Шкала исходов

При этом юридическая и этическая установки отечественной медицины однозначны: за жизнь подобных больных надо бороться до конца, невзирая на отсутствие средств и соответствующих условий. То есть даже если нечем бороться. И все‑ таки в последние годы в России разработаны различные методы, которые могли бы помочь вывести человека из коматозного состояния <.> Однако профессор Кондратьев не может делать прогнозы о том, кто из больных выйдет из комы, а кто – нет < …> За тридцать лет практики он видел неожиданные случаи исцеления и долгое безнадежное угасание.

Реаниматологи мира могут опираться сегодня лишь на так называемую шкалу Глазго – документ, где перечислены различные варианты выхода из комы. Кондратьев сослался на одного из британских коллег. Тот сказал об этих людях, что они просыпаются, когда the time is coming. (Когда придет время).

Елена Кокурина

Статья-анонс

Римские каникулы

Борис Филановский: «На Масленой неделе в репертуар Мариинского театра вернется «Сказка о царе Салтане»».

Считается, что Римский‑ Корсаков был сказочником, по контрасту с лириком Чайковским. Так оно и есть, только «сказочника» следует заменить на «миротворца». Большинство опер Корсакова – действительно сказки: псевдоархаическая («Снегурочка»), псевдобылинная («Садко»), лирико‑ ироническая («Кащей Бессмертный»), мистериальная («Китеж»), сатирическая («Золотой петушок»). «Салтан» отличается от всех этих шедевров тем, что эта сказка – сказочная и рассказывается ради себя самой. Пушкин в своей «Сказке о царе Салтане» каким‑ то чудом передал без искажений то, что ему рассказывала Арина Родионовна, – не слова, конечно, а что‑ то большее. Корсаков и его либреттист Бельский на чудо не полагались. Они его сочиняли. Появились новые персонажи, а кое‑ какие старые сменили имена. Бельский архаизировал и несколько засахарил Пушкина («умиротворение в простонародной идилличности», – писал композитор). Чтобы представить стиль либретто, достаточно вспомнить русские афиши и плакаты начала XXвека с их тяжелой раззолоченной стариной или картину Врубеля «Царевна‑ лебедь». Мариинская постановка – не модерн, а взгляд в столетнее прошлое. Оно изрядно подзабылось, а опера Корсакова пришлась весьма кстати, чтобы его вспомнить. Ведь и Корсаков с Бельским взялись за «Салтана» в год столетнего юбилея Пушкина. Жаль только, что новую постановку после премьерных показов наверняка упрячут в резервацию детских утренников. Сказка ведь.

8.03, 12.03. Мариинский театр