Возьми тайм-аут, отложи решение на время 1 страница

Может быть, я слишком рано останавливаю свои мысли, и по- этому они созревают во мне только до половины и высовываются только до пояса.

М. Павич

Следующий прием управления памятью — исключение отрицания, искажающего восприятие мира и нарушающего нормальное поведение. Он обеспечивает предотвращение полного недопущения в хранилища памяти определенной информации.

Когда человек не считает ситуацию критической, отрицание и подавление не активизируются, и главное в этом случае — организация своевременного отвлечения и выхода из поля травмирующей ситуации. У некоторых людей стратегия полного игнорирования — бегства от сложностей и проблем становится доминирующей. Попадая в трудные положения, они предпочитают переехать, эмигрировать, на худой конец отсидеться, переждать. Они и не разрешают возникший конфликт, и не приспосабливаются к новой ситуации — они уклоняются, «убегают» — в болезнь, в работу, в одиночество. В удачном варианте управление может принимать форму отложенного действия. Например, можно сказать себе: «В данное время я не могу справиться с этой трудностью, но со временем смогу — и с ней, и с более сложной. А пока не буду обращать на это внимания». Благодаря такой стратегии человек может дистанцироваться от травмирующей ситуации и направить свои усилия в новое русло. Известный физиолог Г. Селье описал вариант уклонения:

Я устал от авторов, которые постоянно жалуются на то, что накопили массу материала, но не могут выкроить время, чтобы написать статью. Такое оттягивание мотивируется только интересами дела, а не собственной выгодой. Действительно же ими владеет предчувствие, что, как только они начнут писать, отсутствие ясности и системы в экспериментах и записях станет мучительно очевидным [169, с. 73].

Другим достаточно распространенным способом уклонения от своих профессиональных обязанностей выступает одна из форм дистанцирования — срочное переключение на активную общественную и политическую деятельность («Сейчас не время заниматься профессиональными делами, вот когда ситуация стабилизируется...»; «Теперь каждый честный человек, каждый патриот должен...»). Давно отмечено, что люди, успешные в своей профессии, менее активны в этих областях.

Хорошо известным способом уклонения служит также бегство в болезнь, когда человек вдруг необоснованно начинает проявлять чрезмерное беспокойство о своем здоровье, утверждая, что все остальное — «тлен и суета». При этом истинной причиной неблагополучия может быть физиология, а в качестве выдвигаемых причин доминировать психология. Характерный пример — жалобы женщин на трудности семейного и профессионального общения на фоне климактерических перестроек. Часто, когда ощущение внутреннего напряжения является следствием физиологических причин, человек, не находя объяснения плохому самочувствию, представляет его как следствие внутреннего конфликта, порожденного какими-либо конкретными обстоятельствами. Только когда истинная причина тревоги осознается и значимость блокирующих обстоятельств понижается, то открывается перспектива конструктивного разрешения внутреннего конфликта. С этой целью полезно сместить фокус внимания и осознать, что трудности, оцениваемые как внешние неблагоприятные обстоятельства, могут корениться внутри — в физиологии.

В качестве примера стратегии уклонения использую восточную притчу:

Однажды, когда Бокудэн плыл с попутчиками на большой лодке по озеру Бива, молодой задиристый самурай вызвал его на поединок. «Какая у вас школа?» — заносчиво спросил юный фанфарон. «Школа побеждающих, не прикладывая рук», — спокойно ответил Бокудэн. Решено было драться на маленьком островке посреди озера, чтобы не причинить вреда другим пассажирам. Когда лодка подошла к островку, любитель дуэлей первым прыгнул на берег. Тогда Бокудэн взял весло и оттолкнулся от камня. Лодка поплыла прочь от островка, где остался незадачливый драчун. «Такова школа побеждающих, не прикладывая рук», — резюмировал бокудэн [91, с. 230].

ИСКЛЮЧИ ОБИДУ, СОЗДАВ НОВЫЙ ОБРАЗ СЕБЯ ИЛИ СИТУАЦИИ, ИЗМЕНИ КРИТЕРИИ «РАЗУМНОСТИ» СВОЕГО ПОВЕДЕНИЯ

Прежде чем чего-то сильно пожелать, следует осведомиться, очень ли счастлив нынешний обладатель желаемого.

Ф. де Ларошфуко

Эта стратегия преодоления связана с управлением памятью и корректировкой рационализации, допускающей на хранение не всю поступающую информацию, а только ее часть. Прием состоит в выявлении трансформированной части информации и запоминании ее в исходном виде. В этом случае исключаются нарушения логики, связанные с самооправданием.

Когда вторгается рационализация, поведение вдруг становится «неразумным». Если в подобных ситуациях человеку сказать о нелогичности его поведения, он начнет приводить множество странных доводов: апеллировать к предрассудкам и традициям («Все наши так поступают»), к авторитетам («Уважаемые мною люди так считают»), призывать к жалости и сочувствию («Если вы хороший человек, то не сможете...»), говорить о конкретных лицах, а не о существе проблемы («Ведь он хороший человек, и мы можем ему доверять»). В таких случаях обычно говорят, что человек «вне себя», «на него что-то нашло», «бес попугал». Так или иначе, но под влиянием несогласия с реальной ситуацией теряется контроль над последовательностью своих поступков и высказываний.

Одной из причин отклонения от обычной для этого человека логики и поведения может быть противоречие между завышенной самооценкой и ограниченными возможностями. Тогда возникает чувство обиды («Я такой сильный, умный, красивый — и не могу иметь такую малость, когда другие совсем не такие, а имеют это!»). Под влиянием обиды, не сознавая неразумность своих поступков и развернуто аргументируя их правомерность, человек, однако, тщательно обходит мотивы своего поведения. А ведь именно от них зависит оценка разумности поведения. Только понимание реальных причин обиды помогает скорректировать скрытые желания и снизить порожденную ими тревогу.

Преодоление обиды связано с умением распознавать ее причины. Необходимо вникнуть в суть, понять — идет речь действительно о несправедливой оценке? Возможно, оценка справедлива, но обижает форма, в которой она высказана, или задевает игнорирование ваших чувств и желаний. В этом случае можно снизить вероятность вторжения рационализации и предотвратить подмену мотива. Например, обижаясь из-за низкой оплаты труда, высокопрофессионального и эффективного, по собственному мнению, человека, он вдруг проявляет необычную для него нелогичность в аргументации: «Пусть я меньше зарабатываю, зато я порядочный человек». Под этим алогичным высказыванием лежит допущение, что много получают только непорядочные люди. Это «разумное» рассуждение направлено на снижение оценки окружающих и повышение собственной и несколько утоляет боль уязвленного самолюбия.

Возникновение обиды вследствие конкретной неприятной ситуации обычно обусловлено тем, что человек неправильно объясняет себе ее причины. Например: «Для успехов в этом деле нужны особые способности, а у меня их нет». Или: «Все это верно, но мне уже поздно начинать». Абсурдность подобной аргументации подчеркивается тем, что в иных обстоятельствах тот же человек считает себя вполне способным. В чем же дело? Почему один раз так, а другой — иначе? Дело в том, что, демонстрируя «извращенную логику, человек как бы «подстилает

себе соломки»: предполагая, что окажется несостоятельным, формирует у окружающих новое видение себя. Упреждая негативную оценку своего поведения или своей пассивности, человек стремится внушить окружающим новый образ себя. Его страшит предположение, что его поведение поймут и оценят нежелательным для него образом: «У меня нет предрассудков, но по понедельникам я в командировку не выезжаю» (отречение от себя как от человека с предрассудками); «Может быть, это и глупо, но я никогда не подаю милостыни» (лучше отречься от себя как от умного, чем признать себя скупым).

Одной из самых неприглядных масок рационализации выступает «казанская сирота». В этой роли человек прилагает все усилия, чтобы держаться от начальства подальше, а потом жалуется на отсутствие руководства. Он заброшен, никто ему не хочет помогать — ни коллеги, ни начальство, ни подчиненные. Он ссылается на отсутствие прав («Кто меня будет слушать?), указывает на непосильность задачи («Я не профессор, академий не кончал»). Он выглядит таким беспомощным, что вполне может напроситься на грубость, а затем обидеться. Он согласен даже прослыть недалеким, лишь бы ему не поручили что-либо серьезное.

Страх разоблачения постоянно требует душевной энергии, для удержания маски пристойности. Когда, представляя себя в лучшем свете, человек защищает свои заблуждения (рационализация), то последние имеют тенденцию повторяться вновь и вновь. Некоторые люди настолько боятся критики, что предпочитают выглядеть несчастными, лишь бы не слышать отрицательных отзывов. Тогда человек надевает на себя личину виновности, чтобы другие видели, как он благороден и сам страдает от каждой своей ошибки. Он полагает, что самокритика как бы блокирует критику со стороны, — однако это не всегда так. Поэтому, если вы поступили не лучшим образом, лучше всего признать ошибку, а не прятать ее от себя, — тогда есть надежда не повторить ее.

Боязнь оказаться несостоятельным — еще не факт, и для построения стратегии преодоления следует привыкнуть анализировать свои подозрения: «А в других случаях я тоже проявил себя как неспособный? А почему в той ситуации я не считал, что уже поздно?» Ответы на подобные вопросы выявляют неправомерность прогноза — и способностей достаточно, и еще не поздно. В процессе анализа полезно использовать механизм иррадиации: в ситуации острой тревоги надо расслабиться и представить себе, насколько возможно живо, каждую из тревожащих сцен, начиная с самой легкой. Анализ ее сравнительно небольшой травматичности приводит к угасанию реакции тревоги, и это успокоение переходит и на следующую сцену, что упрощает снятие тревоги с нее — и так последовательно со всех прочих. Заняв такую конструктивную позицию, уже можно надеяться и на нормальное восприятие, и на проявление нормальной логики, и на успехи, исключающие обиду.

Формированию стратегии преодоления обиды помогает «место силы». Это то место, где когда-то вы чувствовали себя прекрасно и, возможно, даже победителем. Ощутив неуверенность в себе, когда так тянет спрятаться под маской, надо вспомнить и зрительно представить такое место и постараться глубоко, всем существом ощутить состояние бодрости и свежести, которое испытали там. В системе К. С. Станиславского есть прием «система манков», состоящий в «выманивании» — сознательном воспроизведении в стрессовых ситуациях положительных воспоминаний и эмоциональных состояний и использования их для саморегуляции.

Итак, как преодолеть негативное представление о себе и обиду? Во-первых, сосредоточить внимание на вылавливании причин обиды, понять, что обижает больше всего (может быть, это только форма или часть ситуации, притом не главная?). Во-вторых, удержаться от надевания маски, чтобы предстать в лучшем виде. В-третьих, вспомнить, в каких ситуациях вы были успешны и не нуждались ни в какой маске. В-четвертых, вспомнить, где вы были так успешны, и, представив себя там, вычерпать оттуда силы для преодоления актуальной ситуации.

ПРИВЛЕКИ ЧУВСТВА ИРОНИИ И ЮМОРА — ОБЕСЦЕНЬ СИТУАЦИЮ

Что сделалось смешным, не может быть опасным. Тот, кто смеется, сдается последним.

Вольтер

Данный способ управления памятью связан с переоценкой целиком всей травмирующей информации в сторону ее обесценивания. Новая оценка исключает вторжение рационализации, и «побритая» информация, уже не страшная и даже смешная, запоминается в исходном виде. Ирония и юмор — сильнейшие средства ослабления напряженности. Осмеяние преград, вызывающих ярость, страх или тревогу представляет собой снижение личной значимости травмирующего события. Ирония — это возможность выйти из состояния поглощенности происходящим, отстраниться и воспринять ситуацию как не совсем свою, что и порождает новое видение («Теперь это для меня уже не так важно и страшно»). Тем самым иронию можно представить как понижение ранга события, позволяющее воспринять психическую травму как несерьезную. Это относится не только к событиям, но и к собственной персоне. Ничто так не убеждает собеседника в истинности вашей позиции, как ваша способность посмотреть на себя с иронией; чем меньше пристрастности, тем больше взвешенности. А чрезмерно серьезное отношение к себе чаще всего воспринимается как неуверенность и сомнения в истинности своей позиции.

Юмор помогает преодолеть чувство собственной важности, позволяя спокойно переносить критику. В ответ на критическое замечание полезно отшутиться. Шутка разряжает ситуацию и снижает напряжение, а, напротив, резкий ответ типа: «Сам-то еще хуже!» — усугубляет ситуацию. Столь же вредно вообще уходить от неприятного общения, поскольку это ведет к дальнейшему росту внутреннего напряжения. Еще 3. Фрейд [198] обращал внимание на важность острот, считая, что они служат оружием атаки на нечто могущественное, внешне и внутренне защищенное, недоступное для открытого пренебрежения. Шутки и остроты обладают способностью обходить барьеры (цензуру), которые культура возвела в психике человека. Смех — это особая оценка действительности, построенная на контрасте или неожиданности, поэтому, посмеявшись над чем-то, человек чувствует себя свободнее, он освобождается от страха перед проблемой, которая выглядит теперь проще, а следовательно, ситуация становится более управляемой. Вот типичная ситуация:

Однажды огорченный Мехлис жаловался Сталину на то, что один из высших чинов генералитета имеет внебрачную связь с некой женщиной. Сталин проигнорировал это замечание. Но тот не унимался и через некоторое время повторил свой вопрос: «Так что же мы будем делать, товарищ Сталин, с генералом Р.?» — «Что будем делать? — переспросил тот и сам ответил: „Завидовать будем"» [94, с. 265].

Юмористическое отношение к событию не совместимо с тревогой по поводу его влияния на нашу жизнь. Важно, что смех помогает преодолевать не только напряжение, но и агрессивные намерения. Смех, как и слезы, — эффективный механизм разрядки, поскольку в обоих случаях реакция переключается на процессы с существенными вегетативными компонентами, в которых и разряжается напряжение. Даже простая улыбка ведет к успокоению, прекращению активных действий. Улыбаясь, нельзя преследовать или убегать, всерьез сердиться или спорить. Улыбка не только порождается успокоением, но и порождает успокоение.

Один из продуктивных инструментов расслабления с помощью юмора — анекдот. Он учит видеть в стандартной ситуации новую, смешную сторону и позволяет сломать стереотип, предлагая новый выход. В содержании анекдота высвобождаются такие значения, которые иначе потребовали бы существенных интеллектуальных усилий. Сокращение психического расстояния между старым решением и новым — суть анекдота и источник наслаждения. Обходя цензуру, анекдот высвобождает энергию, связанную в процессе внедрения защиты [29, с. 366]. Радость от вновь

найденного ракурса в подходе к проблеме и осознание возможности пересказывать это достижение и использовать его в иных ситуациях повышает самооценку. Результат смены ракурса можно показать на примере следующего анекдота.

Габровец решил купить квартиру. Когда его спросили, какой площади она должна быть, он ответил: «Настолько большой, чтобы из-за домашних дел у жены не оставалось времени торчать у своей матери, и настолько маленькой, чтобы теща не переселилась к нам».

Анекдот хорошо приспособлен для обхода естественного сопротивления изменениям. При этом главная работа идет на подсознательном уровне, что и позволяет перевести накопившуюся агрессию в смех. Когда смеешься над человеком, на него не сердишься. В этом смысле юмор учит терпимости: посмеявшись, человек скорее пожмет плечами, чем осудит. В этих условиях он не чувствует подавленности.

Покажем снятие подавленности еще на одном анекдоте.

Шерлок Холмс и доктор Ватсон приехали в Париж и стоят перед главной достопримечательностью Парижа — Эйфелевой башней. Холмс говорит Ватсону: «Когда я был здесь 20 лет тому назад, эта буровая вышка уже стояла. Похоже, они так и не добрались до нефти».

Выразительно значение смеха показано в одном из фантастических рассказов Б. Рассела «Немного смазки» [156]. В нем описана ситуация, когда несколько звездолетов не вернулись на Землю из экспедиции на далекие планеты. В очередном полете, непонятно как, в экипаже на должности психолога оказался странный человек. «Знатоки» психологии из экипажа быстро выяснили, что психологии он не знает. Вообще он был растяпа — ронял чашки и стаканы, острил невпопад, путался в ногах у специалистов, мешал всем, был постоянной мишенью остроумцев. Но звездолет вернулся. Загадка раскрывается только в конце рассказа. Оказывается, в качестве психолога выступал профессиональный клоун, умудрявшийся в самые трудные моменты смешить членов экипажа и снимать у них напряжение.

Способность увидеть смешное в неловкой или болезненной ситуации помогает предотвратить внедрение защиты. Недаром считается, что для творческого человека очень важно не бояться выглядеть смешным. Хорошо развитое чувство юмора помогает сохранять достоинство и защищает от жалости к себе. Внося в жизнь элемент комического, человек оказывается лучше подготовлен к встрече с трудностями, так как юмор дает ему возможность как бы отойти от проблемы и за счет этого увидеть перспективу. Кроме того, в чувстве юмора в значительной мере проявляются уровень развития личности и его умственные способности. В полной мере обладали этим качеством и К.Э.Циолковский, и А.Эйнштейн. Когда девятнадцатилетний сын Эйнштейна Эдуард спросил отца: «Папа, почему, собственно, ты так знаменит?» — тот рассмеялся, потом серьезно ответил: «Видишь ли, когда слепой жук ползет по поверхности шара, он не замечает, что пройденный им путь изогнут, мне же посчастливилось это заметить» [по: 96].

Помогая рассматривать свои и чужие поступки под более широким углом зрения, чувство юмора зачастую делает их нелепыми. Это охлаждает чрезмерный энтузиазм и утешает в неудаче. Вместе с тем, требуя отстраненности и некоей гипотетичности взглядов, юмор предполагает наличие и базовых ценностей, которые удерживают юмор в допустимых границах и не позволяют ему скатиться к цинизму. Тогда юмор выступает как способность смеяться над вещами, которые любимы, смеяться и тем не менее продолжать их любить. Для этого необходима доброта к себе и другим, поскольку именно она противостоит завышенной оценке собственных взглядов. Поскольку юмор даст возможность занять дистанцию по отношению к чему угодно, в том числе и по отношению к себе, то он помогает снять напряжения и внутреннее сопротивление новым знаниям, за счет расширения границ их приемлемости.

***

Мы рассмотрели четыре способа преодоления, основанные на управлении вниманием и памятью. Теперь обратимся к способам, связанным с регулированием границ личности.

ВЫБЕРИ МИШЕНЬ И НА НЕЕ «ПЕРЕВЕСЬ» СВОИ ГРЕХИ

Учитель сказал: когда просят у меня совета, я, не имея никакого представления об их деле, выясняю только, где его начало и конец, и больше ничего не объясняю.

Конфуций

Этот способ регулирования границ связан с их расширением до включения в них мишени, что позволяет осуществить перенос неблагоприятной информации с себя на мишень. При этом происходит обеление себя и очернение мишени. Если уклонение и бегство знаменуют нежелание признавать существование проблемы, то поиск мишени выявляет потребность взвесить и, может быть, даже обсудить трудности, уже частично признанные. Теперь человек, ощущая внутреннее неблагополучие, ищет опору вовне и избирает мишень, на которую можно обрушить свои проблемы. Появление мишени означает осознание существования проблемы, но еще не вскрытие ее существа. Оно будет вскрыто, если выбор мишени окажется удачным.

Частота обращения к мишени и ее выбор зависят от характера личности. Люди общительные избирают мишень из «ближнего круга» - это может быть друг, жена или даже ребенок. Люди замкнутые и тревожные предпочитают представителей «дальнего круга», например случайных попутчиков. Так, типичным провокатором поиска мишени для родителей выступает обида за недостаточные успехи собственного чада. Она, вопреки всякой очевидности, заставляет переложить вину за плохое поведение и малые успехи ребенка с себя на окружающих. Тогда виноватыми оказываются бабушки, детский сад, школа, работа. Равновесие в этом случае достигается за счет понижения своей ответственности и повышения ее у всех остальных.

Не все в равной мере нуждаются в мишени. Чаще она нужна тем, кто имеет внешний локус контроля [249] — снятие ответственности с себя и сохранение самоуважения за счет возложения ее на окружающих, судьбу, случай. С одной стороны, такая позиция помогает пережить свои неприемлемые поступки, а с другой — выступает как фактор риска, обретая возможность совершения правонарушения под воздействием авторитета или лидера, на которого и возложена ответственность за собственные прегрешения.

Польза мишени состоит в том, что извне гораздо легче осмысливание связей и значения того. При этом чувства, бурлящие в человеке, распространяются на мишень, проступая на ней как на экране. Например, если человек жаждет видеть результаты своих трудов, но результаты не достигнуты, то он находит мишень и на нее списывает не только свою частную неудачу и некомпетентность, но, вследствие генерализации возбуждения, переносит и другие актуальные проблемы. Так, мишени может быть навязана роль одного из родителей страдающего, и отношения с ней начинают приобретать черты далекого прошлого, поскольку делается попытка с мишенью завершить дела, в детстве не завершенные с родителем.

Какой должна оказаться «мишень», чтобы помогла эффективно снять напряжение? Учтем, что под воздействием проекции человека - мишень видят далеко не в розовом свете, и соответственно меняется общение с ним. Ведь легче замечать недостатки логики и поведения у другого, чем у себя. Поэтому человек-мишень должен выполнять следующие функции: во-первых, тем или иным способом прояснить ситуацию; во-вторых, попытаться укрепить вашу уверенность в себе, что и сделает вас более устойчивым в жизненных бурях; в-третьих, ему не стоит утешать вас, так как утешение может быть воспринято как насмешка.

В начале контакта с мишенью человек нуждается в восхищении его ролью — великого труженика, или мученика, или еще кого-то. И если принятую им роль слишком рано поставить под сомнение, человек перестает воспринимать советы собеседника, ибо эта роль — единственное, что у него есть. Лишь когда он получит восхищение в полном объеме, тогда он готов допустить и другие оценки ситуации, новые подходы. При этом надо иметь в виду, что человек имеет тенденцию проявлять повышенную агрессивность в отношении мишени. Для предотвращения агрессии мишень может изменить адресацию ошибки, приписать ее себе, взять на себя чужие неудачи или частично их оправдать. Кроме переадресации ошибочного поступка, для мишени полезно сузить поле ошибки. Так например, поступал В.Франклин [по 228]:

Я взял себе за правило вообще воздерживаться от прямых возражений, от категорических утверждений. Когда кто-нибудь утверждал нечто безусловно ошибочное, с моей точки зрения, я отказывал себе в удовольствии решительно возразить и немедленно показать ему абсурдность его предположений. Я начинал говорить о том, что в некоторых случаях и при определенных обстоятельствах его мнение могло бы оказаться правильным, но в данном случае оно представляется несколько несоответствующим.

Такое же сужение проблемы звучит в замечании бывшего президента Франции Валери Жискара д’Эстена в отношении адвокатов, с которыми ему приходилось встречаться [228]:

Тем, кого я принимал, хватало ума не пытаться переубедить меня. Они давали мне понять, что разделяют мои сомнения, и лишь хотели обратить мое внимание на те отдельные моменты, которые, по их мнению, я мог упустить из виду.

Преодоление лучше начинать с фокусирования внимания не на индивидуальных особенностях, способствовавших формированию проблемы («Сам виноват!»), не на существе проблемы, а на ресурсах для ее преодоления. С этой целью необходимо повысить уверенность в себе, удерживая внимание на позитивных аспектах прежней жизни и в них изыскивая ресурсы для разрешения данной проблемы. Помогает ответ себе на такой вопрос: «Как представляется будущее без данной проблемы?» Положительные фантазии порождают оптимизм, выступая предпосылкой желаемых перемен. Изменение взглядов на будущее трансформирует и взгляды на настоящее и прошлое. Когда человек отчетливо представляет себе, каким бы хотел видеть будущее, ему легче распознавать уже наметившиеся признаки прогресса. Трудно найти простой ответ разрешающий проблему и тем более дающий быстрый эффект, без особых усилий. Если на это надеяться, то возрастает сопротивление всякому конструктивному втягиванию в решение проблемы. Поэтому вместо измышления ожидаемого, но несуществующего быстрого и простого решения полезнее направить усилия к обсуждению перечня того, от чего раньше обычно получал удовольствие и что помогало до того, как попал в это трудное положение.

Меняя взгляды на настоящее и прошлое, можно либо лучше приспосабливаться к обществу (действовать так, как поступает большинство окружающих людей), либо стать сильнее и отстоять свою позицию. В первом случае, действуя «как принято», человек обеспечивает себе уважение окружающих, что укрепляет его уверенность в себе и защиту от оскорблений. Однако на пути приспособления деформируется характер, вследствие устойчивого стремления доставлять окружающим удовольствие и готовности для этого менять свою позицию. Поэтому беспредельная гибкость и отход от собственных ценностей оборачивается изменой себе и высшим человеческим идеалам. Это дорога к обострению внутренних конфликтов и к активизации психологической защиты. Успех на этом пути оказывается оплачен дорогой ценой: астмой, язвой желудка, болезнями сердца или другими психосоматическими заболеваниями.

Согласно второму подходу, задача не в приспособлении, а в осуществлении личных способностей, в самореализации. В этом случае происходит ослабление эгоцентрической позиции, ограничение чрезмерных притязаний, повышение самокритичности, крепнет уважение человека к своим индивидуальным особенностям. За счет этого снижается уровень защиты, повышается способность формировать новое отношение к окружению и своим поступкам. Тогда активизируются силы для самостоятельной борьбы с трудностями, становится возможным разрушение неадекватных стереотипов и реализация жизненных целей. Конечно, на этом пути человек порой не столь удачлив, как приспосабливающийся, но у него есть уверенность в себе, он способен непредвзято рассуждать и объективно оценивать, поэтому он гораздо менее уязвим под натиском чужого мнения и перемены обстоятельств. Это способствует его успехам, поскольку он воспринимает перемены положительно, тогда как приспосабливающийся, в своем стремлении к равновесию, воспринимает их отрицательно [190, с. 139]

Эффективнее та мишень, которая при обсуждении наболевших проблем не оспаривает взгляды человека на его трудности — это только побуждает его защищать старую стратегию поведения и тем самым укреплять ее. Новые подходы удобнее вводить косвенно, например в форме рассказа о ком-то другом, попавшем в аналогичную историю, или изменив наименование проблемы с чрезвычайной на нейтральную. Наименование оказывает влияние на отношение к проблеме, помогая избавиться от старых отрицательных ассоциаций и облегчая выработку свежего взгляда как трамплина для новых решений. И косвенный ввод информации, и новое наименование помогают расширить возможности и усилить уверенность в себе. При этом необходимо помнить, что, делясь своими проблемами со всеми подряд, можно их существенно усугубить, особенно если при их изложении обвинять других, поскольку обвинения всегда отнимают силы и удерживают внимание на непродуктивных стратегиях.

ПОВЫСЬ САМООЦЕНКУ — ОТНОСИТЕЛЬНАЯ ЦЕНА ТРАВМЫ

СНИЗИТСЯ

Жажда заслужить расточаемые нам похвалы укрепляет нашу добродетель; таким образом, похвалы нашему уму, доблести и красоте делают нас умнее, доблестнее и красивее.

Ф. Ларошфуко

Данный прием тоже требует расширения границ «Я» до включения в них мишени, но не с целью сбросить на нее свои ошибки и пороки, а для переноса с «мишени» — идеала — на себя либо отдельных, прекрасных качеств, либо полной совокупности его свойств (идентификации). Здесь преодоление требуется только в случае несостоятельности идеала.

В.Франкл [190] неоднократно подчеркивал, что, принимая человека таким, какой он есть, мы делаем его хуже; принимая же его таким, каким он должен быть, — помогаем ему стать таким, каким он может стать в будущем. Образец для подражания или отождествления упреждает вторжение защиты, связанной со страхом осуждения. Слабея, этот страх перестает угрожать самооценке, и человек становится доступнее как самокритике, так и внешней критике, что дает ему силы преодолеть свои недостатки. Несомненно, преодолевать пороки легче, взывая к предвидимым лучшим качествам личности, чем порицая худшие. Эту мысль можно проиллюстрировать примером взывания к идеалу из практики психотерапевта К. Ф. Леонтовича:

Столяр двадцати семи лет сильно пил и страдал от непрерывного недовольства собой. Он утратил интерес ко всему и «даже к домино и футболу». Беседы с собутыльниками были ему не интересны, и он пил в одиночку. В периоды просветления читал, но бессистемно. Себя он считал «работягой», интеллигенцию ненавидел и тайно ей завидовал. Терапевт, имея основания предполагать, что у столяра есть представление о присущих интеллигентам качествах, именно на них и сделал ставку. Он