Честный диагноз: внутренняя неуправляемость российской экономики

Обозначенный в заголовке диагноз означает, что органы государственного управления Российской Федерации, на которые возложены функции управления экономикой в соответствии с российским законодательством, не в состоянии эффективно выполнять эти функции. Именно по этой причине все те цели и задачи, о которых мы выше говорили, оказываются невыполненными и превращаются в лозунги. Указанный диагноз базируется на ряде фундаментальных свойств сформированного в РФ экономического механизма.

Под экономическим механизмом мы понимаем определённые «правила игры» для всех основных субъектов экономических отношений в пределах юрисдикции Российской Федерации (органов государственного управления, компаний и предприятий разных форм собственности, физических лиц). Эти «правила игры» фиксируются в различных законодательных актах и иных нормативных документах Российской Федерации и распространяются на сферы производства, обмена, распределения и потребления общественного продукта.

Обозначим те ключевые особенности этого механизма, которые значимы для обоснования нашего диагноза.

Первая особенность. Сильная зависимость российской экономики от экспорта. При этом в системе международного разделения труда Россия была (и остаётся) ярко выраженным донором: экспорт существенно (в отдельные годы — в два раза) превышал импорт, а положительное сальдо баланса внешней торговли достигало 10 % ВВП. В данном случае критически важной особенностью является даже не то, что Россия имеет громадную экспортную квоту, а то, что речь идёт об экспорте сырья и энергоносителей. Рынки этих товаров крайне неустойчивы [40]. При одних и тех же физических объёмах экспорта объёмы валютной выручки страны могут различаться в разы. Доходы бюджетной системы страны в значительной степени зависят от экспортной выручки Газпрома и нефтяных компаний. Очевидно, что при такой структуре внешнеторговой деятельности бюджетное планирование в Российской Федерации становится «гаданием на кофейной гуще». Жизнь постоянно ломает те прогнозы цен на энергоносители и иные ценовые посылки, которые закладываются в утверждённые бюджеты. Невозможность бюджетного планирования серьёзно подрывает управляемость российской экономики. Впрочем, указанная особенность экономического механизма очевидна, на неё не могут не обращать внимания любые добросовестные исследователи. Её признают и наши руководители (президент страны и премьер-министр).

Вторая особенность. Она является продолжением первой особенности. Её можно сформулировать следующим образом: отсутствие тесных связей между отечественными товаропроизводителями и потребителями. То есть речь идёт об отсутствии нормального внутреннего рынка товаров и услуг. Наиболее естественный и эффективный способ стимулирования экономического развития страны государством-поддержка и расширение платёжеспособного спроса населения (с помощью различного рода социальных программ, снижения налогов на физических лиц, повышения заработной платы бюджетникам и т. п.). При наличии внутреннего рынка деньги потребителей в конечном счёте оказывались бы у товаропроизводителей и использовались для пополнения оборотного капитала и инвестиций в основной капитал. Однако наши денежные власти в лице Министерства финансов занимают по данному вопросу диаметрально противоположную позицию. В соответствии с догматами религии либерализма и монетаризма они твердят, что увеличение социальных расходов государства будет разгонять инфляцию. Да, будет. Но лишь в том случае, если деньги, которые попадают в карман потребителя, затем перекочёвывают не на счета российских товаропроизводителей, а на счета зарубежных компаний, поставляющих на российский рынок импортные товары. У нас сегодня по продовольственным товарам импортом закрывается не менее 50 % платёжеспособного спроса, по некоторым промышленным товарам длительного пользования — 100 %. Вступление России в ВТО окончательно уничтожит российского товаропроизводителя (за исключением компаний, которые добывают природные ресурсы) и поставит крест на возможности создания внутреннего рынка. Возможности управления экономикой через регулирование внутреннего рынка станут равны нулю, поскольку исчезнет объект регулирования. Да, в Москве, Петербурге и других крупных городах будут магазины, супермаркеты, торговые центры, но там будут продаваться исключительно иностранные товары. Но это уже не российский рынок, а российский сегмент мирового рынка. В условиях глобализации мировой рынок превратился в совокупность большого количества таких национальных сегментов с единой централизованной системой управления, не «привязанной» к какому-то конкретному государству.

Третья особенность. Сильная зависимость экономики Российской Федерации от иностранных инвесторов. Мы не будем сейчас называть цифры, характеризующие долю участия нерезидентов в капитале отдельных отраслей экономики. Они мало о чём говорят, поскольку измерить реальное присутствие нерезидентов в российской экономике страны крайне сложно.

Во-первых, по причине того, что в качестве акционеров могут использоваться подставные фигуры российского происхождения, за которыми тщательно прячутся истинные хозяева.

Во-вторых, в силу того, что довольно часто используется многоуровневая система участия в капитале компании, которая формально относится к разряду «российской». Иногда таких уровней бывает два-три, но известны случаи, когда их число достигает десяти и более, а конечной структурой является какая-нибудь фирма, зарегистрированная на Багамских островах, в Лихтенштейне или в каком-либо ином оффшоре.

В качестве примера можно привести историю с нефтяной компанией ЮКОС, руководителям которой российскими властями в конце 2003 г. Были предъявлены многочисленные претензии в связи с уклонением от уплаты налогов и другими нарушениями российского законодательства. Расследования, проведённые прокуратурой и другими правоохранительными органами, показали, что компания имела многоуровневую систему управления, а конечная структура была зарегистрирована в оффшоре и фактически находилась под контролем одного из представителей клана Ротшильдов.

Другой пример относится к банковской системе РФ. Как известно, в середине текущего десятилетия Банк России, имеющий достаточно мощные структуры банковского надзора, начал глубокую проверку кредитных организаций на предмет их возможного включения в систему страхования вкладов. Незадолго до своей гибели тогдашний первый заместитель председателя Банка России А. А. Козлов на одной полуофициальной встрече признался, что не исключает возможности того, что фактически под контролем нерезидентов находится более половины российских банков. Официальные данные Банка России в то время содержали другую цифру — менее 20 %. Денежные власти страны на официальном уровне постоянно повторяли, что присутствие нерезидентов в банковском секторе далеко от критического уровня.

В начале 2010 г. председатель комитета Государственной думы Российской Федерации по экономической политике и предпринимательству Е. А. Фёдоров обнародовал весьма шокирующие цифры: 95 % крупных предприятий и банков, которые принято считать «российскими», управляются из оффшоров. В оффшорах создаются структуры, которые через систему участия контролируют «российские» компании и банки. В некоторых случаях владельцами оффшорных структур выступают граждане Российской Федерации (нередко они имеют двойное гражданство), в других — граждане других государств. В нормальных условиях факт такого «оффшорного» характера управления российской экономикой не замечается. Однако в случае каких-то локальных или глобальных коллизий этот факт может приобрести критическое значение для нашей страны (об этом мы скажем ниже). Россия может лишиться значительной части этих активов или от российских властей могут потребовать компенсации.

Четвёртая особенность. Суть её проста: отсутствие у властей каких-либо возможностей управлять международным движением капитала. Это связано с тем, что в середине текущего десятилетия была проведена полная валютная либерализация, которая сняла всякие ограничения на экспорт и импорт капитала. На современном мировом финансовом рынке подавляющая часть капитала носит спекулятивный характер, имеет форму «горячих» денег, блуждающих по всему миру в поиске быстрой прибыли. Масштабы операций на финансовых рынках за последние десятилетия выросли в десятки раз — в связи с появлением новых финансовых инструментов, которые утратили всякую связь с реальным сектором экономики. Речь идёт о фьючерсах, форвардах, опционах, свопах — производных финансовых инструментах, которые, по сути, превратили мировые финансы в громадное «казино». Резкие притоки и оттоки «горячих» денег способны в течение нескольких дней вызывать резкие «перегревы» национальной экономики или кризисы — валютные, банковские, экономические. Так называемые рыночные методы противостояния стихии мирового финансового рынка, о которых говорили проповедники религии экономического либерализма и монетаризма, оказались совершенно бесполезными. Речь идёт о возможности валютных интервенций для защиты национальной валюты в периоды таких «набегов» валютных спекулянтов. Валютных резервов страны зачастую оказывается недостаточно для такой защиты, и национальные валюты падают. Не выдержал натиска валютного спекулянта Дж. Сороса в 1992 г. даже британский фунт стерлингов, который резко обесценился (на чём Соросу удалось очень хорошо заработать). Опыт других стран показывает, что, только используя механизмы регулирования международного движения капитала, можно предотвратить кризисные явления в национальной экономике или по крайней мере смягчить их действие. Например, Малайзия в меньшей степени подверглась действию финансового кризиса в Юго-Восточной Азии в 1997–1998 гг., поскольку ввела ограничения по международным операциям с капиталом и не допустила опустошения национальной экономики. К сожалению, власти России добровольно отказались от использования этого инструмента (надо было ввести валютные ограничения) в 2008 г., когда возникли первые признаки кризиса в стране. В результате в течение нескольких месяцев Россия из «острова стабильности» (слова министра финансов А. Л. Кудрина, сказанные в мае 2008 г.) превратилась в страну с резко падающим фондовым рынком (причём глубина падения была гораздо больше, чем в США и других странах Запада). Власти страны оказались, по сути, простыми наблюдателями кризисных явлений в российской экономике конца 2008 — начала 2009 г. В основном роль властей в это время сводилась к тому, чтобы проводить сеансы психотерапии для миллионов наших граждан и убеждать население, что «всё хорошо», а «завтра будет ещё лучше».

Пятая особенность. Коротко её можно сформулировать следующим образом: отсутствие суверенной денежной системы. Это последняя из главных особенностей российского экономического механизма. Последняя — по порядку, но не последняя по значимости. Может быть, по значимости её следовало бы поставить даже на первое место. Деньги — «кровь» любой экономики, с их помощью происходят метаболические процессы в организме под названием «экономика» (т. е. процессы обмена товаров). Денежная система — совокупность взаимосвязанных элементов, включающая: механизм создания (эмиссии) денег, каналы циркуляции денег, институты денежного хозяйства, порядок и способы обеспечения денег, порядок и механизмы обмена национальных денежных денег на иностранную валюту и т. д. Существуют различные типы денежных систем: одни позволяют властям страны эффективно управлять экономикой страны, регулируя выпуск денег и определяя направления и скорость их циркуляции по каналам денежного обращения; другие делают власти лишь простыми наблюдателями процессов создания и обращения денег.

Крайне важным сточки зрения оценки денежной системы как механизма управления экономикой является такой её элемент, как порядок создания (эмиссии) денег. Рамки данной статьи не позволяют подробно остановиться на этом ключевом для понимания проблемы управляемости российской экономики вопросе. Отметим, что в новой и новейшей истории человечество использовало в основном следующие четыре типа эмиссионного механизма:

• выпуск беспроцентных денег казначейством (казначейские билеты);

• выпуск кредитными организациями кредитных денег через формирование активов в виде векселей и других долговых обязательств товаропроизводителей (компаний реального сектора экономики);

• выпуск кредитными организациями кредитных денег через формирование активов в виде долговых обязательств правительств (прежде всего облигаций казначейств/министерств финансов);

• выпуск кредитными организациями национальных денежных знаков через формирование активов в виде резервов иностранной валюты.

Коротко отметим, что первые три типа денежной эмиссии позволяют (по крайней мере потенциально) властям данной страны управлять денежной массой и определять приоритетные направления распределения этой массы в экономике. Четвёртый тип, который часто называют «валютным управлением», привязывает использующую его страну к денежным властям той страны (метрополии), валюта которой используется в качестве валютных резервов. В литературе по денежным системам «валютное управление» хорошо описано, это денежная система колоний и зависимых от метрополий стран. Именно такой тип денежной системы имеет сегодня Россия, для которой, если судить по составу её валютных резервов, метрополией выступают в первую очередь Соединённые Штаты Америки, выпускающие доллары.

Денежная масса Российской Федерации много раз сжималась и расширялась в зависимости от того, как складывалась конъюнктура на мировом рынке энергоносителей. В некоторых случаях сжатие достигало такого уровня, что фактически экономика оказывалась без так нужной ей «крови», и она впадала в коматозное состояние. Частично дефицит «крови» компенсировался созданием денежных суррогатов, однако нормальные процессы товарного метаболизма в экономике нарушались. Ещё раз подчеркнём, что власти страны при такой денежной системе могут лишь выступать в роли наблюдателей, но отнюдь не врачей, способных оказать больному срочную и эффективную медицинскую помощь.