Ширяев Сергей Сергеевич

По фронтовым дорогам Белоруссии

(1910 год-1993 год)

Я Ширяев Сергей Сергеевич по национальности русский родился в деревне Лещины Сорожского сельсовета, Осташковского уезда Тверской губернии в семье бедняка. С тринадцати лет вместе с братьями и сестрой, возраст которых был от восьми лет до одного года (самому старшему из них было восемь лет) остались без родителей, они умерли. Проживали в сельском доме и воспитывались девяностолетней прабабушкой по отцу, звали её Пелагея.

Участник трёх воин, финской в 1939-1940 годов и в Великой отечественной 1941-1945годов и войны с Японией в 1945 году.

В войне с Финляндией, я в начале участвовал в качестве рядового пулемётного расчёта №2 «максим» в составе 554 стрелкового полка 138 Ордена Красного Знамени стрелковой дивизии, которые действовали на карельском перешейке. Состояла она преимущественно из коммунистов и комсомольцев. Всех боевых эпизодов участника в двух войнах невозможно описать, так как они получаться весьма громоздкие. Поэтому следует ограничиться наиболее характерными моментами и эпизодами фронтовой жизни. В войне с финнами на карельском перешейке нам пришлось иметь дело с сильно укреплённой, глубоко эшелонированной линией обороны, известной всем под названием линии Маннергейма. Она была покрыта густой сетью долговременных артиллерийских и пулемётных огневых точек дотов, которые строились в агрессивных целях, против СССР некоторыми империалистическими странами в течение десятка лет и считалась неприступной. Блокирование, то есть вывод из строя дотов представляло для нас непреодолимые трудности.

Линия Маннергейма была построена по последнему слову тактического приёма ведения боя того времени. Доты были расположены, так что могли поддерживать огнём друг друга. А подступы к ним обязательно лежали через чистое поле или озеро на расстоянии 800-1200 метров. Они были соединены между собой хорошо оборудованными сообщениями, а на подступах к ним лежали серьёзные препятствия. Среди них были, минные поля, проволочные заграждения, гранитовые надолбы, противотанковые рвы, эскарпы, чуть ли не с круговым сектором обстрела амбразур и с запасными выходами с огневых точек. Каждый квадратный метр был пристрелен за многие годы учёбы. Толщина каждого дота была полтора метра. Жестокие морозы зимы 1939-1940 годов доходившие нередко до 50 градусов создавали дополнительные трудности в боях и походной армейской кухне. В тоже время противник сидел в теплых дотах с крупнокалиберными пулеметами, стрелявшими разрывными пулями. Не малую опасность для нас представляли натренированные снайперы, так называемые «кукушки» лыжники по тылам.

После прорыва линии обороны противника на реке Сестра я принял первое боевое крещение. Вспоминается жестокий бой в ночь с 13-го на 14 декабря 1939 года на озере Суоярви. На противоположном берегу его находился укреплённый район, с двумя дотами и другими укреплениями который сковывал нам подход к основной крепости. Берег был укреплён глыбами из гранитного камня. Нашей дивизии было приказано в течение суток овладеть указанным укреплённым районом. В целях отвлечения противника нашему батальону было приказано наступать в лоб через озеро, а остальные силы дивизии полки, включая и артиллерию, наступили в обход с фланга. Финны применили хитрый и коварный тактический приём. Подпустив нас близко к берегу, не сделав ни одного выстрела, неожиданно открыли по нам шквальный огонь из крупнокалиберного пулемёта разрывными пулями. А когда оставшиеся в живых стали отходить, то через наши головы полетели снаряды и мины разных калибров, от взрывов которых взламывался лед, преграждая путь отхода оставшимся из нас в живых. Несколько десятков бойцов помогая друг другу, и перебираясь с одной льдины на другую, вышли на берег. Мороз был около 32 градуса, шинели и маскировочные халаты на нас замёрзли и не сгибались. Больше половины солдат заболели воспалением легких, в том числе и я. Лечились мы в санбате 138 стрелковой дивизии. После нескольких дней полевого госпиталя вернулись мы к себе в батальон. После госпиталя мне было присвоено звание замполита, и я был назначен политруком. Блокировочная группа состояла из тридцати двух человек пулемётчиков и автоматчиков. На период выполнения задания по блокировки дотов нам придавались взвод сапёров и два средних танка. Это только на период блокировки дотов. В перерывах между ними мы действовали в составе полка или ходили в разведку.

За весь период войны с Финляндией блокировочная группа восемь раз выполняла задание командования, подготавливая наступление нашей 138 стрелковой дивизии.

Следует сказать, что из восьми боевых операций, только пять были удачными и обеспечили успех, а остальные три окончились большими потерями и отходом на исходные позиции. Были случаи, когда из семидесяти, восьмидесяти человек участников в боевой операции возвращались не более пятнадцати. Я не в состоянии рассказать обо всех восьми боевых операциях по блокированию, тем более что они по своим тактическим приёмам были аналогичны. Все они были проведены в феврале и начале марта 1940 года. Хочу рассказать вам только о пяти из них, которые обеспечили нам победу и успех наступления нашей и других дивизий.

Как практически осуществлялась блокировка укреплений противника?

Военные операции осуществлялись только ночью. Впереди шли два танка, а за ним цеплялся прицеп в виде ящика размером шесть на четыре и высотой полтора метра. Изготавливался прицеп ящик из бронированной стали на заводе имени Кирова в Ленинграде. Этот прицеп загружался мешками с песком и в него садились тридцать солдат. Под прикрытием танков шла блокировочная группа. Танки подходили после преодоления всех преград к амбразурам дотов, а саперы забрасывали их мешками с песком. Заваливали мы ещё запасные и основные выходы из дотов. После чего гарнизону противника было предложено сдаться в плен с гарантией на сохранение жизни. Следует сказать, что из пяти гарнизонов только три сдались, а остальные два категорически отказались и были взорваны. Пришлось действовать по святому правилу, если враг не сдаётся, его уничтожают. Самая последняя боевая операция по блокированию одного из дотов совершённая 6 марта 1940 года в районе рощи под названием «пистолет» мне запомнилась особо. Она была самой трудной из всех. Дело было так. Пока мы возились с дотами, финны подтянули новые силы, которые отрезали наш отход, также лишили связи, подожгли танки и замкнули нас в котёл. В окружении мы провели сутки, и только в ночь с седьмого на восьмое марта после вывода нами из строя вражеского дота и наступления нашего 554 стрелкового полка нам удалось вырваться из него. Всего невредимых из семидесяти двух человек вышло из боя семь. Я в этом бою был контужен, легко ранен и получил крупозное двустороннее воспаление легких. Как узнал после, меня вынесли с поля боя танкист Шкутко и пулемётчик Солнцев. Командир Зубарев Михаил Степанович был убит. Об этом надо особо. За эту и другие операции весь наш состав был награждён орденами и медалями, а командиру Зубареву М. С. было посмертно присвоено звание героя советского союза. Вот коротко далеко не всё что следовало рассказать, участнику войны с финнами 1939-1940 годов. Война была трудная, хоть и длилась всего три с половиной месяца. Было убитых и безвести пропавших наших солдат 58 тысяч, а раненых и обмороженных 157 тысяч человек.