Резкая критика социалистических лидеров 4 страница

Если снова поднимаются разногласия, например, об использовании парламентариз­ма, то после опыта русской революции и гражданской войны, после того как пред всем миром встала фигура Либкнехта и выяснились его роль и значение между представите­лями парламентаризма, нелепо отрицать революционное использование парламента­ризма. Представителям старого толка ясно стало, что по-старому ставить вопрос о го­сударстве нельзя, вместо старой, книжной постановки этого вопроса явилась на свет в силу революционного движения постановка новая, практическая.

Всей объединенной и централизованной силе буржуазии необходимо противопоста­вить объединенную и централизованную силу пролетариата. Теперь, таким образом, вопрос о государстве встал на другие рельсы, старое разногласие стало терять смысл. Вместо старого деления рабочего движения возникли новые, во главу угла встало от­ношение к Советской власти и диктатуре пролетариата.

Советская конституция показала наглядно, что выработала русская революция. На нашем опыте, на изучении его получилось, что все группировки старых задач сводятся к одной: за Советскую власть или против, — либо за буржуазную власть, за демокра­тию, за те формы демократии, которые, обещая равенство сытых и голодных, равенство капиталиста и рабочего в подаче избирательных бюллетеней, эксплуататоров и экс­плуатируемых, скрывали капиталистическое рабство, либо — за власть пролетарскую, за беспощадное подавление эксплуататоров, за советское государство.

За буржуазную демократию могут стоять только сторонники капиталистического рабства. Мы видим это

208__________________________ В. И. ЛЕНИН

на белогвардейской литературе Колчака и Деникина. После очистки многих русских городов от этой нечисти собрана их литература и перевозится в Москву. Можно про­смотреть писания русских интеллигентов вроде Чирикова или буржуазных мыслителей вроде Е. Трубецкого, и любопытно посмотреть, как они, помогая Деникину, рассужда­ют об Учредительном собрании, о равенстве и т. д. Эти суждения об учредиловке ока­зывают нам помощь; когда они такую агитацию проводили в белогвардейских массах, они помогали нам вместе со всем ходом гражданской войны, ходом событий. Своими аргументами они сами доказывали, что за Советскую власть стоят искренние револю­ционеры, сочувствующие борьбе против капиталистов. Это в ходе гражданской войны получает полную отчеканенность.

Возражать против необходимости центральной власти, диктатуры и единства воли для того, чтобы пролетариат в его передовой части сплачивался, развивал и ставил го­сударство на новую ногу, держа твердо власть в руках, и писать рассуждения на эту те­му — становится невозможным после проделанного опыта, после того, что было в Рос­сии, в Финляндии и в Венгрии, после годичного опыта в демократических республиках, в Германии. Демократия сама разоблачила себя окончательно; вот почему во всех стра­нах в самых различных формах многочисленные признаки усиления коммунистическо­го движения за Советскую власть, за диктатуру пролетариата выросли неудержимо.

Этот рост дошел до того, что такие партии, как немецкие независимцы и француз­ская социалистическая партия, в которых господствуют вожди старого типа, не поняв­шие ни новой агитации, ни новых условий, которые парламентской деятельности нис­колько не изменили, а превращают ее в средство отболтаться от важных задач и парла­ментскими прениями занять рабочих, — даже эти вожди вынуждены признать диктату­ру пролетариата и власть Советов. Это потому, что масса рабочих, которая дает себя знать, заставила их это сделать.

___________ РЕЧЬ НА ТОРЖЕСТВЕННОМ ЗАСЕДАНИИ МОСКОВСКОГО СОВЕТА_________ 209

Вы знаете из речей других товарищей, что это отпадение немецкой партии незави-симцев, это признание диктатуры пролетариата и Советской власти было последним решительным ударом, нанесенным II Интернационалу. Учитывая положение дел, мож­но сказать, что II Интернационал убит и массы рабочих в Германии, Англии и Франции переходят на сторону коммунистов. В Англии мы также имеем партию независимцев, которая продолжает стоять на точке зрения легальности и осуждать насилия большеви­ков. Недавно в их газете появился отдел дискуссии. Дискуссия — это значит обсужде­ние. И вот там обсуждается вопрос, о Советах, и рядом со статьей, которая в англий­ских рабочих газетах напечатана, мы видим статью англичанина, который не желает считаться с теорией социализма, а сохраняет прежнее глупое пренебрежение к теории, но, учитывая условия английской жизни, приходит к определенному выводу и говорит: мы не можем осуждать Советы, а должны быть за них.

Это признак того, что даже в отсталых слоях рабочих в таких странах, как Англия, начался сдвиг, и можно сказать, что старые формы социализма убиты навсегда.

Европа идет к революции не так, как мы пришли, но Европа, по существу, проделы­вает то же самое. Каждая страна по-своему должна проделывать и начала проделывать внутреннюю борьбу и против своих меньшевиков и против своего оппортунизма и эсерства, которое существует под другим названием и в большей или меньшей степени во всех странах.

И именно потому, что они самостоятельно переживают этот опыт, можно ручаться, что победа коммунистической революции во всех странах неминуема, и чем больше колебаний в рядах врагов и неуверенности, выражающейся в том, что они заявляют, что большевики это преступники и что они никогда не заключат с нами мира, — тем лучше для нас.

Теперь они говорят: если торговать, то не признавая большевиков. Мы ничего про­тив не имеем: пожалуй, попробуйте, господа. Что касается того, что вы не признаете нас, мы это понимаем. Мы считали бы ошибкой

210__________________________ В. И. ЛЕНИН

с вашей стороны, если бы вы нас признали. Но если вы так запутались, что сначала объявляете большевиков нарушителями всех законов божеских и человеческих, объяв­ляете, что не будете с ними разговаривать и мириться, и потом говорите, что будете приступать к обмену, не признавая нашей политики, — это такая победа для нас, кото­рая в народных массах каждой страны подтолкнет коммунистическое движение и углу­бит его. Оно так глубоко, что кроме тех, кто примыкает официально к III Интернацио­налу, наметился целый ряд движений в передовых странах, которые, не примыкая ни к социализму, ни к коммунизму, продолжая осуждать большевизм, вместе с тем подходят к нему силою событий.

Война в XX веке в цивилизованной стране заставляет правительства разоблачать са­мих себя. Во французской газете опубликовывались документы бывшего австрийского императора Карла, который в 1916 году предлагал Франции заключить мир. Теперь его письмо опубликовано, и рабочие обращаются к лидеру социалистов, к Альберу Тома, и спрашивают: вы были тогда в правительстве, и вашему правительству предлагали мир. Что вы тогда делали? Когда спросили об этом Альбера Тома, он промолчал.

Эти разоблачения только теперь начались. Народные массы грамотны и относиться к войне по-старому они в Европе и в Америке не могут. Они спрашивают: из-за чего 10 миллионов людей было убито и 20 миллионов искалечено? Поставить этот вопрос, зна­чит заставить народные массы повернуть к диктатуре пролетариата. Поставить этот во­прос, значит ответить на него: из-за того перебили 10 млн. человек и сделали 20 млн. калеками, чтобы решить вопрос, кто больше наживется — немецкие ли капиталисты или английские? Это правда, и, как ее ни скрывали, она пробивает себе дорогу.

Крах капиталистических правительств неминуем. Ибо все видят, что новая такая же война неизбежна, если у власти останутся империалисты и буржуазия. Между Японией и Америкой вырастают новые споры и

РЕЧЬ НА ТОРЖЕСТВЕННОМ ЗАСЕДАНИИ МОСКОВСКОГО СОВЕТА

конфликты. Они подготовлены десятилетиями дипломатической истории обеих стран. Войны неизбежны на почве частной собственности. Война между Англией, которая на­грабила колоний, и Францией, которая считает себя обойденной, неизбежна. Никто не знает того, где и как она прорвется, но все видят и знают и говорят о том, что война не­избежна и готовится снова.

Это положение в XX веке в странах поголовной грамотности обеспечивает нам то, что о старом реформизме и анархизме не может быть речи. Они убиты войной. Гово­рить о том, чтобы реформами переделать капиталистическое общество, которое сотни миллиардов рублей отдало на войну, говорить о том, чтобы переделать это общество без революционной власти и насилий, без величайших потрясений, — так говорить нельзя. Тот, кто говорит и думает так, теряет всякое значение.

Коммунистический Интернационал силен тем, что опирается на уроки всемирной империалистической бойни. В каждой стране из опытов миллионов людей подтвержда­ется правильность его позиции все больше и больше, и движение к Коммунистическо­му Интернационалу теперь в сто раз шире и глубже, чем было до сих пор. Оно дало в срок одного года полный крах II Интернационала.

Нет ни одной страны в мире — даже самой неразвитой, где бы все мыслящие рабо­чие не присоединялись к Коммунистическому Интернационалу, не примыкали к нему идейно. В этом полная гарантия того, что победа Коммунистического Интернационала во всем миро в срок не чрезмерно далекий — эта победа обеспечена. (Аплодис-м е н τ ы.)

Краткий газетный отчет

напечатан 7 марта 1920 г.

в «Правде» № 52 и «Известиях

ВЦИК»№52

Полностью напечатано

14 июня 1920 г. β журнале

«Коммунистический Интернационал»

№10 Подпись: И. Ленин

Печатается по тексту журнала

О МЕРАХ УЛУЧШЕНИЯ ОРГАНИЗАЦИИ СОВЕТСКИХ ХОЗЯЙСТВ⁸⁸

ПРОЕКТ ПОСТАНОВЛЕНИЯ СНК

В центре всей работы по улучшению организации и хозяйства совхозов поставить решительную борьбу, во-1-х, против явно помещичьего характера злоупотреблений, которые обнаружились в применении аренды за деньги и исполу и т. п.; во-2-х, против крайней недостаточности трудовой дисциплины и крайне низкой производительности труда.

Потребовать от губземотделов и совхозов точных данных о том, какие меры борьбы они применили и какие практические результаты достигнуты на деле. Назначить ответ­ственных лиц и привлечь их к суду в случае неисполнения настоящего постановления и неустранения злоупотреблений. Не останавливаться перед полной сменой всего состава администрации наихудших хозяйств. Выделить совхозы учебно-показательного, специ­ального, производственного и чисто потребительского типа и регистрировать отдельно факты о состоянии этих хозяйств.

Написано 9 марта 1920 г.

Впервые напечатано в 1933 г.
в Ленинском сборнике XXIV Печатается по рукописи

РЕЧЬ НА III ВСЕРОССИЙСКОМ СЪЕЗДЕ

ί ВОДНОГО ТРАН

15 МАРТА 1920 г.

Работа водного транспорта представляет сейчас для Советской России совершенно исключительную важность и значение, и потому можно быть уверенным, что к зада­чам, которые ложатся на работников водного транспорта, съезд отнесется с самым большим вниманием и заботливостью. Позвольте мне остановиться на вопросе, кото­рый сейчас больше всего интересует партию коммунистов, профсоюзы и, несомненно, дебатируется оживленно вами, — на вопросе об управлении промышленностью. Во­прос этот специально поставлен в порядок дня партийного съезда. По этому вопросу публикуются тезисы. Необходимо его обсудить и товарищам водникам.

Вы знаете, что одним из спорных пунктов, который вызывает и в печати и на собра­ниях оживленные споры, является вопрос об единоличности и коллегиальности управ­ления. Я думаю, что нередко в этом вопросе то предпочтение, которое отдается колле­гиальности, свидетельствует о недостаточном понимании задач, стоящих перед респуб­ликой, даже более того, — часто свидетельствует о недостаточном уровне классового сознания. Когда я размышляю об этом вопросе, то мне всегда хочется сказать: не до­вольно еще рабочие учились у буржуазии. Это сказывается наглядно на тех странах, где господствуют демократические социалисты или социал-демократы, которые теперь в Европе и Америке под разными соусами, в тех или иных формах союза

214__________________________ В. И. ЛЕНИН

с буржуазией, принимают участие в управлении. Им бог велел разделять старые пред­рассудки, но у нас, после двух лет господства пролетариата, нужно не только желать, но и добиваться, чтобы классовое сознание пролетариата от классового сознания бур­жуазии не отставало. А посмотрите: как управляет государством буржуазия? Как она организовала класс буржуазии? Мог ли найтись в прежнее время хоть один человек, который, стоя на точке зрения буржуазии и будучи верным защитником ее, рассуждал бы так, что какое же это управление в государстве, когда существует единоличная власть? Если бы такой глупец из буржуазии нашелся, его бы товарищи из собственного класса подняли на смех, и он ни говорить, ни рассуждать не мог бы ни на одном ответ­ственном собрании господ капиталистов и буржуев. Ему бы сказали: разве вопрос о том, управлять ли через одно лицо или через коллегию, разве этот вопрос связан с во­просом класса? Самая умная и богатая буржуазия английская и американская; англий­ская — более опытная во многих отношениях и лучше умеющая управлять, чем амери­канская. И разве она нам не дает образцов того, как она проявляет максимум единолич­ной диктатуры, максимум быстроты управления и власть целиком и полностью сохра­няет в руках своего класса? Вот этот урок, товарищи, мне кажется, если вы над ним по­думаете, если вы припомните не очень далекое время, когда в России господствовали господа Рябушинские, Морозовы и другие капиталисты, если припомните, как они по­сле свержения самодержавия в течение 8 месяцев власти Керенского, меньшевиков и эсеров сумели великолепно, с замечательной быстротой перекраситься, кем угодно себя назвать, какую угодно внешнюю формальную уступку сделать и целиком и полностью сохранить власть в руках своего класса, — я думаю, что размышление над английским уроком и над этим конкретным примером даст больше для понимания вопроса едино­личного управления, чем многие отвлеченные резолюции, сочиненные теорией и напе­ред выписанные.

____________ РЕЧЬ НА III BCEPOCC. СЪЕЗДЕ РАБОЧИХ ВОДНОГО ТРАНСПОРТА__________ 215

Коллегиальность будто бы означает управление рабочих, а единоличие будто бы — нерабочее управление. Одна постановка этого вопроса, одна аргументация такого рода доказывают, что нет еще у нас достаточно ясного классового сознания, и не только дос­таточно ясного сознания, но и что у нас менее ясное классовое сознание, чем у господ буржуев. Это и понятно. Они учились управлять не два года, а двести лет, а если взять европейскую буржуазию, то много больше, чем 200 лет. Нам не следует впадать в от­чаяние от того, что мы не смогли всему научиться в два года, но важно, — этого тре­буют события, — чтобы мы научились скорее, чем наши враги. Они могли учиться сот­ни лет, у них есть возможность переучиваться и исправлять свои ошибки, потому что они в мировом масштабе бесконечно сильнее нас. У нас учиться нет времени, мы должны ставить вопрос о коллегиальности управления с положительными конкретны­ми данными. Я уверен, что вы придете к линии, намеченной в данном вопросе ЦК пар­тии, которая опубликована⁹⁰ и которую в любом партийном собрании обсуждают, и для деловых людей, для работников водного транспорта, проработавших два года, является бесспорной. И я надеюсь, что громадное большинство присутствующих, на практике знакомое с управлением, поймет, что мы не должны ограничиваться общей постанов­кой вопроса, а должны превратиться в деловых серьезных людей, которые устраняют коллегии и управляют без них.

Всякая работа управления требует особых свойств. Можно быть самым сильнейшим революционером и агитатором и совершенно непригодным администратором. Но тот, кто присматривается к практической жизни и имеет житейский опыт, знает, что, чтобы управлять, нужно быть компетентным, нужно полностью и до точности знать все усло­вия производства, нужно знать технику этого производства на ее современной высоте, нужно иметь известное научное образование. Вот те условия, которым мы должны удовлетворять во что бы то ни стало. И вот, когда мы ставим общие резолюции, тол­кующие с важным видом знатоков

216__________________________ В. И. ЛЕНИН

о коллегиальности и единоличности управления, мы постепенно убеждаемся, что мы почти ничего не знаем в области управления, но начинаем кое-чему учиться на основа­нии опыта, взвешивать каждый шаг, выдвигать каждого более или менее способного администратора.

Вы знаете из дебатов ЦК, что мы не против того, чтобы ставить рабочих во главе; но мы говорим, что решение вопроса должно быть подчинено интересам производства. Нам ждать нельзя. Страна так разорена, бедствия достигли теперь такой громадной си­лы — голод, холод и общая нужда, — что так дальше продолжаться не может. Никакая преданность, никакое самопожертвование не спасут нас, если мы не спасем физическо­го существования рабочих, если мы не предоставим им хлеба, если не сумеем загото­вить в громадном количестве соли, чтобы вознаграждать крестьян не цветными бумаж­ками, на которых долго держаться нельзя, а правильно организовав товарообмен. Тут вопрос самого существования всей власти рабочих и крестьян, самого существования Советской России стоит на карте. Когда некомпетентные люди стоят во главе управле­ния, когда не подвезено топливо вовремя, когда не починены паровозы, пароходы и баржи, самое существование Советской России стоит на карте.

Наш железнодорожный транспорт разорен несравненно больше водного. Он разорен гражданской войной, которая больше всего шла на сухопутных путях; больше всего с обеих сторон разоряли мосты, а это сказалось на разрушении всего железнодорожного транспорта в отчаянных размерах. Мы его восстановим. Почти каждый день мы видим, как мы его восстанавливаем по мелочам. Но мы восстановим его нескоро. Если передо­вые и культурные страны испытывают разорение транспорта, то как восстановить его в России? А поправить его надо быстро, потому что такой зимы, какой была эта зима, вынести больше население не сможет. Несмотря ни на какой героизм рабочих, несмот­ря ни на какое самоотвержение, рабочие не смогут вынести всех страданий от голода, холода, сыпняка и т. д. Поэтому

____________ РЕЧЬ НА III BCEPOCC. СЪЕЗДЕ РАБОЧИХ ВОДНОГО ТРАНСПОРТА__________ 217

ставьте вопрос управления, как деловые люди. Добивайтесь, чтобы управление шло с наименьшей затратой сил, чтобы администраторы были способны, будь то спецы или рабочие, чтобы они шли работать и управлять, чтобы считалось преступлением, если они не участвуют в управлении. Учитесь на собственном практическом опыте. Учитесь также у буржуазии. Она умела держать свое классовое господство, она имела опыт, без которого мы не можем обойтись; отмахнуться от него было бы величайшим самомне­нием и величайшей опасностью для революции.

Прежние революции гибли именно потому, что рабочие не могли удержаться твер­дой диктатурой и не понимали, что одной диктатурой, одним насилием, принуждением удержаться нельзя; удержаться можно только взявши весь опыт культурного, техниче­ского, прогрессивного капитализма, взявши всех этих людей на службу. Когда рабочие принимаются в первый раз за дело управления и относятся недружелюбно к спецу, к буржую, к капиталисту, который вчера еще был директором, наживал миллионы, угне­тал рабочих, мы говорим — и, вероятно, большинство из вас говорит то же самое, — что эти рабочие только начали подходить к коммунизму. Если бы можно было строить коммунизм из спецов, не проникнутых буржуазными взглядами, это было бы очень легко, но только коммунизм этот был бы фантастическим. Мы знаем, что с неба ничего не сваливается, мы знаем, что коммунизм вырастает из капитализма, что только из его остатков можно построить коммунизм, из плохих, правда, остатков, но других нет. И того, кто мечтает о таком фантастическом коммунизме, надо гнать из всякого делового собрания и надо оставить в этом собрании людей, которые из остатков капитализма умеют дело делать. Трудности этого дела громадны, но это плодотворная работа, и вся­кого специалиста надо ценить как единственное достояние техники и культуры, без ко­торого ничего, никакого коммунизма не может быть.

Если наша Красная Армия в другой отрасли одержала победы, то это потому, что мы эту задачу сумели

218__________________________ В. И. ЛЕНИН

решить по отношению к Красной Армии. Тысячи бывших офицеров, генералов, пол­ковников царской армии нам изменяли, нас предавали, и от этого гибли тысячи лучших красноармейцев, — вы знаете это, но десятки тысяч нам служат, оставаясь сторонника­ми буржуазии, и без них Красной Армии не было бы. И вы знаете, когда без них мы пробовали создать два года тому назад Красную Армию, то получилась партизанщина, разброд, получилось то, что мы имели 10—12 миллионов штыков, но ни одной диви­зии; ни одной годной к войне дивизии не было, и мы неспособны были миллионами штыков бороться с ничтожной регулярной армией белых. Этот опыт дался нам крова­вым путем, и этот опыт надо перенести в промышленность.

Тут опыт говорит, что всякого представителя буржуазной культуры, буржуазного знания, буржуазной техники надо ценить. Без них мы не сумеем построить коммуниз­ма. Рабочий класс, как класс, управляет, и когда он создал Советскую власть, эта власть находится в его руках, как класса, и он всякого представителя буржуазных интересов может взять за шиворот и выкинуть вон. В этом состоит власть пролетариата. Но чтобы построить коммунистическое общество, давайте сознаемтесь откровенно в нашем гро­мадном неуменьи вести дела, быть организаторами и администраторами. Мы должны подходить к делу с величайшей осторожностью, помня, что только тот пролетарий яв­ляется сознательным, который умеет подготовить к делу предстоящей кампании бур­жуазного спеца и ни одной лишней минуты не тратит на расходование человеческой силы, какая всегда тратится излишне на коллегиальность.

Я повторяю, что от предстоящей кампании водного транспорта наша судьба, может быть, больше зависит, чем от предстоящей войны с Польшей, если нам ее навяжут. Ведь и война уперлась в разрушенный транспорт. У нас войска много, но мы не можем его подвезти, не можем снабдить его продовольствием, не можем подвезти соли, кото­рой у нас масса, а без этого товарообмена никакие правильные сношения с крестьянами

____________ РЕЧЬ НА III BCEPOCC. СЪЕЗДЕ РАБОЧИХ ВОДНОГО ТРАНСПОРТА__________ 219

немыслимы. Вот почему на теперешнюю водную кампанию вся республика, вся Совет­ская власть, все существование рабоче-крестьянской власти возлагают задачи исключи­тельной, величайшей важности. Нельзя терять ни одной недели, ни одного дня, ни од­ной минуты, надо остановить эту разруху и утроить и учетверить возможности.

Все зависит, может быть, от топлива, но положение с топливом теперь лучше, чем в прошлом году. Мы дров можем сплавить больше, если не допустим беспорядка. У нас во много раз дело обстоит лучше с нефтью, не говоря уже о том, что Грозный, навер­ное, в близком будущем будет в наших руках, и если это все-таки еще вопрос, то эм-бенская промышленность в наших руках, а там от 10 до 14 млн. пудов нефти сейчас уже имеются. И если водный транспорт вовремя и быстро поможет сплавить к Сарато­ву громадное количество строительного материала, то мы сладим с железной дорогой к Эмбе. А вы знаете, что значит иметь нефть для водного транспорта. За короткое время поставить железные дороги на высоту мы не сможем. Дай бог, — т. е., конечно, не бог, а уменье преодолеть старые предрассудки рабочих, — если мы немного улучшим же­лезные дороги в 4—5 месяцев. И вот водный транспорт должен сделать в водную кам­панию дело героическое.

Одним налетом, подъемом, энтузиазмом ничего сделать нельзя; только организация, выдержка, только сознательность поможет, когда будет говорить сильней не тот, кто боится буржуазного специалиста, кто угощает общими фразами, а тот, кто умеет утвер­дить, осуществить твердую власть, хотя бы единоличную, но осуществить ее во имя интересов пролетариата, понимая, что все зависит от водного транспорта.

Чтобы двигать вперед, надо установить лестницу; чтобы неверующего продвинуть по лестнице, нужно наладить дело, нужно выбирать и выдвигать людей, которые умеют налаживать водный транспорт. У нас есть люди, которые говорят по поводу военной дисциплины: «Вот еще! К чему это?». Такие люди не понимают

220__________________________ В. И. ЛЕНИН

положения России и не понимают, что на фронте кровавом у нас борьба кончается, а на фронте бескровном начинается, и что тут не меньше нужно напряжения, сил и жертв и ставка тут не меньше и сопротивление не меньшее, а гораздо большее. Всякий зажи­точный крестьянин, всякий кулак, всякий представитель старой администрации, кото­рый не хочет действовать за рабочего, — это все враги. Не делайте себе никаких иллю­зий. Чтобы победить, нужна величайшая борьба, нужна железная, военная дисциплина. Кто этого не понял, тот ничего не понял в условиях сохранения рабочей власти и при­носит своими соображениями большой вред этой самой рабоче-крестьянской власти. Вот почему, товарищи, я заканчиваю свое слово надеждой и уверенностью, что к пред­стоящим задачам предстоящей водной кампании вы отнесетесь с величайшим внима­нием и поставите себе задачу, не останавливаясь ни перед какими жертвами, создать настоящую, железную, военную дисциплину и создать такие же чудеса в водном транс­порте, какие за два года были сделаны нашей Красной Армией. (Аплодисмен-т ы.)

«Правда» ММ 59 и 60,

17 и 18 марта 1920 г. Печатается по тексту

и «Известия ВЦИК» ММ 59, 61 и газеты «Правда»

62; 17, 20 и 21 марта 1920 г.

РЕЧЬ НА ЗАСЕДАНИИ

КОММУНИСТИЧЕСКОЙ ФРАКЦИИ ВЦСПС 15 МАРТА 1920 г.⁹¹

ПРОТОКОЛЬНАЯ ЗАПИСЬ

Товарищи, тов. Лозовский сказал, что тов. Бухарин и я согласимся отчасти с ним. Это верно. Вы тезисы написали, но что вы защищаете? Тогда надо вычеркнуть ваши тезисы, потому что в них написано: «основным принципом», но мы не исходим из практики. Так и напишите. И что же от ваших тезисов останется? Сегодня мне при­шлось быть на собрании водников и полемизировать там, и тов. Ищенко говорил: «Во всяком случае, есть гарантия, что мы будем ставить вопрос, как практики». Так и на­пишите это, а вы написали не то; вы написали: «основным принципом». Где у вас осно­вание, кто защищает? Никто. Пятятся назад. Напишите это, и тогда половина разногла­сий исчезнет. И ведь то, что написали, ведь это неверно: где вы отвечаете на тот довод, который выставлен против коллегиальности, — где же участие широких масс при уча­стии в коллегия трех, пяти, семи рабочих? Хотите участия широких масс или не хоти­те? Конечно, кто не хочет этого, того в загривок — и никаких, но ведь это не довод. Вы говорите «широкие беспартийные рабочие массы». Таких масс нет ни в одной колле­гии, это неверно, и так рассуждать нельзя. Для привлечения широких беспартийных масс не эта система нужна: нужно учить, нужно выдвигать, оживлять. Сколько рабочих доставил Τ TTC текстилей и другие? Сколько из них в три месяца выдвинулось вверх и сколько вниз? Дайте мне цифры, и тогда я скажу: вот это — люди. Писать «принципы»

222__________________________ В. И. ЛЕНИН

ведь это по-детски: два года изучали и написали принципы, — смеяться будут. Тут до­вод не соответствует выводу, участие широких масс обеспечивается коллегией в семь — три человека: над этим смеяться будут; это — первое возражение.

Второе, я ссылаюсь на буржуазию: мы у кого должны учиться, как не у буржуазии? Как она управляла? Она управляла, как класс, когда была господином, а разве она не ставила начальников? Степени их развития мы не догнали. Они умели господствовать, как класс, и управлять через кого угодно, единолично целиком за себя, наверху у них стояла маленькая коллегия, и они не рассуждали об основных принципах и не писали таких резолюций, — у них вся власть в руках, а компетентен тот, кто знает. Рабочие не дошли еще до этого, и, чтобы победить, нам надо от старых предрассудков отрешиться. Господство рабочего класса в конституции, собственности и в том, что именно мы дви­гаем дело, а управление — это другое дело, это — дело уменья, дело сноровки. Буржуа­зия это великолепно понимала, а мы еще этого не поняли. Давайте учиться. Мы уже здесь заявили, что надо твердо держать власть в руках, а вот как управлять нужно — мы не научились, нам нужно еще много и много учиться делу управления.

Третий довод: компетентность. Где это у вас можно управлять без компетентности, управлять без полного знания, без знания науки управления? Смешно! Какая же тут стройность, к чему же все эти слова, которые вы наговорили? Чтобы управлять, надо знать дело и быть великолепным администратором. Где сказано, что поэтому нужна коллегиальность? Это вытекает обратно из того, что у нас мало опытных работников, из этого вытекает, что коллегиальность недопустима. Примите тогда тезисы, в которых так и сказано: держите при спеце комиссара, комиссию и т. д. Пока у вас отсутствует принцип компетентности и уважения к спецу — мы стоим на примитивной точке зре­ния. Так никакого промышленного фронта не создашь. Единство воли! Без этого ника­кой диктатуры на фронте

____________ РЕЧЬ НА ЗАСЕДАНИИ КОММУНИСТИЧЕСКОЙ ФРАКЦИИ ВЦСПС___________ 223

нет, а будет волынка. Ведь это типичное явление, что там трения, но не управление. Поставьте спеца с опытом, но мы сейчас знаем, что когда в коллегии соединяем компе­тентного человека с некомпетентным, то вы создаете множественность воли и полную несоответственность. Это — пятый довод. Все пишут резолюции, что каждый отвечает за свое задание. А где это выполняется? Пусть скажут, где мы разделили ответствен­ность так? Учились два года управлять государством, а все еще пишут: «основной принцип». Это смешно, это — гимназист 2-го класса (буки, аз — ба), а давайте ваш опыт, и в нем мы увидим, в какой степени вы компетентные люди и в чем сказывается недостаток компетенции. Говорят, что при артиллерийском ведомстве заводоуправле­ния были плохи. Ведь этот пример берет Лозовский и Томский. Когда? Тов. Лозовский, надо считаться с состоянием Советской республики: ведь с чего мы начинали, кто был во главе? — Крыленко, Дыбенко, Подвойский до Троцкого, и мы с этой коллегией бы­ли, и если нас дули Колчак и Деникин, то почему? Потому что мы, когда нас сидело 7 человек, должны были учиться 2 года, и от этого перешли к единоначалию. С этим счи­таться надо или нет? Это — пустяк, двухлетнюю историю республики взяли и зачерк­нули. Почему? Не нравится она? Переделайте сначала. А что такое Рыков — Чупсово-бор (чрезвычайный уполномоченный советской обороны), и Рыков стал вытягивать единолично. Вы не знаете свою историю, историю своего ВСНХ и Советской респуб­лики. История говорит: от коллегиальности рабочих переходили к десяткам, ломали шею, и Колчак нас дул, и хорошо делал, что дул, ибо мы кое-чему научились и научи­лись, что коллегиальность надо взять в ежовые рукавицы. У нас написано 4 системы — примите эти 4 системы, примите тезисы Τ TTC Вы станете на почву двухлетней истории Советской власти, ее опыта, а не тех рассуждений, которые примитивны,