Сдаться свободе

Для большинства из нас слово «сдаться» означает попасть в зависимость. Вот почему мы постоянно боремся. Мы боимся, что кто-то или что-то лишит нас свободы самостоятельно контролировать свою жизнь. Так ли это? И да, и нет.

Смысл слова «сдаться» можно передать иначе — отдать власть, пропустить вперед. Хотя это значение можно трактовать достаточно широко: например, как зловещее «Сдавайся, Дороти!» из классического фильма «Волшебник страны Оз», где гнусная ведьма пытается запугать маленькую девочку. Но это не имеет никакого отношения к сдаче в духовном смысле. Для путешествия со скоростью любви вам не нужно сдаваться на милость какой-то сторонней силы, которая лишит вас свободы, напротив, речь идет о том, чтобы довериться собственному источнику интуитивной мудрости — сердцу. Отдать контроль над жизнью своему тихому, любящему сердцу, вместо того чтобы постоянно подчиняться суетливому, агрессивному уму. То есть заставить эго слушаться любви и потока — это так же необходимо, как убедить трехлетнего малыша в самолете уступить первому пилоту. Да, если нужно, пусть эго наденет на себя фуражку летчика и делает вид, будто от него тут все зависит, но только если оно успокоится, пристегнется и настроится слушать указания вашего мудрого сердца, вы сможете оторваться от земли.

Проще сказать, чем сделать

Кажется, ну что тут сложного — заставить ум сдаться сердцу, но в некоторых случаях эта задача представляется почти неразрешимой. Я сама со смехом наблюдаю, как часто моя потребность в контроле пытается взять верх над любовью.

Сейчас мы делаем ремонт в своем доме, которому уже без малого сто лет. Это долгий, мучительный процесс, который длится уже больше года. Он был поделен на две стадии. Первая стадия продолжалась шесть месяцев, мы почти полностью разрушили подвал и первый этаж, в том числе кухню, а теперь представьте, как можно есть, готовить, хранить продукты и даже просто попить воды, когда нет кухни.

Вариант первый — переехать на время ремонта в арендованное жилище. Но мы решили, что это слишком дорого, и выбрали второй вариант — готовим в электрической скороварке, жарим барбекю или заказываем еду. Каждому пришлось чем-то поступиться в связи с ситуацией, что для некоторых членов моей семьи было чрезвычайно неприятно, но для меня не составило никаких проблем.

После полугода такого сумасшествия ремонт переместился на второй этаж, где нужно было полностью переделать спальни и ванные комнаты, а значит, нам пришлось переехать в подвал и уподобиться «детям подземелья», пользуясь одной ванной на всех еще в течение шести месяцев. Я выросла в большой семье, жившей в маленьком доме, где ни о каком личном пространстве не было и речи, и такое уплотнение на меня никак не подействовало, я просто расслабилась и отдалась потоку — в тесноте да не в обиде.

Когда ремонт закончился, я даже гордилась собой за свою способность двигаться под управлением круиз- контроля в течение целых двенадцати месяцев. И тут ни с того ни с сего на меня напал приступ паники, я почувствовала необходимость взять ситуацию в свои руки, когда Патрик постелил три безобразных (на мой взгляд) коврика, купленных в «Costco» в «мою» только что отремонтированную ванную. Да как ему в голову могла прийти мысль принести нечто настолько гадкое (оранжево-золотисто-омерзительного цвета) в мое восхитительное пространство! Я вошла в «штопор» со скоростью баллистической ракеты.

Немедленно схватила коврики, побежала к нему в кабинет и бросила на пол со словами:

— Ни за что, Хосе! Это — ужасно!

Безусловно, в ответ на такую атаку могла последовать только контратака.

— Да неужели? — резко ответил он. — А мне они нравятся, поэтому останутся лежать на полу!

— Ни за что! — взвизгнула я в ответ. — Им тут — ни место! И... тебе тоже, если ты настаиваешь на том, чтобы эти уродцы оставались в нашей прекрасной ванной. Забирай их.

Затем последовал убийственный ответ Патрика:

— Мне так осточертела твоя манера все контролировать!

— А мне — твоя! — бросила я в ответ и унеслась прочь зализывать раны, естественно, когда меня уже никто не видел.

Я бушевала весь день. Да как он мог выбрать эти коврики без моего одобрения? Что он о себе возомнил? Конечно, сейчас мне стыдно за те слова и мысли. Они не очень красят человека, который претендует на то, чтобы быть духовным учителем, не так ли? Но я должна была об этом рассказать, поскольку это правда и, как я уже сказала, мы с вами вместе в пути. Если бы я этого ни сделала, мое эго, которое так мне мешает — как и всем нам, — сказало бы «спасибо», но тем самым я бы не дала себе подняться на высоту полета со скоростъю любви.

Мне на самом деле очень не хотелось видеть в ванной те отвратительные коврики — контролируя или не контролируя ситуацию — и что мне оставалось делать? Как человеку научиться путешествовать со скоростью любви и все же получать то, что он хочет? Особенно если кто-то рядом явно желает чего-то другого? Вопрос на миллион долларов, не так ли? Я размышляла над ним в «фуражке первого пилота на глазах». Потом вспомнила о том, что нужно обратиться к сердцу и позволить капитану поднять меня в поток любви. Получилось. Сердце громко и ясно сказало мне, что я должна просто отпустить ситуацию. Я могла и дальше сидеть со своими жалкими мыслями, которые делали меня несчастной, либо отпустить их и взмыть в высоту.

Сердце сказало, что у меня есть выбор. Оставить коврики на месте и расслабиться, отдаться потоку или избавиться от них и войти в «штопор», отдалившись от мужа и, что самое главное, от потока. Так просто. Тогда я рассмеялась. Вот это да! Частота эго настраивает нас на смертельную борьбу за то, чтобы получить желаемое! Я доверилась первому пилоту — своему сердцу — и спросила, что нужно делать.

«Ничего, — таков был ответ. — Дыши, расслабься и наслаждайся хорошим днем».

Я удивилась, но эти слова резонировали во всем теле. Самый лучший выход из данной ситуации — ничего не делать. Таков был единственный способ понизить уровень адреналина в крови и избавиться от желания «одержать победу» в бою. Я не должна была делать «ничего». Как только я это приняла, тут же забыла о ковриках и пошла с подругой в кино на комедийный сеанс. По возвращении домой мне было наплевать на коврики. Больше я не нуждалась в том, чтобы оказаться правой. Я просто хотела принять теплую расслабляющую ванну, чувствовала огромную радость от того, что снова могу получать от чего-то удовольствие, а потом отправиться спать.

Когда я вошла в ванную, мерзких оранжевых ковриков там не оказалось. Я не поверила своим глазам, а потом сказала Патрику: «Прости, я слишком резко отреагировала на коврики. Они мне не понравились, но, если хочешь, можешь вернуть их назад».

Он рассмеялся и сказал: «Нет. Они были ужасными. Я уже отвез их обратно в магазин».

Я поделилась с вами этой глупой и вовсе не красящей меня историей потому, что борьба эго — всегда большая глупость, она бросает нас в «штопор» негатива, и мы надолго это запоминаем. Нет никакой пользы от попыток контролировать жизнь с помощью мыслей и принципов, продиктованных страхом. Это все равно что доверить штурвал самолета трехлетнему упрямцу.