. Идея сверхчеловека уходит в бесконечность; и, подобно всем идеям,

уходящим в бесконечность, она требует совершенно особого подхода, — именно со стороны бесконечности. В древних мистериях существовал целый ряд последовательных степеней посвящения. Для того, чтобы достичь сле-

дующей степени, подняться на следующую ступень, посвящаемый должен был получить определённую подготовку. Затем его подвергали соответствующим испытаниям — и только тогда, когда он выдерживал все испытания и доказывал правильность и серьёзность своей подготовки, перед ним открывались следующие по порядку двери, и он проникал глубже внутрь храма посвящений.

Одна из первых вещей, которые узнавал и должен был усвоить посвящаемый, — это невозможность идти произвольным путём и опасность, которая ожидает его, если он не исполнит всех подготовительных обрядов, всех церемоний, полагавшихся перед посвящением, если он не выучит всего, что требовалось выучить, не усвоит всего, что требовалось усвоить. Ему рассказывали об ужасных последствиях нарушения правил посвящений, о грозных наказаниях, которые ждут непосвящённого, рискнувшего войти в святилище, не соблюдая все правила. И первое, что от него требовалось, — это осознание необходимости идти постепенно. Он должен был понять, что определить самого себя невозможно, что всякая попытка в этом направлении кончится трагически. Строгая последовательность внутреннего развития была главным законом мистерий. Если попробовать психологически проанализировать идею посвящения, то мы поймём, что посвящение — это введение в круг новых понятий. Каждая новая ступень посвящения раскрывает какую-то новую идею, новую точку зрения, новый угол зрения. И новые идеи в мистериях не раскрывались человеку до тех пор, пока он не показывал себя достаточно подготовленным для их восприятия.

В этом порядке посвящения в новые идеи видно глубокое понимание сущности мира идей. Древние понимали, что восприятие каждой новой идеи требует особой подготовки; что схваченная на лету идея может быть воспринята в неверном освещении, неправильно; а неправильно воспринятая идея может дать совершенно нежелательные, даже гибельные результаты.

Мистерии и постепенные посвящения должны были охранять людей от полузнания, которое зачастую хуже полного незнания, особенно в вопросах вечного, с которыми имели дело мистерии.

Та же система постепенной подготовки людей к восприятию новых идей проводится во всех ритуалах магии.

Литература по магии и оккультизму долгое время совершенно игнорировалась и отрицалась западной мыслью как абсурд и суеверие. И только в самое последнее время мы начинаем понимать, что всё это есть символизм, сложная и тонкая символическая картина психологических и космических отношений.

В ритуалах церемониальной магии требуется строгое и неукоснительное исполнение всех, даже самых мелких и непонятных, ни с чем не связанных обрядов. Нам изображают ужасы, которые ожидают нарушителя порядка церемоний, изменившего его по своему усмотрению или не исполнившего чего-нибудь по небрежности. Известны легенды о волшебниках, вызвавших духа и не имевших силы с ним справиться. Это происходило или потому, что волшебник забывал заклинания и нарушал чем-то магический ритуал, или потому, что он вызывал духа сильнее себя, сильнее своих заклинаний и магических формул.

Во всех этих случаях — в мистериях в лице нарушителя обряда посвящения, в магии в лице волшебника, вызвавшего духа сильнее себя, — одинаково изображалось в аллегорической форме положение человека по отношению к новым для него и чересчур сильным идеям, с которыми он не способен справиться, ибо у него нет соответствующей подготовки. То же самое выражалось в легендах о священном огне, который сжигал непосвящённых, неосторожно подходивших к нему, в мифах о богах и богинях, которых смертные не должны были видеть, а увидев, погибали. Свет некоторых идей слишком силён для глаз человека, особенно, если он видит его в первый раз. Моисей не мог смотреть на горящий куст, не мог видеть лицо Божества на горе Синай. Во всех этих аллегориях выражается одна и та же мысль о страшной силе и опасности неожиданно являющихся новых идей.

То же самое выражал и Сфинкс со своей загадкой. изподошедших к нему он пожирал тех, кто не мог раз-решить его загадки. Аллегория Сфинкса значила, что чело-век не должен задавать себе некоторые вопросы, если он не знает ответа на них.

Коснувшись однажды определённых идей, человек уже не Может жить, как раньше: он должен или идти дальше, или погибнуть под тяжестью непосильного для него груза.

Идея сверхчеловека непосредственно связана с проблемой времени, с загадкой Сфинкса. В этом её привлекательность и опасность, поэтому она так сильно действует на души людей. Как было указано выше, современная психология утратила понимание опасности некоторых тем, идей и вопросов. В этом её недостаток. Даже в самой примитивной философии, где подразделяли идеи на божественные и человеческие, лучше понималось существование разных порядков идей. Современное мышление совершенно не признаёт этого. Существующая психология и теория познания не учит нас различать порядки идей, не указывает, что есть идеи очень опасные, к которым нельзя подходить без долгой и сложной подготовки. Это происходит потому, что современная психология вообще не считается с реальностью идей, не признаёт эту реальность. Для современного ума идеи — это отвлечения от фактов; в наших глазах самостоятельного существования идеи не имеют. Потому, коснувшись некоторых идей, мы так больно обжигаемся. Для нас реальны «факты», которые в действительности не существуют, и нереальны идеи, которые только И существуют.

Древняя и средневековая психология лучше понимала положение человеческого ума по отношению к идеям. Она знала, что ум не может правильно относиться к идеям, пока ему не ясна их реальность. И далее, она понимала, что ум не может сразу и в беспорядке воспринимать какие угодно идеи, т. е. не может без всякой подготовки переходить от идей одного порядка к идеям другого порядка; она сознавала опасность неправильного и беспорядочного подхода к идеям. Вопрос в следующем: в чём должна заключаться подготовка? О чём говорят аллегории мистерии и магических ритуалов?

Прежде всего о необходимости соответствующих знаний для каждого порядка идей. Есть вещи, которых без предварительных знаний касаться нельзя.

Мы это прекрасно понимаем в других областях. Нельзя, например, без соответствующих знаний обращаться со сложной машиной; нельзя без знаний и практики управлять паровозом; нельзя, не зная всех деталей, касаться мощной электрической машины.

Человеку показывают электрическую машину, объясняют её устройство и говорят: «Если дотронетесь вот до этих частей — смерть». И всякий понимает, что для знания машины нужно долго и упорно учиться. И понимает также, что машины разного рода требуют разных знаний, что, научившись обращаться с машиной одного рода, не удастся управлять всеми.

Идея — это машина огромной силы. Но именно этого не сознаёт современная психология.

Всякая идея есть сложная и тонкая машина. Чтобы обращаться с ней, нужно, прежде всего, обладать многими чисто теоретическими знаниями, а также иметь большой опыт и практическую подготовку. При неумелом обращении с идеей происходит её взрыв, начинается пожар, идея горит и сжигает всё вокруг.

С точки зрения современного понимания, вся опасность ограничивается неправильным выводом, на этом всё кончается. В действительности, всё не так. Один неправильный вывод влечёт за собой целый ряд других. Некоторые идеи настолько могущественны, настолько потенциальны, что как правильный, так и неправильный вывод из них непременно даст огромные результаты. Есть идеи, которые затрагивают самые потаённые уголки нашей души и, раз затронув, навсегда оставляют в них след. И при этом, если идея воспринята неправильно,

то и след от неё остаётся неправильный, сбивающий с пря-

мого пути, отравляющий жизнь.

Именно так действует неправильно воспринятая идея

сверхчеловека. Она отрывает человека от жизни, поселяет в

ero душе глубокий разлад, лишает его.того, что у него было,

ничего не давая взамен.

Но виновата в этом не идея, а неправильный подход к ней.

В чём же тогда должен заключаться правильный подход?

Поскольку идея сверхчеловека соприкасается с проблемой

времени и с идеей бесконечного, то, не выяснив способов

подхода к проблеме времени и к идее бесконечного, нельзя Касаться идеи сверхчеловека. Проблема времени и идея бес-конечности содержат законы действия машины. Не зная этих законов, человек не будет знать, какое дей-ствие произведёт его прикосновение к машине, поворот того или иного рычага.

Проблема времени — величайшая загадка, стоящая пе-ред человечеством. Религиозное откровение, философская мысль, научное исследование и оккультное знание — все сходятся на одном, на проблеме времени, — и все приходят к её одинаковому решению.

Времени нет! Нет непрерывного и вечного возникно-вения и исчезновения явлений. Нет вечного фонтана являющихся и исчезающих событий. Всё существует всегда! Есть только вечное настоящее, Вечное Теперь, которого не в силах ни охватить, ни представить себе слабый и ограни- ченный человеческий ум.

Но идея «вечного теперь» вовсе не есть идея холодной и беспощадной предопределённости, точного и непременного предсуществования. Совершенно неверно сказать, что раз всё уже существует, раз уже существует далёкое будущее, раз наши поступки, мысли и чувства существовали десятки, сотни и тысячи лет и будут существовать всегда, — то значит нет жизни, нет движения, нет роста, нет эволюции.

Люди говорят так и думают, ибо они не понимают

бесконечного и хотят измерить глубины вечности своим слабым, ограниченным, конечным умом. Разумеется, они получат самое безнадёжное решение, какое только может быть. Всё есть, ничто не может измениться, всё существует заранее и извечно. Всё мертво, всё неподвижно в застывших формах, среди которых бьётся наше сознание, создавшее себе иллюзию движения, движения, которого в действительности нет.

Но даже такое слабое и относительное понимание идеи бесконечности, которое доступно ограниченному интеллекту человека (при условии, что оно развивается в правильном направлении), достаточно для того, чтобы разрушить «этот мрачный фантом безнадёжной неподвижности».

Мир есть мир бесконечных возможностей.

Наш ум следит за развитием возможностей всего в одном направлении. Но фактически в каждом моменте есть множество возможностей, огромное их число. И все они осуществляются, только мы этого не видим и не. знаем. Мы видим только одно из осуществлений; в этом и заключается бедность и ограниченность человеческого ума. Но если мы попробуем представить себе осуществление всех возможностей настоящего момента, затем следующего момента и т. д. и т. п., мы почувствуем, как мир бесконечно разрастается, непрерывно множится и делается неизмеримо богаче, совершенно не похожим на тот плоский и ограниченный мир, который мы себе нарисовали. Представив себе это бесконечное многообразие, мы ощутим на мгновение «вкус» бесконечности и поймём неправильность и невозможность подхода к проблеме времени с земными мерками. Мы поймём, какое бесконечное богатство времени, идущего во всех направлениях, необходимо для осуществления всех возможностей, возникающих в каждый момент. И поймём, что сама идея возникновения и исчезновения возможностей создаётся человеческим умом потому, что иначе он разорвался бы и погиб от одного соприкосновения с бесконечным существованием. Одновременно с этим мы ощутим нереальность всех наших пессимистических выводов перед громадностью раскрывающихся горизонтов. Мы почувствуем, что мир бесконечно велик, и всякая мысль о какой-либо ограниченности, о том, что в нём чего-нибудь может не быть, покажется нам просто смешной.

Где же в таком случае искать правильное понимание «времени» и «бесконечности»? Где искать это бесконечное протяжение во всех направлениях от каждого момента? Какие пути ведут к нему? Какие пути ведут к существующему теперь будущему? Где найти правильные методы обращения с ним? Где найти верные способы обращения с идеей сверхчеловека? Вот вопросы, на которые современная мысль не даёт никакого ответа.

Но человеческая мысль не всегда была так беспомощна перед этими вопросами. Существовали и существуют иные попытки разрешения загадок бытия.

Идея сверхчеловека принадлежит «внутреннему кругу». В древних религиях и мифах в образе сверхчеловека рисовали высшее «я» человека, его высшее сознание. И это высшее «я», высшее сознание изображали в виде существа, почти отдельного от человека, но как бы живущего внутри него.

От самого человека зависело или приблизиться к этому существу, стать им, или отдалиться от него, даже совсем с ним порвать.

Очень часто образ сверхчеловека как существа далёкого будущего, или золотого века, или мифического настоящего символизировал собой это внутреннее существо, высшее «я», сверхчеловека в прошлом, настоящем и будущем.

Что было символом и что реальностью, зависело от характера мышления того, кто мыслил. Люди, склонные к объективному представлению, считали внутреннее символом внешнего. Люди, которые понимали по-иному и знали, что внешнее не означает объективного, считали внешний факт символом возможностей внутреннего мира.

Но в действительности идея сверхчеловека не существовала отдельно от идеи высшего сознания.

Древний мир не был поверхностно материалистическим. Он умел проникать в глубь идеи, находить в ней не один, а много смыслов. Наше время, конкретизировав идею человека в одном смысле, лишило её всей внутренней силы и свежести. Сверхчеловек как новый зоологический вид прежде всего скучен. Он возможен и допустим только как «высшее сознание».

Что же такое высшее сознание?

Здесь, однако, необходимо заметить, что всякое деление на «высшее» и «низшее» (как, например, деление математики на высшую и элементарную) искусственно. В действительности, конечно, низшее есть не что иное, как неправильное, ограниченное представление о целом, а высшее — более широкое и менее ограниченное понимание. По отношению к сознанию этот вопрос о «высшем» и «низшем» стоит так: низшее сознание есть ограниченное самосознание целого, тогда как высшее сознание есть более полное самосознание.

Вы совершили путь от червя к человеку, но многое в вас ещё осталось от червя. Некогда вы были обезьяной, и даже теперь ещё человек — больше обезьяна, чем иная из обезьян.

В этих словах Заратустры, разумеется, нет «теории Дарвина». Ницше говорил о мучительном разладе в душе человека, о борьбе прошлого с будущим. Он понимал трагедию человека, заключающуюся в том, что в его душе одновременно живут червь, обезьяна и человек.

В каком же отношении стоит такое понимание идеи сверхчеловека к проблеме времени и идее бесконечного? И где искать «время» и «бесконечность»?

Тоже в душе человека! — отвечают древние учения. — Всё внутри человека, и ничего внешнего.

Как это нужно понимать?

Время — это не условие существования вселенной, а условие восприятия мира нашей психикой, налагающей на мир условия времени, потому что иначе она не может себе его представить.

Западная мысль, по крайней мере её эволюционирующая часть, та, которая не ставит себе догматических преград, также находит «дальнейшие возможности изучения проблемы времени в переходе к вопросам психологии» (Минковский).

Этот «переход к вопросам психологии» в проблемах пространства и времени, о необходимости которого говорит Минковский, означает для естественных наук не что иное, как принятие положения Канта о том, что пространство и время суть формы нашего чувственного восприятия и возникают в нашей психике.

Но бесконечность невозможно представить без отношения к пространству и времени. Поэтому, раз пространство и время суть формы нашего восприятия и лежат в нашей психике, значит, и корни бесконечного нужно искать в нашей психике. Вероятно, её можно определить как бесконечную возможность расширения нашего сознания.

Глубины, скрытые в сознании человека, хорошо понятны философам-мистикам, мысль которых связана с параллельными системами герметической философии, алхимией, каббалой и другими.

«Человек заключает в себе и небо, и ад», — говорили они и часто изображали человека, рисуя в нём разные лица Божества и мир тёмный и светлый. Они утверждали, что, углубляясь в себя, человек может найти всё и достигнуть всего. Чего он достигнет — это зависит от того, что он будет искать и как искать. Они видели в этом не только аллегорию. Душа человека действительно рисовалась им в виде окна или нескольких окон в бесконечность. Человек в обычной жизни представлялся им живущим как бы на поверхности самого себя, не зная и не сознавая того, что именно находится в его глубине.

Если он думает о бесконечности, он мыслит её как бы вне себя. В действительности же она в нём самом. Сознательно углубляясь в себя, человек может найти бесконечность и соприкоснуться с ней.

Гихтель, мистик XVII столетия, даёт рисунок «совершен ного человека» в своей замечательной книге «Практическая теософия».

Совершенный человек — это каббалистический Адам Кад-мон, т. е. человечество, или человеческий род, копией которого является отдельный человек.

Рисунок представляет фигуру человека, на голове которого (во лбу) изображён Святой Дух; в сердце — Иисус; в солнечном сплетении — Иегова; верхняя часть груди с органами дыхания (и, может быть, с органами речи) изображает «мудрость», или «Зеркало Бога»; а нижняя часть тела с его органами содержит «Тёмный мир», или «Корень душ в центре вселенной».

Таким образом, на рисунке изображено пять путей в бесконечность внутри человека, Человек может избрать любой из них, и то, что он найдёт, будет зависеть от того, каким путем он пойдёт.

«Человек потому стал таким тёмным и таким внешним, — говорит Гихтель, — что он ищет очень далеко, над звёздным небом, в высшей вечности то, что совсем рядом с ним, во внутреннем Центре души.

Когда душа стремится отвлечь свою волю от внешнего созвездия и покинуть всё видимое, дабы обратиться к Богу, в свой Центр, это требует отчаянной работы.

Чем более душа проникает в себя, тем более она приближается к Богу, до тех пор, пока наконец не предстанет перед Святой Троицей. Тогда она достигает глубочайшего знаВнутреннее понимание идеи бесконечности гораздо правиль-нee и глубже, чем внешнее, и даёт более верный подход к идее сверхчеловека, более ясное её понимание. Если бесконеч-ность пребывает в душе человека, и он может прикоснуться k ней, углубляясь в себя, то и «будущее», и «сверхчеловек» на-рходятся в его душе, и он может найти их в себе, если, конечно, будет правильно искать.

Отличительной чертой и особенностью идей «реального» мира, т. е. мира, каков он есть, является то, что в материали-I стическом освещении они выглядят абсурдом. Это необходимое условие. Но это условие и его необходимость никогда не понимаются должным образом; вот почему идеи «многомерного мира» часто производят на людей.впечатление кошмара.

Сверхчеловек есть одна из возможностей, лежащих в глубине души человека. От самого человека зависит приблизить ему эту идею или отдалить. Близость или дальность сверхчеловека лежит не во времени, а в отношении человека к этой идее, и в отношении не только умственном, но и в деятельном, практическом. Человека отделяет от сверхчеловека не время, а неподготовленность к принятию сверхчеловека. Время пребывает в самом человеке. Оно есть внутреннее препятствие для непосредственного ощущения того или другого, и больше ничего. Строение будущего, служение будущему — это лишь символы, символы отношения человека к самому себе, к своему настоящему. Ясно, что если принять этот взгляд, признать, что всё будущее заключено в самом человеке, то наивно спрашивать о том, какое мне дело до сверхчеловека. Очевидно, человеку есть до него дело, потому что сверхчеловек — это он сам.

Но взгляд на сверхчеловека как на высшее «я» человека, как на нечто, находящееся внутри него самого, ещё не исчерпывает всех возможностей понимания.

Знание мира, каков он есть, — это нечто более тонкое и сложное; оно вовсе не требует отрицания объективного существования данного явления. В этом случае внешний аспект явления познаётся человеком в его отношении к внутреннему аспекту. Сверх того отчётливым признаком истинного познания является отсутствие в нём всякого отрицания, прежде всего отрицания противоположного взгляда. «Реальное» (т. е. многомерное и полное) познание отличается от материального или логического (т. е. нереалистичного) познания, главным образом, тем, что оно не исключает противоположные взгляды. Истинное познание включает в себя все противоположные взгляды, предварительно очищенные, разумеется, от искусственных усложнений и суеверий. Следует понять, что отсутствие отрицания противоположных взглядов вовсе не означает приятия ложного, иллюзорного и суеверного. Знание есть правильное отделение реального от ложного, и это достигается не путём отрицания, а путём включения. Истина включает в себя всё, а что не может войти в неё, уже тем самым показывает свою неправильность и ложность.

В истине нет антитез, один взгляд не исключает другого. Поэтому и по отношению к идее сверхчеловека только то понимание истинно, которое включает в себя обе точки зрения, внешнюю и внутреннюю.

На самом деле, у нас нет никаких оснований отрицать возможность реального, живого сверхчеловека в прошлом, настоящем и будущем. В то же время мы должны признать в своём внутреннем мире присутствие семян чего-то высшего по сравнению с тем, чем мы обычно живём, должны признать возможность прорастания этих семян и их проявления в формах, ныне для нас непостижимых.

Сверхчеловек в прошлом и будущем не противоречит возможности высшего сознания человека, который живёт сейчас. Наоборот, одно раскрывает другое.

Люди, сознающие сверхчеловека в себе, раскрытие в себе новых высших сил, оказываются благодаря этому связаны с идеей сверхчеловека в прошлом и будущем. Люди, которые ищут реального, живого сверхчеловека в настоящем, этим са-мым раскрывают высшее начало в своей душе.

Идея сверхчеловека тем и трудна для понимания, тем и «пасна, что требует умения согласовать два противоположных взгляда. Только внешний или только внутренний аспект этой идеи удовлетворить человека не могут. Каждый из них по-оему неверен, каждый по-своему искажает идею. А в искаённом виде идея сверхчеловека оказывается собственной противоположностью и не только не поднимает человека, но аоборот, толкает его в бездну пессимистического отрицания или приводит к пассивному «недеянию», к остановке.

Разочарование в жизни и жизненных целях, идущее от идеи сверхчеловека, проистекает от её неправильного пони-мания, главным образом, от чувства отдалённости, недоступ-ности сверхчеловека во внешней жизни.

С другой стороны, исключительно внутреннее понимание идеи сверхчеловека также отрывает человека от жизни, делает в его глазах всякую деятельность' ненужной и бесполезной. Поскольку сверхчеловек существует внутри меня и необходимо только погрузиться в себя, чтобы найти его, то зачем все по-

пытки что-то делать или искать его вне себя?

Это и есть два подводных камня, лежащих в глубине

идеи сверхчеловека.

Человек находит сверхчеловека в себе, начиная искать его вне себя; он может найти сверхчеловека вне себя, начав искать его внутри себя.

Поняв и представив себе образ сверхчеловека, каким он может быть, человек должен перестроить всю свою жизнь так, чтобы она не противоречила этому образу... если сможет. Это и откроет идею сверхчеловека в его душе.

Подходить к идее сверхчеловека интеллектуальным путем возможно только после длительной и настойчивой тренировки ума. Способность думать есть та первая необходимая стадия посвящения, которая гарантирует безопасность приближения к этой идее. Что значит уметь думать? Это значит уметь думать по-другому, не так, как мы привыкли, представлять себе мир в каких-то новых категориях. Мы слишком упростили наше представление о мире, привыкли рисовать его себе чересчур однообразным; теперь нам предстоит заново учиться понимать его сложность. Для этого нужно вновь и вновь воспринимать его по-иному; понять, что нам совершенно не известно, что такое человек; понять, что человек, возможно, совсем не то, что мы о нём думаем.

В сердце своём мы очень хорошо знаем, знаем нечто; но никак не можем на нём сосредоточиться. Мы понимаем некоторый круг идей, но живём в другом круге. Жизнь кружится вокруг нас, и мы кружимся вместе с ней, а вокруг нас кружатся наши тени.

«Нет ничего вне нас. Но мы забываем это при первом звуке», — говорит Заратустра у Ницше.

В еврейских легендах Талмуда есть замечательная легенда о Моисее, в которой содержится вся идея эволюции человека в подлинном смысле этого слова.