Глава 16. Они проезжали через сердце планеты

Они проезжали через сердце планеты. Не совсем верная формулировка, как указал щепетильный Вуффи-Раа, но Лэндо такая метафора устраивала. Геологический слой перед их глазами относился, по данным крошечного дроида, к зарождению жизни на Рафа V. Здесь были прослойки, целиком состоящие из микроскопических организмов, которые жили когда-то в несуществующих ныне морях. Остальное пространство занимала окаменевшая лава. Отличное зрение робота — а может, его миниатюрный размер — позволило ему видеть и описывать мельчайшие детали.

— А здесь… господин… мы видим колонии первых одноклеточных… предшественников многоклеточных организмов.

— Не зови меня господин, особенно когда ведешь себя, как школьный учитель. Хочешь перекусить, Мохс?

Калриссиан порылся в карманах куртки и выудил оттуда флягу с водой и сухие пайки. У Вуффи-Раа жажды быть не могло, но старик отпил на удивление мало. Древний Певец долгие часы оставался странно молчаливым. Он слушал лекцию, сидя лицом к прозрачной стене и устремив пустой взгляд в темноту, куда более густую, чем отсутствие света. Неизвестно, понял ли он хоть какую-то часть из палеонтологических выкладок дроида.

— Может, мы поднимаемся, раз уж перед нами медленная эволюция микроскопической жизни?

— Не так… господин… коридор находится в горизонтальном положении уже некоторое время… И он теперь прямой.

Почему-то информация озаботила Лэндо. Он предпочел бы получать данные о формате их путешествия сразу. Более того, все это казалось…

— Они специально выбрали этот путь, а? Чтобы мы увидели все эти штуки!

— Они, капитан? — впервые заговорил Мохс.

Старик давно выяснил, что не обязательно стоять на движущейся дорожке. Лэндо последовал его примеру, и теперь они сидели в метре друг от друга. Калриссиан подумывал, не лечь ли спать, до того как стены приобрели прозрачность и началась лекция. Он склонялся к мысли о сне до сих пор.

— Ты прекрасно знаешь, о ком я. Должна быть какая-то цель.

— Если так, капитан, Песни не…

— Конечно нет! Мохс, их прямое назначение в том, чтобы какой-нибудь остолоп обязательно сидел там, где сейчас сидишь ты.

— Я пришел к тому же выводу.

Лэндо порылся в карманах и нашел сигарету. Он не часто курил, да и тогда предпочитал сигары. Кто бы ни готовил эту куртку модели имперских войск запаса, он не упустил почти ничего. Лэндо поджег сухую сигарету с помощью маленького электрошокера, встроенного в рукав.

— Вопрос в том, почему. Что, во имя звезд, такого важного в том, чтобы увидеть все эти камни и прочую дребедень?

— Должно быть более удачное слово, чем «видеть», капитан, — поправил его старик, подняв голову.

— Тьфу, прости, я чуть не забыл…

Он действительно чуть не забыл о слепоте престарелого тока. По крайней мере, отвратительные раны понемногу заживали. Но и Мохс не вел себя, как внезапно ослепший человек, не спотыкался и не пытался нащупывать дорогу. Он поворачивал голову к стенам, в глубь туннеля, слушал Вуффи-Раа…

— Что ты имеешь в виду под «более удачным словом»? Разве есть что-то более важное, чем зрение?

Древний развернулся на полу, чтобы сидеть лицом к Калриссиану. Глубоко вдохнул и выдохнул медленно, неторопливо.

— Так может показаться, капитан. Вы несете Посланника на вашем ухе. В левой руке у вас емкость с водой, в правой остатки пищевого брикета. Ваша куртка расстегнута. На рубашке под ней не хватает застежки, второй сверху. Вы держите горящую палочку, набитую листьями, в той же руке, что емкость с водой. Палочка употреблена примерно на треть.

Лэндо был впечатлен.

— Какого цвета мои глаза?

— Они цвета обмана, цвета жадности, цвета…

— Достаточно! Не надо тут разводить поэзию. Ты «видишь» каким-то образом. Есть идеи, как? Ясновидение, телепатия, психометрия…

— Мне неизвестно значение этих слов, капитан. Я слышу журчание воды и потрескивание палочки с листьями, тональности голосов, вашего и Посланника. Я ощущаю запахи и чувствую вибрации пола. Здесь тепло, там холодно. Картинки приходят ко мне сами по себе. Мои оставшиеся органы чувств вместе дают ту же информацию, какую раньше давали глаза.

— Отличный трюк. Сколько пальцев я… Ай! Вуффи-Раа, осторожнее с ухом!

— Приношу извинения… господин… посмотрите на стены… там первые большие существа, появившиеся в этом мире.

Метод коммуникации крошечного дроида нельзя было назвать идеальным, но он сумел передать волнение. Лэндо про себя подивился, что такого замечательного в останках древних подводных животных. Выглядели они точь-в-точь как обычные рыбы, морские ежи, звезды и прочие водяные твари. Наверное, робота восхитил тот факт, что звезды по анатомии напоминали его собственное тело. Но такое объяснение не годилось для Мохса.

— Воззрите! Пред вами дальние предки Тех, чье имя не мудро называть здесь!

— Имеешь в виду шару? — наперекор ему сказал Калриссиан; он терпеть не мог религиозную тарабарщину, даже в хорошем деле, а здесь и подавно.

— Да, капитан, — со вздохом сдался Мохс. — Я имею в виду шару.

Чьими бы предками они ни были, для Лэндо эти твари оставались бывшими скользкими обитателями моря.

* * *

Так продолжалось часами. Вуффи-Раа и Мохс попеременно впадали в экстаз по поводу созданий, впечатанных в стены за стеклом. Лэндо зевнул, растянулся на поверхности мобильного пола, подложил капюшон под голову для удобства и тоже заскользил — в направлении сна. Пол был твердый, но упругий и теплый.

Как назло, научные лекции не оставляли его даже во сне. Там ему повторили в картинках весь нудный и скучный прогресс: от мелких гадких одноклеточных обитателей древних вод к первым колониям организмов, к многоклеточным животным, а от них к позвоночным, которые затем выбрались на берег. Удивительно, чем выше воображаемые существа поднимались по ступеням эволюции, тем менее определенными, размытыми становились их очертания перед мысленным взором Лэндо. Странные, похожие на тени фигуры били друг друга отломанными с деревьев палками. Еще более нематериальные существа разрыли землю палками и посадили в нее первые семена. К тому времени как предки шару начали строить маленькие грубые городки, казалось, что здания возводятся сами по себе и живут в них невидимые обитатели.

Исследовались континенты, проходила миграция. Войны выигрывались и проигрывались. Быстро совершенствовались технологии. Делались открытия, и снова шли войны. Предки шару устремились в космос на примитивных машинах с двигателями внутреннего сгорания. Появились зачатки того пояса космического мусора, через который пришлось продираться «Соколу» на пути к Рафа V.

Капитан ворочался, испытывая растущее неудобство, смутную боль или дерганье, из-за которых не получалось отдохнуть как следует. Выбора не было: нужно было найти Арфу Души, а потом придумать, как убраться из туннеля, подальше от развалин, прочь с вонючей планеты и вообще из системы раз и навсегда. Больше он им не привезет минокков на Рафа! И себя тоже!

Чувство неудобства переросло в настоящую боль. Калриссиан метался во сне. Предки шару выстроили дороги и здания, внешний вид которых показался бы знакомым любому цивилизованному жителю Галактики. Они путешествовали на мощных кораблях и в конечном итоге расселились по всем планетам системы. Сперва они вынуждены были спасаться от жестоких чужеродных климатических условий под куполами или жить под землей. Позже они начали создавать копии климата родной планеты.

Рафа V не всегда была пустынна. На ней были океаны и деревья, озера и укрытые шапками снегов горы. В воздухе была влага. На планете существовала погода. Как давно все это было? Сколько времени требуется, чтобы исчезли моря?

Но постепенно их технологии превзошли все известные в цивилизации, к которой принадлежал Калриссиан. Изменились очертания зданий, пропали дороги. Невидимые создания, те, кто становился шару, больше не вели войн, они сражались с природой. Ни единый кусок камня, вращающийся по собственной орбите вокруг солнца системы Рафа, не был слишком мал, чтобы не превратить его в цветущий сад. Чем дальше, тем более расплывчатой становилась цель борьбы. Города перестали напоминать что-либо разумное. Появилось первое гигантское пластиковое здание — на Рафа V. Потом они заполонили все. Вместе они казались кошмаром безумного архитектора Лэндо дергался во сне, махал руками и обливался потом. Каждая поверхность, каждый угол были неправильными. К ним подсоединялись элементы, не имеющие функций: проходы сужались до узких труб, тонкие, как волосок, провода перетекали в объемистые линии без всякой видимой причины. Исчезали моря, ландшафт наполнялся красным песком Что-то случилось с программой шару по улучшению окружающей среды или все шло по плану?

Сдавшись, Лэндо утонул в глубоком сне без сновидений, окруженный болью. Последней мыслью был вопрос, сожмется ли и их коридор до такой степени, что все трое станут пылью?

* * *

Когда Лэндо проснулся, ему показалось, что во всем этом был смысл. Но ощущение быстро прошло, оставив за собой сверлящую головную боль.

— Ты не спишь, Вуффи-Раа? Тебе придется найти себе другое пристанище на некоторое время, у меня раскалывается голова!

Он разжал сплетенные руки и ноги, перекатился на спину.

— Господин… вы проснулись наконец… как чувствуете себя?

Лэндо подскочил было, но схватился за голову и опустился на пол полежать еще немного.

— Помедленнее! — Он поднес ладонь к уху и негромко попросил: — Слезь ненадолго, пока я избавлюсь от этой боли.

К ладони будто перышко прикоснулось. Стало легче. Человек оглядел робота у себя в руке, но не смог сообразить, что же именно ему показалось неправильным. Стены по-прежнему проносились мимо, теперь показывая спрессованные в геологический слой пластиковые и металлические контейнеры, части механизмов и электроники.

Сколько нужно времени цивилизации, чтобы радио- и телеприборы стали ископаемыми окаменелостями?

— Теперь повтори еще раз.

— Лишь… приветствовал… Спросил… как… чувствуете… себя.

— Отвратительно, но спасибо, что поинтересовался. Что-нибудь увлекательное случилось ночью?

Он порылся в карманах в поисках сигареты, начал задумываться, какой из батончиков съесть на завтрак.

— Наверху… сейчас… полдень… господин.

— Здесь-то какая разница? Где Мохс? — Калриссиан оглядел все вокруг, но старика и след простыл. Может быть, он…

— Что… господин?

— Похоже, у нас проблемы с пониманием друг друга. Я спросил, где Мохс. Он ушел куда-то?

— Господин… я должен сообщить кое о чем. Лэндо ощутил приступ легкой паники.

— В чем дело, старый ты часовой механизм?

— Я склонен полагать… что вы сокращаетесь в размерах.

— Чего?!

— Все сжимается… Туннель становится более узким с каждым километром… Вы стали настолько меньше, что мой вес причиняет боль… Прежняя скорость, с которой я коммуницировал, теперь слишком велика… Мы приближаемся к размеру и течению времени друг друга.

— Что также может означать, что растешь ты. Подумал о таком?

Калриссиан впился взглядом в маленького дроида у себя на ладони. Прежний размер Вуффи-Раа он оценил в три миллиметра. Да, никаких сомнений, теперь он был вдвое больше, и его вес уже был ощутим.

— Да, подумал… Вы теперь меньше.

— Ну а я думаю, что растешь ты. Так что насчет Мохса?

— Кого?.. Господин… кто такой Мохс?

— Вуффи-Раа, прекрати немедленно! Мохс — Высший Певец тока — старик, который привел нас сюда! Ну Мохс!

Последовала длинная пауза. Для дроида она, вероятно, была куда больше. Наконец:

— Господин… Я не помню никакого Мохса… Вы уверены, что чувствуете себя хорошо?