Новый жилец

Рано утром, когда взошло солнце, волк уже отошёл от наркоза в достаточной степени, чтобы вновь отправиться в путь. Перед отъездом из клиники его осмотрел дежурный врач – полноватый мужчина лет тридцати с явно восточными чертами лица. Он убедился в том, что пациент чувствует себя хорошо и дал на прощание несколько ценных рекомендаций относительно того, когда и чем кормить животное после операции. Затем, после того, как Ольга расплатилась на рецепции за оказанные услуги – с трудом заставив взять деньги Анну, отнекивавшуюся от них со ссылкой на указания хозяина клиники – и купила порекомендованный врачом корм, ветеринар помог ей донести прооперированного до машины. После этого Ольга, наконец, отправилась в путь.

Солнце уже вовсю сияло в прозрачно-голубом небе, когда Ольга выехала из города в направлении своей долины. В этот раз она решила не срезать путь до дома и проехать более длинной, но и более качественной дорогой, чтобы лишний раз не тревожить мирно спавшего на заднем сидении волка. Хотя наркоз больше не действовал, зверь всё ещё оставался в одурманенном состоянии, которое, по словам врача, должно было у него окончательно пройти к следующему утру. Поэтому Ольга ехала очень аккуратно, никуда не спеша, несмотря на то, что ей очень хотелось поскорее оказаться дома.

Но поскорее, учитывая расстояние и скорость движения, не получилось. Лишь три часа спустя среди бескрайних лесов, полей и холмов, показались долгожданные пейзажи, свидетельствовавшие о приближении к цели. Более-менее цивилизованная дорога давно закончилась, а та, что была под колёсами автомобиля, теперь шла в гору, чтобы после небольшого, поросшего высокой травой перевала вновь пойти на спуск. Наконец, когда на часах было уже начало девятого, Ольга въехала в свою долину и помчалась к видневшемуся в самой её глубине маленькому домику, стоявшему в стороне от других, недалеко от берега яркой бирюзовой реки. Подъехав к нему со стороны гаража, Ольга остановилась и вышла из машины, чтобы открыть ворота. Сделав это, она вернулась на место водителя, выполнила манёвр, развернув машину, и задом въехала в гараж. Оказавшись внутри, она заглушила мотор и окончательно выбралась из автомобиля.

Опустив и заперев гаражные ворота, Ольга пошла к двери, ведущей в жилую часть дома. Её девушка отперла и оставила открытой, а затем вернулась к машине и открыла заднюю дверцу внедорожника. Волк, лежавший внутри, уже не спал, а внимательно наблюдал за действиями девушки, ожидая, когда она выпустит его. За время поездки он пришёл в себя настолько, чтобы ходить самостоятельно, поэтому, едва дверь автомобиля открылась, он встал на сидении и спрыгнул на пол гаража. Но, очевидно, он ещё не очень хорошо себя чувствовал, потому как при приземлении у него подкосились лапы. К счастью, Ольга была рядом и не дала ему упасть, успев подхватить больного. Когда же тот снова смог стоять без посторонней помощи, они вместе пошли в дом.

Дверь из гаража вела в прихожую, где Ольга оставила уличную обувь и надела вместо неё домашние тапки, а дальше лежал небольшой, выложенный бежевой плиткой холл, из которого можно было попасть во все остальные комнаты дома. Прямо напротив прихожей была дверь в ванную, куда первым делом и пошла Ольга.

- А ты пока посиди здесь, - сказала она волку, который тут же послушно уселся посреди прихожей.

В ванной на высоком подоконнике лежали несколько тряпок, которые Ольга туда положила сушиться ещё прошлым утром. Взяв одну из них, девушка сунула её под кран и, намочив, понесла в прихожую, где остался ждать волк. Там Ольга вытерла ему этой тряпкой лапы и заодно протёрла пол, где он уже успел пройти. После этого она позволила зверю войти в основную жилую часть дома. Ступая медленно и осторожно, волк начал осмотр нового для себя места, первым делом заглянув на кухню, расположенную ближе всего к прихожей. Там он обнюхал все стулья, кошачью кормушку с поилкой, занавески, выглянул в окно, удачно доходившее, как почти все окна в доме, до самого пола, и пошёл дальше. После кухни волк направился в ванную комнату, где его особенно заинтересовала сама чугунная ванна, установленная по правую сторону от входа. Поставив на неё передние лапы, он повернул голову к стоявшей позади Ольге и выразительно посмотрел на девушку, словно просил о чём-то.

- Что, хочешь искупаться? – с улыбкой спросила Ольга, глядя на волка. - Хорошо я тебя вымою, но только попозже, когда снимем повязку. Врач сказал, это можно будет сделать через пару недель, так что пока придётся потерпеть.

Внимательно выслушав ответ, волк снова опустил передние лапы на пол и продолжил осмотр. После ванной он зашёл в кабинет, где, подойдя к книжному шкафу, смотрел на него так долго и пристально, будто читал названия книг. Затем он обошёл письменный стол, диван, стоявший с ним рядом, обнюхал телевизор и направился в спальню Ольги. Там он нашёл Марусю, до его появления безмятежно лежавшую на краю широкой деревянной кровати. Кошка отреагировала на появление незнакомца довольно агрессивно. Когда волк появился в дверях, она вскочила на постели, вся вздыбившись и выгнула спину, как это всегда делают её сородичи, если их напугать. При этом Маруся издала громкое шипение, услышав которое, всякий понял бы, что лучше к ней не приближаться. Затем она присела и начала медленно отходить назад, издавая при этом громкое недовольное ворчание, говорившее о том, что она очень испугана.

Увидев кошку, волк тут же попятился прочь из спальни. Хотя он был намного крупнее её, ему всё же не хотелось испробовать на своей шкуре острые кошачьи когти, которые легко могли бы нанести немалый ущерб его здоровью. Ольгу же реакция Маруси удивила, она ожидала, что та не обрадуется появлению чужака, но никак не думала, что кошка испугается настолько. Ей уже доводилось видеть кошачьи истерики, но, как правило, они случались только, если происходило нечто совсем из ряда вон выходящее… В любом случае, трогать Марусю сейчас не следовало, поэтому Ольга оставила её одну, прикрыв заодно дверь в комнату, чтобы кошка могла успокоиться.

Встреча с кошкой явно встревожила волка, после посещения спальни он ещё какое-то время продолжал нервно поводить хвостом и опасливо озираться по сторонам. Чтобы отвлечь его Ольга решила показать ему свои владения под открытым воздухом и вывести волка во двор. Для этого девушка позвала его обратно в кабинет, там она подошла к окну и, отдернув закрывавший его прозрачный тюль, сдвинула в сторону высокую белую раму. Открылся выход на крытую, выложенную коричневой плиткой террасу, шедшую вдоль трёх стен дома – к четвёртой примыкал гараж – за которой лежал небольшой сад. Вернее, это был даже не сад, а просто газон, местами разбавленный самостоятельно выросшими или посаженными Ольгой цветами. Спуститься на лужайку можно было в любом месте террасы, сбегавшей к земле двумя широкими ступенями, а оказавшись внизу, достаточно было сделать всего несколько шагов, чтобы упереться в кованый полутораметровый забор. А за забором расстилалась широкая холмистая долина, на окраине пересеченная быстрым нежно-бирюзовым потоком реки, и над всем этим возвышалось бескрайнее синее небо, увенчанное ослепительным солнечным диском.

Как только Ольга открыла окно на террасу, волк с готовностью выскочил на неё и, спрыгнув на траву, побежал исследовать участок. Вёл он себя очень бодро для недавно вышедшего из наркоза зверя и с удовольствием резвился на территории, обнюхивая цветы и бегая туда-сюда вдоль стен дома. А иногда, подбежав к забору, он замирал возле него, просунув нос в проём между прутьями, и смотрел вдаль, туда, где на вершине крутого противоположного берега реки рос тёмным массивом многовековой лес. Так продолжалось минут пятнадцать, пока волк, вероятно, ещё не совсем оправившийся после операции, не вернулся к наблюдавшей за ним с террасы Ольге и не улёгся, усталый, возле её ног, положив мохнатую голову на вытянутые лапы.

Когда осмотр дома и придомовой территории был закончен, перед Ольгой встали практические вопросы содержания нового питомца. Кормом для него она запаслась – большим мешком в десять килограммов, которого, по словам врача, должно было хватить на первое время – теперь оставалось придумать, во что этот корм насыпать, а также куда налить воду волку для питья. Для решения этих проблем девушка решила употребить две глубокие пластиковые миски из целого набора, некогда приобретённого ею для совершенно других целей. Перетащив корм из гаража на кухню, Ольга, помня, что давать волку еду можно будет только ближе к вечеру, запихала мешок под мойку, поскольку он больше никуда бы не поместился. Потом, достав из другого ящика белую миску, налила в неё воды из-под крана и понесла в кабинет. Поставив воду на террасу возле спавшего волка, она пошла в свою спальню.

Приоткрыв дверь спальни, Ольга осторожно заглянула внутрь. Там на её кровати, спрятавшись между подушками, сидела всё ещё очень огорченная Маруся. При виде хозяйки она издала тихое недовольное шипение и попятилась ближе к изголовью, чтобы ещё глубже забиться в подушки.

- Марусенька, ну что ты? – ласково заговорила с кошкой Ольга, заходя в комнату. - Неужели так страшно?

В ответ кошка фыркнула и отвернулась, показывая тем самым своё нежелание видеть кого-либо.

- Хорошо, я не буду тебя трогать, - всё так же ласково продолжила девушка, - только возьму кое-что.

Она подошла к встроенному шкафу-гардеробной, удачно находившемуся возле двери в комнату, и, открыв его, вошла внутрь. В гардеробной, кроме одежды и обуви, у неё хранились ещё и постельноё бельё, полотенца, пледы и кое-какие не очень нужные, но оставленные «на всякий случай» тряпки. Одну из таких тряпок – старый, драный шерстяной плед в серо-коричневую полоску – и искала девушка, а найдя, достала из шкафа и забрала с собой. На обратном пути она ещё раз попыталась установить контакт с Марусей, но та ответила категорическим отказом, выраженным недовольным фырканьем, в связи с чем Ольге оставалось только удалиться.

Вернувшись в кабинет, девушка снова вышла на террасу и расстелила на ней плед, положив его недалеко от поилки. Волка будить она не стала, чтобы дать ему спокойно восстановить силы после операции. Беспокоиться о том, что спать на плитке ему холодно, однозначно не стоило потому, что, во-первых, на улице было жарко, а во-вторых, он наверняка привык спать на голой земле.

Закончив с делами, Ольга решила приять ванну, чтобы прийти в себя после порядком измотавшей её ночи. Сорокаминутное отмокание в подсоленной воде пошло ей на пользу, сняв напряжение с мышц и прояснив голову, а когда оно подошло к концу, девушка явно ощутила, что ничего не ела с прошлого вечера. Поэтому после омовения последовала трапеза в виде хлопьев с молоком, яблока и кофе с кусочком чёрной шоколадки. Утолив голод, Ольга снова пошла в кабинет, чтобы заняться своей основной работой – писательством. Нынче она корпела над второй книгой из недавно начатой серии о постапокалиптическом будущем, которая уже породила ажиотаж на книжном рынке, вызвав огромный интерес читателей. За этим занятием Ольга провела почти весь оставшийся день, так как на неё вдруг нашло вдохновение, и из-за компьютера она встала только тогда, когда солнце за окном уже начало клониться к закату.

К вечеру волк проснулся, и Ольга, предположив, что он уже проголодался, насыпала ему в миску корм. Взглянув на угощение, волк явно огорчился, хвост у него поник, а на его морде появилось выражение почти как у ребёнка, которому предлагали съесть сырую капусту, которую он терпеть не мог. Но, поскольку выбора не было, волк нехотя принялся за еду, съев, впрочем, всё, что ему дали. Затем он попил из второй миски и, обнюхав, приготовленный для него Ольгой плед, улёгся на подстилку. Сама девушка, покормив животное, пошла в свою спальню, чтобы проведать Марусю. Та уже не сидела на её кровати, забившись в подушки, вместо этого она спустилась на пол и забралась под кровать, так что Ольга и не сразу нашла её. Идти на контакт кошка по-прежнему отказывалась, поэтому девушка решила не трогать её до тех пор, пока Маруся сама не захочет общаться.

Пока Ольга занималась животными, солнце успело сесть окончательно, начались тёплые летние сумерки. Тогда девушка решила, что неплохо бы и поужинать, и занялась готовкой. Поскольку в холодильнике толком ничего приготовленного не было, а долго возиться ей не хотелось, она сделала себе просто яичницу и салат. После ужина Ольга почувствовала, что у неё уже совсем нет сил, и отправилась спать.

Ночью Ольгу мучили кошмары, ей снилось, что она бегает по каким-то огромным, тёмным подземельям, расположенным где-то очень глубоко под землёй. Её преследовали непонятные звуки, шорохи, шаги, гулким эхом разносившиеся по извилистым подземным коридорам. В одно и то же время ей было душно от затхлого воздуха чёрных штолен и холодно от страха перед кем-то неизвестным, шедшим за ней попятам в темноте. Она не видела его, но то и дело из мрака до её слуха долетал тихий, почти жалобный шёпот, просивший: «Помоги мне, помоги…», - отчего-то вызывавший в ней не сочувствие, а, наоборот, желание бежать прочь ещё быстрее. И она всё бежала, и бежала, пытаясь найти выход из подземелья, но никак не могла выбраться наружу. Но вдруг где-то впереди во тьме блеснула бледно-голубая вспышка, и в тот же миг Ольга оказалась на поверхности и не где-нибудь, а в своей долине. Она, было, обрадовалась, но радость её тут же испарилась, когда она заметила невдалеке от себя какую-то высокую тень. Небо над долиной было затянуто тучами, но, несмотря на мрак, приглядевшись, Ольга поняла, что видит мужчину. Он медленно шёл в её сторону, и, глядя на него, девушка вдруг снова услышала тот тихий шёпот из подземелья: «Помоги мне». В следующий миг тучи на небе расступились, и в образовавшем разрыве появилась полная луна, осветившая своими лучами незнакомца. Ольга успела разглядеть его лицо – молодое и красивое с большими голубыми глазами – но лишь секунду это было человеческое лицо. Почти сразу, как на него упал лунный свет, черты его стали вытягиваться вперёд, кожа покрылась шерстью. Тело незнакомца тоже стало меняться, искривляться, уменьшаться, покрываться шерстью. Не успела Ольга опомниться, а перед ней уже стоял не человек, а волк, огромный серый волк. Лишь глаза его остались прежними – большими, пронзительно голубыми и невыразимо, не по-звериному печальными.