В битве у ворот Кавказа и Сталинграда 2 страница

Опыт только что проведенных боев убедительно свидетельствовал о том, что их исход решался не только качеством и количеством подразделений и вооружения, но и непрерывностью боевого питания, поэтому начальник артиллерийского снабжения майор К. И. Ларичев и начальник артиллерийского парка капитан В. Д. Уткин организовали вывоз боеприпасов из армейского склада. Уже в ночь на 26 июля прямо на огневые позиции доставили партию боеприпасов.

Большую работу провели и другие тыловые службы. Еще накануне боев на должность заместителя командира дивизии по тылу прибыл майор И. Ф. Романенко, который теперь возглавил все участки тылового обеспечения, в особенности подвоз продовольствия и фуража. Бойцы медико-санитарного эскадрона под командованием военврача 3 ранга О. В. Мергасова и военкома эскадрона старшего политрука М. И. Танасевича организовали вывоз раненых с поля боя и оказание им первой медицинской помощи.

Пользуясь передышкой между боями, политруки эскадронов и военкомы отдельных подразделений И. Е. Балов, Л. Г. Кузеев, Т. Т. Турсунов, младшие политруки В. А. Гаврилей, П. А. Денисюк, Г. Касимов, М. С. Куржинов, В. С. Лиджиев, С. Д. Оконов, И. М. Пащенко, Б. X. Шурганов и другие провели с бойцами беседы, в которых заострили их внимание на соблюдении строжайшей воинской дисциплины и повышении активности в обороне.

В 23.00 25 июля в расположение дивизии вернулась развед-

ка, направлявшаяся для уточнения обстановки на левом фланге соседа справа. Данные разведки мало утешали: связь с правым соседом - 156-й стрелковой дивизией - нарушилась еще вечером 25 июля, противник образовал в районе Семикаракорской, Константиновского плацдарм и продолжал переправлять на левый берег Дона танки и артиллерию. Справа частей 156-й стрелковой дивизии не оказалось. На пути своего движения разведчики встречали подразделения 74-й стрелковой дивизии, которые двигались к Дону*. Прибывшие на смену левофланговому полку 156-й стрелковой дивизии подразделения 74-й стрелковой дивизии лишь к исходу дня 25 июля вышли на рубеж обороны⁵³.

Учитывая данные разведки и оценив обстановку, командование пришло к выводу, что концентрация крупных танковых и механизированных сил на правом фланге Дивизии и особенно на участке, обороняемом правым соседом, создает для этих соединений угрожающую обстановку. И действительно, к 4.00 26 июля разведка установила, что вражеские артиллерийские и минометные части заняли огневые позиции в трех-четырех километрах северо-восточнее станицы Семикаракорской. Многочисленные группы автоматчиков и около сотни танков сосредоточились в лощине в двух-трех километрах северо-восточнее хутора Сусатский, т. е. в непосредственной близости от боевых порядков 110-й кавалерийской дивизии.

На рассвете 26 июля на наблюдательном пункте комдива, оборудованном на западной окраине хутора Ажинов, собрались командиры и политработники управления дивизии. Полковник В. П. Панин предложил им раскрыть рабочие карты, нанести на

* Значительно позже стало известно, что 156-я стрелковая дивизия вынуждена была произвести перегруппировку своих частей и, укрываясь от противника, наступавшего справа, повернула свой фронт на восток.

них уточненные сведения о противнике и обозначить новые боевые задачи. Комдив отметил, что в данный момент обстановка достигла критической стадии. Дивизия, ведя ожесточенные бои с превосходящими силами противника, оказалась перед угрозой окружения: противник, выйдя на рубеж Семикаракорская, Сусатский, Слободской, получил возможность прижать дивизию к Дону с тыла.

Оценив таким образом создавшуюся обстановку, командир дивизии приказал, сдерживая противника на реке Дон, надежно прикрыть части, занимающие оборону по левому берегу Дона, для чего создать новый рубеж обороны вдоль реки Сусат (от впадения в реку Сал) и далее по линии хуторов Сусатский, Карповка, Ажинов, Кудинов (см. схему № 2).

Некоторые мероприятия по выполнению задач, поставленных комдивом В. П. Паниным, провели еще до начала этого совещания: часть орудий артиллерийского дивизиона и полковую батарею 311 -го кавалерийского полка ночью выдвинули на заранее подготовленные огневые позиции на восточной окраине хуторов Карповка, Ажинов, Кудинов, а личный состав специальных подразделений занял оборону вдоль лесополосы, расположенной впереди указанных хуторов. В боевые порядки дивизии также включались отставшие от отходивших частей Южного фронта некоторые артиллерийские подразделения, благодаря чему количество орудий по сравнению со штатным расписанием увеличилось в полтора раза. Только на рубеже Карповка, Ажинов, Кудинов оказалось до 20 орудий, которые предназначались в основном для стрельбы прямой наводкой.

В ожидании трудного боя в ночь на 26 июля тылы дивизии частично переместили в хутора Ажинов и Кудинов, а остальные тыловые подразделения отвели за реку Маныч. К утру 26 июля в хуторе Калинин в ожидании эвакуации осталось лишь около 150 раненых. Понимая всю сложность создавшейся для дивизии обстановки, ее командование решило немедленно направить в полки и отдельные подразделения работников штаба

и политотдела, чтобы оказать практическую помощь в организации обороны на новом рубеже. Тотчас в соответствующие части и подразделения выехали работники управления дивизии майор Н. В. Бобров, старший лейтенант Г. И. Бурмистров, майор И. А. Теврюков, старший лейтенант Н. А. Суворов и работники политотдела старшие политруки П. Н. Крутоуз, П. А. Руденко, К. С. Сивоплясов и другие.

В самые ответственные моменты боев, начавшихся уже 25 июля, среди бойцов находились командир дивизии В. П. Панин, военком С. Ф. Заярный заместитель командира В. А. Хомутников и другие, которые личным примером бесстрашия, своевременно сказанным словом, а то и шуткой умели приободрить и воодушевить людей, что значительно повышало стойкость воинов в активной обороне. Так, пребывание 25 июля С. Ф. Заярного в боевых порядках 273-го кавполка и руководство им боем сыграло решающую роль в проведении успешной контратаки по ликвидации плацдарма, захваченного фашистами в районе станицы Раздорской. В. А. Хомутников по поручению командира дивизии находился в подразделениях 292-го кавалерийского полка. Своими указаниями он помог командиру полка С.И. Ориночко удержать занимаемые позиции в районе станицы Багаевской. Батальонный комиссар А. И. Заднепрук, прибывший в подразделения 292-го кавполка для вручения воинам, принятым в ряды партии, партийных документов, когда возникла необходимость, выполнял боевую задачу. Так, в ночь на 26 июля он обеспечивал перегруппировку подразделений 292-го кавалерийского полка на рубеж Сусатский и переброску части огневых сил полка - противотанковых ружей и станковых пулеметов - к Раздорской переправе.

В эти напряженные дни работники штаба во главе с майором А. А. Раабем в быстро меняющейся и сложной обстановке обеспечивали командование дивизии сведениями о противнике и соседях справа и слева, готовили обоснованные предложения для принятия решений. Командир дивизии находился там, где

его пребывание приносило наибольшую пользу, - в полках, на командном пункте, в отдельных подразделениях.

К утру 26 июля обстановка на участке дивизии резко обострилась. Силы противника многократно превосходили силы дивизии не только по численности войск, но и по количеству боевой техники. С фронта против 110-й кд действовали части 3-го танкового и 52-го армейского корпусов, с тыла - части 40-го танкового корпуса. Вражеская авиация непрерывно бомбила боевые порядки. В подразделениях не хватало противотанковых средств, особенно остро ощущалась нехватка бронебойных снарядов. Рассчитывать на поддержку соседей не приходилось.

В этой сложной обстановке основная надежда возлагалась на относительную подвижность кавалерийских подразделений и стойкость бойцов, сплоченных в единый воинский коллектив перед лицом новых суровых испытаний и сцементированных заветной целью - победить или умереть во имя победы над врагами Родины.

Ранним утром 26 июля противник начал артиллерийскую подготовку, произведя массированный налет по всему переднему краю обороны, а его авиация в это время бомбила боевые порядки 273-го, 292-го и 311-го кавалерийских полков и расположение штаба дивизии. В 8.30 противник перешел в наступление с заранее подготовленных плацдармов в районах Константиновского и Семикаракорской. Действия противника активизировались и в районе станицы Раздорской. Находившиеся в расположении 273-го и 311-го кавалерийских полков В. П. Панин и С. Ф. Заярный руководили действиями этих полков. Несколько вражеских атак конники отбили.

Гораздо хуже сложилась обстановка в направлении Семикаракорской. Несмотря на упорное сопротивление, части 156-й стрелковой дивизии не смогли остановить наступление врага. Его передовые танковые части, сосредоточившиеся в районе Сусатского, развернулись в боевой порядок и начали двигаться в направлении хуторов Слободский, Калинин, Сарайский.

Видя, что угроза окружения дивизии с тыла становится реальной, командир и комиссар приняли решение отвести 273-й и 311-й кавалерийские полки на новый рубеж за реку Сусат. Отвод подразделений этих полков обеспечивал 292-й кавполк. Полковник Панин остался в расположении 273-го и 311-го кавполков, чтобы не допустить их окружения, а С. Ф. Заярный срочно выехал на командный пункт в хутор Ажинов, где от полковника Хомутникова узнал, что в 7.00 разведывательная группа противника на пяти бронетранспортерах, двух броневиках и трех танках начала двигаться со стороны Сусатского на Карповку. По приказанию Хомутникова командир 292-го кавполка выдвинул навстречу этой группе саперно-подрывной взвод под командованием старшины Аршаева, два расчета противотанковых ружей и пулеметный взвод под командованием старшего сержанта Кокшаева. В 7.30 разведгруппу противника, двигавшуюся без охранения, внезапно обстреляли метким огнем из противотанковых ружей и пулеметов. Действия пэтээровцев и пулеметчиков были поддержаны огнем двух 76-мм орудий. В течение нескольких минут скоротечного боя они подбили три бронетранспортера, танк и два броневика, а остальные машины отошли на исходный рубеж.

Командир 311-го кавполка капитан М. П. Василенко и военком полка батальонный комиссар С. Н. Гаряев, командир 273-го кавполка майор К. Ф. Бобков и военком старший политрук Д. И. Евграшев, несмотря на неблагоприятно сложившуюся обстановку, проявили стойкость, волю и распорядительность и обеспечили непрерывное и твердое управление подразделениями. Получив ранения, командир 311-го кавполка М. П. Василенко и заместитель командира 273-го кавполка А. К. Темиров продолжали руководить боем.

Их примеру следовали многие командиры и политработники. С честью выполняли свои обязанности на поле боя И. И. Баскаков, Г. Я. Бирюков, У. С. Гучунов, А. Доскулов, И. Я. Ду-бовенко, М. С. Джимбиев, А. А. Денисюк, Н. А. Конюк, Л. Г.

Кузеев, Г. М. Муняев, И. М. Пащенко, Н. Н. Слива, А. А. Сапунов, А. Л. Токарев, Б. X. Шурганов и многие другие.

При отражении вражеских атак отличались целые подразделения, особенно пулеметный эскадрон 311-го кавалерийского полка, которым командовал старший лейтенант М. Ф. Попов. Бойцы этого эскадрона отразили несколько вражеских атак, чему в немалой степени способствовал меткий разящий огонь пулеметов отделения, которым командовал сержант В. Т. Точка. Красноармеец 311-го кавполка Бадякаев отличился в предыдущих боях, а на этот раз, уничтожив автоматным огнем четверых фашистов, рассеял большую группу вражеских солдат.

Воины 273-го кавалерийского полка Адашев и Ванькаев подбили вражескую бронемашину и уничтожили пятнадцать автоматчиков.

Так, благодаря мужеству и упорству бойцов, командиров и политработников 273-го и 311-го кавалерийских полков в невероятно сложной обстановке им удалось оторваться от противника и, оставив группы прикрытия, начать отвод подразделений в южном направлении.

Тем временем С. Ф. Заярный отдал командиру 292-го кавполка С. И. Ориночко боевое распоряжение - основной частью сил оборонять Карповку. Ему оказывал помощь заместитель комдива В. А. Хомутников. Оборона Ажинова возлагалась на спецподразделения под непосредственным руководством начальника штаба А. А. Раабя и военкома штаба И. И. Белкина. Обороной хуторов Карповка и Ажинов руководил С. Ф. Заярный.

Оборона Карповки и Ажинова стала трудным боевым испытанием для воинов: цель этого неравного поединка состояла в том, чтобы не допустить окружения дивизии и обеспечить отвод ее основных сил на новый оборонительный рубеж. Личный состав, располагавшийся в Ажинове, в том числе и раненых, поставили в боевые порядки. Всю артиллерию, расчеты противотанковых ружей и минометы, расположенные на этом рубе-

же, бросили в бой. Для уничтожения танков использовались также противотанковые гранаты и бутылки с горючей жидкостью.

В 9.00 26 июля вражеские танки, сосредоточившиеся в лощине северо-восточнее Сусатского, пришли в движение и начали разворачиваться в боевой порядок. Наблюдатель, находившийся на ветряной мельнице близ Ажинова, видел, как танки, разбившись на две группы, двинулись: одна в направлении Калинин, Сарайск, другая - на Карповку. Командир 292-го кавполка, сосредоточив основные силы полка для обороны Карповки, расставил огневые средства на наиболее выгодных позициях. Для отражения танковой атаки противника командир полка создал сильную группу прикрытия, в состав которой включил бронебойщиков, подрывников и пулеметчиков под командованием командира пулеметного эскадрона младшего лейтенанта Н. В. Бадьминова, зарекомендовавшего себя в предыдущих боях отважным и смелым боевым командиром.

Спустя некоторое время танки противника открыли огонь из всех орудий, пытаясь подавить огневые средства 292-го кавалерийского полка. Завязался жестокий бой, во время которого из Ажинова С. Ф. Заярный организовал эвакуацию тыловых служб и документов штаба дивизии. Принимались меры к сохранению боевых знамен, которые к утру 26 июля по решению командования доставили из полков в штаб.

Благодаря находчивости и смелости С. Ф. Заярного и работников штаба У. М. Буянтыкова и А. Ф. Капранова документы штаба и боевые знамена шофер С. М. Сармуткин вывез на автомашине за полчаса до подхода фашистских танков к Ажинову*. Под этими боевыми знаменами дивизия, вырвавшись из окружения, вела успешные боевые действия на Северном Кавказе.

* Боевые знамена 273-го, 292-го, 311-го кавполков и 110-й кавдивизии хранятся в фондах Центрального музея Вооруженных Сил.

К 10.00 около 35-40 танков противника обходным маневром двинулись на хутор Ажинов. Танки шли по высокой пшенице и были хорошо видны на фоне утреннего степного чистого неба. Вскоре в единоборство с ними вступили артиллеристы конно-артиллерийского дивизиона под командованием К. Г. Дыбы и полковой батареи 311-го кавалерийского полка под командованием лейтенанта В. Т. Луковенко. Орудийные расчеты взводов, которыми командовали лейтенанты Ф. С. Марков, Г. С. Печул, П. В. Чеботарев, Б. А. Миньковский, Г. А. Балазанян и младший лейтенант И. Н. Татаринцев, подбили девять танков врага. От взрывов снарядов загорелась перезрелая пшеница. И враг отступил. Наши потери - разбито два орудия, несколько человек убиты и ранены. Тяжело ранили и командира огневого взвода Богдана Александровича Миньковского.

Воспользовавшись тем, что вражеские танки отошли, пока горело пшеничное поле, решили всю находившуюся здесь артиллерию разбить на две группы, чтобы удобнее управлять ею в бою. В первую артиллерийскую группу включили пушечную батарею лейтенанта С. С. Францкевича, находившуюся на огневых позициях в районе ветряной мельницы близ Ажинова и на юго-восточной окраине Карповки, и 2-ю минометную батарею лейтенанта Е. С. Калакуцкого. Эту группу возглавили капитан К. Г. Дыба и политрук И. Е. Балов. В этой группе имелось двенадцать 76- и 45-мм орудий, четыре 120-мм миномета и шесть противотанковых ружей. Вторая артиллерийская группа под командованием военкома артдивизиона В. С. Найдина заняла огневые позиции в лощине между Ажиновым и Кудиновым. Во второй группе находилось четыре 120-мм миномета, четыре 82-мм миномета, две 45-мм пушки и три противотанковых ружья. Военком С. Ф. Заярный, проверив готовность к бою обеих артиллерийских групп, к 11.30 прибыл на командный пункт артиллерийского дивизиона, который размещался на юго-восточной окраине Ажинова.

Ажиново-Карповский бой принял затяжной характер и стал

суровым испытанием для всех, кто в нем участвовал. Командир 292-го кавполка С. И. Ориночко и военком полка П. А. Кругляков, проявляя выдержку и хладнокровие, отдавали боевые распоряжения, умело управляли боем. Им помогали начальник штаба полка А. С. Торопов и заместитель командира полка Я. К. Попов. Мужественно вели себя в бою секретарь партийной организации полка Б. М. Манджиев, секретарь комсомольского бюро полка М. М. Андраев, комиссар минометной батареи Т. Т. Турсунов.

Образцы героизма и отваги в этом неравном бою показали командиры пулеметных взводов старшие сержанты Кокшаев и Руденко, которые погибли смертью храбрых, но не отошли с занимаемого рубежа. Старший сержант Руденко, тяжело раненный в бедро, продолжал вести бой с наседавшим врагом до тех пор, пока его не скосила вражеская пуля. Наводчик 76-мм орудия полковой батареи красноармеец Этенов при отражении танковой атаки врага восточнее хутора Карповка прямой наводкой подбил два вражеских танка. При отражении второй атаки Этенова ранило, но метким попаданием снаряда он поджег еще один вражеский танк. Заместитель политрука батареи красноармеец X. Б.-Г. Босхомджиев, когда командир одного из взводов после тяжелого ранения выбыл из строя, принял на себя командование этим взводом. И в момент, когда со стороны хутора Сусатский на позиции полка двигались 16 вражеских танков, он подал команду открыть по ним огонь. Враг подверг взвод ожесточенному артиллерийскому обстрелу, подбил одну пушку, но, когда был получен приказ сменить огневую позицию, Босхомджиев сумел вывезти на одном передке два орудия, в том числе и подбитое⁵⁴. Пулеметный взвод старшего сержанта Н. К. Ракчеева вступил в единоборство с группой вражеской мотопехоты и метким пулеметным огнем, а также гранатами уничтожил несколько автоматчиков и поджег два бронетранспортера противника. В этом бою Н. К. Ракчеева ранило в обе ноги, но воин, истекая кровью, вел бой до тех пор, пока не потерял сознание.

Заместитель политрука О. С. Чурюмов во время первой танковой атаки находился в окопе. Пропустив танк через траншею, он поджег его бутылкой с горючей жидкостью. Его примеру последовали другие бойцы.

Не добившись успеха в первой танковой атаке на хутор Ажинов, противник с новой силой обрушился на Карповку. Группа его танков направлялась с севера по левобережной пойме реки Подпольной на Карповку. В сопровождении танков на бронетранспортерах и мотоциклах двигалась вражеская мотопехота. Другая группа танков двигалась с северо-востока по возвышенности. И вновь завязался жестокий кровопролитный бой, который длился несколько часов. Силы полка таяли. 26 июля в Карповке погибли А. С. Торопов, М. М. Андраев, Т. Т. Турсунов, И. А. Абушинов и многие другие.

Но возможностей для обороны занимаемых позиций осталось мало. И когда силы полка истощились, небольшая группа прикрытия под командованием Н. В. Бадьминова приняла на себя удар врага, дав возможность штабу полка и остаткам подразделений выйти из боя. Истекая кровью, раненые пэтээровцы и пулеметчики упорно отстаивали свои позиции, нанося врагу ощутимые удары. Сам Н. В. Бадьминов подбил из противотанкового ружья танк и броневик. Тяжело раненный, он вел бой, пока не потерял сознание. Мужественно вели себя и другие воины группы прикрытия. Пулеметчик М. Ш. Эрдниев, метким огнем уничтожая вражескую пехоту, прикрывал отход своих подразделений, пока не был смертельно ранен. Почти все пулеметчики получили ранения или погибли в этом бою, но до конца выполнили свой долг перед Родиной.

К 14.00 26 июля остатки 292-го кавалерийского полка спустились с возвышенности в заросшую мелколесьем и кустарником левобережную пойму реки Дон и, оторвавшись от танков противника, отошли в южном направлении к реке Маныч. Боевыми действиями в районе Карповки руководил заместитель комдива В. А. Хомутников.

А в Ажинове кровопролитный бой еще продолжался. К 12.00 зажженная пшеница сгорела, и поднявшийся ветер разносил тучи пепла. На горизонте снова показались немецкие танки, двигавшиеся одной группой с востока со стороны хутора Калинин, в которой насчитывалось около 40 машин. Другая группа двигалась из Карповки вслед за отходящей группой прикрытия 292-го кавалерийского полка.

Против фашистских захватчиков были брошены все огневые средства и все воины, способные держать в руках оружие. От взрыва снарядов и мин содрогалась земля. Пыль и дым застилали горизонт, и от этого вокруг стало темно. Но артиллерия, минометы и расчеты противотанковых ружей продолжали вести интенсивный огонь по танкам врага. Однако силы оказались далеко не равными, к тому же потери у защитников Ажинова увеличивались с каждым часом. Враг, используя свое преимущество в технике и живой силе, начал расстреливать и давить гусеницами танков расчеты артиллерийских орудий, позиции минометных батарей и окопы противотанковых ружей. На поле боя прямо у разбитых или раздавленных танками орудий и минометов лежали убитые и раненые.

Беспримерны стойкость, мужество и отвага защитников этих позиций. Командиры и политработники отдельного конно-артиллерийского дивизиона, и в их числе командир дивизиона капитан К. Г. Дыба, политрук В. М. Кащеев, младший политрук П. М. Поламарчук, из последних сил вместе с боевыми расчетами беспощадно уничтожали вражеские танки и мотопехоту. Эти героические защитники донских рубежей погибли в неравном бою смертью героев.

На этих рубежах храбро сражались с врагом и воины эскадрона под командованием лейтенанта С. Ф. Панасенко. Командиры взводов младший лейтенант Н. П. Кучеренко, старший сержант А. П. Жарков и старший сержант 3. Ф. Скрипчук вместе с бойцами своих взводов не раз вступали в схватку с автоматчиками противника. Группа бойцов, возглавляемая М. И. Гучино-

вым, заняла оборону для отражения атаки пяти вражеских танков. Подпустив танки на 300-400 метров, они открыли огонь из противотанковых ружей, пулемета и винтовок, подбили два танка и остановили врага⁵⁵.

В середине дня 26 июля из штаба ОКК прибыл офицер связи лейтенант В. А. Хитров, который получил задание проникнуть в район севернее Багаевской, где находились 311-й и 273-й кавалерийские полки во главе с комдивом Паниным. В. А. Хитров передал ему приказ из штаба ОКК вывести из окружения на юг боеспособные части. Вместе с офицером связи лейтенантом В. А. Хитровым 311-й и 273-й кп вышли из окружения и отошли за Маныч. Комдив В. II. Панин послал разведчиков в Ажинов, чтобы они передали его приказ всем подразделениям, находившимся в Ажинове и Карповке, отойти за Тузлуков и Маныч.

Однако к 15.00 танки противника ворвались в хутор Ажинов. Для штаба дивизии и всех подразделений, оборонявших хутор, создалось критическое положение. Все, кто мог держать в руках оружие, вступили в бой. В этом бою тяжело ранило начальника политического отдела А. И. Заднепрука, который находился вблизи штаба дивизии.

А руководивший боем военком С. Ф. Заярный в самый критический момент прибыл на огневые позиции артиллерийского дивизиона, расположившиеся на юго-восточной окраине Ажинова. Нужно было во что бы то ни стало хотя бы на некоторое время задержать врага, чтобы обеспечить эвакуацию штаба дивизии и раненых, дать возможность обороняющимся подразделениям отойти к реке Подпольной. Когда находившиеся вблизи от военкома три орудия и их расчеты были выведены из строя, а около четвертого остался в живых один наводчик, военком сам встал к орудию и открыл огонь по вражеским танкам. Прямое попадание снаряда повредило орудие. Комиссар остался один, и фашисты решили взять его живым. Отстреливаясь от наседавших врагов, С. Ф. Заярный героически погиб, оставшись до конца верным своему долгу⁵⁶.

В этот момент группа бойцов и командиров во главе с начальником штаба А. А. Раабем попыталась прорваться к командному пункту артдивизиона, где находился военком. Однако танки и мотопехота противника оттеснили эту группу и начали ее окружать. Майор Раабь вскочил на коня и с гранатой в руке поскакал к зданию школы, в котором размещался штаб дивизии. Навстречу всаднику выполз немецкий танк. Майор Раабь успел бросить в него гранату, но тут же его скосила пулеметная очередь.

Бой в Ажинове продолжался до 17.00. В течение четырех-пяти часов враг потерял более десяти танков и батальон пехоты.

Среди воинов в боевых порядках постоянно находились медицинские работники, возглавляемые начальником медицинской службы дивизии военврачом 3 ранга А. Б. Коганом. Несмотря на сложность обстановки, они сумели вынести с поля боя почти всех раненых и эвакуировать их в тыл. Врачи М. В. Килимник, Ф. Ф. Кендюков, Б. Н. Кузьмин, К. Е. Журавлев, И. М. Скляров, фельдшеры И. С. Александров, В. М. Дергач, Г. М. Быстрое, А. С. Зажерило, Г. П. Кривенко, Г. Н. Савченко, В. М. Рудной, В. Т. Тягульский и другие, подчас рискуя собственной жизнью, спасали жизни бойцам, а когда наступали критические моменты, шли вместе с воинами в атаку. Командир медико-санитарного эскадрона О. В. Мергасов только 26 июля спас 25 раненых, оказав им первую медицинскую помощь и обеспечив их эвакуацию за Маныч.

Дивизионный военветврач 3 ранга Д. С. Чепель, военком ветеринарного лазарета старший политрук М. Б. Бадмаев, ветеринарные врачи Скороходов, И. М. Матвеев, И. И. Волокитин во время непрерывных бомбежек и минометно-артиллерийского обстрела принимали меры по сохранению конского состава, а раненым лошадям оказывали ветеринарную помощь. И при выходе из окружения ветеринарные работники сумели обеспечить сохранность конского состава.

В невероятно сложной обстановке хорошо поработал Особый отдел НКВД - начальник М. Н. Рыбченко, его заместитель Ч. Н. Салынов, работники отдела П. А. Шувадуров, И. Е. Орден и другие. Они помогали командованию в наведении образцового порядка в расположении дивизии, обезвредили нескольких диверсантов, шпионов и лазутчиков, что имело огромное значение для поддержания боеспособности частей.

Немалую работу в этих боях проделали коноводы, на долю которых выпала сложнейшая задача сохранения конского состава. Им не раз приходилось вступать в бой с врагом. Так, 26 июля, в разгар уличного боя в Ажинове, коноводы Э. X. Хамуров, Ц.-У. Б. Харцхаев, Н. М. Товгаев под интенсивным огнем противника своевременно подавали лошадей командно-начальствующему составу и спасли жизнь многим командирам⁵⁷.

Части дивизии, отступая под напором превосходящих сил противника, наносили ему ощутимые удары. 273-й кавалерийский полк, отходя с рубежа обороны по реке Дон, вынужден был вступить в бой с наседавшим противником в районе Нижне-Соленого и Верхне-Соленого, где в это время подразделения 102-й и 295-й стрелковых дивизий отражали вражеские атаки. Только к утру 27 июля их потеснили превосходящие силы противника, и они отошли за реку Маныч. В 10.00 27 июля мост и шлюз Манычского канала взорвали наши войска, что позволило приостановить наступление противника почти на двое суток⁵⁸.

Благодаря стойкости, мужеству и находчивости многих бойцов, командиров и политработников противник не добился поставленной цели - не смог полностью окружить дивизию. Командование дивизии, командиры и комиссары полков сумели вывести ее из окружения, обеспечили организованный отход частей и подразделений на новые оборонительные рубежи. К утру 27 июля части дивизии, вырвавшись из окружения, заняли оборону за рекой Маныч в районе населенных пунктов Красный, Тузлуков, Слободской, Веселый. Основные силы дивизии сосредоточились возле Тузлукова и Веселого и в районе пере

прав через Манычский канал (плотины). Штаб разместился в Тузлукове. Вместо погибшего в бою майора Раабя начальником штаба дивизии назначили майора Теврюкова.

Выходившие из окружения подразделения и группы военнослужащих вливались в свои части и тут же занимали места в боевых порядках. 27 июля в исключительно тяжелой обстановке под непрерывной бомбежкой и бешеным артиллерийско-пулеметным огнем помощник начальника штаба 292-го кавполка лейтенант П. Б. Зурумхинов переправил без потерь через Маныч взвод связи этого полка. Работник штаба дивизии старший лейтенант Г. И. Бурмистров, выполняя приказ комдива, помог командованию 311-го кавалерийского полка вывести из окружения подразделения полка без дополнительных потерь. Военком штаба дивизии И. И. Белкин после окончания ажиновского боя вывел к реке Маныч группу бойцов и командиров штаба дивизии и организовал их переправу на южный берег. Он же помог переправить через Маныч тяжелораненого начальника политотдела А. И. Заднепрука.

Утром 27 июля противник попытался переправиться на южный берег Маныча. Вражеские самолеты непрерывно бомбили и обстреливали из артиллерийских орудий позиции дивизии. Группа бойцов, приспособив противотанковые ружья для стрельбы по воздушным целям, открыла огонь по пикирующим самолетам. Один воздушный пират был подбит и, охваченный пламенем, рухнул в районе хутора Нижне-Соленого.

При отражении попыток противника форсировать реку Маныч 27 июля вновь отличился заместитель политрука батареи 292-го кавалерийского полка X. Б.-Г. Босхомджиев. Когда вражеские автоматчики пытались пройти по крутому берегу реки, он заметил их и, отдав приказ бойцам открыть по ним огонь, сам бросился на врага, забросав эту группу ручными гранатами. Лично он уничтожил при этом пять автоматчиков.

Днем 27 июля на безымянной высоте южнее хуторов Нижне-Соленого и Верхне-Соленого появились 15 фашистских тан-

ков. Продвигаясь к Манычу, они вели огонь по нашим позициям. Артиллеристы конно-артиллерийского дивизиона, командование которым после гибели капитана Дыбы принял на себя старший политрук В. С. Найдин, открыли ответный огонь. Они подбили 4 вражеских танка, успевших подойти к плотине, остальные повернули обратно. В этот же день гитлеровцы пытались несколько раз форсировать Маныч, однако безуспешно. При отражении одной из очередных атак противника у хутора Свобода оборонявшиеся бойцы дрогнули, но находившийся поблизости у орудий заместитель политрука батареи Б. П. Надбитов остановил их, повел на передовую, и атака была отбита.