Студопедия

Главная страница Случайная страница

КАТЕГОРИИ:

АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника






Глава 12. Стратегии защиты: Европа и Китай






 

«Широкомасштабная Операция» началась на исходе средневековья; без готовой концепции, без плана и программы. Шло время, сменялись поколения, и только немногие знали, что свершается «творение» прошлого. Обычно писатели, реагировавшие на своих предшественников, не имели перед глазами полной картины. Большинство людей мало интересовалось тем, что на самом деле представлял собой автор того или иного сочинения, главное – «что в нем написано». В этом нет ничего из ряда вон выходящего или слишком наивного; примерно то же самое происходит и в сегодняшнем естествознании (Фридрих, 1997).

Вспомогательных наук, как, например палеографии, археологии, нумизматики и самой хронологии, до Ренессанса не существовало. В предшествовавший ему период мало кого волновала мысль, сколько лет рукописи: тысяча или десять. Всех в первую очередь занимало содержание. Если оно отвечало богословским либо мировоззренческим установкам, то и само сочинение признавалось и считалось заслуживающим внимания. Такой практический подход к литературе способствовал внедрению и признанию порой самых противоречивых и чужеродных идейных систем: гностических, исламских или иудейских. Стоило только перевести иноязычный трактат или вставить его – в подогнанном с оглядкой на требования догмы виде – в собственный текст, как следовало признание в качестве самобытного творения и его включение в коллективный духовный багаж.

Подобная открытость инородному духовному наследию сегодня немыслима. В этом смысле «Широкомасштабная Операция» существенно обогатила нашу культуру [180].

Потом все кончилось. Пала Византия, и, если не раньше этого события, то уж во всяком случае вместе с потоком беженцев из первого бастиона христианской философии в Европу ворвался шквал новых идей, мыслей, учений. Оказалось, что за границей Европы, за пределом европейских крепостных ворот лежит другой мир с иным летоисчислением и иной историографией, с самобытной литературой и мало знакомой наукой, а главное, с другим мировоззрением, освоить и интегрировать которое Запад уже не в состоянии. И началось размежевание.

Церкви пришлось определять, какие книги суть Слово Божье (Канон); чьи труды заложили основы богословия (кого вести по ведомству «отцы церкви») и как именно должна выглядеть история «рождения» и «детства» католической религии. Тексты «выбраковывали» и «просеивали», писали и фальсифицировали. С расцветом эпохи Возрождения, которую правильнее было бы назвать эпохой Рождения (нашей цивилизации), «Широкомасштабная Операция» стала приобретать характер сознательной акции. Но это вовсе не значит, что были выработаны общие ее законы, точные инструкции и алгоритмы. Наоборот: не стало больше прежнего подчинения неким неписаным правилам, основывавшимся на чувстве корпоративной солидарности немногих, знавших друг друга и все написанное гуманистов. Дикое семя дало обильные всходы.

Лишь на этой стадии пришло осознание того, какое количество текстов было подделано, и начались попытки остановить неуправляемое «размножение» фальшивок. Именно поэтому кое‑ что стали разоблачать или объявлять неправильным, еретическим.

Но весь «чинквеченто» [181](XVI век) прошел в плодотворных дискуссиях, диких распрях и пьянящих душу актах творения нового. Лишь в результате проведенной Папой Григорием давно назревшей реформы календаря (1582), требования о подготовке которой артикулировались в течение века с лишним, была проведена итоговая черта. Тем самым предполагалось дать отпор еретикам и язычникам. Начался планомерный процесс, в ходе которого укреплялись «отвоеванные территории» и вырабатывались средства защиты от возможных нападок. В результате исправления трудов «отцов церкви» и создания связной хронологии при помощи вымышленных «окончательных» папских списков, церковных соборов и борьбы из‑ за инвеституры, которая, разумеется, столь же вымышлена, как и все остальное, была заложена надежная историческая основа. Таким образом, возникло вроде бы вполне почтенное прошлое в том виде, в каком – за исключением незначительной корректуры – оно известно нам сегодня.

Но и эта все завершающая работа продолжала вызывать споры. Венец трудов принимал свои почти уже сегодняшние очертания в условиях непрестанного противоборства. Ни перед чем не останавливалась церковь, включая и убийства, лишь только начинало качаться созданное ею вселенское сооружение. На начальной стадии этого процесса кризисы такого рода должны были происходить нередко, если принять во внимание, что опорные сваи можно было удалять и заменять на новые только постепенно, одна за другой. На собственных ошибках и их устранении оттачивалось ремесленное мастерство творцов прошлого. Процесс укрепления позиций мошеннического сообщества стал, наверное, самой захватывающей страницей в истории «Широкомасштабной Операции».

И вдруг очень серьезная опасность пришла из Китая.

Открытие Америки принесло удивительные известия об инках и ацтеках; в XVI веке Европа впервые осознала, что, помимо «оси» Иерусалим‑ Афины‑ Рим, на Земле существуют и другие цивилизации с высокоразвитой культурой. Последовавшее в конце этого века знакомство с цивилизацией Китая, по многим параметрам превзошедшего в культурном отношении Европу, повергло католическую церковь в неописуемый шок. Под сомнение могло быть поставлено самое главное: монополия хранительницы и администратора мудрости. Конфуций очаровал просвещенные европейские умы. Многие, в том числе и знаменитый Лейбниц, с восторгом восприняли идущие из Китая духовные импульсы. Свои революционные мысли он изложил в трактате «Новейшее китаеведение» (1697) [182]. Лейбниц утверждал, что взаимообмен между двумя наиболее развитыми культурами, китайской и европейской, их духовное объединение обогатит обе цивилизации интеллектуально и нравственно и приведет к неслыханному духовному подъему [183]. Бинарная математика Лейбница, основа современной компьютерной техники, явилась для него подспорьем в его занятиях китайской философией [184].

Обширная переписка между европейскими учеными и миссионерами ордена Иезуитов в Китае породила такое количество новых идей, что церковь охватил страх. Возникла дилемма либо люди верят ветхозаветной истории и величайшими событиями истории человечества считают потоп и происхождение людей от сынов Ноя, либо симпатии к Китаю пробудят в обществе интерес к китайской, совершенно иной историографии, и, следовательно, Ветхий Завет будет поставлен под сомнение [185].

 


Поделиться с друзьями:

mylektsii.su - Мои Лекции - 2015-2024 год. (0.006 сек.)Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав Пожаловаться на материал