Вступление. Однажды я вспомнил, что знаю английский язык

Однажды я вспомнил, что знаю английский язык. Я учил его в школе целых одиннадцать лет — имею ли я право его забыть? Нет, конечно. Но отсутствие практики превратило мой английский из языка в воспоминание. Нужно было как-то восстанавливать навыки. Конечно, первой попыткой стало чтение неадаптированной литературы на английском языке. Но что я запоминал из этого? Лезть в словарь за каждым незнакомым словом было лень, а слов таких встречалось множество.

Но, как писал кто-то из классиков, существовал другой путь.

Задолго до вышеописанных событий ко мне в руки попала замечательная книга «Американская поэзия в русских переводах», Москва, «Радуга», 1983. О, какие там были стихи! Эдгар По, Генри Лонгфелло, Уистен Хью Оден, Уолт Уитмен, Эдвин Робинсон. А уж о переводах я просто молчу: Константин Бальмонт, Валерий Брюсов, Михаил Зенкевич, Виктор Топоров, Корней Чуковский, Бунин, Анненский, Михайловский…

И я сравнивал переводы с оригиналами, тем более, что в книге было приведено несколько вариантов каждого перевода.

Спустя многие годы, когда я сам решил заняться переводами, я вспомнил эту книгу. Мой опыт поэтического перевода не столь велик, зато оригинален: я перевожу не с других языков на русский, а с русского — на английский и чуть-чуть на французский. Это сложнее, поверьте мне. Но гораздо интереснее. По крайней мере, словарный запас чужого языка растёт не по дням, а по часам.

Позволю себе в качестве вступления привести свой собственный перевод с русского на английский стихотворения Даны Сидерос «Мультяшки».

Dana Sideros. " Cartoons"

I'm lazybone and my name is Tom, unlucky cat, a discordant tone,

The greatest talent to catch a stone with my unsuccessful head.

Your name is Jerry, a little trash, you have a skill to contrive a crash

Upon my head, you are vile and brash, and sometimes a little mad.

We’ve settled down in Texas state, somewhere on Houston tectonic plate,

And viewers make us a perfect rate from five then to six o’clock.

You tear my moustache out and I entice your nose with a poisoned pie,

We’re bored with it, but we are to vie: spectators don’t think it’s mock.

The yard is littered with trip-wire mines, large-toothed cattraps, carnivorous bines,

But we are friends, cause we only mime this enmity, hatred, spite.

So each of us gets a weekly cheque, though a scriptwriter forgot to check

That Jerry’s a very short-lived chap, for him it’s a flying kite.

So hope’s concealed in a droll grimace, in every jump, the eternal race,

Without pathos in random phrase, in this everlasting fun.

You make a snare with a machine press, we turn a house in junk and mess,

We run: it seems that there is no death we are therefore we run