Очередной сантехнический этюд. № 11

— Шеф! Докладываю, что гущу всю за-грузили в «поганую машину». Олега-сан-техника теперь нет нужды подвязывать -дыры в трубах и так видать. Просто веревки, привязанные к дырам, лежат на остатках гущи, - раздался голос завхоза.

— На каких таких остатках? - насупился я. - Вы что, не всё... убрали?

— Шеф! Все дерьмо полностью убрать очень трудно. Скребли, ведь, его, дерьмо-то, совковыми лопатами, но все равно оно размазанным по полу осталось. Да и пол-то бетонный, шероховатый, Дерьмо в каждую неровность как родное вбирается; ведь не паркет же в подвале постелен, так сказать... дерьмоемкость этого пола очень велика.

— М-да.

— Но ты, шеф, не беспокойся - через пару дней дерьмо подсохнет, и даже видать не будет, что оно там есть, - бетонный пол даже глаже станет за счет заполнения неровностей дерьмом.

—- М-да.

— Шеф! А чо ты больно уж за чистоту бьешься?! Нет чистоты в жизни, шеф, нет! Все в этой жизни, шеф, с дерьмом перемешано с вонючим дерьмом. Потому что нюхать его надо людям, шеф, постоянно нюхать, чтобы они, люди-то, запах дерьма всегда помнили, чтобы самим дерьмом не стать. Я даже, может быть, считаю, что запах дерьмеца-то всегда должен присутствовать в низовых уровнях...

— Каких таких низовых уровнях? - вытаращил глаза я.

— Ну... в подвале, например, шеф, - пояснил завхоз.

— Это и есть... низовой уровень, что ли?

— Ну да! А с чего именно туда народ ходит опорожняться?

— Как понять - опорожняться?

— Опорожниться - значит освободиться.

— От чего?

— От дерьма, шеф, от чего же еще!

— То есть, это?.. - замялся я.

— Ты правильно меня понял, шеф! Не зря я всем сантехникам говорю, что ты у нас - умный мужик, - подтвердил завхоз.

— А почему именно в низовых уровнях приятно... опорожняться, а не в... верхних?

— Ну, в верхних-то уровнях... - засмущался завхоз.

— А что это такое - верхние уровни? - спросил я.

— Это, например, твой кабинет, шеф, - завхоз отвел глаза.

— А-а.

— Так вот, в верхних слоях, - продолжал завхоз, - опорожняться неудобно как-то, чувство стыда преследует за то, что ты дерьмо наружу выплескиваешь там, где ему, дерьму-то, не положено быть. Чем ниже уровень, шеф, тем легче там дерьмо оставить, то есть нагадить.

— М-да.

— Добавлю еще, шеф, что в низовых уровнях гадить большим удовольствием считается.

— Почему это так?

— Любой человек всегда нагадить хочет, шеф. Природа его создала таким. Каждый день он гадить должен.

Что ты имеешь в виду? - не понял я.—- Не только то, о чем ты думаешь, шеф. Каждый человек подгадить другому хочет - это закон природы, - авторитетно заявил завхоз.

— Ну уж не совсем так.

— Нет, шеф, это так! Точно говорю.

— М-да.

— Но каждый человек рисуется, благородного из себя корчит, особенно когда галстук на шею повяжет. Делает вид, что у него дерьма нет и быть не может. А дерьмо-то оно есть, оно ежедневного выхода требует.

— М-да, - промычал я задумчиво.

— Короче говоря, дерьмо из человека должно выходить ежедневно. Но весь вопрос в том, шеф, - куда оно, дерьмо-то, упадет.

— И... куда? - насторожился я.

— Если дерьмо, шеф, упадет туда, куда и положено ему, дерьму, падать... в унитаз, например, вместе с туалетной бумагой... то скука охватывает человека... - продолжал рассуждать завхоз.

— Это еще почему?

— Да потому, что каждый человек хочет не только через задний проход нагадить, но и через...

— Передний, что ли?! - ужаснулся я.

— Да нет, шеф! Передний проход работает тогда, когда человек перепьет, например. Передний проход от безысходности гадит вокруг, шеф, винегретом преимущественно. Им, этим винегретом, я считаю, закусывать нельзя вообще - сразу передний проход активизируется.

— А-а, - с облегчением вздохнул я.

— Человеку, шеф, скучно гадить туда, куда положено. Ведь оно, Дерьмо-то, свои мозги имеет.

— Что это за мозги такие? - удивился я.

— Дерьмовые. Дерьмо своим разумом влияет на человека и подталкивает его к тому, чтобы оно, дерьмо, не просто уплывало в канализационную трубу, а хоть недолго, но полежало бы на обозрении, чтобы и его, дерьмо, уважали. Покрасоваться, может, хочет оно, дерьмо-то.

— А-а.Поэтому, шеф, люди и ходят в подвал, чтобы след свой там оставить. Им, людям-то, вроде бы удобнее в туалет пойти, сесть на чистый унитаз, оторвать метра три хорошей (толстой!) туалетной бумаги, взять газетку, закурить втихаря и гадить на здоровье. Так нет же! Их, людей-то, тянет в подвал пойти, чтобы там, в полутьме оставить свой след, чтобы он, след этот, своим видом и запахом напоминал другим людям, что здесь был он - Человек! Каждый человек хочет свой след на Земле оставить! - важно резюмировал завхоз.

— Да уж.

— Я вот еще чо думаю, шеф.^Что?

— Поскольку все люди, особенно интеллигентные, хотят свой след оставить на Земле, то это наводит на определенные философские мысли, шеф.

— Какие еще мысли? - обеспокоенно спросил я.

— Ты замечал, шеф, что любое животное, особенно кошки, метят свою территорию, то ли пописав, то ли покакав. Но они, кошки, отличаются от человека.

— И чем?

— Они, кошки-то, умеют пораздельно писать и какать, - не обращая внимания на мою обеспокоенность, продолжал завхоз.

— А-а.

— А человек, шеф, если пошел на серьезное дело, ну... по-большому, то делает все одновременно.

— И к чему все это? - я начал терять нить разговора.

— А к тому, шеф, что Человек - это не кошка! Кошка, если ты заметил, шеф, всегда свое дерьмо закапывает, если, конечно, есть во что закапывать. Даже по линолеуму в туалете скребет лапами, будто бы сможет закопать... линолеумом. А присутствие свое она отмечает всего-то навсего мочой... вонючей, правда, очень. Но никогда не отмечает того, что здесь была она - Кошка, дерьмом! Наоборот, она, кошка, стесняется его, дерьма-то, закапывая его... даже на линолеуме. Культура кошачья в этом прослеживается.

Да уж. - — А человек, шеф, ну никак не хочет брать пример с кошки. Мочу-то он, шеф, сливает культурно или в унитаз, или в... раковину, а территорию предпочитает дерьмом своим метить. Но поскольку человек не может культурно одно только дерьмо выложить, чтобы пометить то место, где он был, то и выходит, что оно не само по себе лежит, а в моче плавает... вот жижа-то и получается, в которой Олег-сантехник работает, - с сочувствием вздохнул завхоз.

— Да уж.

— А вообще классно, шеф, что подвалы есть, а то бы люди начали свое присутствие на площадях отмечать. Пометить-то всем хочется.

— Да уж.

— Шеф! А как ты думаешь, почему все люди хотят пометить то место, где они были? Вон..; даже «синенький»... из своей Африки приехать не успел, а сразу в подвал пошел... чтобы пометить, что он здесь был. Лучше бы, сволочь, на стене что-нибудь написал, чем свое... выкладывать.

— Да уж.

— Подводя итог, хочу тебе сказать, шеф, что то место, где Олег работает, международное значение имеет - каждый, кто приезжает в Уфу, в наш Центр, хочет именно там отметиться... знак свой оставить.

— Да уж.

— Шеф, извини за наглость, ты, как хозяин и создатель нашего Центра, мог бы тоже свой знак оставить там... у Олега-то. Справедливо было бы... а то чужие-то горазды, а своим уже вроде и некуда.

— Да зачем мне это надо?! - в полном недоумении спросил я.

— Но ты все же подумай, шеф, - порекомендовал завхоз.

— М-да... Ну а что дальше-то делать будете? - сменил я тему Разговора.

— Шеф! Жижа отсосана, гущу выгребли, теперь осталось через квартального сварщиков вызвать и заменить дырявые участки труб на недырявые. Интеллигентная работа, короче, осталась. Только одно плохо, шеф, что... вот...

Что еще? —Все дерьмом измазано, неудобно как-то сварщиков приглашать. Олег это подметил. Он ведь, Олег-то, уже полностью дерьмом измазался и не хочет, чтобы и сварщики... тоже. Благородный он, Олег-то!

— Что делать? Что делать? - в очередной раз начал я терять терпение. - Надо взять тряпки, ведра с водой и вымыть все это дерьмо. Лейте воду на пол! Она, вода-то, растворит остатки дерьма. Эту дерьмовую воду соберите тряпками, выжмите в ведро и вынесите в овраг! Вашу...

— А где воды-то взять, шеф? Воду-то мы чуть ли не во всем квартале перекрыли, - обиженно набычился завхоз.

— Сходите в котельную... твою мать!!! Она же у нас своя, б... Там-то вода есть! - пошел я вразнос.

— Ну, шеф! Ну, молодец! Ты разбираешься не только в глазах, но и в... - уважительно развел руками завхоз.

После того, как завхоз ушел, я нервно подошел к окну и мой взгляд случайно упал на красный фонарь, который мы не так давно повесили на ветку дуба.