Главная страница Случайная страница КАТЕГОРИИ: АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника |
Семинар №6
Русская философия
После подавления восстания декабристов открыто заниматься свободным философствованием стало трудно. Оживление философской мысли было связано со спором славя- нофилов и западников. Поводом к началу спора стали публикации П.Я. Чаадаевым «Философических писем». Петр Яковлевич Чаадаев (около 1793–1856) принадлежал к по- колению высокообразованных офицеров русского общества начала XIX века, совершившего победоносный поход против Наполеона за свободу Отечества, воспринявшего идеи европейского либерализма, желавшего для России просвещения на европейский манер. Чаадаев выступил с оригинальной концепцией христианской философии. В первом из восьми знаменитых «Философических писем» (1836), он не мог «вдоволь надивиться необычайной пустоте нашего социального существования», в то время как в Европе шла неустанная работа «со- циальной идеи христианства». Это было первой пессимистической по- становкой вопроса о прошлом Отечества в русской философии: «мы живем одним настоящим... без прошедшего и будущего» и «прошлое России – пусто, настоящее – невыносимо, а будущего у неё нет». Царство Божие на земле для Чаадаева – цель, высшая фаза чело- веческой природы, разрешение мировой драмы. Христианство для не- го было не только нравственной системой, но универсальной и вечной Божественной силой в духовном мире. Созидание Царства Божия на земле сообразно идеям долга, зако- на и порядка – вот результат деятельности европейского сообщества, идущего к началу XIX века по пути установления совершенного строя. Но этот процесс, считал Чаадаев, прошел мимо нас. Русское прошлое, «печальная» история нашей юности, наполненная «бесцветным и мрачным» существованием периодов «дикого варварства, грубого суе- верия и иноземного владычества», – это собирание земель в единое государство и его оборона. Для Чаадаева русский народ вовсе не сочетает в себе духовных основ Востока (воображения) и Запада (разума), а потому «мы растем, но не созреваем», составляя «пробел» в порядке разумного существо- вания человечества. «Одинокие в мире, мы миру ничего не дали, ни- чего у мира не взяли, мы не внесли в массу человеческих идей ни од- ной мысли, мы ни в чём не содействовали движению вперёд человече- ского разума...». С таким выводом не могли согласиться ни славяно- филы, ни западники.
Спор о судьбе России
Писатель Алексей Степанович Хомяков (1804− 1860) − при- знанный глава славянофильства. Говоря об идее западников «дого- нять Европу», он отмечал, что пока Русь преклонялась перед «истука- ном ханским» в период монгольского владычества, защищая христиан- ский мир от магометанского, она дала европейским народам возмож- ность для обучения наукам и искусствам у греков. Хомяков считал Россию специфическим типом культуры. В русской общине он усматривал экономическую основу России и гарантию её своеобразия, но этот взгляд не был историческим; община у него − величина постоянная. Хомяков говорил об идеальном православии, противопоставляя его католицизму реальному. Цельность и органич- ность допетровской России противопоставлялась им реальной раздво- енности западной культуры, в которой все «механизировано» и «ра- ционализировано». Всё в жизни людей должно быть основано не на формально-юридических, правовых гарантиях, но на доверии, любви и свободе. Для религиозно-философского учения Хомякова основополагаю- щим было понятие «соборности», означающее церковную общность людей, объединённых верой, с гарантией духовной целостности лич- ности, истинности познания и примирения свободы каждого в христианской любви и «согласно единству всех». Русское православие − есть форма христианского вероисповедания, сохраняющая в своей жизнен- ной практике соборный дух. Хранение древнего патриархального быта в единстве с органической государственностью способно высветить потенциальные возможности русского духа по отношению к духу ев- ропейскому и дать жизненное существование христианству в его окончательном синтезе.
|