Мид и интерпретативная социология

Мы уже знакомы с социологической концепци­ей Мида, базирующейся на представлении об ак­тивной роли человека в формировании собственной жизни и жизни всего общества. Свобода человека, как подчеркивалось выше, обеспечивается силой им­пульсивного Я и самосознанием человека, которое

возникает путем принятия роли другого. Этот те­зис породил первую критику структурного функцио­нализма еще в 60-е годы сначала в американской, а затем в европейской социологии. Второе критическое возражение B лизма, вытекающее отсюда* заключается в том, что социальное действие не может быть объяснимо лишь ссылкой на социальные нормы, так как оно всегда содержит их интерпретацию, равно как и других условий социального действия. Американский со­циолог Т. Уилсон назвал эти противоположные тео­ретические позиции «нормативной» и «интерпре-тативной» парадигмами.¹

В основе обеих парадигм лежит представление о символической регуляции социального действия. Согласно нормативной парадигме, под которой понимается главным образом ролевая теория Т. Парсонса, участники социального взаимодействия раз­деляют общую систему символов и значений, отно­сящихся к социокультурной системе ценностей, которая обладает принудительной силой. Вследствие социализации в общей системе ценностей партне­ры по взаимодействию интерпретируют социальные явления и события как соответствующие некото­рым «образцам» уже известных из прошлого ситу­аций и способов поведения.

Интерпретативная парадигма, напротив, ис­ходит из отсутствия заранее заданной интерсубъек­тивной общезначимой системы символов в строгом

¹ Wilson T. Theorien der Interaktion und Modelle soziolo-gischer Erklarung // Alltagswissen, Interaktion und gesell-schaftliche Wirklichkeit. Bd. 1. Symbolischer Interaktio-nismus. Reinbeck, 1973. S. 55ff, 58ff.

46 X. Абелъс. Интеракция, идентичность, презентация

смысле этих терминов. Согласно этой парадигме, действующие лица не просто обладают статусами с четко установленными правилами и ролевыми ожи­даниями, а ставят смысл и значение каждой социальной роли в зависимость от личной оценки ситуации, специфических возможностей проявле­ния роли в ситуации и от того, как сказывается на социальном взаимодействии общее определение си­туации всеми ее участниками.

Поэтому интерпретативная парадигма по сути дела направлена и против понятия социального дей­ствия Макса Вебера, на которое опирается Парсонс, ставя во главу угла целерациональное действие. Если социальное действие рассматривать не с точ­ки зрения результата, а как процесс, то есть поистине с позиций действующего лица, то очевидно, что оно действительно зависит от конкретной ситу­ации, а не направлено однозначно и прямолинейно к ясной цели. Критерии, с помощью которых участ­ники интеракции взаимно соизмеряют свои дей­ствия, «не являются наперед заданными благодаря системе культуры, как у Вебера и Парсонса, а яв­ляются результатом структурирующей деятельности участников взаимодействия».¹ При этом структури­рование означает не что иное, как процесс интер­претации ситуации. Здесь лежат истоки символи­ческого интеракционизма. Мы коснемся его неко­торых центральных положений, руководствуясь основополагающей статьей, принадлежащей перу автора самого термина «символический интеракцио-низм», которую он написал в 1969 году, американ­скому социологу Герберту Блумеру.

¹ Nunner-Winkier G. Normen // Handbuch Soziologie. Reinbek, 1984. S. 402.

2. Символиче­ский интер-акционизм Герберта Блумера