ПРИЛОЖЕНИЯ. Открывающая - так буквально переводится название первой суры Корана, поскольку она открывает богооткровенную Книгу

I. СУРА АЛ-ФАТИХА.

Открывающая - так буквально переводится название первой суры Корана, поскольку она открывает богооткровенную Книгу, служит своего рода предисловием к ней. Фатиха - это прежде всего молитвенная, богослужебная сура. Я привожу ее в переводах Г. Саблукова и И. Крачковского.

Во имя Бога, милостивого, милосердого.

1. Слава Богу, Господу миров,

2. милостивому, милосердому,

3. держащему в своем распоряжении день суда!

4. Тебе поклоняемся и у Тебя просим помощи:

5. веди нас путем прямым,

6. путем тех, которых Ты облагодетельствовал,

7. не тех, которые под гневом, ни тех, которые блуждают.

1. Во имя Аллаха милостивого, милосердного!

2. Хвала − Аллаху, Господу миров

3. милостивому, милосердному,

4. царю в день суда!

5. Тебе мы поклоняемся и просим помочь!

6. Веди нас по дороге прямой,

7. по дороге тех, которых Ты облагодетельствовал, -

не тех, которые находятся под гневом, и не заблудших.

Различия в нумерации айатов объясняются тем, что у Г. Саблукова она дана по изданию Корана Г. Флюгеля, а у И. Крачковского в том числе и по общепринятому сегодня каирскому изданию. Чтение Корана начинается с молитвенной формулы: «Ищу убежища у Бога от сатаны, побиваемого камнями». Указание на это дано в самом Коране:

И когда читаешь Коран, то проси защиты у Аллаха от сатаны, побиваемого камнями (Коран 16: 98 К.).

Вообще текст Фатихи используется по преимуществу как молитвенный. Ее читают над новорожденным, на свадьбах и похоронах. Обязательно читается она в начале каждого раката ритуальной молитвы (мусульманин произносит ее, стоя, взяв левую руку в правую и прижав их к груди). При этом по прочтении ее часто мусульмане добавляют аминь. Но аминь не является при этом частью суры. Согласно преданию, Мухаммада научил этому ангел Гавриил, когда он завершил передачу Фатихи пророку. Имам, закончив чтение Фатихи, согласно одной установившейся традиции, громко возглашает; согласно другой, тихо произносит аминь, а верующие повторяют за ним это слово. В одном из хадисов в передаче Абу Хурaйры говорится:

Посланник Божий, да благословит его Бог и приветствует, сказал: «Говорите аминь, когда имам возглашает аминь, ибо, если произнесенное кем-то аминь совпадет с аминь ангелов, простятся ему прошлые грехи[82].

В исламской традиции распространено также понимание аминь как «Божьей печати на верующих», поскольку это слово предотвращает зло. Согласно мусульманским авторам, аминь возглашается как подтверждение молитвы в значении «откликнись Ты» или «да будет так». Действенность этого слова усиливается в особо благочестивых молитвах: например, читаемых в Ка‘бе во время паломничества или произносимых о благоденствии прочих мусульман, когда, как считают мусульмане, даже ангелы говорят аминь.

Значимость Фатихи для мусульман подчеркивает предание, согласно которому эта сура ниспосылалась Мухаммаду дважды − в Мекке и в Медине. Также считается, что это была первая сура, ниспосланная Мухаммаду сразу, целиком. Мусульманские комментаторы различали айаты и суры, которые были ниспосланы сами по себе и в «сопровождении многих», т.е. ангелов. Ниспослание Фатихи сопровождал наибольший сонм ангелов, числом 80 тысяч. Принято также различить в Коране то, что было ниспослано избранным пророкам до Мухаммада, и то, что было ниспослано только ему. Фатиху мусульманские ученые относили ко второй категории откровения.[83] В исламоведении нет единого мнения о том, когда появилась эта сура. Большинство исследователей датирует ее концом первого мекканского (поэтического) периода. Свое же место сура заняла уже после того, как был сформирован коранический текст.

У мусульман приняты и другие названия этой суры. Например, Матерь Писания (umm al-kitā b, Коран 3: 7), Хвала (al-ḥ amd), молитвенная сура (sū ra ṣ alā t), Семь повторяемых (sab‘ min al-ma th ā nī) по числу айатов:

Мы даровали тебе семь повторяемых и великий Коран (Коран 15: 87).

В этом айате Фатиха как бы приравнивается к Корану, что подчеркивает ее особый статус. Впрочем, некоторые комментаторы относят к семи повторяемым большие, законодательные (со 2 по 8-9) суры Корана.

Некоторые пояснения к суре:

Во имя или Именем (bi-smi) восходит, по всей видимости, к богослужебным традициям иудеев и христиан. Например: «...А мы именем Господа, Бога нашего, хвалимся» (Пс 20: 8) или: «...Доколе не воскликнете: «благословен Грядый во имя Господне» (Мф 23: 39). Именование означает познавание, однако один только Бог знает Самого Себя таким, как Он есть. Его сущность принадлежит области тайны. И все же Он отчасти открывает нам Себя, например, через Свои имена. Мусульмане величают Господа 99 наипрекраснейшими именами (см. Главу 6).

В Фатихе даны три божественных имени: Милостивый (al-raḥ mā n), Милосердный(al-raḥ ī m), Царь, Влаcтелин (al-mā lik). Некоторые мусульманские авторы считают rabb (Господь) также именем Бога. Имена Милостивый, Милосердый − одного корня (r-ḥ -m). Русские переводы учитывают этот нюанс. К тому же стремятся и современные французские переводы. Д. Массон переводит: «Во имя Бога, творящего милосердие, Милосердного»[84]. Жан Гросжан: «Во имя Бога Милосердного, исполненного милосердия»[85]. Жак Берк обращает внимание на то, что окончание ā n в слове al-raḥ mā n грамматически указывает на интенсивность и конкретность высказывания, а долгое ī в al-raḥ ī m подчеркивает длительность и психологический характер утверждения, и соответственно переводит: «Во имя Бога, [который] Весь милосердие, Милосердный»[86].

Согласно мусульманскому комментатору Мухаммаду ат-Табари (839-923), al-raḥ mā n означает Милостивый ко всем людям в этом мире без различия веры, al-raḥ ī m − Милосердный только к уверовавшим в том мире. В словаре ар-Рагиба ал-Исфахани (изд. 1972) указывается: «Рахман прилагается только к Всевышнему.., ибо Он Тот, кто объемлет милостью все сущее. Рахим охватывает и других, помимо Него»[87]. В Коране милость (raḥ ma) Божья распространяется, например, на Мухаммада:

Если бы не было благости и милости к тебе Божьей, то некоторые из них умыслили бы ввести тебя в заблуждение; но они ввели в заблуждение только себя самих, и нисколько не повредили тебе...

(Коран 4: 113 С.).

Милосердие Бога безмерно, как не знает пределов и Его милость, но также беспредельна и абсолютна Его власть, которая распространяется на все творение. Он − Царь, Владыка (mā lik):

Не знаешь ли, что у Бога царственная власть над небесами и землей, и кроме Бога вам нет другого ни покровителя ни защитника (Коран 2: 107 С.).

И Он свободно этой властью распоряжается:

Скажи: «О Боже, царь царства [ mā lik al-mulk ]! Ты даруешь власть, кому пожелаешь, и отнимешь власть, у кого пожелаешь, и возвеличиваешь, кого желаешь, и унижаешь, кого желаешь. Ты ведь над каждой вещью мощен!» (Коран 3: 26 К.).

Однако в суре Фатиха удостоверяется прежде всего эсхатологический характер царской власти Бога: Он − царь в день Суда (mā lik yawm al-dī n).

В Фатихе Бог характеризуется также как Господь миров (rabb al-‘ā lamī n). Что это за миры? Пакистанский комментатор Йусуф Али говорит о множестве миров: астрономическом, физическом, мыслительном, духовном. В каждом из них Бог есть Все во всем [88]. Исламская мистическая традиция различает человеческий мир (nā sū t), данный нам в ощущениях, невидимый мир ангелов (malakū t) и мир непознаваемой божественной сущности (lā hū t).

Некоторые мусульманские комментаторы указывали, что под словом al-‘ā lamī n (миров) следует понимать мир людей, мир ангелов, мир джиннов и мир животных. В связи с этим Н. Османов считает, что некоторые коранические контексты требуют перевода не миры, а обитатели миров [89]. Например:

И Он сделал вас царями и даровал то, чего не даровал никому из обитателей миров (Коран 5: 20 О.).

Спросил [Моисей]: «Неужели я захочу для вас другого бога, кроме Аллаха, в то время как Он превознес вас над другими обитателями миров» (Коран 7: 140 О.).

Однако подавляющее число европейских, да и мусульман-ских, переводчиков предпочитают версию миры или вселенные. Йусуф Али в зависимости от контекста переводит либо миры, либо народы (peoples).

Господь, Владыка (rabb) встречается в Коране всегда в словосочетаниях Господь чего-то - Господь миров, как в этой суре, или чей-то - Господь твой (96: 3). Глагол rabba имеет также значение воспитывать, вскармливать, т.е. Бог не только властвует над мирами, Им сотворенными, но Он о них заботится, Он их питает. Среди наипрекраснейших имен мы встречаем Опекающий (al-wakī l) и Питающий, Дающий блага (al-razzā ḳ).

Веди нас путем прямым. Глагол hadā содержит идею божественного водительства, руководства. Изгоняя Адама и Еву из рая, Бог говорит:

Низвергнитесь из него оба вы вместе: вы один другому враг. Когда придет к вам от Меня руководство [ hudan ]: тогда кто последует руководству Моему, тот не заблудится, не обездолится (Коран 20: 123 С.).

Те, кто под руководством Господа, утверждается в Коране (2: 5), − «достигшие успеха» (al-mufliḥ ū n). К этому успеху-спасению призывает мусульман и муэдзин, возглашая с минарета: «Спешите на молитву! Ищите спасения (ḥ ayya ‘alā -l-fallā ḥ)!» Путь (ṣ irā ṭ) − здесь в значении правильный путь, которым надлежит идти человеку, следуя божественному руководству, данном в Откровении-Законе, в отличие от пути геенны, уготованному беззаконникам (Коран 37: 22-23).

И заключительные слова суры: не тех, которые под гневом, ни тех, которые блуждают. Кто первоначально имелся в виду под этими двумя категориями людей, мы не знаем. Однако согласно большинству комментаторов, под гневом находятся иудеи, а блуждают христиане. Этот комментарий подкреплен рядом авторитетных хадисов, например:

Ибн Мардавайх выводил от Абу Зарра: «Я спросил Пророка, да благословит его Аллах и приветствует, о «тех, кто под гневом», а он ответил: «Иудеи». Я спросил: «А заблудшие?» Он ответил: «Христиане»[90].

Иудеи под гневом, потому что выступили в Медине против Мухаммада (политический аспект) и «возвели на Марию великую клевету» (Коран 4: 157) - не признали девственного зачатия и рождения Иисуса (догматический аспект). Христиане - заблудшие, поскольку обожествляют Иисуса и не признают пророческого статуса Мухаммада.

Согласно современному комментарию Абу-Ала Маудуди, Фатиха косвенно учит человека, что лучшее для него − это постоянно обращаться к Богу с молитвой об учительстве, которое направит его на прямой путь. В этой молитве человек признает, что Бог − источник всякого знания. В свете этого становится понятной глубинная смысловая связь между Фатихой и всем текстом Корана. Это не просто введение в книгу, но прежде всего молитва слуги и ответ на нее Господина. Слуга молит Господа указать ему верный путь, и Бог дает ему в ответ весь Коран: «Вот наставление, в котором ты нуждаешься»[91].

...Ниспослан вам Коран, в руководство людям, в объяснение руководства и различения добра от зла (Коран 2: 185 С.).

В руководство людям и в различение добра и зла (furk·ā n) ниспосылались и все предшествующие откровения:

Ниспослал Он тебе писание в истине, подтверждая истинность того, что ниспослано до него. И ниспослал Он Тору и Евангелие раньше в руководство для людей и ниспослал Различение (Коран 3: 3-4 К.).

II.СУРА АЛ-ИХЛАС

Во имя Бога милостивого, милосердого.

1. Скажи: Он − Бог − един,

2. крепкий Бог.

3. Он не рождал и не рожден;

4. равного Ему кого-либо не бывало. (С.).

Во имя Аллаха милостивого, милосердного!

1. Скажи: «Он − Аллах − един,

2. Аллах, вечный;

3. не родил и не был рожден,

4. и не был Ему равным ни один!» (К..).

Большинство комментаторов и исследователей относят суру к концу первого мекканского периода, но некоторые считают ее мединской. Согласно хадису, она была ниспослана в ответ на лукавый вопрос курайшитов: «Поведай нам родословие твоего Господа».[92] Те, кто считают эту суру мединской, трактуют ее как ответ иудеям о Боге. Р. Белл полагал, что она возникла позже разрыва Мухаммада с евреями, при окончательном разрыве с христианами. По мнению Г. Хиршфельда, эта сура − прямое подражание: «Слушай, Израиль: Господь, Бог наш, Господь един есть» (Втор 6: 4), с заменой начальных слов Слушай, Израиль на k·ul (скажи).^[93]

Согласно хадису, который приводит ал-Бухари, сура равна трети Корана:

Рассказывал Абу Са‘ид ал-Худри: мой брат Катада бин ан-Науман, да будет доволен Бог ими обоими, сообщил: Некий человек во времена Мухаммада совершал ночную молитву поздней ночью и читал: «Скажи: Он − Бог − Один» и, кроме этого, ничего больше не читал. Наутро некто пришел к Пророку и рассказал ему об этом. Пророк ответил: «Клянусь Тем, в чьей руке моя жизнь, эта сура равна одной трети Корана!».

ал-Бухари также приводит:

Рассказала мать правоверных ‘Аиша, да будет доволен ею Бог: «Каждую ночь перед тем, как лечь в постель, твой Пророк имел обыкновение складывать руки чашей и дуть над ними после чтения сур Очищение, Рассвет, Люди, затем он растирал те части своего тела, до которых мог прикоснуться, начиная с головы, лица и передней части тела. Он проделывал это трижды»^[94].

Эта сура часто читается после Фатихи при совершении ритуальной молитвы. Так высоко она ценится, поскольку имеет важнейшее доктринальное значение. Собственно, после свидетельства (нет божества кроме Бога и Мухаммад посланник Бога) это второе исповедание веры в исламе. Ж. Берк, переводя эту суру Врожденная религия, указывает на связь понятия al-i kh lā s ̣ с понятием fiṭ ra - первородная природа, состояние первоначальной чистоты, в котором Бог сотворил Адама и в котором рождается каждый человек; состояние, подразумевающее также веру в единого Бога. В этом состоянии пребывает ханиф - человек исповедующий врожденную рели-гию. В Коране состояние fiṭ ra предполагается в ряде контекстов, но лишь однажды встречается как понятие:

Стой прямо, [обратив] лицо твое к Религии, истинно веруя, и, согласно природе (fiṭ rat), которую Бог дал людям, сотворив их (faṭ ara). Нет перемены в творении Бога, это − религия правая, но большинство людей не знает (Коран 30: 30).

Г. Саблуков переводит fiṭ ra «устройство Бога, в котором Он устроил человеков», И. Крачковский - «устроение Аллаха, который устроил людей так», Н. Османов - «по установлению Аллаха, которое Он предписал людям». В этом айате сначала говорится просто о религии (al-dī n) но тут же поясняется, что это - религия истинная, правая (al-dī n al-ḳ ayyim). Понятие же фитра в Коране по существу синонимично понятию ислам в первоначальном его значении. В том самом, в каком Авраам назван мусульманином - предавшимся переводят и Г. Саблуков и И. Крачковский и Н. Османов (см. Коран 3: 67).

Некоторые пояснения к суре:

«Скажи: Он − Бог − Един». Все три русских перевода дают Един, хотя aḥ ad - Один. Употребление слова один, которое, в отличие от единый (wā ḥ id), обычно, не включается в число имен Бога, становится понятным в связи с третьим айатом этой суры. Бог один, потому что у Него нет соучастников (Коран 6: 163), у Него нет подруги (Коран 6: 101), у Него нет детей:

Как будет у Него ребенок, раз не было у Него подруги

(Коран 6: 101 К.).

На этот момент, цитируя 112 суру, особо обращает внимание автор трактата Большой фикх:

Всевышний Бог единствен не в смысле числа, но в том смысле, что ничто не имеет с ним ничего общего[95].

Бог один, ибо Он настолько велик и возвышен, что наши понятия, согласно Йусуфу Али не в силах описать Его; лучшее, что мы можем сказать о Нем, это - Он (huwa). Бог один, ибо только Ему подобает поклоняться.^[96] Бог один, потому что Он единственный вечный, без начала и конца. Бог один, потому что Он не подобен кому-либо (ср. 4-й айат), кого мы знаем или можем представить, Его природа и качества единственны в своем роде. Как поясняет псевдо-Абу Ханифа:

Ничто из творения Его с Ним не схоже, и Он не схож ни с чем из творения Своего[97].

Йусуф Али переводит aḥ ad один и единственный (one and only). Д. Массон и Ж. Берк - один (Un); Р. Блашер - единст-венный (unique), так же переводит Ж. Гросжан. В целом 1-й айат следует понимать не как именное предложение, а как перечисление трех понятий - Он, Бог, Один, соответствующим трем уровням веры.

Крепкий или вечный (al-ṣ amad) одно из имен Бога, лишь раз встречающееся в Коране. На комментариях к нему, дающих до 18 толкований, выстраивается богатая богословская проблематика. Г. Саблуков переводит крепкий, И. Крачковский и Н. Османов - вечный, Дж. Родвел также − вечный (eternal)^[98], Йусуф Али - вечный, абсолютный (eternal, absolute), Р. Блашер - сам (le seul), Д. Массон - непроницаемый (l’Impé né trable), Ж. Берк - Бог полноты (Dieu de plé nitude), Ж. Гросжан - неделимый (indivisible).

Ж. Рикманс обнаружил это слово среди южно-аравийских эпиграфических надписей в значении Господь Дома^[99] − ср. «да поклонятся Господу сего дома» (Коран 106: 3). Согласно Л. Массиньону, который опирался преимущественно на суфийскую традицию, эпитет al-ṣ amad означает божественную невозмутимость, а также, что божественное бытие абсолютно плотно, сжато (absolument dense) и непроницаемо для нас^[100]. Л. Гарде трактует al-ṣ amad как непроницаемый, непостижимый; Владыка; Тот, кто царствует; Тот, кого не тревожат, не затрагивают действия направленных против Него сил; Всевышний, которому нет равного по достоинству; Тот, в котором нет никакой пустоты^[101]. Можно утверждать, что в толкованиях этого слова доминирует идея монолитности, неделимости, сплошности, отсутствия изъянов. Согласно хадису, который приводит ас-Суйути:

Ибн Джарир выводил от Бурайды, и я знаю его возведенным только через него, что Пророк, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: ṣ amad − это Тот, у кого нет полости (dj awf) внутри[102].

Идейный последователь Иоанна Дамаскина Феодор Абу Курра, прекрасно знавший арабский и писавший на нем некоторые свои полемические сочинения, переводил al-ṣ amad как σ φ υ ρ ά π ε κ τ ο ς - сколоченный молотом^[103]. Под его влиянием в Византии с полемическими целями al-ṣ amad стали переводить сначала как ὅ λ ο σ φ υ ρ ή λ α τ ο ς - весь выкованный молотом, а затем как ὅ λ ο σ φ υ ρ ό ς - всекованный.

Н. Федоров в Философии общего дела пишет: «Аллах.., говорит нам ислам, не имеет ни сына, ни товарища, ни равного себе, он весь «из одного металла, выкованного молотом». Возможно, Н. Федоров мог знать о византийской трактовке от историка церкви А.П. Лебедева[104].

В поэме О природе Парменид описывает бытие как «подобное глыбе прекруглого Шара»^[105]. Вообще, примечательно, что некоторые толкования эпитета al-ṣ amad близки к парменидовым характеристикам бытия (само собой разумеется, что речь здесь идет только о параллелизмах): бытие не возникло; не подвержено гибели; целокупно (т.е. не состоит из многих частей); единородно, что надо понимать в смысле его единственности; неподвижно (букв. бездрожно); законченно или совершенно^[106].

Следующие два айата суры, помимо собственного богословского содержания, разъясняют эпитет al-ṣ amad.

Он не рождал и не рожден. Этот айат первоначально был направлен против мекканский язычников, признававших трех дочерей Аллаха − верховного божества в пантеоне богов: al-Lā t, al-‘Uzzā, Manā t. Иногда их считали супругами божества Hubal - покровителя племен кинана, курайш и города Мекки. Заимствован, видимо, из набатейского пантеона. В Коране не упоминается, хотя курайшиты противопоставляли его единому Богу Мухаммада. По именам эти богини в Коране упоминаются лишь однажды (53: 19-20) и еще дважды просто упоминаются дочери Аллаха (16: 57; 52: 39). ал-Лат почиталась во всей древней Аравии от Набатеи до Йемена. Ее идол, белый камень, находился около Та’ифа, города в 75 милях к юго-востоку от Мекки. ал-‘Узза (могущественная) − богиня-покровительница племени курайш; возможно, также олицетворяла планету Венера. По всей видимости, ее имеет в виду Иоанн Дамаскин, когда пишет о доисламских арабах: «Они были идолопоклонниками и поклонялись Утренней звезде» (De Heresibus, 100). Ее символизировали три священные акации и камень, расположенные в долине Хурад на торговом пути в Сирию. Манат (богиня судьбы и смерти), идол которой, черная каменная глыба, находился в Кутайде, близ Мекки. Святилища всех трех были уничтожены Мухаммадом. В Коране о них говорится:

Видели ли ли вы ал-Лат, ал-‘Уззу, и Манат − третью, иную? Уже ли у вас [дети] мужского пола, а у Него − женского? Это, право, несправедливый дележ! Они только имена, какими именовали их вы и отцы ваши. Бог не наделил их никакой властью...» (Коран 53: 19-23).

Ряд исследователей, в том числе и И. Крачковский, полагают, что первоначально после айата о Манат шли слова: «То птицы небесные, истинно заступничество их ожидаемо тобой» (т.е. дочери Аллаха именовались птицами небесными)[107]. По всей видимости, этот эпизод, если он имел место в действительности, отразил попытку Мухаммада пойти на компромисс с курайшитской знатью. Но вскоре он признал эти айаты наущением сатаны, и ему были ниспосланы подлинные. Тогда, возможно, этот прецедент имеется в виду в айате:

А если придет к тебе от сатаны наущение, взывай к Богу о помощи; Он − слышащий, знающий (Коран 41: 36, а также 7: 200).

Однако мусульманская традиция после Мухаммада стала относить третий айат 112 суры к христианам, утверждая, что он направлен против христианского положения о богосыновстве Иисуса. В связи с этим Д. Массон в комментарии к своему переводу Корана указывает, что христиане без сомнения подпишутся под этой формулировкой, поскольку христианское богословие четко различает божественную сущность, абсолютно единую и единственную, и триединство божественных ипостасей, которые суть исхождения ab intra, имманентные единственной и абсолютно простой субстанции (одна сущность - три лица). Д. Массон ссылается при этом на формулировку Петра Ломбардского (XII в.), определявшим божественную сущность как «высшую Реальность, не родившую и не рожденную». Это определение было дано также IV Латеранским Собором (1215)[108]. Однако, следует отметить, что Собор дал это определение в связи с осуждением учения Иоахима Флорского о раздельном действии трех ипостасей Троицы. К тому же образованный мусульманский автор тут же укажет на Символ веры христиан: «Иже от Отца рожденного прежде всех век»^[109]. В одном из своих исследований Д. Массон также стремится показать непротиворечивость христианской доктрине некоторых положений ислама относительно Иисуса Христа и утверждает, что кораническое отрицание мессии как сына Бога (Коран 9: 30) согласуется с христианскими представлениями^[110]. Действительно, утверждение, что Мессия есть Сын Божий, с богословской точки зрения, некорректно. В первоначальном своем значении мессия - всякий помазанный елеем (первосвященник царь). Корректно - Сын Божий есть Мессия. Однако, во-первых, Д. Массон игнорирует в данном случае два других коранических айата, в которых со всей определенностью сказано:

Не веруют те, которые говорят, что Бог - это Мессия, сын Марии (Коран 5: 17, см. также 5: 72).

Во-вторых, не следует забывать, что коранический пафос направлен против самой идеи Богосыновства в любой ее форме. Вообще характерные для 70-80-х гг. минувшего века попытки в той или иной степени сгладить догматические противоречия между двумя религиями представляются мне бесперспек-тивными. Полезнее в лояльном диалоге со всей определенностью выявить догматические расхождения, найти адекватные формы богословского и религиоведческого языка для их описания и ресурсы в своей духовной традиции, позволяющие приять иные формы религиозности.

Заключительный айат суры: Равного Ему кого-либо не бывало. Сравни также: «Нет ничего подобного Ему» (Коран 42: 11). В этих двух императивных айатах утверждается абсолютная супрематия, абсолютная суверенность Бога.

III. РЕЛИГИОЗНЫЕ И БОГОСЛОВСКИЕ

НАПРАВЛЕНИЯ В ИСЛАМЕ.

этой книге я старался рассказать читателю о мусульманском вероучении, преимущественно обращая внимание читателя на те его положения, которые обеспечивали и обеспечивают единство ислама как религии. Тем не менее ислам далеко не единообразен. В нем, впрочем, как и в любой другой религии, сложились различные направления, течения, богословские школы, философские и мистические учения. На мой взгляд, эта тема, а точнее, темы - для другой книги. В этом же приложении дается только самая необходимая информация о трех основных направлениях в исламе и ведущих богословских школах.

Фитна

В Коране слово fitna употребляется преимущественно в значении соблазн, искушение, испытание:

Знайте, что ваши имущества, ваши дети только иску-шение, что только у Бога великая награда (Коран 8: 28 С.).

Господи наш! Не делай нас соблазном для неверных, и прости нам, Господи наш! (Коран 60: 5 С.).

Однако в мусульманской историографии великой смутой (al-fitna al-kubrā) стали называть ряд драматических событий, потрясших мусульманскую общину в середине VII в. Убийство третьего праведного халифа ‘Усмана, давно ожидаемое многими избрание на его место ‘Али, мятеж его противников, битва верблюда и сражение при Сиффине, убийство ‘Али, приход к власти основателя династии Омейядов Му‘авии I, - эти события привели к первому и самому серьезному расколу в исламе, во многом определив характер его дальнейшего развития.

Со смертью Мухаммада остро встал вопрос о его преемнике. Мухаммад, будучи «печатью пророков», не мог иметь своим легитимным наследником другого пророка. Группой авторитетных лиц на должность наместника (kh alī fa), был избран Абу Бакр. Однако небольшая группа жителей Медины признала незаконной присягу общины Абу Бакру, считая единственным законным наследником и духовным преемником Мухаммада его ближайшего по мужской линии родственника ‘Али. Со временем эта небольшая группа разрослась, стала влиятельной и приобрела известность как «партия ‘Али» (sh ī ‘a ‘Alī или просто sh ī ‘a), отсюда - шииты.

Окончательный раскол произошел в 657 г. Далеко не всех мусульман устроило избрание четвертым праведным халифом ‘Али. Сподвижники Мухаммада Талха и аз-Зубайр, поддер-жанные влиятельной и энергичной вдовой пророка ‘Аишей, подняли мятеж и захватили Басру. Одновременно выступил против, обвинив ‘Али в причастности к убийству ‘Усмана, его родственник, наместник богатой Сирии Му‘авия. В 656 г. ‘Али разбил в битве верблюда малочисленное войско Талхи и аз-Зубайра, но война с Му‘авией приняла затяжной характер. Летом 657 г. при Сиффине ‘Али был близок к победе, но проявил нерешительность и согласился на третейский суд. 12 тысяч воинов, недовольных его решением, покинули лагерь (kh ara dj ū - вышли, восстали), что привело к расколу в самой партии ‘Али и образованию впоследствии религиозно-политической группи-ровки хариджитов (al- kh awā ri dj).

Первоначально раскол в исламе был обусловлен причинами сугубо политического характера, в его основании - расхождения во взглядах на природу верховной власти в Халифате. Однако постепенно эти расхождения приобрели преимущественно религиозные измерения.

Хариджиты, утверждая равенство всех мусульман, абсолютизировали принцип выборности халифа, которым может быть любой член исламской общины, независимо от своего происхождения. Суверенная власть принадлежит не конкретному лицу, а всей общине верующих. Вероучение хариджитов, быстро распавшихся на многочисленные группировки, в целом сохранило верность принципам раннего ислама. Они не прини-мали учения о несотворенности Корана, отвергали иджма и кийас, не признавали никаких нововведений, считали мусуль-манина совершившего тяжкий грех вероотступником. Принято считать, что хариджиты внесли существенный вклад в разработку догматических вопросов на этапе становления ислама. Однако в силу своей нетерпимости это движение посте-пенно пришло в упадок и утратило влияние. В современном мусульманском мире сохранилась лишь малочисленная община наиболее умеренных хариджитов - ибадитов, проживающих в Северной Африке.

Шииты, считали, что верховная власть (al-imā ma) в мусульманской общине принадлежит только «семье Пророка», причем, наследуется она исключительно в роду ‘Али. В силу этого имам (верховный глава мусульман у шиитов) не может избираться общиной. Его власть предопределена божественным установлением и передается от отца к сыну. Имамы − единственные законные преемники Мухаммада, которым он передал через ‘Али знание сокровенных сторон религии. Как гарант преемственности и чистоты религиозной традиции имам шиитов непогрешим. В отличие от халифа суннитов он выполняет не только функции верховного правителя общины, но является авторитетным толкователем Корана и преданий, религиозных знаний и права. Более того, его власть распространяется не только на людей, но и на сокрытый мир духовных сущностей[111].

Доктрина имамата составляет сердцевину шиизма. В ее рамках нашло в различных вариантах разработку учение о сокрытом имаме, хранимом Богом, продолжающем невидимо управлять жизнью шиитской общины и долженствующим вернуться в последние дни в качестве Махди, чтобы установить на земле идеальный порядок, наполнить ее миром и справедливостью, раскрыть людям истинный смысл Корана.

Уже в период становления шиитского движения в нем начались внутренние расколы, главным образом из-за споров, кого из потомков ‘Али считать следующим полномочным имамом. Две основные ветви шиизма составили имамиты, признающие двенадцать имамов, и исмаилиты, ограничивающие число имамов семью. В основном от исмаилизма отделились впоследствии крайние шиитские группировки (gh ulā t), в той или иной форме обожествлявшие ‘Али и его потомков и допускавшие в своих учениях принципиально чуждые исламу идеи инкарнации и метемпсихоза.

В Иране шиизм имамитского толка утвердился с XVI в. качестве государственного вероисповедания и остается таковым в наши дни. В современном мире шиизма придерживаются около 16% мусульман, составляя большинство населения прежде всего в Иране (94%), а также в Ираке, Азербайджане и Бахрейне. В качестве меньшинств шииты проживают в большинстве мусульманских стран.

Сунниты, полное самоназвание - люди Сунны и общины (ahl al-sunna wa-l- dj amā ‘a), всегда составлявшие и составляющие сегодня большинство мусульман, признают легитимность власти всех четырех праведных халифов, достоверность шести сводов хадисов (см. Главу 3) и равную авторитетность четырех религиозно-правовых толков (см. Главу 4). Это - формальный минимум принадлежности к суннизму. Единого обязательного и общепризнанного свода догматов разработано не было.

Калам

Kalā m (букв. речь, рассуждение спор) в широком смысле - всякое рассуждение на религиозно-философскую тему, в специальном значении - спекулятивное богословие. Во втором значении термин стал общеупотребимым только в X в., хотя сама дисциплина возникла существенно раньше.

В исламе, как и в любой другой религии, система догматов и наука их формулирующая и верифицирующая сложились позже, нежели сама религия. Мусульмане в эпоху становления ислама больше интересовались вопросами права и культа, государ-ственного устроения общины. Более того, как уже говорилось в Главе IV, ранний ислам не знал богословия как самостоятельной дисциплины, которое на первых порах рассматривалось как часть права. Тем не менее, уже в первой половине VIII в. между мусульманами возникают разногласия и споры по ряду собственно богословских проблем, вызванные причинами как внутреннего (потребность лучше уяснить смысл коранического послания и выявить его приоритеты) и внешнего (необходимость отстаивать положения своего вероучения в полемике с иудеями и христианами) порядка.

По всей видимости, хариджитами была спровоцирована полемика по вопросам о соотношении веры и дел и о статусе в общине мусульманина, совершившего тяжкий грех. В противоположность хариджитам, судивших о достоверности веры по делам человека, мурджиты (от ir dj ā ’ - откладывание) отдавали приоритет вере, а суждение о судьбе грешного мусульманина «откладывали» до Судного дня. Спор этот имел определенную политическую подоплеку: нужно ли сохранять лояльность к несправедливому правителю или он подлежит низложению? Но он имел и более глубинные основания. Доисламские арабы верили в неумолимый рок (dahr), от которого всецело зависит судьба человека. С утверждением идеи всемогущего Бога, который один вершит Свой суд над людьми, необходимо было усвоить трансцендентное понимание справедливости взамен прежнего имманентного ее понимания[112].

С этой проблематикой был тесно связан и другой вопрос, широко обсуждавшийся уже в раннем исламе, − вопрос о божественном предопределении и свободы воли человека. Волен ли человек в своих действиях и, если да, то, как согласуется его свобода с божественным всемогуществом и предустановлением? Тех, кто допускал в той или иной мере свободу человека в его суждениях и поступках, стали называть кадаритами (возможно, не от ḳ adar − предопределение, а от ḳ udra − власть, способность творить свои действия). Их оппоненты джабриты (от dj abr - принуждение) считали, что все в мире, включая и поступки человека детерминировано Богом, который единствен-ный является подлинным действователем.

В начале IX в. в исламе оформилась уже самостоятельная чисто богословская школа мутазилитов (от mu‘tazila − обосо­бившиеся). Именно представители этого первого в каламе направ­ления сформулировали и разработали основную богослов­скую проблематику, в рамках которой в основном работали после­дующие школы. Мусульманская историография считает осно­воположниками этого направления Васила бин ‘Ата (ум. 748) и ‘Амра бин ‘Убайда (ум. 761), хотя реально доктрина мута­зилитов оформилась во времена одного из ведущих их предста­вителей Абу-л-Хузайла ал-‘Аллафа (первая пол. IX в.). Основные положения доктрины таковы: 1) единобожие (al-tawh·ī d) − про­блемы способов описания Бога и соотношения Его сущности и атрибутов, 2) божественная справедливость (al-‘adl) − проблемы предопределения и свободы воли, 3) обещание и угрозы (al-wa‘d wa-l-wa‘ī d) − проблемы воздаяния за дела чело­века (область практической этики), 4) промежуточное состояние (al-manzila bayna-l-manzilatayn) − критерии различения веры и неверия, 5) повеление и запрещение (al-amr wa-l-nahu) − проблемы верховной власти, отношений между халифом и общиной.

Единство Бога, согласно мутазилитам, предполагает Его не подобие чему бы то ни было. Бога не только нельзя описывать в антропоморфных понятиях, но Ему также нельзя приписывать нетождественные Его сущности атрибуты, в том числе и атрибут речи. Исходя из этого положения, мутазилиты утверждали сотворенность Корана. Поскольку Бог справедлив, то Он творит только наилучшее и не нарушает Им же установленный порядок. Он не может быть источником зла. Дурные и неразумные поступки совершает человек, поскольку он наделен свободой воли. Согласно третьему положению, обещания покорным Божьей воле и угрозы грешникам, данные в богооткровенном законе, непреложны, и никакое заступничество пророка, ни даже милосердие Божье не могут их изменить. С помощью четвертого положения мутазилиты пытались выработать компромиссное решение о статусе в общине мусульманина, совершившего тяжкий грех. В отличие от мурджитов мутазилиты считали, что такой человек перестает быть правоверным, однако в противоположность хариджитам утверждали, что он не становится неверным, а занимает среднее положение между ними[113].

Пятый принцип, общий для большинства направлений в исламе, хотя и по разному интерпретируемый, основывался на кораническом предписании:

Вы самый лучший народ из всех, какие возникали среди людей: повелеваете доброе, запрещаете худое и веруете в Бога... (Коран 3: 110 С.).

Это положение, обязывающее мусульман всеми средствами утверждать добро и противиться злу, мутазилиты рассматривали преимущественно в политическом плане. Важнейшая задача предводителя правоверных способствовать не только словом и делом, убеждением и примером, но и мечом торжеству правой веры. Этот принцип взяли на вооружение седьмой аббасидский халиф ал-Мамун (813-833) и два его преемника, попытавшиеся ввести мутазилитское учение в качестве государственного вероисповедания. Этот недолгий период в истории ислама получил в мусульманской историографии название испытания (miḥ na), поскольку все ведущие богословы «испытывались» на лояльность официальной доктрине и должны были публично подтвердить свое согласие с тезисом о сотворенной природе Корана. Антимута- зилитское движение возглавил Ибн Ханбал (см. Главу 4), которого поддержали традиционалисты.

Не только традиционалистов, но и суннитское большинство не могли устроить два принципиальных положения мутазилитов: учение о божественной справедливости, поскольку оно ограни- чивало всемогущество и абсолютную свободу Бога - «Аллах творит, что желает» (Коран 3: 47 К.); и учение о сотворенности во времени ниспосланного слова Божьего. С тем, чтобы снять напряжение, возникшее в обществе, халиф ал-Мутаваккил в 850 г. запретил всякие споры о природе Корана.

Из мутазилизма вышел и Абу-л-Хасан ал-Аш‘ари (873-935?) - основатель одной из ведущих школ калама ашаризма. В отличии от мутазилитов ашариты признавали реальность и вечность божественных атрибутов сущности, утверждали несотворенность смысла Корана, возможность непосред-ственного видения Бога в будущей жизни. В вопросе о свободе воли и предопределения ашариты отказались от мутазилитского принципа божественной справедливости, обосновывая относи-тельную свободу человека с помощью концепции присвоения (kasb). Все поступки человека, благие и греховные, не только совершаются по воле Бога, но и непосредственно творятся Им, а человек наделен способностью их присваивать. Большинство ашаритов отрицали причинно-следственные связи между явле-ниями, объясняя их закономерный характер обычаем (‘ā da) Бога (см. Главу 6). Как и большинство суннитов, ашариты считали, что грешные мусульмане лишь временно попадут в ад, а затем будут избавлены благодаря заступничеству Мухаммада. При этом они подчеркивали, что окончательное решение их судеб всецело принадлежит Богу.

Богословская школа матуридитов, основателем которой стал Абу Мансур ал-Матуриди (870-944) по большинству вопро-сов была близка ашаритам, но в отличие от них признавала вечность не только сущностных атрибутов Бога, но и атрибутов действия. В большей степени они акцентировали способность человека выбирать между добрыми и греховными деяниями. В духе мурджитов матуридиты сводили, как правило, веру к словесному исповеданию, не связывая ее с делами и культовыми предписаниями.

В XI в., когда эти две школы калама достигли своего расцвета, текст Корана был уже окончательно зафиксирован, науки его изучающие были определены, авторитетные своды хадисов утверждены, четыре религиозно-правовых толка признаны. Тем не менее, мы не можем утверждать, что сложилась единая система правоверия. В силу отсутствия в исламе, повторюсь еще раз, институтов, полномочных устано-вить такую систему. Различные указы халифов, касающиеся вопросов веры, или вероисповедные своды авторитетных бого-словов носили скорее характер рекомендательный.

Так, в 433 г. по хиджре (1041) халиф ал-Кадир издал указ, завизированный ведущими багдадскими богословами, в котором излагались основные вероисповедные истины суннитского большинства. Он представляет для нас интерес прежде всего как документ, знаменующий окончание эпохи становления мусуль-манского богословия. За каждым положением указа - три века напряженной и жесткой идейной борьбы. Я привожу его текст по книге А. Меца[114] с моими минимальными комментариями.

Человеку необходимо знать: Аллах един, нет у Него товарищей, не родил Он никого и не был рожден, нет равного Ему[115], Он не брал Себе ни товарища, ни дитя и нет у Него соправителей в царстве Его. Он первый, который вечно был, и Он последний, который никогда не перестанет быть. Он властен над всем и ни в чем не нуждается. Пожелает Он что-либо, Он говорит: «Стань!» − и это становится[116]. Нет божества, кроме Него, вечно живого; ни сон Его не одолевает, ни дремота; Он дарует пищу, но Сам в ней не нуждается. Он один, но не чувствует Себя одиноким и нет у Него друзей. Годы и время не старят Его. Да и как они могут изменить Его, когда Он Сам создал и годы и время, и день и ночь, и свет и тьму, небо и землю, и всех родов тварей, что на ней; сушу и воды, и все, что в них, и всякую вещь − живую, мертвую и постоянную! Он единственный в Своем роде и нет при Нем ничего, Он существует вне пространства, Он создал все посредством Своей силы. Он создал престол, хотя, он Ему и не нужен, Он восседает на нем, как пожелает, но не для того, чтобы отдохнуть, как человеки. Он правит небом и землей и правит тем, что на них есть, и тем, что живет на суше и в воде, и нет правителя, кроме Него, и нет защитника, кроме Него. Он содержит людей, делает их больными и исцеляет их, заставляет их умирать и дарует им жизнь. Но слабы Его создания − ангелы, и посланники, и пророки, и все прочие твари. Он всемогущ Своею силою и всеведущ знанием Своим. Вечен Он и непостижим. Он внимающий, который слушает, и Он взирающий, который видит. Из свойств Его познаваемы лишь эти два, но ни одно из созданий Его не может их достичь. Он говорит словами, но не при помощи сотворенного органа, подобного органу речи творений Его[117]. Ему приписываются лишь те свойства, которые Он Сам Себе приписал, или те, которые приписал Ему пророк Его, и всякое свойство, что Он Сам Себе приписал, − есть свойство Его существа, преступать которое нельзя.

Следует также знать: Слово Аллаха не сотворено. Он произнес его и открыл его посланнику Своему через Гавриила. Гавриил, услышав его от Него, повторил его Мухаммаду, Мухаммад − сподвижникам своим, а они − общине. И повторение Слова существами человеческими не есть сотворенное, ибо это само Слово, произнесенное Аллахом, а оно не было сотворено. И так остается во всех случаях: будет ли оно повторено или сохранено в памяти, будет ли написано или услышано. Тот же, кто утверждает, что оно было сотворено в каком бы то ни было состоянии, тот неверующий, кровь которого разрешается пролить, после того как он покается[118].

Следует также знать: вера − это слово, дело и разум. Слово − посредством языка, дело − посредством опор (arkā n) и членов (dj awā riḥ). Вера может становиться больше и меньше, больше − путем повиновения, меньше − путем ослушания. Вера имеет различные ступени и статьи. Высшая ступень есть признание: Нет божества, кроме Аллаха! Воздержание есть одна из статей веры, но терпение есть в вере то же, что голова на теле. Человек не ведает о том, что записано у Аллаха и что предстоит ему под печатью Его, и поэтому говорим мы: Он верующий, если пожелает Аллах; или: Я надеюсь, что я − верующий. Нет иного пути к спасению, кроме надежды: пусть не сомневается он в этом и не проявляет недоверия, ибо ею он достигнет того, что сокрыто от него в грядущем, в судьбе и во всем, что ведет к Аллаху. С чистым намерением должен он покорно исполнять законы и обязанности и в избытке совершать добрые дела, ибо все это содержит в себе вера. И нет предела вере, ибо никогда не имеют предела избыточные добрые дела[119].

Следует любить всех сподвижников пророка, ибо они лучшие из созданий после посланника Аллаха. А самый лучший из всех и благороднейший после посланника Аллаха − Абу Бакр ас-Сиддик, за ним ‘Умар ибн ал-Хаттаб, затем ‘Усман ибн ‘Аффан, потом ‘Али ибн Абу Талиб[120]. Аллах да благословит их, да общается с ними в раю и да будет милостив к душам сподвижников посланника Своего! Кто поносит ‘Аишу − нет тому доли в исламе, и о Му‘авии следует говорить только хорошее и не пускаться в споры из-за них обоих[121]. Для всех нужно просить милости у Аллаха. Аллах сказал: «Те, которые пришли после них, говорят: Господи наш! Прости нам и нашим братьям, которые опередили нас в вере! Не утверждай в сердцах наших злобы к тем, которые уверовали. Господи наш! Ведь Ты − кроткий, милостивый!»[122] Он сказал о них: «И изъяли Мы злобу, что в их груди; братьями они на седалищах обращены друг к другу»[123].

Не следует обвинять в неверии кого-нибудь, если он упустил что-либо из законных установлений веры, исключая, конечно, предписанную молитву. Ибо тот, кто без причины не совершает молитвы, тот неверующий, даже если он не отрицает обязательность молитвы, согласно следующим словам пророка: к неверию относится неисполнение молитвы − кто в этом совершает упущение − тот неверующий и остается неверующим, пока не покается и не станет молиться. А если он умрет до того, как покается, и даже будет умолять Аллаха о помощи словами или молчанием, то не будет он принят, но восстанет в день Страшного Суда вместе с фараоном, Хаманом и Каруном[124]. Упущение прочих дел не делает неверующим, если даже быть столь дерзким, что не признавать обязательности их совершения. Такова вера верующих по обычаю (ahl al-sunna) и общины. Кто придерживается этой веры, тот стоит у истоков чистой истины, под правильным руководством и на правом пути. В отношении его можно питать надежду, что он будет спасен от адского пламени и войдет в рай − если Аллаху будет угодно.

Как-то спросили пророка: «По отношению к кому следует быть исполненным добрых намерений?» Он ответил: «По отношению к Аллаху и слову Его, к посланнику Его и всем верующим»[125]. И он сказал: «Если приходит к человеку предостережение Аллаха через религию Его, то это − благодеяние Аллаха. Внемлет он ему, значит он благодарен; если же нет, то это свидетельство против него. Он умножает этим свои прегрешения и навлекает на себя гнев Аллаха».

Да сделает нас Аллах благодарными за доброту Его и да даст нам помнить благодеяния Его, да сделает он нас защитниками благочестивых обычаев и да простит он нас и всех верующих.

Словарь терминов*

ā kh ira − в эсхатологии будущий, иной мир.

ā ya (мн. ч. ā yā t) − знамение чудо, коранический стих.

a dh ā n − призыв на молитву, который возглашает с минарета муэдзин.

aḥ ad − Один; «Скажи: Он − Бог − Один» (Коран 112: 1), одно из коранических имен Бога.

aḥ ā dī th al-ḳ udusiyya − святые хадисы, в которых говорит Сам Бог.

ahl al- dh imma − покровительствуемые, преимущественно иудеи и христиане, проживающие на территории ислама и находящиеся под его покровительством.

ahl al-kitā b − держатели Писания, иудеи и христиане, а также те народы, которым была ниспослана богооткровенная Книга.

ahl al-sunna wa-l- dj amā ‘a − последователи Сунны и согласного мнения общины, сунниты, представители основного направления в исламе.

аmā na − залог веры, который предложил Бог человеку (Коран 33: 72).

amr − божественное повеление, в Коране выражено, в частности словом будь; в другом значении − законодательная власть, принадлежащая Богу.

arkā n al-islā m − столпы ислама, пять культовых установлений, которые обязан соблюдать каждый мусульманин: свидетельство, молитва, закат, пост, хадж.

aṣ ḥ ā b al-ḥ adī th − приверженцы предания.

aṣ l − корень, основа, источник мусульманского права (см. uṣ ū l al-fiḳ h) или основное положение в богословии.

a sh rā ṭ − в эсхатологии признаки скорого наступления Судного дня.

asmā ’ ḥ usna − 99 самых прекрасных имен Бога.

‘ā da − обычай (Бога), обеспечивающий у ашаритов неизменную связь явлений; в др. значении обычное право.

‘abd allā h − раб Божий, один из эпитетов пророков и посланников в Коране.

‘adl − справедливость, у мутазилитов принцип божественной справедливости, согласно которому Бог творит только наилучшее.

‘aḳ ī da (мн.ч. ‘aḳ ā ’id) − изложение основ веры, жанр богословской литературы.

‘aḳ l − разум, в шиитском праве метод аналогичный суннитскому ḳ iyā s.

‘alam − знак, знамение; в Коране о Иисусе говорится как о знамении эсхатологического Часа (Коран 43: 61).

‘azm − пророческая твердость (Коран 46: 35); согласно преданию ею наделены девять посланников Божьих.

‘Izrā ’ī l − Израил, ангел смерти.

‘umra − малое паломничество, в отличие от хаджа может совершаться в любое время года.

‘Uzzā − могущественная, имя одной из трех богинь-дочерей Аллаха в доисламском пантеоне (Коран 53: 19-23).

bā ri’ − Создатель, Зиждетель, одно из имен Бога в Коране.

ba sh ar − просто человек, одна из характеристик пророков в Коране.

basmala − формула, начинающая каждую суру Корана: Во имя Бога милостивого, милосердного.

bay‘a − присяга послушания.

bayyanā t − божественные знамения.

bid‘a − нововведение в праве или богословии, чаще с отрицательным оттенком.

burā ḳ − Бурак, имя крылатого верхового животного, перенесшего Мухаммада из Мекки в Иерусалим.

dā bba − говорящий зверь, который выйдет из земли (Коран 27: 82); один из признаков эсхатологического Часа.

Da djdj ā l − обманщик, ложный мессия, в мусульманской эсхатологии аналогичен антихристу.

dahr − зд. судьба, рок.

ḍ alā l − в Коране ложный путь, заблуждение, один из синонимов греха.

dā r al-islā m − обитель ислама; территории, в пределах которых всецело установлены и действуют законы ислама.

dh ā t − сущность.

dh anb − грех.

dh ikr − прославление имен Бога; у суфиев молитвенная медитация.

dī n − в основном значении религия, вероустав; в Коране также − Суд, воздаяние, божественный закон, вера.

dī n ḳ ayyim − истинная религия (Коран 30: 30).

dj abr − божественное принуждение.

Dj ibrī l − ангел Гавриил, посредник между Богом и пророками в передаче откровения.

dj ihā d − усердие в вере, в одном из значений − борьба в защиту или за распространение ислама.

dj inn − джинны, род созданных Богом из огня разумных существ, могут быть как врагами, так и друзьми человеку.

dj urm − законопреступление, один из синонимов греха.

dunyā − дольний, земной мир.

fā siḳ − нечестивый, категория грешника, промежуточная между правоверным и неверным.

farḍ al-‘ayn − в праве действия или мнения обязательные для всех мусульман.

farḍ al-kifā ya − в праве действия или мнения обязательные для определенных категорий мусульман.

fatwā (мн.ч. fatā wā) − фетва, конкретное решение муфтия по спорному вопросу.

fi‘l − действие; например, атрибуты действия.

fiḳ h − мусульманское право и правоведение.

fitna − в Коране соблазн, искушение, испытание.

fitna kubrā − великая смута, события связанные с первым расколом в исламе.

fiṭ ra − врожденная природа человека, которую ему дал Бог при сотворении.

fulk ma sh h·ū n − нагруженный ковчег Ноя.

furḳ ā n − различение добра и зла, которое дается человеку в божественном откровении; в Коране употребляется иногда как синоним Писаний.

furū ‘ al-fiḳ h − ветви, практическая часть права.

gh ayb − тайна, сокровенное, непознаваемая область Божественного.

gh ulā t − крайние шиитские группировки.

gh usl − ритуал полного омовения.

ḥ add − в шариате наказания за преступления, нарушающие установления Корана.

ḥ adī th (мн.ч. aḥ ā dī th) − сообщение, известие, рассказ о суждениях и действиях Мухаммада; а также − совокупность хадисов.

ḥ a djdj − хадж, большое паломничество к Ка‘бе; один из пяти столпов ислама.

ḥ alā l − в праве дозволенные действия.

ḥ arā m − в праве запрещенные действия.

ḥ ayya ‘alā -l-fallā ḥ − ищите спасения, один из призывов муэдзина. В Коране mufliḥ ū n − достигшие успеха, т.е. спасения.

hi dj ra − хиджра, переселение Мухаммада из Мекки в Йасриб (Медину) в 622 г., начало мусульманского летосчисления.

ḥ ila − букв. уловка; в праве способ коррекции устаревших установлений.

ḥ ukm − власть; зд. исполнительная власть.

huwa − Он, божественная сущность.

Hubal − в доисламской Аравии властелин грома и дождя, главное божество Ка‘бы.

hudan − божественное руководство, водительство.

Iblī s − Иблис, в Коране имя ангела, низвергнутого за непослушание с небес и ставшего врагом Богу и человеку; возможно, от греч. δ ι ά β ο λ ο ς − дьявол.

i‘ dj ā z − учение о неподражаемости Корана.

i dj mā ‘ − согласное мнение общины, третий источник мусульманского права.

i dj tihā d − благочестивое усердие, совокупность методов, позволяющих правоведу выносить самостоятельное решение по конкретному вопросу.

iḥ rā m − состояние чистоты, в котором верующий, например, должен совершать паломничество; также специальное одеяние паломника.

iḥ sā n − искренность, чистосердечие при исполнении религиозных предписаний.

i kh lā s − очищение; название 112 суры Корана.

ilā h − бог, божество.

ilhā m − божественное вдохновение, которого могут достичь мистики и святые.

imā m − имам, предстоятель на молитве; почетный титул ученого человека; у шиитов − верховный глава общины.

imā ma − имамат, институт верховной власти в исламе.

ī mā n − вера.

in dj ī l − Евангелие.

islā m − предание себя, вверение себя Богу; в узком значении − совокупность религиозных предписаний.

isnā d − опора, первая из двух частей хадиса, перечисление передатчиков данного хадиса

isrā ’ wa mi‘rā dj − ночное путешествие Мухаммада в Иерусалим и его восхождение на небеса; один из мусульманских праздников.

Isrā fī l − ангел Исрафил, вестник Судного дня.

istiḥ sā n − предпочтительное решение, один из методов иджтихада.

istiṣ ḥ ā b − презумпция неизменности состояния, одно из положений права.

istiṣ lā ḥ − один из методов иджтихада, решение ради пользы общины.

i th m − преступление; в Коране один из синонимов греха.

ka‘ba − Ка‘ба, Дом Бога, возведенный Адамом, восстановленный Авраамом, очищенный от идолов Мухаммадом; главная святыня мусульман.

ḳ aḍ ā ’ wa ḳ adar − божественное предустановление и предопределение; один из предметов веры мусульманина.

kaffā ra − искупление, искупительное действие; например, дополнительная милостыня.

kā fir − неверный, вероотступник.

kalā m − речь, рассуждение на богословскую тему; спекулятивное богословие.

kasb − присвоение; концепция ашаритов и матуридитов, согласно которой все действия творит Бог, а человек их присваивает.

ḳ ibla − ориентация верующего на Ка‘бу во время молитвы.

ḳ iblatā n − две киблы, Мекка и Иерусалим.

ḳ iyā s − суждение по аналогии, четвертый источник мусульманского права.

ḳ ur’ā n − Коран от ḳ ara’a читать вслух, наизусть; основной источник мусульманского вероучения.

ḳ uṭ b al-wu dj ū d − полюс бытия, одно из именований сокрытого имама в шиизме; в суфизме ḳ uṭ b − глава 70 тайных праведников, образующий ось или полюс мира.

kh abar (мн. ч. a kh bā r) − сообщение, рассказ, предание у шиитов.

kh alī fa − наместник; Бог поставил Адама Своим наместником на земле (Коран 2: 30); глава мусульманской общины у суннитов.

kh ā liḳ − Творец, одно из имен Бога в Коране.

kh alī l − друг (Божий), один из эпитетов Авраама в Коране.

kh aṭ ī a’ − ошибка, один из коранических синонимов греха.

kh awā ri dj − хариджиты.

Kh iḍ r − в мусульманской литературе один из четырех бессмертных, наделенных мудростью; часто отождествляется с кораническим рабом из рабов Божьих, с которым путешествовал Моисей.

kiswa − черные шелковые полотнища, покрывающие Ка‘бу.

kitā b (мн.ч. kutub) − Писание, Коран.

ḳ udra − способность человека совершать действия.

kufr неверие или вероотступничество.

lā hū t − мир непознаваемой божественной сущности в суфизме.

Lā t − богиня Лат, одна из трех дочерей Аллаха, которой поклонялись в Аравии.

ma‘ā d − букв. возвращене; комплекс мусульманских эсхатологических представлений.

ma‘rifa al-ri dj ā l − Познание мужей, жанр справочников, посвященных передатчикам хадисов.

ma‘ṣ iya − ослушание, неповиновение; синоним греха.

ma dh hab (мн.ч. ma dh ā hib) − религиозно-правовой толк.

ma dh mū ma − нечестивое, порицаемое нововведение (см. bid‘a).

ma dj ma‘ al-baḥ rayn − место слияния двух морей, в поисках которого путешествовал Моисей (Коран 18: 60).

ma dj nū n − одержимый, так прозвал Ноя его народ, не признав в нем пророка.

maḥ mū da − похвальное, допустимое нововведение (см. bid‘a).

maḥ ẓ ū r − категория запрещенных действий в праве, совершение которых преследуется шариатом.

makā m Ibrā hī m − Место Авраамово, священное место около Ка‘бы; в суфизме понятие близкое к Лону Авраамову (см. Коран 3: 97).

makrū h − категория неодобряемых действий в праве.

malā ’ika − ангелы; один из обязательных предметов веры мусульманина.

malakū t − невидимый мир ангелов.

mā lik − Царь, Владыка, одно из коранических имен Бога.

mā lik al-mulk − Царь царства, одно из именований Бога в Коране (3: 26).

mā lik yawm al-dī n − Царь Судного дня, одно из именований Бога в Коране (1: 4).

manā ra − минарет, башня при мечети, с которой возглашается призыв на молитву.

Manā t − богиня судьбы и смерти в доисламской Аравии, одна из дочерей Аллаха.