Глава 3. «Кроты» (тайные агенты) в Белом доме

Вернёмся к официальной версии этого ужасного дня.

В качестве ответа на два теракта, совершённые в Нью-Йорке, директор ФБР Роберт Мюллер III запускает в действие операционный план CONPLAN: все правительственные ведомства проинформированы о катастрофе и обязаны оставаться в распоряжении Операционного и информационно-стратегического центра (Strategic Information and Operations Center — SIOC) ФБР и Группы реагирования на ситуации катастроф (Catastrophic Disaster Response Group — CDRG) Федерального агентства по управлению страной в кризисных ситуациях (FEMA).

Все важнейшие пункты массового скопления народа, способные превратиться в театр террористических операций, очищены от людей и закрыты.

Вдруг, около 10 часов, Секретная служба, то есть, служба охраны высокопоставленных особ (Secret Service), поднимает новую тревогу: Белый дом и «Борт номер 1» — под угрозой.

Вице-президента Чейни уводят в Президентский центр экстренных операций (Presidential Emergency Operations Center — PEOC), подземный зал командования, расположенный под западным крылом Белого дома.

Приводится в действие план правительственной сохранности, в соответствии с которым главнейшие политические руководители страны, члены правительства и Конгресса направляются в надёжные укрытия.

Вертолёты морской пехоты транспортируют их в два гигантских противоядерных убежища: Главный пункт специального содействия (The High Point Special Facility, Mount Weather, Virginie), и альтернативный координационный центр (The Alternate Joint Communication Center), называющийся «Site R» (Скалистые горы, рядом с Кэмп-Девидом), — настоящие подземные города, наследие холодной войны, созданные для укрытия тысяч человек.

Но, Джордж Буш, находящийся на пути в Вашингтон, вдруг сворачивает.

Президентский самолёт направляется сначала на базу в Барксдейле (Луизиана), затем на другую базу в Оффуте (Небраска).

Последняя является штаб-квартирой Стратегического авиационного командования ВВС США (Strategic Air Command), то есть, узловым звеном, в котором приводятся в действие силы ядерного устрашения.

Между двумя базами президентский самолёт, эскортируемый истребителями, летит на малой высоте, зигзагами.

На базах президент пересекает термакадамы (взлётно-посадочные полосы) в бронированном автомобиле, чтобы не попасть под огонь снайперов.

Исполнение этой процедуры охраны высокопоставленных особ прекращается лишь после 18 часов, когда Джордж Буш снова садится в «Борт номер 1», чтобы вернуться в Вашингтон.

Приглашённый Тимом Рассертом в передачу Meet the Press Эн-би-си (NBC) 16 сентября вице-президент Дик Чейни описал то, как Секретная служба подняла тревогу, а также и то, в чём заключалась опасность (см. Приложения).

По его собственному свидетельству, вице-президент, стало быть, вдруг был оповещён офицерами своей охраны о том, что находится в опасности, и был, в принудительном порядке, эвакуирован в бункер Белого дома.

Один из угнанных «Боингов», позднее оказавшийся рейсом 77, кружил над Белым домом. Не находя его, он атакует Пентагон.

В то время, как производится эвакуация руководящих кадров правительства и Конгресса, Секретная служба получает сообщение о ещё одной угрозе, теперь направленной против «Борта номер 1».

Ещё один угнанный лайнер угрожает протаранить в воздухе президентский самолёт.

И это — дополнительный пример того, что официальная версия не выдерживает аналитического разбора.

Целью свидетельства вице-президента является идентификация угрозы: самолёты-самоубийцы направлялись к Белому дому и к ВСС.

Он снова запускает басню, развенчанную нами в первой главе: про «Боинг», рейс 77, рухнувший на Пентагон.

И даже довыдумывает кружащий над Вашингтоном, в поисках цели, самолёт-самоубийцу.

Однако, трудно согласиться с тем, что у Секретной службы хватает сообразительности лишь на то, чтобы эвакуировать вице-президента в бункер, вместо того чтобы включить в действие противовоздушную оборону[9].

Что и того забавнее: Чейни изобретает ещё один рейсовый самолёт, преследующий «Борт номер 1», как ковбой из вестерна, желая сразить его на полном лету под бессильным взглядом ВВС США.

Даже используя подобные несуразицы, эти басни не могут объяснить описанное нами причудливое поведение.

В самом деле, если угроза была идентифицирована, как самолёт-самоубийца, почему защищают президента от возможного обстрела снайперами вплоть до термакадамов стратегических военных баз?

Как можно поверить тому, что исламисты ухитрились занять надёжные позиции в столь защищённых местах?

Свидетельством своим Дик Чейни, в первую очередь, хочет заставить забыть показания пресс-секретаря Администрации президента Ари Флейшера, а также и откровения старшего советника Администрации президента Карла Роува.

Предоставленные ими сведения наводили на след (или следы) внутри страны, в то время, как военная пропаганда, хочет видеть только внешних врагов.

Пресса от 12 и 13 сентября утверждает, что, по словам пресс-секретаря Администрации президента Ари Флейшера, Секретная служба получила сообщение от нападавших, в котором они указывали, что собираются уничтожить Белый дом и «Борт номер 1».

И, что ещё удивительнее, по сведениям «Нью-Йорк Таймс», нападавшие даже заверили свои звонки, используя идентификационные коды и шифры связи президентской администрации.

Не менее удивительно и то, что, по данным «Уорлд Нет Дейли» (World Net Daily), цитирующей официальных представителей разведслужб, нападавшие также, вполне возможно, располагали кодами и шифрами следующих учреждений:

Администрации по контролю за распространением наркотиков (Drug Enforcement Administration — DEA), Национального управления военно-космической разведки (National Reconnaissance Office — NRO), военно-воздушной разведки (Air Force Intelligence Command — AFI), армейской разведки (Army Intelligence and Security Command — AI), военно-морской разведки (Office of Naval Intelligence — NI), Командования военно-морской разведки США (Office of Naval Intelligence — ONI), разведки корпуса морской пехоты (Marine Corps Intelligence — MCI), а также, структуры Государственного департамента и Министерства энергетики.

Каждый из этих кодов хранится у очень ограниченного числа ответственных лиц.

Никто из них не имеет права располагать несколькими кодами.

Так что, допущение того, что эти коды и шифры имелись у нападавших, влечёт за собой вывод, что, либо существует способ их расшифровки (вскрытия), либо же, тайные агенты просочились в каждый из этих органов.

Технически можно считать возможным воссоздать коды и шифры американских госучреждений с помощью программы Promis, послужившей для их создания.

Алгоритмы же этой программы были похищены спецагентом ФБР Робертом Хансеном, арестованным за шпионаж в феврале 2001 года.

По мнению бывшего директора ЦРУ Джеймса Вулзи, коды и шифры, скорее всего, были раздобыты через «кротов» (секретных агентов).

И Вулзи, являющийся сегодня лоббистом противников Саддама Хусейна, не упускает возможности провозгласить, что операция эта — дело рук чрезвычайно опасных секретных служб Ирака.

Третья гипотеза: Секретная служба была инфильтрирована противником и позволила себя дезинформировать: у нападавших никогда не было этих кодов, но, благодаря сообщникам, им, стало быть, удалось убедить всех в обратном.

Как бы то ни было, история с кодами вскрывает то, что, на наивысшем уровне американского госаппарата, имеется один или несколько предателей.

Именно они могли разместить снайперов, чтобы убрать президента, даже на внутренней территории стратегических баз ВВС США.

И если президент Буш использует бронированные машины на термакадамах Барксдейла и Оффута, так это для того, чтобы защититься от их обстрела.

Другой аспект этого дела — обнаружение параллельных переговоров.

Если нападавшие вступили в контакт с Секретной службой и использовали секретные коды, чтобы придать подлинность своему звонку, значит, у них была определённая цель.

В их послании содержалось или требование, или ультиматум.

Поэтому, если допустить, что угроза исчезла в конце дня, вывод будет следующим: президент Буш провёл переговоры и уступил шантажу.

Располагая идентификационными кодами и шифрами связи Белого дома и «Борта номер 1», нападавшие могли узурпировать полномочия президента Соединённых Штатов.

Они могли давать любые распоряжения войскам, в том числе и скомандовать «огонь!» применению ядерного оружия.

Единственным способом, позволявшим Джорджу Бушу продолжать держать под контролем войска, было его физическое присутствие в штаб-квартире Стратегического авиационного командования США в Оффуте, чтобы лично давать и отменять приказы.

Именно поэтому он туда и отправился.

Его прямой полёт оказался невозможен из-за нехватки горючего.

«Борт номер 1», не приспособленный для полётов на малых высотах, быстро израсходовал горючее и не мог заправиться в воздухе, не подвергаясь опасности.

Поэтому, была предусмотрена техническая промежуточная посадка в Барксдейле, одном из пяти вспомогательных пунктов оффутского центра.

История с кодами и шифрами — не единственный элемент, исчезнувший из официальной версии.

Ещё один факт, установленный надлежащим образом, был забыт.

11 сентября в 9 часов 42 минуты Эй-би-си (ABC) передала в прямом эфире сообщение о пожаре в здании Old Executive Office Building, которое используется Исполнительным управлением президента[10] (Executive Office of the President).

Телеканал показал только неподвижный кадр с клубами чёрного дыма, поднимающимися над ним.

Никакой информации о причинах возникновения пожара или о том, насколько сильно он распространился, в прессу не просочилось.

Ни у кого не хватило самоуверенности приписать этот пожар на счёт ещё одного самолёта-самоубийцы.

Перечитаем теперь текст выступления президента Буша, записанного в Барксдейле и переданного позже, в 13 часов 4 минуты, Пентагоном:

«Я хочу заверить американский народ в том, что весь потенциал федерального правительства направлен на оказание содействия местным властям, чтобы спасать жизни и помогать жертвам терактов.

Никто не должен сомневаться: Соединённые Штаты будут повсюду преследовать и накажут авторов этих подлых нападений.

Я поддерживаю постоянную связь с вице-президентом, с министром обороны, с командой по госбезопасности и с членами моего кабинета.

Мы приняли все соответствующие меры безопасности, чтобы защитить американский народ.

Наши военные, как в Соединённых Штатах, так и во всём мире, приведены в состояние максимальной боеготовности, и мы приняли все необходимые меры, чтобы обеспечить нормальное функционирование государства.

Мы связались с лидерами всех фракций в Конгрессе и с главами правительств стран мира, чтобы заверить их в том, что мы сделаем всё необходимое для защиты Америки и американцев.

Я прошу американский народ присоединиться ко мне в моей благодарности всем тем, кто разворачивает всю свою энергию на оказание помощи согражданам, как и в моей молитве о жертвах и их семьях.

Решимость нашей великой нации подвергается испытанию. Но, будьте уверены: мы покажем миру, что сумеем его преодолеть. Да благословит вас Господь!»

Эта речь поражает тем, насколько тщательно президент в ней избегает упоминания нападавших. Он более не употребляет ни слово «терроризм», ни слово «террорист».

Он позволяет сделать вывод о том, что речь может идти или о начале классического военного конфликта, или о чём-то, совсем другом. Он намекает на какое-то «испытание», которое будет преодолено, предвозвещая новые катастрофы.

Что ещё более удивительно, он никак не объясняет своё отсутствие в Вашингтоне, производя такое впечатление, будто он убегал от той опасности, которая, всё ещё, витает над его согражданами.

Ари Флейшер, пресс-секретарь Белого дома, дал два брифинга на борту «Борта номер 1» за время его долгих блужданий.

С той же скрупулёзностью, что и президент Буш, он избегал слов «терроризм» и «террорист».

В подобном контексте можно дать две различные интерпретации запуску процедуры правительственной сохранности (CoG).

Самым простым объяснением может быть необходимость защитить президента и ответственных политических деятелей от подрывных действий предателей, способных вызвать пожар в Old Executive Office Building и похитить секретные шифры администрации президента и разведслужб.

Можно также сделать вывод о том, что, наоборот, план правительственной сохранности не был приведён в действие для защиты политической верхушки от предателей, а был запущен самими предателями, чтобы эту верхушку изолировать.

И в самом деле, свидетельство вице-президента Чейни, по меньшей мере, странно.

Он утверждает, что люди из Секретной службы вывели его из его кабинета и препроводили в бункер, не спрашивая его согласия.

По-видимому, так же поступили и с членами правительства и Конгресса.

Но, чем же иным может быть подобная операция, в ходе которой секретные службы похищают народных избранников и запирают их в бункере «для их же безопасности», если не государственным переворотом или, по меньшей мере, переворотом дворцовым?

Подытожим основные имеющиеся данные: в одном из зданий Исполнительного управления президента разгорается пожар.

Ответственность за теракты принимают на себя люди, позвонившие по телефону в Секретную службу.

Нападавшие предъявили требования, то есть, ультиматум, и Удостоверили свой звонок, используя коды и шифры связи и аутентификации Администрации президента.

Секретная служба запустила в действие процедуру правительственной сохранности и поместила в укрытие главных политических руководителей.

Президент Буш провёл переговоры после обеда, и спокойствие восстановилось к вечеру.

Теракты, следовательно, не были заказаны каким-то фанатиком, уверенным, что вершит Божий суд, а группировкой в американском госаппарате, которой удалось навязать свою политику президенту Бушу.

Скорее, чем о государственном перевороте, нацеленном на свержение строя, не лучше ли здесь говорить о захвате власти некоей группировкой, таившейся в самом лоне этого института?