Соучастник.

" Да, мой нос длиннее, чем у большинства людей и из чужих дел никогда не вылезает. Сколько я не убеждал себя, что пора остановиться - подсознание не слушало. В итоге однажды наступил один момент, когда я оказался втянут во всё это по уши и обратной дороги уже не было. Тогда я и начал корить себя за излишнее любопытство..."

Юлиан Мерлин, октябрь 2010

Несмотря на приближающийся ноябрь, листья в Зелёном Альбионе ещё не опали, окрасив его в приятный оранжевый цвет. Деревья в Зелёном Альбионе были в обильном количестве и являлись местным достоянием наравне с Департаментом и Парламентом.

Однако порой золотая осень нагоняла на душу ноющую тоску, которую могло снять только общение с близкими друзьями. Одиночество загоняло в полный тупик и являлось на данный момент злейшим и опаснейшим врагом, грозящим полностью разрушить психику молодого человека.

Поэтому Академия, к величайшему удивлению, стала не врагом, а другом, потому что была единственным способом спасения от угрожающего одиночества, которое начало преследовать Юлиана Мерлина в доме миссис Ривальды Скуэйн.

Она стала очень закрыта внутри себя после смерти Люция Карнигана. Хоть Юлиан активно подозревал её саму в этом злодеянии, скорбь она выражала очень правдоподобно. Кто кого обманывает - выяснять не приходилось.

- Ты снова не заметил меня! - угрожающим тоном воскликнула Хелен, словно из ниоткуда появившаяся в буфете и нарушив тем самым идиллию, которая сопровождала Пенелопу и Юлиана.

- Ты мне? - спросил Юлиан. - В смысле, привет. Присаживайся.

- Я стояла на крыльце, когда ты подъехал к Академии. Можешь себе представить, Пенелопа - он прошёл мимо меня, не обратив никакого внимания!

- Прости, - улыбнулся Юлиан, едва сдерживая смех. - В следующий раз обязательно буду внимательнее.

- Да-да, сколько раз я уже это слушала.

- Хелен, ну почему ты всегда мучаешь его? - пожаловалась Пенелопа. - Он же едва тебя знает!

- Надо же. Вы называете это " едва"? Мы все - братья по оружию. Или вы забыли тот случай с волками?

- Йохан тоже наш брат по оружию? - спросила Пенелопа.

- Да. Брат по оружию, но неудачник. Кстати, о волках... Он не погиб.

- Кто не погиб? - пристально прислушался Юлиан.

- Ну тот вервольф. Которого Йохан пырнул слоновой костью. Он сейчас находится в больнице и по-моему, у него всё хорошо.

- По-твоему или со слов твоей матери? - спросила Пенелопа.

- И то, и то. По крайней мере, он не в реанимации, а значит, идёт на поправку...

- Йохана ты уже обрадовала? А то он на измене весь сидит после того случая.

- Обрадовала, - ответила Хелен. - Сняла грех с его души. Только он всё равно напоминает унылую старую губку. Вы тоже замечали?

- Постой, - вмешался Юлиан. - Он там находится в обличии волка?

- Нет! Ты что, ничего не знаешь? Вервольфы могут на какое-то время обращаться в человека... Кстати, надо посмотреть на него. Вдруг симпатичный..

- Ты свихнулась, Холли? - остерегла её Пенелопа. - А что, если он тебя узнает?

Хелен недовольно фыркнула носом.

- Я же незаметно. Попрошу маму, даст мне халат...

- Не вздумай! - стояла на своём Пенелопа. - Если он нас узнает, то крышка...

- Постой, - сказал Юлиан. - Я бы очень хотел пообщаться с этим вервольфом. Пенелопа, ты понимаешь, о чём я, и что хочу узнать.

- Всё! - в голосе Пенелопы были замечены нотки нервозности. - Делаете, что хотите. Самоубийцы. Но меня во всё это не вмешивайте.

Юлиан уткнулся в тарелку. Ссориться с Пенелопой из-за какого-то юного вервольфа ему очень не хотелось. Оставлять своё любопытство неудовлетворённым тоже.

Но выбор он сделал:

- Хорошо. Ты права, Пенелопа. Бредовая идея. В конце концов - что я от него узнаю? Он же юный. Совсем не Йозеф.

- Йозеф? - спросила Хелен. - Кто это?

- Это старый друг Юлиана. Тебе о нём знать не положено.

- Ну, как всегда. Ничем не удивлена. Снова Хелен в стороне - ничего ей знать не надо. Злые вы!

Пенелопа состроила какую-то кислую рожицу в адрес Хелен, и ты немного успокоилась. Учитывая болтливость это неугомонной девчонки, секреты в её голове надолго не задержатся и выйдут в свет.

После скучного занятия физической культуры ни капли не уставший и не вспотевший Юлиан переодевался в общей мужской раздевалке, наблюдая за общением своих сокурсников. Знал из них он только Йохана, но тот был не особо разговорчивым парнем, поэтому друга в его лице Юлиан ещё не обрёл.

Когда Йохан пытался открыть свой шкафчик, его там ожидала небольшая неприятность - оттуда вылетел непонятный серый пузырь, реактивно устремившийся прямо в сторону его несчастного лица.

Когда пузырь разорвался, из него прямо на лицо Йохана вылилась фиолетовая слизь, буквально полностью покрывшая его лицо и заставившая недовольно сморкаться и плеваться.

Зрелище было одновременно и смешным, и грустным.

- Ну вы и уроды! - неистово воскликнул Йохан в сторону нескольких яростно смеющихся сокурсников. - Аарон, это уже перебор!

- Неужто Йохан разозлился? - спросил задира, пародирующий голос маленького мальчика.

- Однажды ты поплатишься за это! - утерев прямо костюмом лицо, кинулся на обидчика Йохан.

Если Юлиан правильно понял, кто такой Аарон, то был это совсем невысокий мальчишка крепкого телосложения и одетый едва ли не в самый бедный костюм. Но, справедливости ради, костюм был подобран весьма по вкусу.

- Что!? - выскочил из толпы Аарон. - Хочешь поговорить со мной? Что ты хочешь мне сказать?

Йохан пару секунд пристально всматривался в глаза Аарона, после чего не вполне себе уверенно ответил:

- Ничего.

И пнув ногой свой шкаф, он хлопнул дверью и убежал из раздевалки. Йохан был многим выше Аарона, но вряд ли крепче. А за спиной задиры еще располагалась пара ребят, которым явно было очень весело наблюдать и за шуткой, и за микроконфликтом.

- Впрочем, так я и думал, - сказал Аарон своим друзьям и принялся дальше переодеваться.

Почему-то в этот момент Юлиану очень хотелось догнать Йохана и поговорить с ним на эту тему, но в определённый момент ему не хватило решимости. Или желание отпустило, а оставшееся место заняло равнодушие. Или что-то ещё.

Пошёл Юлиан в итоге не к Йохану, а к Пенелопе.

- Этот парень, - спросил он у неё по дороге. - Который задирал Йохана в раздевалке. Кто он?

- Ты думаешь, что я была в это время в мужской раздевалке? - изобразила иронию Пенелопа.

- Нет конечно. Но я за эту неделю здесь заметил, что это не в первый раз. По-моему, его называют Аарон.

- Так и думала, - сказала Пенелопа. - Аарон Браво. Задира, провокатор, лицемер. По-моему всё, что про него думаю, я перечислила.

- А тебя он не трогает?

- Нет. Да, я его ненавижу, но меня он не обижает. Пусть и не пытается. Своё жалкое обличие под прикрытием лживой крутости ему не спрятать.

- Жалкое? - удивился Юлиан.

- А какое ещё? Такие люди, как он, пытаются скрыть какую-то свою неполноценность контратаками на других.

- Громкие слова, Пенелопа. Я и сам-то счастливым человеком себя не назвал бы. Но разве я искал утешения в подобном?

- Ты ищешь в другом. Суёшь свой нос, куда не надо. Не думаешь о завтрашнем дне. Тебе наплевать на то, что будет дальше. Главное - это утолить твоё любопытство.

- Что ты имеешь в виду?

- Хотя бы тех вервольфов. Ты не думал, что это может быть опасно. Теперь, я уверена, ты меня не послушаешь и залезешь в окно в тому вервольфу, который в больнице. Он узнает тебя, выдаст полиции, и тебя арестуют за покушение на убийство.

- Будешь скучать по мне? - не без доли иронии спросил Юлиан. - Когда я буду сидеть в тюрьме лет сто?

- Тебе опять только шутки. Почему не ведёшь себя серьёзно?

На что же она намекает?

- Я могу быть серьёзным, - попытался оправдаться Юлиан. - Хочешь, например, позову тебя на свидание?

Он выпалил это, не задумываясь, и теперь остерегался последствий. Так хотелось поймать всемогущими руками неумолимо вылетающие в сторону Пенелопы слова и забрать их обратно, больше никогда не выкидывая больше, но Юлиан не владел такой магией. Если, конечно, такая магия существовала вообще.

- Весело, - пробормотала Пенелопа, лишь немного удивившись.- По-моему, всё это очень быстро.

- Пусть быстро. Я рискну, - теперь отпираться назад не было никакого смысла. - А что, устрою самое лучшее свидание, какое было в моей жизни. Как тебе такая идея?

- А ты думаешь, что у меня раньше были свидания?

- Не знаю, - чуть приостановился Юлиан. - Я как-то не спрашивал у тебя и пока не хочу. Ты не скажешь мне?

- Не скажу. Но заявление сделать лучшее свидание в моей жизни - это заманчиво.

- Вообще лучшее свидание на свете, - не унимался Юлиан.

- На свете, говоришь... А ведь интересно. А что, попытайся.

- Попытаться? Это что значит? Да или нет? Или какие ещё ответы бывают?

- Где твоя уверенность, Юлиан? Не боишься вервольфов и Ривальды Скуэйн, но начал заикаться во время разговора со мной. Это, конечно, " да".

Юлиан выдохнул. на душе было такое ощущение, что он только что выбрался из кишащего змеями смертельного лабиринта или прошёлся по канату толщиной с лезвие, протянутым над пропастью. Хотя и то, и то, казалось ему гораздо проще того, что произошло сейчас.

- Тогда когда? - спросил он у Пенелопы.

- Что когда? - удивилась девушка.

- Ну когда свидание?

- Опять ты за своё. Ты собираешься пригласить меня. Поэтому и время, и место, и всё остальное стоит за тобой.

- Хорошо, - Юлиан ещё никогда не чувствовал себя таким идиотом. - Прямо завтра всё расскажу. Мне нужно только подумать... Всё, Пенелопа, давай уже поговорим о другом.

Голова кругом. Ривальда Скуэйн была права - Юлиан Мерлин невообразимый идиот.

Всю ночь он не спал, ворочаясь в кровати и размышляя о том, как ему обеспечить идеальное свидание для Пенелопа. Он отлично понимал, что явно переборщил с лучшим свиданием, но подводить очень и очень не хотел. Юлиан хотел казаться в её глазах решительным и серьёзным мужчиной, отвечающим за свои слова и поступки, а не напыщенным, верящим во всё, мальцом. Для такой, как Пенелопа, этого мало, и Юлиан всё понимал.

Ресторан, столик для двоих, романтичная музыка... Таким обстоял первый вариант, и был он одновременно и самым банальным, и самым дорогим. Тем более что сейчас он в кармане вряд ли бы наскрёб денег даже на поход в кафе.

Как вообще уверенные в себе парни проводят свидание? В голову не приходило совершенно никаких идей. Всё общение Юлиана с девушками ограничивалось подобными прогулками и в итоге останавливалось на этой ноте, не имея никакого логичного продолжения. Этого Юлиан боялся и в случае с Пенелопой, причём в гораздо большей мере, чем когда-либо.

Не считая пары случаев, Юлиан выходил из войны с расположением девушек проигравшим. Но и эта пара случаев явна не дала ему в полной мере того, что он хотел.

Толком не выспавшись, он пошёл утром в академию явно в не самом лучшем расположении духа. Мыслей толковых в голову ему не пришло, поэтому и на глаза Пенелопе было показываться стыдно.

Но пришлось. Пенелопа ему о свидании не напоминала и Юлиан испугался было того, что она предпочла забыть не только его, но и весь вчерашний разговор. В какой-то момент Юлиан начал надеяться, что она и впрямь забыла обо всём этом и он сможет наконец сбросить с себя этот назойливый груз ответственности.

Во время большой перемене во внутреннем дворе Юлиан оказался один, потому что Пенелопа ушла со своими подругами по каким-то важным делам. Юлиан никоим образом не обиделся на неё, потому что эгоистом и собственником никогда себя не считал и уважал её решение проводить время и с подругами.

Но лучше бы он провёл время с ней, чем с Аароном Браво.

Он подсел к нему на лавочку совсем неожиданно, что немало удивило Юлиана. Чего это парень хочет?

- Ты же новенький? - спросил он, подозрительно посмотрев на него.

- Да, - в голову Юлиану пришёл только этот лаконичный ответ.

- Уже вторую неделю здесь, - пробормотал Аарон. - А всё один. Ни с кем не знакомишься. Знаешь ли, такое у нас не в чести. Тут ты либо со всеми, либо изгой.

- То есть я изгой?

- Пока ещё нет. Тут выбор у каждого свой - друг или изгой. Если друг - то никогда не будешь один. Ты же Юлиан Мерлин? Меня зовут Аарон Браво.

Он протянул руку и Юлиан её пожал. Крепкое рукопожатие, надо сказать. Невысокий рост не преграда для силы.

Но кем этот Браво себя возомнил? Главным здесь?

- То есть, ты как бы предложил дружбу сейчас? - спросил Юлиан.

- Расторопный ты. Я предложил знакомство, и ты согласился. Знаешь, я то же самое предложил и Йохану Эриксену. Он тоже руку мне пожал, но другом и близко не стал.

- За что ты, кстати, так его не любишь? - поинтересовался Юлиан.

- А за что его любить? Я видел, как ты смотрел вчера на нашу разборку в раздевалке. Хотел защитить. Я легко читаю по глазам и могу тебя только за это похвалить. Только Эриксен здесь - это не тот человек, которого стоит уважать.

- А кого же стоит? - спросил Юлиан, всматриваясь на Браво и явно намекая на него самого.

- Тебе выбирать. Но в Эриксене я не вижу ничего настоящего. Знаешь, фальшивый он какой-то. Ненастоящий. Я заметил это с первого взгляда. Смотрит на всех так, как будто он самый лучший среди нас. А знаешь, почему?

- Почему же?

- А он и впрямь потомок некогда известного и богатого рода Эриксенов. Да, я узнал про него многое. Эриксены растеряли и богатство, и власть, и уважение, оставив только одно. Это своё высокомерие, утончённость, желание что-то доказать... Йохан именно из таких.

- Я не замечал такого. Но если он живёт своей жизнью - зачем ему мешать?

- Наша группа - это братство. Я же говорил - либо друг, либо изгой. Эриксен встаёт на путь изгоя, и это его право.

- А ты толкаешь его туда всё дальше и дальше.

- Нет. Я каждый раз даю ему право выбирать, и он всегда делает неправильный выбор. Одевается, как раскрашенная курица, хочет похвастаться своим якобы богатством. А внутри-то что скрывается что? А ничего. Я - человек из простого народа. Он - нет. Нам не по пути.

- А я внук Джампаоло Раньери.

- Что-то не скажешь по тебе. Ты не Эриксен, Юлиан. Ты умеешь правильно жить. И я это вижу. Я мало слышал про твоего деда, но про отца Йохана наслышан достаточно. Сейчас он простой нотариус и мало получает, но раньше, лет так пятнадцать назад, ещё чего-то стоил. Знаешь, что он сделал, когда война с повстанцами Молтембера достигла нашего города? Он сбежал. Как крыса. Отказался защищать свой город. И Йохан такой же. Трус. И он, и его отец трусы.

- А ты на той войне воевал? - спросил Юлиан.

- Я знаю, к чему ты клонишь. Я сам ничего не стою и ничего не доказал, зато говорю тут громкие слова. Молодец.

Не хотелось бы, чтобы ровесник учил Юлиана жизни по подобию Грао Дюкса. Напыщенный малец этот Аарон, хоть и по большей части во всём прав.

Почему всех тянет учить Юлиана жизни?

- Я просто подошёл познакомиться, - сказал Аарон. - Интересно было, кто ты такой. И я узнал.

- И что ты скажешь мне?

- Ты мне нравишься, Мерлин. В нормальном смысле. Так ты друг или изгой? Со всеми или один?

- Я никогда не был один.

Аарон уже собирался уходить обратно к своим друзьям, но, услышав это, развернулся и обратно сел.

- Ах, вот оно что. Пенелопа Лютнер - смазливая девчонка, с которой ты каким-то образом был знаком до поступлению сюда...

- Тоже напыщенная, высокомерная и пустая? - спросил Юлиан.

- Не скажу такого. Я вижу, как она тебе нравится, и переубеждать не буду. Знаешь ли, мне тоже. Я когда-то даже был к ней неравнодушен. Но мой типаж как-то ей не по душе.

- Да, я заметил.

- Она что-то говорила про меня?

- Нет. Ничего. Совсем ничего.

- Мы с ней из одной школы. Вообще то. Давно и хорошо знакомы, - углубился в воспоминания Аарон. - У меня с девушками проблем как таковых нет, но с этой было всё иначе. Красивая, вроде добрая, но требовательная и заводится по каждому поводу. Люблю таких, но с Пенелопой вышло не по пути. Я её Пенни называл, а ей никогда не нравилось.

- Да, тоже знаю такое.

- Так у тебя с ней что-то есть?

Юлиан встал перед выбором - сказать правду или приукрасить таким образом, чтобы Аарон о ней больше не думал.

- Мы близки, - сказал Юлиан. - И, я думаю, что всё хорошо.

- Целовал? На свидания ходите?

- К чему такой повышенный интерес?

Юлиан уже сейчас не доверял Аарону Браво.

- Вдруг, помочь тебе хочу? Я тоже на свидания не раз её звал. Совсем недавно тоже. Сказала, что подумает, но, видно, что приняла опять неверный выбор. Она же тоже из известной семьи. А я? А я кто? Красавчик, но простолюдин. Не пара ей.

Он ещё и скромный, похоже.

- Есть у меня одно место в памяти, - продолжил воспоминание Аарон. - Водопад на восточной окраине города. Живописное место, идеальное место для первого поцелуя. Всегда мечтал туда сводить свою самую-самую единственную туда и начать с ней там обоюдную вечность.

- И как? Сводил?

- Не нашёл. Ту самую. Но Пенелопу я звал именно туда. Уверен, ей бы понравилось. Стоило бы только увидеть это место, и она бы стала моей. Стоило только уговорить её пойти туда. Но не уговорил. И я не всесилен.

- Так всё просто?

- Не так. Но моя природная обаятельность дополнила бы водопад. А что, мне не жалко. Пригласи Пенелопу туда. Я буду рад за вас, если получится.

- А вдруг там засада?

- Все вы на измене, - отфыркнулся Браво. - Это по доброте душевной. Подлости в нашем братстве не место.

Он подробно объяснил Юлиану, где находится этот заветный волшебный водопад. Юлиан и понятия не имел, что близ Зелёного Альбиона может течь водопад.

- Так что, удачи, Мерлин, - пожелал Аарон. - Будет твоей, главное - руки протянуть. Только Лютнер не та девушка, которой стоит разбрасываться. До встречи, в общем. Засиделся.

Встреча с Аароном Браво оставила очень двоякое впечатление. С одной стороны, в свои семнадцать или чуть больше он уже производил впечатление того, каким должен быть настоящий мужчина. С другой стороны - слова о прошедшей (или нет) симпатии к Пенелопе давали дополнительную пищу для размышлений. Этого ещё не хватало.

После занятий, когда Юлиан и Пенелопы заглянули в кафе, он не вытерпел и спросил у неё:

- Пенелопа. У меня к тебе очень важный вопрос. И я хочу, чтобы ты мне ответила честно.

- Ты меня пугаешь, Юлиан, - отмахнулась девушка.

Юлиан оглянулся по сторонам и оценил ситуацию, в которой они сейчас находились. Они двое, столик в кафе на двоих. Почему это не свидание? Даже корректнее было бы спросить - чем всё это называется, если не свиданием?

Вопрос важный, но сейчас в голове висел ещё более важный.

- Так ты ответишь честно? - ещё раз спросил Юлиан.

- Хорошо, отвечу.

- Всё, - он прокашлялся, прежде чем набраться духу. - Когда в последний раз Аарон Браво звал тебя на свидание?

У Пенелопы полезли глаза на лоб и резко поменялось выражение лица.

- Почему ты спрашиваешь об этом? - поинтересовалась она.

- Потому что он мне рассказал, что ты ему нравишься. Вернее говоря, нравилась. Когда-то.

- Да, он прав, - резко ответила Пенелопа. - Когда-то, давно, но не сейчас.

- Но почему ты просто не можешь мне сказать, когда это было. Когда он звал тебя на свидание и ты ему отказала?

- Я не хочу про это вспоминать! - сказала Пенелопа. - Ты нарочно меня всем этим достаёшь. Браво, Браво. Вчера, сегодня.

- Почему ты злишься? - не мог понять, Юлиан. - Я понимаю, тебе неприятно. Хорошо, я больше ни разу не вспомню про Аарона. Прости меня.

- Да не твоя это вина. А его.

- В чём?

Юлиан снова ступил на лезвие ножа в страхе оступиться и всё потерять.

- Надеюсь, он тебе рассказал и то, что мы знакомы много лет? - спросила она. - Наверное, и приукрасил ещё? Что он там про меня рассказал?

- Да ничего плохого не говорил. Он, собственно говоря, и вспомнил-то тебя всего раз. и так, мимолётом.

- А ты общайся с ним почаще. И много нового узнаешь. Не только про меня. Но в основном, про меня.

- Так может быть, ты сама скажешь чего-нибудь?

- Мои истории не сравнятся с историями Браво. Он же настоящий мастер.

Юлиан очень пожалел, что завёл этот разговор. В этот момент официант принёс кофе и на минуту Пенелопе и Юлиану пришлось промолчать.

- На прошлой неделе, - сказала Пенелопа, когда официант ушёл

- Что на прошлой неделе?

- Он звал меня в гости. Аарон Браво звал меня к себе.

- На прошлой неделе? - удивился Юлиан. - И ты ничего не говорила?

- А какая разница? Наш с ним разговор был недолгим. Он позвал, я отказала. Всё. Ни больше, ни меньше.

Юлиан не обратил внимания даже на то, что кофе был очень горячим и, отхлебнув солидный глоток, больно обжёг себе язык.

- Получается, что тем самым Браво и меня оскорбил, - задумался Юлиан, едва язык и губ остыли.

- Что ты имеешь в виду?

- Да ничего...

- Только я умоляю, не ссорься из-за всего этого с Браво. Я ненавижу этого человека. В своё время он был очень близок к тому, чтобы испортить мою жизнь. И я этого ему никогда не прощу. Как бы он не пытался загладить свою вину.

- Расскажешь об этом? - спросил Юлиан.

- Как-нибудь, пожалуй, да. Но не сейчас. Не хочу вспоминать ничего, связанного с ним.

Юлиану показалось, что этот разговор пора заканчивать. Иначе всё это может спровоцировать необратимые последствия, которые загонят Юлиана в такой угол, что пути оттуда не будет.

- Так и не будем больше вспоминать, - кивнул Юлиан.

- Спасибо за понимание.

- Знаешь, что ещё хотел спросить. После того, что я сегодня сказал... У меня ещё есть шанс пригласить тебя на свидание?

И он застыл в томительном ожидании, однако лёгкая улыбка Пенелопы начала её выдавать:

- Они и не исчезали никуда.

- Тогда приглашаю. Официально. Прямо завтра. Как и договорились, вся организация с меня.

Впервые за долгое время Юлиан начал чувствовать себя подлинным хозяином положения. даже место в кресле выбрал подходящее.

- Во сколько?

- А в полночь. Ровно в полночь.

- Ты что? Прямо в полночь? Меня же родители в такое время из дома не выпустят.

- Меня Ривальда Скуэйн тоже. Но я-то найду способ. И тебе подскажу. Парящий порох, - при последнем словосочетании Юлиан прикрыл рот рукой так, будто тайно передавал секрет государственной важности.

- Плохая идея...

- Да брось, Пенелопа. Это же весело. Долой скучную жизнь, долой правила. Я сделаю так, что никто ничего не заметит.

- Убьёшь моих родителей?

- А это нужно?

- Пока ещё пригодятся, - улыбнулась Пенелопа. - У меня есть та болевая точка, на которую нужно надавить и я буду готова на всё. И ты её у меня нашёл.

- Даже на...

Юлиан начал крутить пальцем, пытаясь сформулировать нужную мысль, но Пенелопа была точнее:

- Нет. Я имела в виду покататься на драконе там, забраться на гору. Или пойти войной на самого Молтембера.

Слово " Молтембер" она прошептала, будто бы оно тоже являлось государственной тайной.

- Тогда не подводи меня. Буду ждать тебя в полночь на начале твоей улицы. У старого гаража. Поняла, где это?

- Примерно. А почему именно там?

- Всё узнаешь потом.