Глава 6. Особенности артикуляции и стилистические ошибки.

А бывает так: поэт написал замечательное стихотворение, совершенное технически, читает его с выражением, а все вокруг покатываются со смеху. Дело в том, что можно совершенно неосознанно допустить артикуляционные ошибки. Артикуляция — это, по сути, произношение. Какое же отношение оно имеет к написанию? Иногда поэт пишет так, что как ни читай, получается либо пошлость, либо бред. А на бумаге выглядит красиво. Каноническим считается пример известной советской поэтессы Веры Инбер, которая в поэме про Степана Разина (изданной!!!) написала следующее: «Отруби лихую голову…». Полагаю, понятно, что получается при прочтении. В ответ на это замечательный поэт N ответил эпиграммой:

Ах, у Веры, ах, у Инбер, ах, такой высокий лоб,

И смотрел бы, и смотрел бы, и смотрел бы на неё б.

Прочитайте быстро. Тоже весело получается.

Приведу сейчас ещё несколько примеров подобных ошибок, которых стоит избегать. Замечательный бард Александр Карпов рассказывал, что, сидя в жюри на одном фестивале авторской песни, он слушал девочку, которая проблему женского одиночества выразила словами «И цел к утру мой чёрный хлеб …» Все остальные недоумевали, почему Карпов покатывался со смеху.

Не менее замечательный бард Алексей Нежевец как-то исполнял со сцены песню Виктора Третьякова «Тюбик». В песне есть строка: «Люблю — и баста!». Нетрудно догадаться, как спелась эта строка у Нежевца, и после концерта к нему подошёл гомельский исполнитель Игорь Сильченко, подколов его этим моментом. На следующий день на концерте закрытия сам Сильченко пел песню, в которой встречается строка «Когда любови с нами нет…» У Сильченко вышло «Когда любовь, весна, минет…», чем его, в свою очередь, впоследствии огорошил Нежевец. Отмечу, что тут ошибка не только исполнителя (хотя его в первую очередь), но и автора, который пишет строки, в которых можно допустить такую оговорку.

Совсем недавно рассказали замечательную фразу, встреченную как-то в песне одной девушки на очередном фестивале: «Искала, выбирала я тебя…» Из чего, из чего выбирала? …

Наконец, на фестивале в Орше некий молодой человек довольно высоким голосом спел в своей песне строку: «Он с оргазмом смотрел на меня…» Все, кто стоял у него за спиной, сложились от хохота. А жюри недоумевало, почему все смеются. Мы у него потом спросили. Оказалось, что строка звучит: «Он с сарказмом смотрел на меня», а распространение звука по помещению искажает его, и получается вот такая штука.

Бывает и иначе. Порой получается не пошлость, а просто какое-нибудь прикольное слово, вызывающее смех. Например, у Иващенко и Васильева в песне «Пескарики» есть строки: «плывут у бережка реки…». Но при исполнении бережок и река сливаются, и сами авторы признались, что после концертов к ним частенько подходили люди и спрашивали, кто такие бережкарики. И даже записки присылают: «Спойте песню про бережкариков».

Другим примером может быть известная поп-композиция «Вены-реки» в исполнении Анастасии Стоцкой. К словам-то в поп-музыке прислушиваешься редко, они не слишком важны. Но всё же… Стоцкая сильно сливает слова в строке «Реки любовь от меня прочь умчали». Получается странный глагол «прочумчать». Что такое чумчать?

В общем, чтобы в ваших стихах не чумчали бережкарики, необходимо после написания несколько раз себе с выражением это прочитать. Или кому-нибудь другому. Чтобы понять, как это слушается.

Ещё общая рекомендация: мнение ваших родственников и друзей о ваших стихах предвзято и не имеет никакой ценности. Правду вам скажет только малознакомый человек.

Теперь о стилистических ошибках. Наиболее часто встречается в поэзии так называемая амфиболия — двусмысленность; фраза или предложение, которое вследствие некорректного построения может быть понято неверно или двояко. «Как только с трибуны сошла доярка, на неё тут же залез председатель»; «Дубровский убил медведя, и Троекуров приказал снять с него шкуру». Старайтесь избегать подобных оборотов по понятной причине. Поэтическим примером амфиболии может служить следующее:

Брега Арагвы и Куры
Узрели русские шатры. (А. Пушкин)

Возникает невольный вопрос: кто кого узрел?

Молодые поэты частенько допускают более грубую стилистическую ошибку — анаколуф. Это синтаксическая несогласованность членов предложения, допущенная автором по небрежности, либо задуманная как стилистический (часто — комический) приём. «Мне совестно, как честный офицер» (А.С. Грибоедов). Анаколуф может позволить применить, как приём, только очень грамотный человек в целях имитации неграмотности. Следите за падежами и родами в стихотворении. Отговорки, что это написано от души и иначе нельзя, — это бред сивой кобылы. Писать и говорить надо в первую очередь грамотно.

Частенько поэты неоправданно используют солецизмы — неправильные языковые обороты, тем не менее, не нарушающие смысла высказывания (например, «Сколько время?» — это неграмотно, хотя мы так частенько говорим). Солецизмы допустимы в поэзии только для создания какого-то стилистического эффекта, может быть, разговорной речи.

Ещё одной распространённой стилистической ошибкой является какология (да, смешное слово, но что поделаешь!). Какология — это неправильное сочетание слов в предложении («одержать успех» вместо «одержать победу» и т.п.). Не менее часто говорят «поднять тост». Запомните, прошу: поднять можно бокал, а тост можно только произнести!

Довольно часто поэты перенасыщают свои стихи всяческими клише. Например, «золотая осень», «мама — самый родной человек». Это всё, конечно, верно, но настолько уже избито — до умопомрачения. Рифмы вроде «любовь — кровь», в общем-то из той же серии. Призываю: ищите новые, не использованные до вас образы, новые темы, новые вариации старых тем. Ведь мир, по сути, бесконечен, бесконечно и количество образов. Приведу, как пример, невероятно красивые строки о женщине:

Я позабыл честь

Ради твоих ног…

Бог, в сущности, есть.

Ты, например, Бог. (А. Алексеев)

Каково, а? При банальной фразе «Бог есть» мы думаем совершенно о другом. А тут, обыкновенно, будто для случайного примера: «ты, например, Бог».

Кстати, о Боге. Я вас искренне прошу: лучше не пишите на эту тему, тем более, если не уверены в своих силах. О Боге написано столько отвратительных стихов, сколько не написано даже о любви. И каждый бумагомаратель считает своим долгом написать о Боге. И в стихах их много нового и прекрасного, только вот новое не прекрасно, а прекрасное не ново. В качестве противопоставления можно привести блестящее и невероятно сильное стихотворение о Боге, пожалуй, самое сильное, что я встречал — «Давайте придумаем нового Бога» Дмитрия Растаева.

…Он будет распят на обычной берёзе,

У тысячи Родин без срока отобран.

На самом суровом славянском морозе

Стеклянными станут священные рёбра…

В стихотворении Растаева — не банальный пересказ Библии или своего отношения к религии. Тут — взгляд со стороны. Случайного прохожего. И потому — необычайно страшный и верный.

Наконец, одной из наиболее распространённых ошибок является авторская глухота — явные стилистические и смысловые ошибки в художественном произведении, не замеченные автором. причины этих ошибок объясняются по-разному: результат небрежности или неряшливости писателя, порой они возникают непроизвольно, когда увлечение главной задачей вытесняет из поля внимания отдельные детали. Вот несколько примеров:

у М. Лермонтова:

И Терек, прыгая, как львица
С косматой гривой на хребте...

(грива растет только у льва и не на хребте, а на шее);

у А. Фета:

О первый ландыш! из-под снега
Ты просишь солнечных лучей.

(из-под снега вырастает подснежник, а не ландыш, который появляется уже в разгар весны);

у И. Уткина:

Не твоим ли пышным бюстом
Перекоп мы защищали?

(советские войска в гражданскую войну не «защищали», а штурмовали Перекоп).

Иначе говоря, если вы о чём-то пишете, постарайтесь как можно более досконально разобраться в объекте ваших поэтических исследований и не допускайте подобных ляпов.