Остережение от козней врага. О смирении. О чувстве отрешения от всего земного

Как это враг ухитрился уверить вас, что его нет, или если есть, то ничего сделать нам не может? Последнее совершенно верно, если всю силу свою будем полагать в Господе, а не в себе самих. Но это не значит, что можно уж жить спустя рукава. Враг все юлит около нас, и мало-­мало случай, тотчас подстревает с своими совета­ми, красными всегда на вид и всегда бесполезны­ми и вредными. Потому надо быть настороже и ухо держать остро, чтоб замечать его хитрости и, заметив, отражать их простотою веры в Госпо­да, ратуя именем Его.

Не думайте, что он сразу станет предлагать вам грубое что. Нет, он начинает всегда благо­видностями; от них переходит к пустякам; от этих к маленьким грешкам, а от сих и к боль­шим. Но обычнейшее его занятие — игра в по­мыслы. Все подбрасывает то одно, то другое; цель же та, чтоб отвлекать от достодолжных помышлений и занимать душу бездельем, имея, однако ж, в виду, не откроется ли возможность посеять и что-либо худое. Так сеет враг души всего мира, как в решете. Осмотритесь и увидите, что в этом отношении много даем мы выигрышей врагу. О том, как с этим быть, читайте у Исихия о молитве и трезвении.

Пишете: «Кажется, я смиренна». Что вы сми­рены, это видно. Но смиренны ли вы, это другой вопрос. 'Есть также разница между смирением и смирянием. Кто смиряет себя, тот еще не смирен, а ищет смирения и хочет быть смиренным. Я полагаю, что вы хотите быть смиренною и ищете смирения; но, смешивая смиряние со смирением, считаете уже себя смиренною. По­трудитесь в себя-смирянии, и смиренными ста­нете.

Что, просыпаясь, находите иногда какой-либо стих из псалмов в устах, это великая милость Божия. Ангел Божий влагает эту молитву пред просыпанием. И читайте этот стишок целый день или пока читается. Записывать надо. Заведите особую для этого тетрадку. Пригодится.

«Иногда, — говорите, — порождается ожида­ние, что все у меня может быть отнято, даже пища, одежда, кров».— Что же — вы на этом и останавливаетесь?! Нет; вы доканчивайте такое помышление так: только Господь не может быть отнят; буду же всею ревностию ревновать о том, чтоб стяжать Господа и никогда не лишиться Его со мною сопребывания. — Затем не возвращай­тесь к тому, чтоб упрочить свое внешнее; пусть оно под этим титлом и остается навсегда, то есть под титлом обреченного на исчезновение и гото­вого к тому поминутно. Из этой мысли родится потом чувство отрешения от всего, — будете как отрезанная от всего. Это сделает вас опорожнен­ным сосудом, в который удобно уже будет поме­щать всякое стяжание духовное, вечно пребываю­щее. — Так пусть идет у вас в духе. Но ничего нет дивного, что и самым делом может так совер­шиться. На свете не один Иов оставляется, как перст, — ничего нет и на гноище. Страшно ведь это; а у Господа — это золотая лествица на небо.