П. Я. Гальперин лекции по психологии. Какая-то старуха-паразит — и он, имеющий большое желание принести пользу людям

какая-то старуха-паразит — и он, имеющий большое желание принести пользу людям. Значит, старуху надо убить, деньги забрать и обеспечить себе карьеру будущего благодетеля человечества. Но что-то его мучает, и это мучение изображается как борьба в нем двух начал — добра и зла, и только потом, когда он совершил преступление, то понял: дело не в том, что старуха не стоит доброго слова, а в том, что никому не дано право лишить ее жизни. Преступление Раскольникова состоит именно в этом, и наказание, которое он покорно принимает, следует именно за эту ошибку.

Потому и интерес к Достоевскому каждый раз возникает в известные периоды расшатывания моральных ценностей. Ведь он обладал необыкновенно болезненной чуткостью к нарушению моральных ценностей. А отделить моральные проблемы от проблем полезности он не умел, потому что жил в исторический период господства утилитаризма.

С точки зрения полезности, самое важное — это не смешивать, а разделять эти вещи. И в письме о гибели С, который спас ребенка, подруга С. пишет, что она не может согласиться, когда говорят о бесполезности гибели С. Да, с точки зрения полезности, трудно сказать, что полезнее: жизнь С. или жизнь этого ребенка. А с точки зрения моральной, можно сказать таю хотя С. и погиб, но его гибель утверждает правое дело, моральность. Так что не зря он погиб. Есть люди, которые всё это видели, и вот для них поступок С, без всякой теории, есть такое влияние, которое нельзя захменить никакими словами. Так что не зря погиб. Тоже в газете я прочитал о еще более остром случае Провалившись под лед, тонула женщина. Ее бросился спасать молодой милиционер, и оба погибли. И вот начинаются рассуждения: а что было бы лучше — бросаться ему ей на помощь и погибнуть самому или же пусть бы она одна погибла? Но ведь так можно очень далеко зайти. Как вы понимаете, это опять недопустимое смешение категорий — полезности и ценности. Поэтому чрезвычайно важно разделять эти две категории полезности и ценности, — независимо от того, каково их происхождение. Разделять их нужно для того, чтобы правильно решать основной вопрос — проблему воли

Я вам расскажу историю, которую услышал от одного офицера. Во время войны он был командиром взвода. Однажды ввзвод залег по одну сторону железнодорожной насыпи, а противник — по другую.

ЕИП

ЕТП

Нужно было преодолеть эту насыпь и атаковать. Он должен был поднять бойцов и послать на смертельную опасность, а сам остаться на месте, чтобы командовать боем. Это создавало у него мучительную моральную проблему. Он думал: меня никто бы не упрекнул, если я бы со всеми бросился на врага, а то я поднял других, а сам остался на месте. А почему он не может броситься вместе с другими? Да потому, что в случае его гибели ввзвод останется без командира, а это еще большая опасность, значит, для него здесь не может быть никакой моральной проблемы, ведь это не он сам решает, бросаться ему на врага или нет. Вот если бы он сам решал — это другое дело. Он боялся упрека, и неправильно боялся. В данном случае большей опасностью было оставить взвод без командира, чем разделить с ними опасность боя. И здесь бы не было проблемы выбора между полезностью и моральными ценностями, если бы не путалась и другая сторона. Моральные ценности не являются ни вечными, ни индивидуальными. Они не бывают лишь для одного человека. Каждый человек должен руководствоваться моралью своего общества. Но личностная природа ценностей — важный момент И вот это сталкивание понятий вызывает у людей затруднения. Ценности имеют значение для всех, а не только для «я». Вообще, нужно различать понятия выгодности и ценности. Иногда стоит подумать, выгодно или не выгодно это делать, т. е. речь идет о выгоде, а не о нравственной стороне.

Командир должен был бросать взвод в атаку и командовать им Л вот как он командовал — это совсем другое дело. Тут можно, скажем, отвлечь противника, прибегнуть к каким-то хитростям — одним словом, возможны разные технические решения стоявшей задачи Потом его, конечно, могли и упрекнуть, если он выбрал не лучшее решение В связи с этим мне вспоминается пример взятия Суворовым крепости Измаил. Она считалась неприступной, но Суворов решил взять ее и для этого специально тренировал войска, как подбираться к крепостным стенам, как ставить штурмовые лестницы и т д., т. е. сначала он принял волевое решение, а потом принимал меры к его техническому осуществлению.

И еще один пример из большой истории Александр Македонский, прежде чем стал знаменитым полководцем, в 17 лет стал наследником престола. Воспользовавшись его молодостью, взбунтовались многие города, покоренные его отцом И вот интересно, какую