Курсив мой. Женщина, 44 года. Главная жалоба: боли в суставах в течение последних трех лет, возможно, следствие климакса

Женщина, 44 года. Главная жалоба: боли в суставах в течение последних трех лет, возможно, следствие климакса. У нее внезапные, колющие боли. Также проблема с глазом; появилась примерно в то же время. Боли в правом локтевом суставе, как будто колют булавкой, отдает в голову. Чувствует, что может уронить то, что у нее в руках; также чувствует, что не может удерживать равновесие. Когда идет по улице, внезапно ощущает, что что-то движется справа. Хочет удержать вещи в руках, хочет удерживать равновесие. Этого чувства нет, если она чем-то занята. В час пик и в толпе ощущение ухудшается. В толпе мой страх, что я потеряю равновесие и упаду и ушибусь сильнее, потому что в толпе я не могу удерживать свое равновесие. В компании лучше; когда одна, чувствует, «я могу внезапно упасть». Этот страх появился после операции по удалению катаракты. Доктор заметил: «Следите, чтобы не получить травму над глазом». С тех пор это засело у меня в голове. Я чувствую, «а вдруг я ударюсь, вдруг я ушибу себе голову. Будут новые проблемы. Я должна не допустить, чтобы случилось что-то еще более худшее. Есть такой страх.

До операции, т.е. три года назад, жалоб на нарушение равновесия, глаз или суставы не было. После операции у меня появился страх, что я не смогу справиться с собой. Либо я упаду, либо ударюсь обо что-нибудь. У меня будет травма, и будет боль. Обычно я легко получаю травмы, например, дома я обжигаюсь, когда готовлю, ударяюсь о вещи, потому что плохо вижу. Я боюсь боли. Даже если травма мелкая, я не могу выносить боли. Такая боль, что я не могу поднять что-нибудь или двигаться. Я не могу долго находиться в одном положении. Если я нахожусь в одном положении долго, то часть тела затекает или немеет. Если я пишу, у меня внезапно сгибается палец, и я роняю ручку.

Я также очень чувствительна, если со мной грубо разговаривают. Я нервничаю, мое кровяное давление поднимается, но я пытаюсь контролировать свой гнев, и тогда начинает болеть голова. Мне трудно справляться со своим гневом, лучше его контролировать, но я не могу, особенно дома. Вне дома я сдержанный человек. Я вообще-то вспыльчивая, но мне приходится себя контролировать. Когда я работала преподавателем, мне приходилось контролировать свое раздражение, быть спокойной, иначе студенты стали бы нервничать, захотели бы сменить факультет, стали бы жаловаться. Я преподавала 10 лет. Только последние три года я не занимаюсь преподаванием. Когда я работала, я была ответственной за распределение по факультетам, раздавала им материалы для чтения и для самостоятельной работы. Если у них были жалобы на меня, это создало бы для меня проблемы, потому что мне приходилось отвечать перед своим начальством. Так что приходилось держать равновесие. Я прилагала слишком много усилий, если чего-либо не знала. Я получала информацию от своего брата или друзей, и затем преподносила ее студентам. Кроме того, это было время, когда я максимально контролировала свое настроение.

Когда ее спросили, что бы случилось, если бы она потеряла контроль, она сказала, что такого никогда не бывало.

Снова был задан вопрос: что происходит, когда кто-то разговаривает с вами грубо? Она сказала: «Я размышляю, долго размышляю над тем, может быть, я не права». Когда ее попросили привести пример, она сказала: «Я работала в одной и той же организации в течение 15-16 лет. 3 года назад меня вдруг перевели в другой отдел. Для меня это было шоком. Человек, который перевел меня, долго разговаривал со мной, он хвалил меня, и на следующий день перевел меня на другую должность за мою плохую работу, за отсутствие способностей. Я была очень расстроена, потому что всего за день до этого он похвалил меня, а потом внезапно перевел. Это сильно на меня подействовало. Я очень нервничала. Он мог бы сказать мне прямо, что я недостаточно хороша, но этот внезапный перевод довел меня до депрессии. Сейчас я это приняла, и пытаюсь сделать лучшее, что могу, там, куда меня перевели, но теперь начались физические недомогания. Мои проблемы начались после этого перевода. Раньше я работала по 10-12 часов в день, почти без отдыха. Я не могу сидеть без дела. Я должна что-то делать, даже если я дома. Я вяжу, или еще что-нибудь, иначе я начинаю нервничать. Но в последний год мне хочется только отдыхать, ничего не делать».

С детства, даже маленькая рана начинает гноиться. Когда я была маленькой, я всегда терпела боль.

Когда был задан вопрос, что, в самом худшем случае, может с вами случиться, ответила: «Я могу стать зависимой, беспомощной, бременем для других. Я буду чувствовать себя очень плохо, у меня будет депрессия, я не буду хотеть ничего делать, просто думать все время, почему это со мной случилось».

Когда ее спросили о самом печальном происшествии, она привела такой случай: «Отец упал с балкона второго этажа; он сумел зацепиться за перила, но я думала, а что, если бы он упал. Похожий инцидент был у моего мужа на работе: на него напали с огромными ножницами, хотели зарезать. К счастью, он вырвался, но сильно поранил себе ногу, у него была гнойная рана в коленной чашечке».

Я просыпаюсь как от толчка. Я чувствую, как будто я стою на большой высоте. С тех пор я очень боюсь высоты.