Велимир Хлебников

И на Руси всё последнее тысячелетие прошло под знаком духовной и физической борьбы властей с собственным народом. Тютчев верно заметил, что до Петра I русская история - сплошная панихида, а после Петра I - одно уголовное дело.

Назидания, раздававшиеся с амвонов, вну­шали верующим мысли о «богоустановленности» того государственного режима, который вызывал проклятия на устах угнетённых. С беспринципным «чего изволите?» и «одобрямс» православие «освящало» крепостное рабство, которое несло неисчислимые страдания миллионам холопов, оправдывая эти страдания либо справедливым наказанием за перво­родный и прочие грехи, либо испытанием, которое господь в своей бесконечной любви и мудрости ниспосылает людям во искупление их грехов.

И так продолжалось до 1917 года, когда революционная волна смыла всю эту нечисть. Но вот лет 15 назад, во времена «гласности», В СВЕРХДЕРЖАВЕ, занимавшей 1/6 суши, вся русскоязычная интеллигентская тусовка вдруг в один голос запричитала духовном возрождении, о покаянии и «дороге к храму». Закордонные и доморощенные обустройщики, шнобелевские лауреаты и околоцерковные чревовещатели стали выискивать в библии и в нострадамусовских виршах пророчества о Третьем Риме, о православном мессианстве и т.д. Эти так называемые патриоты полагали, будто размазывание пьяных соплей по «Святой Руси» и истерические проклятия в адрес большевиков - жидомасонов, - это и есть духовное возрождение.

Прошло всего три года, и «Союз неруши­мый» перестал существовать (как и было задумано заокеанскими мудрецами). Партий­ный произвол был заменён другим, но гораздо более бесстыжим, преступным и деспотичным, ибо теперь он облёкся во внешние формы закон­ности. Президент уже готовится внести на рассмотрение охолуевшим думакам знаме­нитый проект Козьмы Пруткова «О введении единомыслия в России». Чтобы в церковь ходили не «добровольно-принудительно», как в прошлом на демонстрации, а по зову сердца. Заставь дурака молиться, так он уже и в Антарктиде «храм божий» воздвиг: язычников-пингвинов тоже надо обращать в православие. Глядишь, скоро и на Марс забросят капсулу с чьими-нибудь «святыми мощами».

Церковь всегда «верой и правдой» слу­жила господствующей верхушке. И ныне с помощью церковников в головы трудящихся внедряются «нужные» идеи. Нужно усмирить бастующих - поп сладко запоёт о «кротости и всепрощении». Нет сил влачить полу­голодное существование и переносить лишения - поп заведет тягомотину о «тер­пении», об «очистительной», «спасительной» силе страданий, являющихся вернейшим путём к загробному «райскому блаженству».

О каком терпении может идти речь, если русский и другие коренные народы доведены до нищеты и отчаяния, а «богоизбранные», захватив власть, недра и богатства, чинят полный беспредел?

Нация на пределе физиологического выживания, нация вымирает, а президент и патриарх увещевают её вымирать послушно, призывают к «миру и согласию» между ограбленным народом и грабителями: давайте, дескать, жить дружно...

Но о каком мире можно говорить в данных условиях? О примирении жертв с палачами?