Глава 30. Зеленоглазый монстр?

Мораг Макдугал.
Лиза Турпин.
Лаванда Браун.
Гарри Поттер.
Невилл Лонгботтом.
Эмма Добс.
Эрни Макмиллан.
Энтони Голдстин.
Драко просмотрел список студентов, остающихся в школе на рождественские каникулы и хмуро уставился на ни в чём не повинный пергамент. Только нежеланные дети, неудачники и сироты оставались здесь на каникулы. Драко всегда гордился тем, что, в отличие от своих менее удачливых однокурсников, его всегда ждали дома, пусть и Люциус с Нарциссой не были самыми любящими родителями.
А теперь он стал одним из этих никому не нужных неудачников.
Сглотнув, Драко прикусил губу и достал своё перо. Несмотря на то, что он стыдился того, что остаётся здесь на каникулы, он не допустит, чтобы кто-то об этом узнал. Пусть его и выбросили на улицу, но он — Малфой, и у него всё ещё есть гордость.
Мысленно повторяя эти слова как заклинание, он небрежно написал своё имя на пергаменте.
Драко Малфой.
Отложив перо, он передал пергамент дальше по слизеринскому столу и, поняв, что никто больше не добавил туда своё название, уставился на свою тарелку. Панси бросила на него сочувствующий взгляд, но поспешила нацепить на лицо бодрую улыбку.
Как будто он не заметил.
— Не волнуйся, я купила тебе замечательный подарок на Рождество. Тебе он понравится, точно говорю.
Драко стало немного легче, и он чуть улыбнулся ей.
— Спасибо, Панси. Думаешь, Снейпу понравится его подарок? — Он помог Панси связаться по почте с мистером Джиггером, и она сумела договориться с ним, что Снейп следующие пять лет сможет покупать все товары в аптеке Джиггера и Слага с 15%–ой скидкой. Наверное, это стоило ей немалых денег, но подарки Панси всегда были экстравагантными и дорогими, поэтому профессор вряд ли задумается о причине такого шикарного подарка, но, конечно, оценит. Это был только маленький шаг Панси на пути к охомутанию ничего не подозревающего Мастера Зелий.
— Надеюсь, — сказала слизеринка, нервно покусывая губу. — Ты не считаешь, что такой подарок — это слишком?
— От тебя? Нет, в самый раз, — заверил ее Драко, разглядывая свой бокал с тыквенным соком.
Они немного помолчали.
Наконец, Панси, откашлявшись, неуверенно заговорила:
— Мне как-то неприятно оставлять тебя здесь в полном одиночестве. В этом году не остаётся никто из слизеринцев. Все уезжают на Рождество.
Драко скривил губы. Зачем она это говорит? Словно оправдывается? Он всё и так понимает. Это же Рождество. Самый семейный праздник в году. Все, даже чистокровные, встречают его в кругу семьи. Разумеется, здесь никто не останется.
И не надо его жалеть.
Драко сверкнул улыбкой и драматичным голосом начал:
— Да. Я зачахну в подземельях от одиночества, и когда вы возвратитесь с каникул, то найдёте мое безжизненное, но всё равно привлекательное тело, в позе крайнего отчаяния лежащее перед камином гостиной, — он прижал ладонь ко лбу и, откинувшись на плечо Крэбба, притворился бездыханным. Крэбб затрясся от смеха. — И затем вы скажете: «Бедный великолепный Драко! Мы никогда не должны были оставлять его одного! О горе нам!», — Драко выпрямился и стал поправлять свои волосы, пока слизеринцы смеялись.
— Ну конечно, Малфой, — фыркнул Бэддок, который сидел через два места от него.
Драко высокомерно вскинул подбородок.
— Прекрасно, только не говорите, что я вас не предупреждал.
— Предупреждал о чём? — раздался теплый голос около него. Драко повернулся и увидел в нескольких шагах от него улыбающегося Стивена Корнфута.
— Ни о чём, — Он ухмыльнулся. — Что ты делаешь на территории слизеринцев?
— Да так, решил подойти поздороваться.
Драко бросил быстрый взгляд на рэйвенкловский стол и увидел, что Лиза Турпин строит глазки какому–то хаффлпаффцу.
Ну, это всё объясняет.
— Неужели? — протянул он, немного более опасным тоном. Время завтрака почти закончилось, и некоторые студенты уже начали покидать Большой Зал.
— Ну да. Давно не разговаривали, — Стивен, мягко улыбаясь, отвёл прядь своих каштановых волос с лица. Его глаза были тёплого орехового цвета, а кожа — довольно загорелой для рэйвенкловца, учитывая, сколько времени они проводят за учебниками.
Драко встал, чтобы у Корнфута не было преимущества в росте.
— Тогда приятно снова видеть тебя. Как твоя девушка? — спросил он, изогнув бровь.
Корнфут замялся.
— Э-э, на самом деле бывшая девушка. Но у неё всё хорошо.
— Хм. Ясно.
Стивен слегка покраснел и быстро оглядел зал. Драко проследил за его взглядом, но, насколько он мог судить, никто на них не уставился. Хотя…
Он с удивлением понял, что Поттер, чуть нахмурившись, внимательно за ними наблюдает. Его взгляд был почти … осуждающим? Ну, это уже проблема Мальчика-Который-Выжил-Чтобы-Стать-Ханжой.
— Может быть, есть какая-нибудь особенная причина твоего прихода? — кокетливо ухмыляясь, пробормотал Драко, и слегка прикоснулся к локтю Стивена. Он посмотрел на Корнфута снизу верх из-под бледных ресниц и с удовлетворением подметил, что глаза парня потемнели от похоти. Через плечо Стивена он видел, что Поттер нахмурился ещё больше.
Корнфут усмехнулся и, наклонившись к нему, низким голосом пробормотал ему в ухо:
— Я всего лишь хотел узнать…как насчёт пары поцелуев?
Драко чуть отстранился, чтобы посмотреть на лицо рэйвенкловца, и успел заметить, как тот стрельнул взглядом в кого-то. Он тоже посмотрел в ту сторону и не удивился, увидев, что Лиза Турпин, игнорируя своего хаффлпаффца, бросает на них яростные взгляды.
Драко фыркнул.
— Пожалуй, откажусь. Не люблю, когда меня используют для мести.
— Э-э, — Стивен покраснел, явно смутившись. — Извини, Драко. Я не хотел втягивать тебя в это.
Драко зло усмехнулся, но сказал нейтральным тоном:
— Но втянул. Иди, беги к своему столу. Думаю, она простит тебя, если ты будешь вести себя хорошо, а если нет… Ну, уверен, «пара поцелуев» сделают своё дело.
Стивен робко улыбнулся ему и отошёл.
Драко проводил его взглядом и, закатив глаза, повернулся к Панси, которая, явно развлекаясь, смотрела на эту маленькую сценку. Она пробормотала:
— Ну что за дурак, а? Как же это пошло — пытаться заставить свою девушку ревновать! Но при всём при этом он всё равно не смог сопротивляться твоему знаменитому обаянию, да, Драко?
— Заткнись, — сказал он, помимо воли усмехнувшись. — Я не виноват, что такой неотразимый.
Панси начала смеяться, и Драко раздражённо пнул её в голень.
— Извини! — Она задыхалась от смеха. — Просто, знаешь, ты говоришь как Локхарт! — и, подражая голосу Локхарта, продолжила. — Я остроумный, симпатичный и гей!
Драко опасно прищурился, хотя и знал, что она шутит. Почти шутит.
— Ты заплатишь за это! Когда будешь ожидать меньше всего! Запомни мои слова!
— Ну, конечно, — Панси усмехнулась. — Как будто ты… О! Интересно.
— Что такое? — Драко оглядел Большой Зал, пытаясь понять, что именно Панси нашла таким занимательным. Обычно ничто кроме какого–то скандала или ее обожаемого Снейпа не могло заставить ее так резко замолчать.
— Выглядит так, словно мистер Поттер слегка ревнует к твоему поклоннику. Он сейчас пытается заавадить взглядом Корнфута. Похоже, ты почти охомутал ещё одного. И самого Мальчика-Который-Выжил!
Драко посмотрел на гриффиндорский стол. Взгляд Поттера действительно не предвещал ничего хорошего рэйвенкловцу, и по логике вещей, от Стивена к этому времени не должно было ничего остаться. Зеленые глаза были сужены и горели гневом.
Драко облизал пересохшие губы. Почему он никогда не замечал, каким горячим выглядел Поттер, когда сердится? Хотя… Вполне возможно, что и замечал. Вдруг в течение пяти лет он доставал Поттера только из-за нездорового увлечения им? Стремился привести его в ярость ещё и потому, что это его возбуждало?
«Может быть», — признался Драко. Это вполне в его духе.
— Любопытно. Очень любопытно, — почти промурлыкал он, радуясь такому повороту дел.
— Думаю, у тебя, наконец, появился шанс окрутить Поттера. А я уж было думала, что всё совершенно безнадёжно для тебя, и ты так и будешь очарованно глядеть на него…Ай! Идиот, больно же! — воскликнула Панси, потирая руку.
Драко лишь невинно улыбнулся.
И рассмеялся.