Предпринимательства

Лекция 2

СОЦИОЛОГИЯ

Одним из главных участников рынка, его основной движущей силой
является предприниматель. В чем заключается суть предприниматель-
ской деятельности? Какая среда порождает предпринимателей? Какими
качествами они обладают? Задача данной лекции — определить предпринимательство как экономическую фун-
кцию и психологический тип, составляющую капиталистического духа
и набор исторических типов хозяйствования, совокупность социальных
групп и идеологическую систему.

Экономические подходы к анализу предпринимательства. Первоначаль-
но проблема предпринимательства была поставлена политической эко-
номией как проблема объяснения источников экономического роста и
природы прибыли (термин " предпринимательство" введен Р. Кантиль-
оном в XVIII в.)¹. С тех пор сформировалось несколько принципиально
различных экономических подходов к предпринимательской функции.
Первая трактовка господствует в трудах классиков политической эко-
номии (Ф. Кенэ, А. Смит), которые видят в предпринимателе собствен-
ника капитала. При этом, например, у физиократа Ж. Тюрго, а позднее
у немецких историков (В. Рошер, Б. Гильдебранд) он не только управ-
ляет своим капиталом, но и совмещает собственнические функции с
личным трудом.

Со временем предпринимателя все реже отождествляют с капита-
листом. И во второй трактовке он рассматривается как организатор про-
изводства, вовсе не обязательно отягощенный правами собственности.
Подобного взгляда придерживаются, например, Ж.Б. Сэй и Дж.С. Милль².
Функциональное разграничение между собственником и предприни-мателем проводит К. Маркс. Определение предпринимателя как менед-
жера прочно утверждается в работах неоклассиков (А. Маршалл, Л. Валь-
рас, К. Менгер, Ф. Визер). И с тех пор нейтральность по отношению к
обладанию собственностью становится обычным элементом большин-
ства теорий предпринимательства — классических (Й. Шумпетер) и
современных (А. Коул, П. Дракер)³.

Что же касается содержания предпринимательской функции, то
для неоклассиков оно заключено в приспособлении производства к
изменяющимся условиям рынка, восстановлении нарушенного равно-
весия, более эффективном использовании имеющихся ресурсов и удов-
летворении возникающего спроса. Организация хозяйственного про-
цесса объявляется " четвертым фактором производства" ⁴, а предприни-
мательство служит, по существу, неким встроенным элементом саморе-
гулирующегося механизма цен.

Третья трактовка предпринимательской функции связывает ее с
несением бремени риска и неопределенности в процессе хозяйственной
деятельности (Р. Кантильон, И.Г. фон Тюнен, Г. Мангольт и др.). Этот
элемент становится центральным в концепции Ф. Найта. С его точки
зрения, люди, берущие на себя бремя просчитываемого риска и не-
просчитываемой неопределенности, а также гарантирующие большин-
ству работников их заработную плату, получают право управлять дея-
тельностью этого большинства и присваивать соответствующую часть
дохода⁵.

Четвертую трактовку предпринимательская функция получает в
рамках институциональной экономической теории (Р. Коуз, О. Уильям-
сон), в которой предприниматель становится субъектом, совершаю-
щим выбор между контрактными отношениями свободного рынка и
организацией фирмы в целях экономии трансакционных издержек. Пред-
принимательство оказывается особым регулирующим механизмом, от-
личным от ценового механизма и механизма государственного регули-
рования, а в чем-то альтернативным им обоим⁶.

Наконец, в пятой трактовке подчеркивается активный, иннова-
ционный характер предпринимательства не только в выборе из имею-
щихся альтернатив распределения ресурсов, но и в создании новых ры-ночных возможностей (Г. Шмоллер, Ф. Тауссиг, Й. Шумпетер и др.). Пред-
приниматель, тем самым, выступает уже не просто как " балансиров-
щик" рынков, но как их активный преобразователь и созидатель⁷

Стержнем последнего направления стала концепция Й. Шумпете-
ра, наиболее популярная среди экономистов и социологов. Объясняя
источники экономического развития, Й. Шумпетер выводит из процес-
са кругооборота капитала принципиальную необходимость особой пред-
принимательской функции, которая состоит в осуществлении органи-
зационно-хозяйственной инновации или, дословно, " новых комбина-
ций факторов производства" (функции несения риска Й. Шумпетер осо-
бого значения не придает)⁸. Предприниматели, по Й. Шумпетеру, не
образуют особой профессии или отдельного класса. Речь идет именно о
функции, осуществляемой периодически разными людьми. В каждой
хозяйственной сфере она то появляется, то затухает, сменяясь более
рутинными действиями. При этом предприниматель не обязательно сам
изобретает " новые комбинации" Он осуществляет их практически, за-
частую имитируя при этом чужой хозяйственный опыт.

Общее понятие предпринимательства. Следуя за Й. Шумпетером, сфор-
мулируем общее определение предпринимательства как экономической
функции. Предпринимательство — это осуществление организационной
инновации в целях извлечения денежного дохода. Предпринимательство,
таким образом, конституируют три необходимых элемента:

■ организация как объект действия;

■ осуществление инноваций;

■ получение денежного дохода.

Первый признак (непременная связь с организационной структу-
рой) отделяет предпринимателя от самостоятельных работников (" ин-
дивидуальных предпринимателей"), не являющихся предпринимателя-
ми в собственном смысле слова. Второй признак (осуществление инно-
ваций) помогает отличить предпринимателя от менеджера и рантье,
спекулянта и посредника. Наконец, третий признак (получение денеж-
ного дохода) дает возможность определить успех или неудачу предпри-
нимательского проекта. Добавим, что организационная инновация мо-
жет реализовываться разными путями:

■ создание совершенно нового предприятия;

■ дробление или слияние существующих предприятий;

■ переоформление прав собственности на предприятие;

■ коренное изменение управленческой схемы или организацион-
ной структуры предприятия или бизнеса (группы предприятий).

Существуют еще полтора-два десятка признаков, которые не явля-
ются критериальными и обозначают многообразные видовые различия
предпринимательской деятельности. Так, предпринимательство может
быть связано или не связано с собственностью на капитал, сопровож-
даться или не сопровождаться личным трудом (управленческим или
исполнительским). Предпринимательские акции могут проводиться
сверху по иерархическим административным каналам или иницииро-
ваться снизу неформальными лидерами. А в качестве предпринимателей
могут выступать как специально обученные профессионалы (выпуск-
ники бизнес-школ), так и " любители", не имеющие никакой профес-
сиональной подготовки. Предпринимательские действия могут осно-
вываться на дотошных расчетах и на чистой интуиции. Одни из них
направлены на эффективное приспособление, имитацию имеющихся об-
разцов организации в новых условиях; другие — на обнаружение скры-
тых от большинства людей хозяйственных возможностей; третьи — на
активное формирование этих новых условий, в том числе изобретение
совершенно новых организационных форм.

Создание нового предприятия может быть отпочкованием от уже
существующей компании, а может выступать независимым начинанием.
В одних случаях предпринимательские действия связаны с явным рис-
ком (потерей доходов и имущества, статуса и времени); в других — этот
риск минимизирован (кроме, пожалуй, неизбежной при любом исходе
потери времени). Характер организационно-хозяйственных действий
зависит от размеров вовлеченных ресурсов и сфер их освоения. Эти
действия могут выходить за пределы собртвенно производства, напри-
мер, в сферы политики, науки, искусства, если они ориентированы на
извлечение прибыли. Они вполне могут реализовываться и в государ-
ственном, и в негосударственном секторах. Наконец, предприниматель-
ство может быть индивидуальным или групповым (командным) по
исполнению.

Во всех этих случаях сохраняется понимание предпринимательства
как функции, которая не привязана к отдельным людям (часто вчераш-
ний предприниматель сегодня превращается в обычного менеджера). Она
возникает и исчезает по мере необходимости, может бесконечно дро-
биться и интегрироваться. Эта функция присуща любой хозяйственной
системе, по крайней мере с момента ее вступления в стадию индустри-
ализации, и существует при самых разных политических режимах.

Экономсоциологи дополняют указанный функциональный под-
ход структурным подходом, выделяя предпринимателей как совокупность социальных групп⁹. И при построении выборок для эмпирических иссле-
дований обычно к предпринимателям относят не тех, кто реализует
предпринимательскую функцию (их выделение до начала исследования
оказывается затруднительным), а создателей и руководителей новых, в
первую очередь негосударственных, хозяйственных организаций. При-
чем эта совокупность предпринимателей при более внимательном рас-
смотрении оказывается крайне неоднородной. Так, с точки зрения струк-
турного подхода в их рядах оказываются директор приватизированного
промышленного гиганта и распорядитель мелкой посреднической фирмы,
председатель правления крупного банка и руководитель независимого
исследовательского центра. Принципиальные различия между группами
предпринимателей связаны с масштабами и сферой бизнеса, правами
собственности и управленческими схемами, происхождением капитала
и характером технологических и финансовых цепочек, в которые встро-
ены их предприятия. К характеристике разных групп предпринимателей
мы еще вернемся.

Составляющие капиталистического духа. Из экономических постро-
ений порою создается впечатление, будто предпринимательство в его
современном понимании существовало вечно. Предпринимательская
функция оказывается принципиально внеисторичной и лишенной сколь-
нибудь определенного социального контекста. В результате остается от-
крытым вопрос о том, как же возник современный (капиталистичес-
кий) предприниматель? На исторические и социальные корни предприни-
мательства обращают внимание немецкие историки и социологи
М. Вебер и В. Зомбарт. Они показывают становление предпринимательс-
кого духа как составляющей духа капиталистического. При этом " дух"
рассматривается не как отвлеченное философское понятие. С экономи-
ко-социологической точки зрения дух — это совокупность устойчивых
черт, присущих хозяйствующему человеку в данном сообществе на оп-
ределенной стадии его развития. Словами М. Вебера, дух — это " истори-
ческий индивидуум" ¹⁰.

Чрезвычайно важная черта предпринимательского духа заключает-
ся в том, что он историчен. В своем знаменитом труде " Протестантская
этика и дух капитализма" М. Вебер противопоставляет простой жажде наживы и авантюризму — чертам, унаследованным от Средневековья, —
иное, капиталистическое предпринимательство, связанное с рациональ-
ной организацией свободного труда и использованием возможностей
обмена для ненасильственного приобретательства. Этот новый предпри-
нимательский дух, на котором вознесся капитализм Нового времени,
имеет, по его мнению, религиозную основу. Он вырастает из недр про-
тестантизма".

В кальвинистской версии протестантизма гармонично соединяются
истовая набожность и экономический материализм. В ней также культи-
вируется крайний индивидуализм. В прямом общении с Богом без по-
мощи посредников, рассчитывая прежде всего на свои собственные силы,
человек сам создает пути к спасению, причем совершает это в посюсто-
ронней, мирской жизни. Не рассчитывая на индульгенцию, он вынуж-
ден осуществлять строгий самоконтроль. В результате твердость веры ста-
новится могучим орудием систематизации, упорядочения хозяйствен-
ной жизни. И человек, и капитал не должны пребывать в праздности,
они должны работать, приумножая богатство. Само же богатство, по-
мимо материального достатка, приносит чувство достигнутого и, более
того, является свидетельством избранности человека. Идея избранниче-
ства, таким образом, напрямую увязывается с исполнением професси-
онального долга, которое становится исполнением долга перед Богом.
Так религиозная этика способствует формированию особой хозяйствен-
ной этики. Во главу угла ставятся не жажда наживы, а добропорядоч-
ность, кредитоспособность и умеренность; не авантюризм, а стабиль-
ное развитие и рост. Инструментом утверждения стабильности стано-
вятся возрастающая рационализация способов ведения хозяйства и упо-
рядоченная отчетность, неведомая в средневековом хозяйстве¹².

Не следует, впрочем, упрощать дело, сводя все до уровня причинной
связи, заявляя, что капиталистический дух рожден протестантизмом (сам
М. Вебер столь упрощенные связи, бесспорно, отвергал). Этот дух возника-
ет из сложной исторической совокупности вещественных условий и нрав-
ственных сил, важное влияние на его формирование оказывают государ-
ство, массовые переселения, технические усовершенствования.

Все это многообразие источников капиталистического духа хоро-
шо показано в трудах В. Зомбарта. Он также исходит из принципиаль-¹ной историчности капиталистического хозяйственного духа. Докапитали-
стический человек был, по его мнению, " естественным", близким к при-
роде, озабоченным в первую очередь идеей пропитания и выживания,
человеком, которому было свойственно качественное отношение к миру.
Такой человек ничего не исчислял, но воспринимал мир как целое. И в
своих хозяйственных делах он следовал прежде всего опыту, традиции.

Капиталистический человек несет в себе дух предпринимательства и
дух мещанства. " Предпринимательский дух — это синтез жажды денег,
страсти к приключениям, изобретательности и многого другого; ме-
щанский дух состоит из склонности к счету и осмотрительности, из
благоразумия и хозяйственности" ¹³. Предприниматель, по В. Зомбарту,
должен быть триедин, обладая качествами:

■ завоевателя (духовная свобода, позволяющая планировать свои
действия; воля и энергия; упорство и постоянство);

■ организатора (способность правильно оценивать людей, застав-
лять их работать, координируя их действия);

■ торговца (способность вербовать людей без принуждения, воз-
буждать в них интерес к своей продукции, внушать доверие).

Мещанину требуются иные качества:

■ хозяйственность, связанная с рациональным ведением дел, ра-
зумной экономией и бережливостью;

■ деловая мораль, являемая коммерческой солидностью и благона-
дежностью, верностью договору и строгим ведением отчетности.

Заметно, что мещанский дух во многом противоположен предпри-
нимательскому. Но вместе они как раз и образуют противоречивое един-
ство развертывающегося капиталистического духа.

В прямой полемике с М. Вебером В. Зомбарт утверждает, что все
основы предпринимательского духа были заложены уже дисциплинар-
ными практиками католичества, а протестантизм чуть ли не препят-
ствовал его зарождению. Но наиболее благоприятные основы для разви-
тия предпринимательства содержались в иудаизме. Религия Талмуда, по
мнению В. Зомбарта, — единственная среди мировых религий — никог-
да не выдвигала идеала бедности и, более того, проповедовала идеал
торговой свободы. Развитию еврейского предпринимательства способ-
ствовало также то, что евреи на протяжении столетий изгонялись из
многих европейских стран и отлучались от наиболее престижных заня-
тий, подвергаясь социальной, политической и хозяйственной дискри-минации. В результате они заполняли такие запретные хозяйственные
зоны, как взимание процентов, из которого впоследствии выросло бан-
ковское дело¹⁴.

Предприниматель, мещанин и бюрократ. По М. Веберу, новый капи-
талистический дух формируется с развитием предпринимательства и
бюрократической организации. А с точки зрения В. Зомбарта он оказы-
вается переплетением предпринимательского и мещанского духа. На наш
взгляд, эти позиции взаимно дополняют друг друга. " Предприниматель",
" мещанин" и " бюрократ" оказываются тремя исторически обусловлен-
ными идеальными типами, тремя составляющими капиталистического
духа, по-разному представляющими хозяйственного организатора инду-
стриальной стадии хозяйственного развития¹⁵. Каждый из них руковод-
ствуется своими принципами действия. Каковы же эти принципы?

Неумолимая жажда денег — этого универсального воплощения обес-
печенности и респектабельности — характерна для зомбартовского ме-
щанина (речь идет, напомним, о типе действия, а не о городском сосло-
вии). Экономический расчет и бережливость, упорный труд и накопле-
ние капитала, безопасность и устойчивый рост личных активов — из
этого складываются рациональные основы его поведения. Ценностное
же ядро мещанства выражается в первую очередь в служении интересам
своей семьи. Причем идеалы семейных, патримониальных отношений
переносятся и в бизнес, воспринимаемый как глубоко личное дело,
часто неотделимое от прочих сторон жизни¹⁶ Стремление к формаль-
ной независимости и индивидуализм, граничащий с замкнутостью в
своем локальном микросоциуме, довершают характеристику мешанина.
Ближе всех к нему из реальных организаторов производства стоят мел-
кий буржуа, городской лавочник, сельский фермер.

Носителем иного духа является бюрократ, для которого работа ради
прибыли фирмы — это способ личного карьерного продвижения вверх
по лестницам служебных иерархий. Следование принципу " корпорация
превыше всего", лояльность и преданность этой корпорации, поддер-
жание благоприятного впечатления о себе — вот чем проникнута вся деятельность бюрократа. Это человек коллективного интереса и жесткой
дисциплины, четкого и безличного администрирования и формальной
инструкции, выполняющий заранее известный и закрепленный за ним
вышестоящими лицами набор функций. В хозяйственной среде ближе
всего к данному типу стоит менеджер крупной корпорации.

Конституирующая черта предпринимателя, отделяющая его от ме-
щанина и бюрократа, состоит, как мы уже говорили, в его нацеленно-
сти на инновацию. Предпринимателем движут прежде всего не мотив
извлечения устойчивого дохода и не карьерные соображения, но стрем-
ление к самореализации посредством осуществления некоего организа-
ционного прибыльного проекта. Ему присущи относительно большее
желание славы и успеха (" памятника при жизни") и значительно мень-
шая склонность к мещанской или бюрократической умеренности.

Предпринимательское действие характеризует выработка особых
стратегий, связанных с работой в условиях заведомо неполного знания
и активного освоения новой информации, тесно переплетенная с ин-
туитивными началами. Предприниматель менее других склонен к береж-
ливости, к точности в калькулировании прихода и расхода и более
склонен к размаху (новое не дается дешево и часто противится стандарт-
ной калькуляции). Здесь меньше формализма, регламентации и больше
организационного творчества. Предпринимателя отличает также более
спокойное отношение к риску. Вознаграждение его трудов менее гаран-
тировано, более подвержено колебаниям в зависимости от успеха или
неуспеха начинаний, зачастую отодвинуто во времени — к сроку реали-
зации организационного проекта. Вместо служения семье или корпора-
ции предприниматель ставит себя на службу Идее, подвергая, случает-
ся, существенному риску и семью, и вовлеченную в дело корпорацию.
Предпринимательская натура не только более мобильна, но и более
холодна, а порою не слишком строга в отношении деловой морали.

Предпринимательские действия с большей вероятностью, чем дей-
ствия бюрократа или мещанина, становятся стратегическими действия-
ми, ибо реализация предпринимательского проекта требует планиро-
вания и настойчивых (зачастую длительных) усилий по достижению
цели. Начало такого проекта также нередко связано со стратегическим
выбором, связанным с крутыми поворотами судьбы и рисками вероят-
ных потерь.

Любопытно, что " экономический человек" в политической эконо-
мии впервые появился в качестве предпринимателя, и первоначально
эта модель строилась именно под предпринимателя. В дальнейшем, одна-
ко, выяснилось, что фигура предпринимателя по многим параметрам не
соответствует " эталону" " нормального, среднего" человека. Предприни-
матель, берущий на себя бремя неопределенности, принимающий реше-ния в условиях принципиального отсутствия достаточной информации,
совершающий нестандартные (и подчас нерациональные с точки зре-
ния окружающих) действия, не укладывается в каноны homo economicus,
выступает как отклонение от стандартной модели. Куда больше этим
канонам соответствуют фигуры мещанина и бюрократа.

Наконец, важно, что экономико-социологический человек в со-
стоянии выполнять все три упомянутые роли. Неуемный предпринима-
тель, достигнув (или не достигнув) цели, может превратиться в респек-
табельного менеджера. А грозный бюрократ-менеджер, ворочающий
значительными средствами, возвращаясь домой, может превращаться в
тихого и бережливого мещанина.

Средневековый и современный предприниматель. Для традиционного
экономиста предпринимательство предстает чуть ли не как универсаль-
ный тип деятельности, существующий в любую историческую эпоху.
Между тем, по свидетельствам историков, средневековый предпринима-
тель довольно сильно отличался от современного, причем не только по
характеру своих предприятий, но и по типу хозяйственных действий.
Средневековое предпринимательство представлено целой галереей весьма
колоритных фигур. Это воинствующие торговцы наподобие не расста-
вавшихся с мечом варяжских купцов. Это рыцари, кормившиеся " из
стремени", и аристократы, промышлявшие морским разбоем. Это пи-
ратствовавшие первооткрыватели наподобие сэра Уолтера Рейли или
Френсиса Дрейка, миссионеры и искатели несметных богатств. К круп-
нейшим " мирным" предприятиям в ту пору следует отнести подряды на
строительство государственных и культовых учреждений. Средневеко-
вый архитектор, как правило, занимался не только проектом, но и
организацией всей работы, неся перед заказчиком полную ответствен-
ность за готовый объект. Другого рода крупный предпринимательский
подряд был связан с откупом налоговых сборов. Среди фигур помельче
находим разного рода сомнительный люд — полубродячих торговцев и
ремесленников, изобретателей и авантюристов, первых биржевых спе-
кулянтов, увлекаемых с XVII в. волнами грюндерских лихорадок. Родо-
начальник теории предпринимательства Р. Кантильон, например, во-
обще включал в число предпринимателей бродяг и разбойников¹⁷. Все
эти фигуры с большим трудом укладываются в представления о совре-
менном предпринимателе.

В эпоху Средневековья предпринимательство оставалось на обочи-
не основной части хозяйства. Базовые потребности большинства насе-
ления удовлетворялись без помощи рынка. Сколько-нибудь крупные купцы специализировались на поставках предметов роскоши высшим
общественным классам. А сколотив состояние, многие из них оставляли
хозяйственное поприще¹⁸. Прожектерство, игорно-спекулятивная страсть,
жажда быстрого обогащения непосредственно еще не соединялись
с рутинными практиками хозяйственной деятельности. А если кто и
проявлял устойчивую предпринимательскую наклонность, так это круп-
нейший распорядитель ресурсов — государство.

Силуэт современного предпринимателя начал вырисовываться в
Новое время с появлением хозяйственных агентов, у которых древняя
жажда богатства соединяется с предприятием, принимая форму непре-
одолимого стремления к прибыли на вкладываемый капитал как устой-
чивой деловой стратегии. В противоположность традиционным добур-
жуазным агентам они обладают не только личной независимостью, но
также законодательно оформляемыми правами собственности.

Вместе с достижением институциональной стабильности и юриди-
ческой защищенности предпринимательство все более специализирует-
ся и одновременно обретает цивилизованное обличие. Дух риска и аван-
тюризма, который ранее требовался даже для обычного торгового дела,
теснится духом устойчивого развития и рационального использования
возможностей рынка. Средневековый торговец — вечный странник,
путешественник, погруженный в мир случайного¹⁹. Новое время прино-
сит ему развитую систему коммуникаций, позволяя перейти к оседлой
жизни, вести дела " из дома" или из конторы. А вместе с оседлостью
появляется и забота о репутации. Бродячий торговец пребывает в веч-
ном движении, сегодня он здесь, а завтра там; он не стеснен местными
нормами и зачастую избегает расплаты за невыполненные обязательства.
Оседлому предпринимателю приходится сторониться явно непригляд-
ных сделок; опасаясь последующего раскрытия обмана, он вынужден
становиться более " консервативным" Рисковые (а то и авантюрные)
формы предпринимательства тоже сохраняются, но переносятся боль-
ше в сферу финансовых манипуляций и " фиктивного капитала" (фигу-
ры таких предпринимателей предстают в художественной литературе в
рельефных образах Ф. Каупервуда у Т. Драйзера или Саккара у Э. Золя).

Сам предпринимательский тип тоже не остается неизменным. По
свидетельству В. Зомбарта, раннекапиталистический предприниматель
еще соразмеряет свою активность с удовлетворением естественных че-
ловеческих потребностей. Он дорожит спокойствием и далек от того,
чтобы убивать себя работой. Зачатки конкуренции подавляются, ком-
мерческая реклама находится под строгим запретом. И только у совре-менного предпринимателя дело способно полностью поглотить жизнь,
обратив все окружающее в инструмент приращения капитала²⁰.

Эволюция предпринимательских групп. По мере завоевания хозяй-
ственного и социального пространства происходят серьезные сдвиги в
социальной базе предпринимательства. В раннебуржуазных обществах боль-
шинство создателей новых предприятий не только были собственника-
ми этих предприятий, но частенько и сами трудились на них своими
собственными руками²¹. То был своего рода " золотой век" для " старого
среднего класса", когда в весьма обширных предпринимательских слоях
более или менее гармонично сочетались самые разные признаки: нали-
чие собственности и приличный уровень дохода, профессиональная
квалификация и социальный статус, организационно-хозяйственные
полномочия и политическое влияние.

Но если такой " золотой век" когда-либо и существовал, то он ос-
тался в далеком прошлом. Нарастающее акционирование капитала, ве-
дущее отсчет со времен Ост-Индской Компании, а затем появление в
середине XIX столетия обществ с ограниченной ответственностью
подготавливают почву для перелома, который происходит в ведущих
западных странах (где-то раньше, где-то позже) в первой трети XX в.
Семейные фирмы все более уступают место корпорациям, собственность
которых распылена среди тысяч и сотен тысяч вкладчиков. Начиная с
1930—1940-х гг. эта собственность все более обезличивается и концент-
рируется в руках разного рода юридических лиц. Наблюдается уменьше-
ние числа и доли независимых собственников. Пропасть между крупным
и мелким бизнесом неумолимо растет. Фигура молодого капиталистичес-
кого предпринимателя раскалывается²².

С течением времени происходит и постепенная специализация пред-
принимательской функции. Предприниматель уже не берет все на себя,
рядом с ним появляются другие важные фигуры:

■ финансист (поставщик капитала, венчурный капиталист);

■ " изобретатель" технической или маркетинговой идеи (постав-
щик нового знания);

■ эксперт с юридическим или экономическим образованием, пред-
лагающий организационно-правовые формы для создания или
трансформации предприятия (поставщик организационной схе-
мы);

■ менеджер, выстраивающий структуру внутренних и внешних свя-
зей нового предприятия (поставщик управленческих техноло-
гий).

Конечно, возможно совмещение некоторых функций. Так, меха-
ник-изобретатель Г. Форд смог когда-то вырасти в основателя автомо-
бильной империи, управлять этой империей и финансировать ее в ос-
новном из собственных средств. Но по мере усложнения хозяйственных
процессов такое совмещение ролей все более затрудняется и даже для
организаторов не слишком крупных предприятий становится скорее
исключением. Функция предпринимателя в этой ситуации состоит в
том, чтобы, во-первых, выдвинуть и обосновать организационный про-
ект, а во-вторых, скоординировать разные функции, необходимые для
его реализации, наладить процесс коммуникации и установить отно-
шения доверия между основными исполнителями данного проекта. Пе-
ред нами разновидность сложного стратегического действия.

В итоге на одной стороне оказываются основатели мелких фирм,
нередко сохраняющие за собой позиции частных собственников. Их
предприятия сталкиваются с жесткими проблемами выживания; свобо-
да принятия хозяйственных решений на поверку оказывается весьма
ограниченной, зависит от более крупных участников рынка; иннова-
ции же — часто просто не под силу из-за нехватки ресурсов. К тому же
в этой сфере концентрируются далеко не самые образованные слои, по
крайней мере, до всплеска технологического предпринимательства в
1970-х гг. Будучи зажатой между тремя крупными силами — государ-
ством, крупным капиталом и организованным наемным трудом, эта
" стесненная группа" (" uneasy stratum") мелких собственников (город-
ских и сельских) как правило придерживается консервативных поли-
тических позиций²³, их действия нацелены не столько на социальные
изменения, сколько на сохранение " статус-кво"

На другой стороне мы обнаруживаем руководителей крупных пред-
приятий. Крупный бизнес, как правило, более стабилен, теснее связан
с государственными структурами, несет бремя скорее политических,
нежели экономических рисков, выходит за локальные и национальные границы. Все это резко отличает " капитанов бизнеса" от основной мас-
сы мелких и средних предпринимателей. Владельцы крупных капиталов
(не говоря уже об основной массе мелких рантье — миноритарных ак-
ционеров) " освобождаются" от проблем реального управления. Преро-
гативы в принятии многих стратегических хозяйственных решений пе-
реходят в руки менеджеров, которые, занимая свое место в рациональ-
но выстроенной бюрократической иерархии, вынуждены подчиняться
корпоративному интересу. Персональная ответственность менеджера в
значительной степени размывается бюрократической коллегиальностью,
а мотив извлечения прибыли отступает перед мотивами устойчивости
финансовых показателей и личного карьерного продвижения. Вслед за
мелким собственником, имеющим черты мещанина, менеджер круп-
ного производства — этот хозяйственный бюрократ — начинает утра-
чивать подлинно предпринимательские черты.

Заключение. Экономическая теория определяет предприниматель-
ство достаточно безлично — как функцию, необходимую для успешно-
го экономического развития, будь то образование новых предприятий
или несение риска, осуществление инноваций или экономия трансак-
ционных издержек. В такой интерпретации предпринимательство выс-
тупает как подчиненный четвертый организационный фактор произ-
водства или как автономный регулятивный механизм. Фигура самого
предпринимателя остается расплывчатой. Функция реализуется с изряд-
ной долей автоматизма²⁴. Кроме того, она подается в достаточно внеис-
торическом виде. В свою очередь историки и социологи, подхватившие
проблематику предпринимательства, обращают внимание на группы
людей, взявших на себя эту стратегическую функцию. Они показывают
истоки возникновения и историческое преображение предпринима-
тельских фигур. На социологических аспектах предпринимательской
деятельности мы остановимся подробнее в следующей главе.

СО ЦИАЛЬНЫЕ ОСНОВАНИЯ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

В предыдущей части, начав с разных подходов к предпринимательству
как экономической функции, мы дали общие определения предприни-
мательской деятельности, а затем проследили исторические корни
современного предпринимательства. В этой части речь пойдет о социаль-
но-психологической мотивации и социальных основаниях предприни-
мательской деятельности, а также о той среде, из которой выходят пред-
принимательские группы.

Психологический портрет и мотивы предпринимателя. Какими личны-
ми качествами должны обладать люди, способные выполнять нестан-
дартную стратегическую предпринимательскую функцию? Здесь эконо-
мические объяснения предпринимательской функции достраиваются
психологическими склонностями (propensities). В первую очередь обра-
щается внимание на психологический склад человека, тип характера.
При этом подчеркиваются очень разные свойства:

■ интеллект и нацеленность на новое знание (И. Кирцнер);

■ воображение и изобретательность (Дж. Шэкл);

■ личная энергия и воля к действию (Ф. Визер, Й. Шумпетер);

■ сочетание ума и фантазии (В. Зомбарт).

Вернемся к наиболее популярной концепции Й. Шумпетера. Его
предприниматель — человек, находящийся в непрерывном движении.
Он не только не является собственником предприятия, но и, как пра-
вило, не связан с ним какими-то другими более или менее постоянны-
ми узами. В принципе ему относительно безразлично, в какой сфере
работать. В случае успеха он оставляет свое детище и принимается за
новые проекты. Привязанность к конкретному предприятию даже вред-
на для реализации предпринимательской функции. Предприниматель
должен быть свободен, и в этом смысле он является полной противопо-
ложностью менеджеру современной корпорации. Среди личных качеств
ему необходимы, во-первых, интуиция и чутье, требующиеся для об-
наружения новых нестандартных путей, переключения с одного режи-
ма действия на другой; во-вторых, энергия и воля для того, чтобы
отказаться от устоявшихся порядков, преодолевать структурную и ин-ституциональную инерцию, действовать вопреки сложившимся обсто-
ятельствам; в-третьих, определенные харизматические качества, спо-
собность заставить людей поверить в то, что пока не существует, нали-
чие личностных ресурсов, роль которых возрастает при невозможности
опереться на традицию или сложившийся формальный порядок.

К объяснению предпринимательских качеств присоединяются и
профессиональные психологи. Среди психологических объяснений наи-
большую популярность приобрела концепция Д. Макклелланда, связы-
вающего феномен предпринимателя с повышенной потребностью в до-
стижении (need for achievement). Это врожденное свойство (" нечто в
крови"), оказывающееся сильнее природной лени и важнее простой
жажды наживы и общественного признания¹. В числе прочих личност-
ных качеств, располагающих к предпринимательству, чаще всего фик-
сируются повышенная склонность к риску и внутренний локус контро-
ля (locus of control) по шкале Роттера (полагание на собственные силы
в противовес влиянию внешних обстоятельств)².

Впрочем, в психологические объяснения порою вводятся и соци-
альные параметры. Подмечается, например, что предприниматели от-
носительно чаще являются выходцами из больших семей. Играет роль и
характер самой семьи. В этом отношении довольно оригинальный пор-
трет предпринимателя как маргинала и нонконформиста представлен в
" реактивной модели" психодинамических сил, объясняющей быстрые взлеты
и падения многих предпринимателей. Многие из этих сил — родом из
детства, они формируются в результате подавления личностных начал
подростка авторитарным отцом. Жесткий внешний контроль постепен-
но вырабатывает неприятие всякой власти и авторитета, затрудняет со-
циальную адаптацию. Возникающий после взросления и ухода из родной
семьи предпринимательский порыв есть импульсивная реакция, взрыв
подавленных эмоций. Трудности встраивания в устоявшиеся структурные
и институциональные порядки побуждают потенциального предприни-
мателя к созданию собственного мира, в котором компенсируются детс-
кие фрустрации и вынужденный инфантилизм. По этим же социально-
психологическим причинам впоследствии успешный предприниматель
часто оказывается плохим менеджером, склонным к авторитаризму, не-
терпимым к чужому мнению и неготовым к повседневным рутинным практикам. И если он не оставляет вовремя созданное им детище, его
энергия обращается внутрь организации и способна разрушить ее³.

Какие мотивы движут предпринимателем на столь тернистом пути?
Мотив извлечения денежного дохода обязателен по определению. Но
денежный доход все же не является самоцелью, это центральный, но не
конечный мотив. Множество проектов реализуется не ради личного
потребления. Напротив, предпринимательская деятельность противо-
стоит всякого рода гедонизму. Во-первых, предпринимательство высту-
пает как акт не просто стратегической, но и творческой деятельности с
высокой степенью автономности в принятии решений. Предпринима-
теля, таким образом, увлекает сам процесс этой деятельности, в кото-
рой он стремится к независимости и самореализации⁴. А во-вторых,
заработанные деньги важны в первую очередь как критерий успеха, так
как демонстрируют, насколько хорошо реализован задуманный пред-
принимательский проект. Они также становятся средством обеспечения
социального признания со стороны общества и повышения деловой
репутации предпринимателя. Таким образом, относительно узкий эко-
номический мотив достраивается мотивами удовлетворенности от твор-
ческого процесса и социальными мотивами (рис. 10.1).

Рис. 10.1. Структура предпринимательской мотивации

" Прирожденное" и вынужденное предпринимательство. Исследования
предпринимательской мотивации чаще всего не отвечают на вопрос о
причинах возникновения этого особого психологического типа людей,
обладающих повышенной склонностью к предпринимательству. И чаще
всего на помощь призывается понятие биологической предрасположенно-сти (или, в терминах Л.Н. Гумилева, " пассионарности") отдельных лю-
дей, которых называют " прирожденными предпринимателями" Так, че-
рез ссылки на генетический код снимаются проблемы воздействия соци-
альной среды, а социальные проблемы сводятся к различию врожденных
психологических склонностей. Такие объяснения экономическую со-
циологию, разумеется, не очень устраивают, но при этом мы не станем
отрицать существования " прирожденных" (" психологических") предпри-
нимателей — этих неуемных энтузиастов, постоянно генерирующих орга-
низационные проекты; начинающих новое предприятие, еще не успев
реализовать предыдущую идею, и оставляющих свое детище на чужое
попечение в случае его успеха. Обратим лишь внимание на то, что число
таких людей, видимо, минимально по сравнению с основной массой со-
здателей и руководителей предприятий, многие из которых не проявляют
каких-то особых психологических качеств. А ведь в предпринимательскую
активность вовлечено, как правило, около 3—4% взрослого населения⁵.

Одно из объяснений заключается в том, что для многих людей уход
в предпринимательство является вынужденным. И это не удивительно.
Ведь чтобы начать свое дело, часто приходится менять не только место
работы и жительства, но и профессию, порывать с накопленным доро-
гой ценой человеческим капиталом и социальными навыками. Еще в
1980-х гг. в ряде американских эмпирических исследований предприни-
мательства " новой волны" было отмечено, что предпринимателей, име-
ющих ясную идею продукта или услуги до того, как они решили создать
свой бизнес, в четыре раза меньше, чем тех, кто принимается за дело, не
имея подобной идеи. И для двух третей создателей новых фирм побуди-
тельной причиной становятся именно негативные стимулы — неудовлет-
воренность своей прежней работой, ее содержанием и связанными с ней
перспективами или просто угроза увольнения. Особенно это характерно
для высокотехнологичных венчурных фирм, где такие негативы могут
обусловливать более четырех пятых всех случаев ухода специалистов в
начинающие бизнесмены, что почти в четыре раза больше соответствую-
щей доли среди предпринимателей нетехнического плана. Любопытно,
что преуспевшие предприниматели, по данным Р. Брокгауза, в большей
степени не удовлетворены прежней работой, чем предприниматели-не-
удачники⁶. Так что многие из сегодняшних предпринимателей начинали
поиск новых путей приложения своих сил, увы, не от хорошей жизни.

Одной из причин массового ухода в предприниматели, во многом
объясняющей возникновение его новой волны в 1970—1980-х гг. в за-
падном мире, стала " теснота", возникшая в определенных сегментах
рынка труда⁷ Она подталкивала высококвалифицированных специали-
стов к созданию собственных технологических, информационных и
консультативных фирм, а малоквалифицированных работников — к
открытию своего небольшого дела в сфере торговли и бытового обслу-
живания. Впрочем, это не означает, что предприниматели рекрутиру-
ются из тех, кто потерял работу. Напротив, из рядов вчерашних безра-
ботных выходит, как правило, меньшая часть основателей новых малых
фирм⁸. Таким образом, решающим фактором скорее является угроза
потери работы или ухудшение карьерных перспектив в своей фирме.

Так повелось, что рост предпринимательства ассоциируется с ди-
намичным развитием и расцветом. А между тем всплеск числа новых
предприятий куда чаще оказывается проявлением экономического кризиса.
В самом деле, в современном хозяйстве, в период его устойчивого роста
и освоения обильных ресурсов, львиную долю последних захватывают
крупные бюрократические организации. Потребность в людях с пред-
принимательскими наклонностями здесь ограничена, ибо обеспечение
устойчивого роста в принципе — функция менеджеров. Организацион-
ные инновации перестают быть острой необходимостью, когда дела
идут хорошо. А поскольку в период подъема, как правило, происходит
и общее улучшение условий занятости, постольку большинство тех,
кто близок бюрократическому или мещанскому типам, склонны сохра-
нять стабильное положение в качестве организаторов или исполнителей
на уже существующих предприятиях, не желая рисковать устойчивыми
заработками и увесистыми добавками в виде социальных льгот из фон-
дов компаний. Конечно, энтузиасты находятся в любое время. Но в пе-
риоды экономического подъема основная масса более " гармоничных"
субъектов испытывает куда меньшую склонность к риску, и проникаю-
щее влияние предпринимательской дрожжевой закваски снижается⁹.

Другое дело — периоды экономического спада и кризиса. Деформа-
ция рынка, ухудшение конъюнктуры понуждают к поиску новых хо-
зяйственных возможностей. Крупные организации оказываются перед
необходимостью технологического и структурного обновления. Одновре-
менно удешевляется часть ресурсов, которые становятся доступными для вновь созданных предприятий малого и среднего бизнеса. В этот период
люди предпринимательского типа, проявляющие свои лучшие качества
именно в худших условиях, способны потеснить часть бюрократов.

Все это подтверждается рядом эмпирических исследований, пока-
зывающих, что в условиях экономического спада растет количество новых
малых фирм, создающих в этот период до двух третей новых рабочих
мест и привлекающих тех, кто выталкивается из крупного производства.
Такая тенденция была характерна и для Великой депрессии 1930-х гг., и
для структурного кризиса середины 1970-х гг., в то время как в период
между этими двумя потрясениями доля занятых на малых предприятиях
сократилась вдвое. Существуют также расчеты, в соответствии с которы-
ми доля малого бизнеса в занятости и объемах производства негативно
связана с устойчивым экономическим ростом и позитивно коррелиру-
ет с уровнем безработицы¹⁰.

Подобные выводы для ведущих западных стран — положительная
связь с уровнем безработицы, отрицательная связь с экономическим
ростом — делаются на основе как статистических данных, так и социо-
логических опросов и в отношении динамики самостоятельной занято-
сти — сферы, активно поставляющей новых предпринимателей".

Утверждение о " кризисном происхождении" предпринимательства
помогает лучше объяснить и " новую предпринимательскую волну" 1970—
1980-х гг., вылившуюся в массовое создание новых предприятий прак-
тически во всех ведущих западных странах. Структурный кризис середи-
ны 1970-х гг. породил в них немало проблем на рынке труда. Эффект
послевоенного " бэби-бума" и поощрявшийся на первых порах наплыв
иммигрантов обеспечили быстрый прирост рабочих рук. А образова-
тельный бум повлек за собой возрастающую напряженность на рынке
квалифицированного труда. " Теснота" же в сфере занятости заставила
искать новые ниши, в первую очередь в растущей опережающими тем-
пами и менее централизованной сфере услуг.

Кризисом советской хозяйственной системы была обусловлена и
волна нового российского предпринимательства в конце 1980-х — нача-ле 1990-х гг., когда условия труда и оплаты в традиционных советских
учреждениях, особенно для наиболее квалифицированных специалис-
тов, становились все менее приемлемыми. В то же время появлялись
новые экономические возможности в нишах, незаполненных крупны-
ми государственными предприятиями. И при снятии правовых ограни-
чений многие специалисты уходили с насиженных мест в смежные или
совершенно другие сферы деятельности, чтобы начать собственное дело¹².

Следует упомянуть, что одних выталкивающих факторов может быть
недостаточно. И уровень предпринимательской активности зависит так-
же от благоприятности законодательства, наличия свободного капита-
ла, развития венчурных фондов и многих других явлений.

Социальный статус предпринимательских групп. Как можно охарактеризовать рыночные и статусные позиции типичного предпринимателя,
представляющего основную массу руководителей малых и средних пред-
приятий? Они отличаются заметной неустойчивостью и противоречиво-
стью. Экономически — это долговая ресурсная зависимость и жизнь в
ожидании лучшего будущего; большой разрыв между прогнозируемы-
ми и текущими доходами; уязвимость перед лицом множества внешних
факторов и не просчитываемая до конца возможность провала (уровень
смертности вновь созданных малых фирм, как правило, весьма высок¹³).

Но и успешный старт тоже не снимает всех противоречий. Пред-
приниматели постоянно испытывают напряжение, а то и плохо скры-
ваемую враждебность со стороны других, более массовых социальных
групп. Так, в традиционных обществах предпринимательство фактичес-
ки никогда не относилось к числу благородных занятий. Напротив, пред-
приниматели располагались ближе к нижним ступеням социальной ле-
стницы. В современных индустриальных обществах положение меняется.
Но и здесь все не так уж гладко. Бизнес как сфера занятий часто выби-
рается в большей степени по иным мотивам, нежели его престижность¹⁴.

Даже в Англии Нового времени, которая в Европе наиболее мощ-
но продемонстрировала силу индустриализма и наименее болезненную,
казалось бы, адаптацию традиционных институтов к разворачивавшему-
ся предпринимательскому духу, последний так и не завоевал господству-
ющих социокультурных позиций. Землевладелец-аристократ и джентль-
мен, стоящие выше культа чистой прибыли и наживы, — вот кто по-
прежнему определяет круг наиболее важных ценностей, вот с кем соот-
носятся нормы поведения, даже когда численное представительство этих
групп на социальной арене ограничено несколькими процентами¹⁵.

Аристократия с ее идеалами консерватизма и стабильности, пас-
сивного использования наследуемой собственности и демонстративной
праздности постепенно теряет свои позиции, но вырождается чаще в
мещанские, нежели в предпринимательские типы. При этом, напри-
мер, в Англии аристократия все же приняла и признала предпринима-
тельские занятия, чему немало способствовал обычай первородства,
который выталкивал младших сыновей из благородных семей в ком-
мерческую среду. Во Франции же подобные занятия надолго остались
делом не вполне благородным, причем даже в глазах низших слоев. Не
слишком привлекательное политическое лицо буржуазии, явленное ею
в периоды революционных и военных потрясений, также сказалось на
общей антипредпринимательской атмосфере¹⁶. Статусные позиции ос-
таются здесь важнее рыночного успеха, а " стрижка купонов" — выше
работы на потребителя. Пытающийся сохранить свои позиции семей-
ный бизнес закономерно связан с антиконкурентными установками,
со стремлением к безопасности и государственной протекции, изредка
нарушаемым вспышками крайнего авантюризма.

Влияние аристократизма, дополняемое сильными постфеодальны-
ми корпоративными устоями, ярко проявляется и в раннекапиталисти-
ческой Германии. В Японии роль иерархических отношений в бизнесе,
унаследованных от феодальных структур после революции Мэйдзи,
считается еще более явной. Общеизвестно и приниженное положение
основной массы предпринимателей в дореволюционной России¹⁷. Во
всех этих странах позиции государственного чиновника оказываются более предпочтительными. И практически повсеместно за вспышками
предпринимательского духа следует его частичное угасание под напо-
ром новой " феодализации"

Своего рода исключением можно считать США — общество, ка-
жется, целиком захваченное предпринимательским духом. Однако не
забудем, что речь идет о стране, освоенной в результате нашествия мар-
гиналов¹⁸. Притесняемые религиозные меньшинства, носители пуритан-
ских идеалов; обездоленные крестьяне, рассчитывавшие на получение
куска земли; квалифицированные ремесленники, чьим амбициям ста-
новилось тесно в рамках цеховой регламентации; узники гражданской
войны, надеявшиеся заработать себе свободу, не говоря уже о всяких
искателях приключений и авантюристах, — вот кто в первую очередь
покидал Старый Свет в поисках лучшей доли. Сама широта почти не-
освоенных пространств Нового Света поощряла дух фронтьерства —
этого яркого проявления маргинальности, буквально выраженного в
самом слове " фронтир" (крайний рубеж).

На земле фронтьеров с непрекращавшимся двойным потоком им-
мигрантов — сначала из Европы на Атлантическое побережье, затем с
побережья дальше на Запад — предпринимательская активность сама по
себе приобретала символическое значение. Характерные для нее взлеты
и падения рассматривались как норма, а неудачник не подвергался столь
суровому осуждению, как в странах Старого Света. Неукорененность и
мобильность, повышенная склонность к миграции, отличавшие не толь-
ко рядовых работников, но и менеджеров, становились факторами,
благоприятствующими предпринимательской среде. Тылы же обеспечи-
вались концентрацией местного управления в руках граждан-собствен-
ников, относительной слабостью централизованной административной
власти и системным сдвигом в законодательстве, поощрявшем актив-
ное, предпринимательское отношение к правам собственности¹⁹. Впро-
чем, и в США крупные корпорации отодвигают в тень " старый" сред-
ний класс, бросая предпринимательскому духу серьезный вызов и час-
тично трансформируя его в бюрократические и мещанские элементы
капиталистического духа. Ни в одном социуме предпринимательский
дух не способен одержать полной и безоговорочной победы.

Социальные факторы предпринимательской деятельности. Особая труд-
ность предпринимательской деятельности связана с тем, что она почти
неизбежно сталкивается с сопротивлением нововведениям. Любое обще-ство строится на более или менее стабильной системе структур и инсти-
тутов. В качестве первой реакции на нововведения большинству людей
свойственно не приятие, а скорее их отторжение²⁰. В итоге предприни-
мателем становится тот, кто " идет вопреки" — отваживается на слом
рутинных порядков, устоявшихся правил и привычных практик. Вот
почему очень часто в качестве предпринимателей выступают, по словам
Й. Шумпетера, " выскочки" или " чужаки", не связанные господствую-
щими традициями и не встроенные в системы неформальных институ-
тов. Предприниматель шумпетеровского типа — это эгоист (своего рода
" асоциальный тип"), который служит Идее и ощущает внутренний долг
скорее перед самим собой, нежели перед окружающими его людьми,
привыкшими чаще всего к спокойной, размеренной жизни, даже если
они и постоянно рассуждают о реформах²¹.

Человек предпринимательского типа менее встроен в местное со-
общество, не особенно приспособлен к обычной " светской" жизни.
Ему часто недостает скромной респектабельности и благонадежности
мещанина, равно как представительности и образованности бюрократа.
Успешный предприниматель — это новый конкурент для собратьев по
цеху, а на долю неудачника выпадают презрение и недоверие²². В резуль-
тате людям, не слишком глубоко укорененным в данной социальной
среде, зачастую проще проявить себя в предпринимательских занятиях.

Поскольку " чужак" не имеет высокой репутации, которая собира-
ется по крупицам, то ему труднее открывать двери кредитных контор.
Но репутация одновременно и сковывает в не меньшей степени, пред-
писывая, чем пристойно, а чем зазорно заниматься человеку данного
круга, какими методами ему дозволено пользоваться, дабы не уронить
свое реноме под пристальными взглядами соседей или начальников. Пред-
принимательство же граничит если не с подрывом общепринятых норм,
то с некоторыми отклонениями от них. И человеку, внутренне не связан-
ному этими нормами, действовать несколько легче — нарушая их в случае
необходимости или просто игнорируя по незнанию. Это тот самый слу-
чай, когда " послушание не ведет к успеху" (" Nice guys don't win")²³. Однако здесь заключено важное противоречие предприниматель-
ской деятельности. Чтобы достичь успеха, нужен доступ к экономичес-
кому капиталу. А чтобы получить этот доступ, предприниматель не мо-
жет оставаться в " асоциальной" позиции, он должен опираться на де-
ловые и личные сети, т.е. на социальный капитал, и использовать соци-
альные навыки, чтобы успешно эксплуатировать эти сети. Причем в
отличие от мещанства, покоящегося на сплетении постоянных и тесных
внутрисемейных и локальных связей, предпринимательство более ус-
пешно взрастает, используя иную форму социального капитала — " сла-
бые связи " (" weak ties"), включая разного рода знакомства, не имеющие
постоянного или тесного характера²⁴.

Именно слабые связи порождают еще один важный элемент соци-
ального капитала предпринимателя, называемый в рамках сетевого под-
хода структурными пустотами (structural holes)²⁵. Они возникают в тех
случаях, когда контрагенты предпринимателя в сети его связей не име-
ют контактов между собой. Это, во-первых, позволяет потенциальному
или фактическому предпринимателю выступать в качестве посредника и
координатора, а во-вторых, помогает ему расширять свои деловые связи
и сферу источников информации, вырвавшись из узкого круга знакомств,
где все знают друг друга.

Таким образом, предпринимательский успех базируется одновре-
менно на отторжении господствующих социальных норм и поддержке
альтернативных социальных норм. Невключенность в одну сеть и неприя-
тие одних правил компенсируется ресурсами другой сети. Предпринима-
тель не может оставаться в безвоздушном (" асоциальном") пространстве
или " институциональном вакууме", уподобляясь модели " экономическо-
го человека" Он просто не получит ресурсов и не сможет даже начать
задуманный проект.

Этническое предпринимательство. Ярким примером сочетания " асо-
циальное" и встроенное в социальные отношения, маргинальной
среды, постоянно формирующей все новые и новые группы предпри-
нимателей, выступает так называемое этническое предпринимательство.
Широко известны многочисленные примеры того, как в самых разных
частях света отдельные этнические меньшинства активно проявляют себя
на ниве предпринимательства, обходя по этому параметру местные (ти-

тульные) этнические группы. Это китайцы, корейцы и кубинцы в США;
выходцы из Индии, Пакистана и Бангладеш в Великобритании; северо-
африканцы из Алжира, Туниса, Марокко во Франции; турки в Герма-
нии; суринамцы в Голландии и т.д.²⁶

Важнейшие причины расцвета этнического предпринимательства
как раз и объясняются тесной связью маргинального социального по-
ложения и склонности к предпринимательству. Дело не только в том,
что тяготы миграции становятся фильтрами, через которые проходят
наиболее деятельные люди, но и в положении этих людей в их новой
среде. Речь идет о дискриминации на рынке труда и затрудненности про-
фессиональной карьеры, а часто неготовности к новым индустриальным
и постиндустриальным типам занятий; ограниченных возможностях до-
стижения более высокого социального статуса и вхождения в престиж-
ные круги принимающего общества. Чужая культурная среда, языковые
барьеры, прохладное отношение коренного населения, а для большин-
ства вчерашних иммигрантов и беженцев нелегкая смена занятий, — все
это закрепляет маргинальный статус. И для таких людей, которым за-
труднены традиционные карьерные пути через наследование имуще-
ства и титулов, государственную и военную службу, предприниматель-
ство открывает каналы вертикальной социальной мобильности.

Как выразился В. Зомбарт: " Чужбина пуста" Оставаясь во многих
отношениях " чужаками", представители пришлых этносов, " еретики"
и " иноверцы" менее дорожат господствующими в данном обществе ста-
тусными позициями (по крайней мере, материальное положение, как
правило, заботит их больше, нежели социальный статус). Они менее
стеснены поведенческими нормами, цементирующими местное сооб-
щество, и поэтому оказываются, во-первых, более открытыми для вся-
кого рода инноваций, а во-вторых, более свободными в выборе насту-
пательных стратегий по отношению к представителям господствующего этноса (которые, со своей стороны, считают это проявлением " бес-
принципности"). Сохраняющаяся же относительная обособленность
этнических коммун и образуемых ими " внутренних городов", с одной
стороны, рождает спрос на традиционные для данного этноса товары,
а с другой — формирует сети деловой поддержки — капиталом и ин-
формацией, рабочими руками и заказами.

При этом представители этнических меньшинств, по крайней мере
поначалу, ограничены в выборе рыночных ниш. Большинство из них
открывают дело в розничной торговле и сфере услуг (кафе, рестораны).
И лишь незначительная часть оказывается в производственных отраслях
(исключая, пожалуй, строительство). Труднодоступными, как правило,
остаются такие сферы, как финансы, крупная оптовая торговля²⁷.

Не все этнические группы в равной мере успешно проявляют себя
на предпринимательской стезе. Например, представители афрокариб-
ских народностей (за исключением Кубы), латиноамериканцы (мекси-
канцы, пуэрториканцы), а среди выходцев из Европы ирландцы силь-
но уступают по своей активности прочим этносам. Но, думается,
коренная причина лежит не в расово-биологических особенностях, а
скорее в характере социальных отношений, вырабатываемых в процес-
се исторического развития того или иного этноса. Так, явно преуспева-
ют этнические меньшинства, для которых характерна высокая интен-
сивность сетевых связей, через которые оказывается коллективная под-
держка соплеменников и их предпринимательских начинаний (что ха-
рактеризует, например, многие азиатские этнические группы — на-
пример, пакистанцев, корейцев и др.)²⁸.

Идеологические основания предпринимательской деятельности. Конец
XX столетия