С 7 по 21 июня

«Сиди Феррук» быстро удаляется. Желаю, капитан, чтобы вам никогда не пришлось участвовать в таких «опытах», как наш!

Корабль скрылся, унося с собой груз насмешек, клеветы и оскорблений, которые посыплются на нас в ближайшие месяцы. Но тогда мы этого еще не знали.

Джек изливает свое возмущение по поводу невежливого поведения французского капитана. Я не могу с ним не согласиться. Но по крайней мере наши будут успокоены. И, кроме того, мы не поддались искушению подняться на борт… Опыт продолжается.

Наконец‑ то, мы можем отвести душу и напиться пресной воды! Открываем мешок с провизией. Он содержит сухари, четыре банки мясных консервов и банку сгущенного молока.

Барометр не солгал: несмотря на сверкающее солнце, ветер усиливается. Но на этот раз он дует в нужном нам направлении: на юго‑ юго‑ запад.

Приближается Менорка… А вот и воскресный подарок: 8 июня в полдень показывается вершина Торо. Она видна гораздо яснее, чем восемь дней назад. Сможем ли мы на этот раз пристать к берегу?

Балеарский архипелаг состоит из шести островов, из которых главные Менорка, Мальорка и Ивиса. Менорка расположена восточнее остальных. На южном берегу находится ее столица Маон, знаменитая благодаря сражению, которое дал здесь герцог Ришелье.[36]Мы можем пристать к острову либо у столицы на востоке, либо у маленького порта Сьюдадела на западе. С севера пристать невозможно из‑ за береговых скал и утесов, которые были причиной многих кораблекрушений и, в частности, гибели «Генерала Шанзи» в 1910 году. Так что северный берег придется обойти.

Сначала мы направились к северо‑ восточной оконечности острова, надеясь к ночи добраться до Маона. Но ветер решил иначе и отнес нас немного западнее. Поэтому на следующее утро мы оказались в нескольких кабельтовых от северного берега. Где же вы, цветущие бухточки, которые возникают перед глазами при словах «Балеарские острова»? Заливы и пляжи находятся лишь на южном берегу.

Три бесконечных дня мы плывем вдоль побережья, не имея возможности к нему пристать. А между тем мы находимся совсем рядом! Я не выпускаю из рук киноаппарата: если внезапный ветер отнесет нас в сторону, кинопленка будет нашим свидетелем.

В понедельник мы постепенно продвигаемся к северо‑ западной оконечности острова. Мы настолько приблизились к берегу, что я вижу, как по холму бежит кролик.

Муки голода окончились: ежедневно я занимаюсь подводной охотой. Боже мой, какое благодатное место! Во время нашего путешествия вдоль берега и последующего пребывания на острове я почти ежедневно охотился по часу и каждый раз приносил не менее 6 килограммов рыбы.

Тем не менее мы спешим добраться до порта. Дальнейшее плавание по Средиземному морю кажется нам бесполезным: мы хотим поскорей окончить этот первый этап и переправиться в Малагу или в Танжер, то есть непосредственно в район Гибралтарского пролива. А оттуда мы сможем отправиться через Атлантический океан.

Во вторник 10 июня, на закате солнца, мы находились в нескольких десятках метров от северо‑ западной оконечности острова. Слабый ветерок постепенно пригнал нас сюда, но в тот момент, когда надо было обогнуть мыс Менорка, он нас покинул. Ни бухты, ни заливчика, где можно было бы бросить якорь. В довершение всего ветер с суши отбрасывал нас в открытое море. О Менорка, земля обетованная, неужели ты опять исчезнешь? Неужели мы снова будем совершать «круги ада» по Валенсийскому заливу?

Мы еще раз попробовали задержать отклонение от курса с помощью плавучего якоря. К несчастью, течение тоже несло нас к северу, и, проснувшись в среду 11 июня, на восемнадцатый день путешествия, мы с отчаянием убедились, что находимся по крайней мере в 15 милях от столь желанного берега.

Но вскоре мужество к нам вернулось. Поднялся легкий бриз, и мы снова стали приближаться к западной оконечности острова, все к тому же мысу Менорка. Мы знаем, что стоит только обогнуть этот мыс и примерно в миле к югу нас ждет маленький порт Сьюдадела, наше спасительное убежище. С какой радостью часов в 10 утра мы увидели, наконец, у берега десяток направлявшихся в разные стороны рыбачьих судов! Они нас не замечали. Но одно из них направилось вынимать сети к северо‑ востоку от нас. Невозможно, чтобы оно не встретилось с нами на обратном пути. Мы решаем попросить, чтобы нас отбуксировали до самого порта.

Нас все еще не замечают! Неужели нашу лодку опять отнесет от желанного мыса Менорка? Мы подходили все ближе к земле, когда ветер снова стих. Что ж, опять все сначала? К счастью, нет! Когда мы были в двадцати метрах от берега, к нам подошла рыбачья лодка и взяла нас на буксир… Через десять минут, не веря собственным глазам, мы входим в маленький очаровательный порт, который нас приютил и совершенно обворожил. Впрочем, это очарование было опасным для моего товарища, так как, несмотря на всю свою стойкость, мужество и ровное настроение на море, он не умел противиться соблазнам земли.

По случаю нашего прибытия собралась большая толпа. Впереди стоял пожилой испанский офицер, в глазах которого светился ум.

Взглянув на наш флаг, он обратился ко мне. Я с трудом держался на ногах, поддерживаемый двумя любезными добровольцами. Завязался быстрый разговор:

– Вы француз?

– Да.

– Откуда вы прибыли?

– Из Франции.

– Вот на этом? – он взглянул на «Еретика».

– Да.

– Из какого порта?

– Монте‑ Карло.

– Милостивый государь, для того чтобы я вам поверил…

Я протянул ему вырезку из газеты, где сообщалось о нашем предстоящем отплытии.

Тогда этот старый испанский офицер отступил на шаг, вытянулся перед нашим флагом и воскликнул:

– В таком случае, господа, да здравствует Франция!

Справившись с охватившим меня волнением, я попросил его засвидетельствовать неприкосновенность нашего аварийного запаса.

Какой контраст по сравнению с двумя предыдущими сутками! Прежде всего поскорей послать телеграммы своим. Затем большой стакан пива со льдом – настоящее благословение божье! Мы выпили его в маленьком кафе, хозяйка которого по‑ матерински ухаживала за нами все время нашего пребывания на острове.

И начали действовать чары волшебной страны. Проводники, ставшие нашими друзьями, знакомили нас с богатствами и соблазнами этого счастливого городка.

Спасибо тебе, Гильермо, за то, что ты ввел нас в жилища, где сохранились вещи, напоминающие о различных завоевателях‑ маврах, французах, англичанах, испанцах, где мебель времен королевы Анны находится рядом с испанским оружием и великолепными фламандскими рукописями. Спасибо тебе за то, что ты сказал мне однажды: «Этот дом твой!» Ведь в устах человека твоей нации это не пустая фраза.

Спасибо тебе, Августин. Ты угощал меня типичными блюдами Менорки и среди них – знаменитой «собразадой», жгучее воспоминание о которой я сохранил до сих пор.

Спасибо вам, Фернандо и Гарсиа! Вы показали мне маленькие уютные бухточки, где резвились морские окуни и множество других рыб, вселявших надежду в такого незадачливого рыбака, как я.

Даже моя вторая страсть, любовь к музыке, получила полное удовлетворение на этом чудесном острове. На следующее воскресенье Гильермо познакомил меня с одним из местных композиторов, в доме которого я встретился с прекрасным пианистом Мальорки доном Мас Порселем, учеником Альфреда Корто. И вот Бах, Фалла, Шуман и Дебюсси вновь овладели мною. Как мне трудно будет уехать!

И тем не менее в понедельник мы под аплодисменты присутствовавших покинули прелестный маленький порт. Нам помогали друзья – моряки и тот симпатичный офицер испанского флота, который так радушно нас встретил, – Мануэль Деспухоль. Рыбачья лодка отбуксировала нас примерно на пять миль от берега Менорки по направлению к Алькудии.

Второй раз произошло то, к чему мы должны были постепенно привыкнуть. Минут через десять буксир был отцеплен, и мы снова остались одни. На этот раз наш путь был короток: мы хотели достичь Мальорки, находящейся на расстоянии сорока миль отсюда. Мы могли прибыть туда на рассвете следующего дня. Но для этого надо было добиться, чтобы нас не отбросило к северному берегу, – задача довольно трудная, так как кили нашей лодки были плохо закреплены и почти не действовали, а ветер дул с юго‑ востока.

Наиболее удобным пунктом высадки нам казалась Алькудия, порт на северо‑ восточном берегу. Все шло как будто благополучно, и утро 17 июня мы встретили на правильном пути посередине фарватера. Показалось несколько рыбачьих судов, которые дружески нас приветствовали.

Пребывание на земле было не слишком продолжительным, и мы быстро вернулись к привычной жизни на «Еретике». Впрочем, мы взяли с собой некоторые съестные припасы, считая, что на пути между двумя островами опыты проводить бессмысленно. Аварийный запас оставался по‑ прежнему в целости для путешествия по Атлантическому океану.

Наконец, около 18 часов милый остров Менорка, незначительно возвышавшийся на линии горизонта, исчез на востоке, а в лучах заходящего солнца появилась величественная и надменная Мальорка.

Все шло как нельзя лучше. Огни Алькудии были уже ясно видны. Мы находились примерно в пяти милях от порта.

Вдруг Джек, сидевший за рулем, сообщил мне со свойственным ему спокойствием:

– Ален, мы чертовски отклоняемся к северу. Ветер дует теперь точно с юга. Мне это не нравится: оба ветра – южный и северный – приносят в этом проливе сильные бури. Впрочем, попытаемся добраться до порта.

Увы, обрывистые утесы Мальорки пронеслись мимо. Нас опять уносит в Валенсийский залив! Единственная надежда – плавучий якорь. Поистине, это море хоть кого приведет в отчаяние! Когда, наконец, мы его покинем и вступим в область регулярных ветров? Я даю себе клятву никогда больше не плавать по Средиземному морю без мотора.

Опять предстоит ночь бездействия и ожидания. Что‑ то принесет завтрашний день? Право же, Средиземное море начинает нам надоедать.

На рассвете 18 июня мы опасливо озираемся по сторонам. Ветер стих, но мы с отчаянием констатируем, что наше положение примерно такое же, как во вторник 10 июня в тот же самый час. Мы находимся, может быть, чуть подальше в открытом море, милях в двадцати к северо‑ востоку от северной оконечности Менорки! Перед нами снова стоят те же проблемы: нужно еще раз обогнуть мыс и пересечь пролив.

В довершение несчастья северный ветер крепчает, обещая бурю. Вдали от берега мы бы ничего не боялись, но здесь среди скал опасность была очень велика. Единственное, что мы могли сделать, это попытаться вернуться в Сьюдаделу и там подождать улучшения погоды. Идти надо было как можно скорей, потому что ветер не ждал. Очень быстро, примерно за четыре часа, то есть со средней скоростью в пять узлов, мы приблизились к земле. Но море беснуется, и нет никакой возможности обогнуть роковой мыс. В тот момент, когда мы уже решаем повернуть к востоку и войти в одну из относительно спокойных бухт, к нам подходит рыбачья лодка, которая берет нас на буксир.

Но на сей раз довести нас до порта гораздо труднее: движение волн то и дело ослабляет буксирный канат, а затем натягивает его сильным рывком со звуком, подобным «пиччикато».

Все идет благополучно, пока мы движемся против волн, но Джек не скрывает своего беспокойства: «Что будет, когда мы повернемся боком к волнам, прежде чем ветер станет попутным?»

Внезапно канат натягивается как раз в тот момент, когда мы находимся на самом гребне, и в ту же секунду волна обрушивается вниз. «Еретик» перевертывается, мы в воде… Я быстро выплываю и вдруг слышу голос Джека:

– Веревка, Ален, веревка!

Чрезвычайно удивленный, ищу веревку, чтобы бросить ему. Ведь он прекрасно плавает. Но Джек объясняет:

– У меня ноги запутались в веревке, и я не могу плыть.

К счастью, буксирная лодка приближается, и мы вскарабкиваемся на борт. В этот момент, еще наполовину в воде, я кричу:

– Ну что, Джек, опыт продолжается?

Он отвечает с обычной британской флегмой:

– А кто в этом сомневался?

Милый Джек! Я же говорил, что в море он великолепен! И зачем только понадобились эти остановки на суше?!

«Еретик» похож на черепаху, перевернувшуюся на спину. Понемногу из тента начинают выплывать различные предметы. Презирая опасность быть выброшенным на берег, увеличивающуюся с каждой минутой, испанские рыбаки вертятся вокруг места «кораблекрушения». Когда что‑ нибудь всплывает, я ныряю, стараясь спасти как можно больше вещей. Прежде всего парус, затем непромокаемые мешки (слава богу, интересные кинопленки спасены!), несколько кассет с пленкой, весла, спальные мешки… Увы, мы не досчитались кино– и фотоаппаратов, радиоаппаратуры, компаса, бинокля. Мачта сломана, тент разорван.

Повесив нос, мы возвращаемся в порт Сьюдаделы, волоча за кормой «Еретика».

Что же произошло? Нас буксировали слишком быстро, при поднятом парусе и против ветра. Сочетание порыва ветра, рывка буксира и неудачно обрушившейся волны нас и опрокинуло. Мораль: никогда не буксироваться даже при благоприятном ветре без плавучего якоря, чтобы встречать волну только носом.

Но в конце концов мы спасены, лодка цела, и наша воля не поколеблена. А это главное! И, кроме того, нам теперь будет что порассказать!