Глава 11. Дибс появился в игровой в отличном настроении

Дибс появился в игровой в отличном настроении. Он снял шапку и пальто и бросил их на стул.

— Номер офиса мисс А — двенадцать. Номер этой комнаты — семнадцать. У этого стула на спинке есть номер — тринадцать, видишь? — он быстро перевернул стул и постучал по номеру пальцем.

— Вижу.

Казалось, что в данный момент для него не было ничего интереснее, чем эти подробности. Он подошел к буфету и выбрал коробку, в которой лежал комплект материалов для постройки деревни. Он сел на пол и стал разбирать комплект, состоящий из миниатюрных домов, магазинов, фабрик, церквей и других сооружений. В наборе были маленькие деревья.

— Это игрушечная деревня, — начал он свои рассуждения. — Давайте посмотрим, что у нас есть: церкви, дома, деревья. Я буду строить деревню. Здесь есть две церкви, значит, я начну с церквей. Ту, которая повыше, я поставлю в центре деревни. А маленькую церквушку вот здесь. Сейчас я выберу дома и построю их рядами, чтобы получились улицы. А вот из этого может получиться маленький город, в нем может быть больше свободного места вокруг домов. Маленькие города и деревни всегда имеют церкви. Посмотрите, видите на церкви шпиль? Получится целый мир домов.

Он лежал на полу, прижавшись щекой к линолеуму, потом пододвинулся немного к строениям.

— Я создал этот маленький город. Я построил маленький мир домов. Я расставил деревья в этом мире. Я представил, что здесь есть небо, идет дождь, дует нежный ветер. Я мечтаю и о временах года. Сейчас у меня четвертое время года — весна. На деревьях распускаются листья. Как хорошо, красиво и уютно в этом спокойном маленьком городке. Люди гуляют по улицам. Вдоль дорог растут деревья. Деревья очень разные. У них разная кора на стволах.

Он перевернулся и посмотрел на меня.

— Спроси, есть ли у меня еще дома.

— У тебя есть дома, кроме этих? — выполнила я его просьбу.

— Я использовал все дома, — ответил он. — Ни одного не осталось. — Он расставил вдоль деревни еще несколько деревьев.

— Вот у этого дерева зеленая крона. Оно стоит здесь и тянется высоко-высоко в небо. Оно шепчет свои секреты ветру, когда он пролетает мимо. «Скажи мне, где ты был? — спрашивает дерево у ветра. — Скажи мне, что ты видел? Мои корни привязали меня к земле, и я всегда должно стоять здесь». А ветер шепчет в ответ: «Я никогда не остаюсь на одном месте. Я всегда лечу прочь. Я улечу сегодня прочь отсюда. Прочь. Прочь». А дерево печально кричит ему вслед: «Я хочу улететь с тобой. Ты кажешься таким радостным».

Дибс встал и подошел к столу. Он поднял игрушку-головоломку, сел на пол у моих ног и стал быстро собирать ее.

— Это Том, Том, Том, сын Пипера. У нас в школе есть об этом песня. Я спою ее вам. — И он пропел песню, не исказив ни слов, ни мелодии. — Конец, — объявил он, когда закончил.

— Вы учили эту песню в школе?

— Да, мисс Джейн, моя учительница, мисс Джейн — взрослая женщина. Мисс А тоже взрослая женщина. Одни взрослые да взрослые кругом.

— Но взрослые отличаются друг от друга, правда?

— Еще как, — громко заявил Дибс.

— Ты знаешь еще каких-нибудь взрослых?

— Конечно, знаю, это Хедда. И есть еще другие: Джейк, наш садовник, Милли, который работает в прачечной. Джейк подравнивал одно большое дерево в нашем дворе у дома. Ветки дерева касались моего окна, оно росло очень близко, я мог из окна дотронуться до него. Но папа захотел подрезать дерево. Он сказал, что его ветки касаются дома. Я наблюдал, как Джейк забрался на дерево и спиливал ветки. Я открыл окно и сказал ему, что дерево было моим лучшим другом, что ветка, которую он спиливал, была очень нужна мне. Я попросил не срубать ее. Джейк не срубил. Затем появился папа и сказал, что хочет избавиться от этой ветки, потому что она портит внешний вид дерева. Джейк объяснил ему, что эта ветка мне очень нравится, потому что она близко подходит к окну, и я могу дотронуться до нее. Папа же продолжал настаивать на том, что от этой ветки надо избавиться. Он не хотел, чтобы я высовывался из окна. Он не понимал, зачем я это делаю. Он сказал, что повесит на окно безопасный щит из металла, чтобы я не мог высовываться из него. Он приказал Джейку обрезать ветку как можно быстрее. Джейк же сказал, что обрежет ветку совсем ненамного, чтобы она не касалась дома. Ведь эта ветка мне нравится. Но папа стал возражать. Он говорил, что у меня есть много других вещей, с которыми я могу играть. Он заставил Джейка отпилить почти всю ветку, чтобы я не смог дотянуться до нее из своего окна. Но Джейк сохранил для меня кусок той ветки, до которой я обычно дотрагивался. Он предложил мне хранить эту ветку у себя в комнате, ведь не каждое дерево имеет такую возможность — храниться в комнате, в которой живут люди. Он сказал, что это старое, старое дерево называется вязом. Не исключено, что ему двести лет, и, по всей видимости, никто не любил это дерево так, как я. Так я и сохранил кусок той ветки. Он до сих пор у меня.

— Когда это произошло?

— Год назад. Джейк не мог помочь дереву, он обрезал ветку. Потом они повесили на окно металлический щит. Они даже пригласили мужчину, который сделал это. Он одел на мое окно щит. И на окно Дороти тоже.

— А кто-нибудь знает, что Джейк отдал тебе кусок этой ветки?

— Не знаю, я никогда никому не говорил об этом. Я только храню ее. Она все еще у меня, я никому не разрешу дотронуться до нее. Я ударю или укушу любого, кто попытается сделать это.

— Эта ветка так много значит для тебя?

-Да.

— Ты много времени проводишь с Джейком? — поинтересовалась я.

— Да. Каждый раз, когда я выхожу во двор, я останавливаюсь около него. Он разговаривает со мной. Я слушаю все, что он рассказывает мне. А он рассказывает много разных историй. Одна из них о Святом Франциске. Он жил много лет назад. Он любил птиц, деревья, ветер и дождь тоже. Он говорил, что они были друзьями. И они отвечали ему тем же. Лучше, чем люди, — на последней фразе он сделал особый акцент.

Он прошелся по комнате.

— Я наблюдаю за деревом, все еще наблюдаю. Весной на нем нет листьев, и оно открыто. А потом оно становится зеленым, потому что дождь снова приносит жизнь. Каждое лето оно дает нам прохладную тень. К зиме листья облетают. Джейк говорит, что прилетающий ветер подбирает их и разносит, чтобы они попутешествовали по всему свету. Он рассказывал мне историю об одном листочке, который остался на дереве совсем один и думал, что о нем забыли. Он думал, что никогда уже не станет свободным и не сможет куда-нибудь полететь. Но прилетел ветер, подул на маленький одинокий листочек и отправил его в самое прекрасное путешествие. Маленький листок летал по всему миру и видел множество чудесных вещей. А когда он облетел весь мир, то вновь вернулся в свой двор, потому что соскучился по мне. Джейк нашел его, когда он вернулся. Он висел на дереве зимой. Он очень устал, он истончился и поистрепался от такого долгого путешествия. Но Джейк объяснил, что листочек очень сильно хотел вернуться ко мне, потому что во всем мире он не встретил никого, кто любил бы его так же сильно, как я. Джейк отдал его мне. — Дибс опять начал бесцельно слоняться по комнате. Через некоторое время он молча остановился около меня. — У меня хранится этот листок. Он уже старенький, но я храню его. Я наклеил его на бумагу и вставил в рамку. Я иногда воображаю, как много он видел, летая по миру вместе с ветром. Я читал в книгах о тех странах, которые он видел.

Библиотека неПУТЬёвого сайта Вишнякова Андрея - https://ki-moscow.narod.ru

Он подошел к кукольному дому.

— Я запру двери, я запру на замок все двери и закрою окна.

— Почему? — поинтересовалась я. — Почему ты хочешь запереть дверь и закрыть окна?

— Я не знаю, — пробормотал он. Подошел ко мне. — Мой ботинок, — прошептал он таким же безнадежным тоном, как раньше. — Завяжите шнурок. Завяжите шнурок, мисс А.

— Хорошо, Дибс. Я завяжу тебе шнурок, — я выполнила его просьбу. Он взял детскую бутылочку и начал сосать. Потом вздохнул.

— Тебе грустно?

— Грустно, — он кивнул головой.

— Джейк все еще занимается вашим садом?

— Нет. Больше нет. Папа сказал, что он слишком старый и недостаточно хорошо работает с тех пор, как у него случился сердечный приступ. Но иногда он заходит к нам ненадолго. Я вижу его, когда выхожу во двор. И он всегда рассказывает мне историю. Но последнее время он долго не приходил. Я скучаю по нему.

— Я понимаю тебя. Джейк, должно быть, очень хороший человек.

— О, да. Мне он очень нравится. Я думаю, он мой друг.

— Я тоже так считаю. Он твой друг. Очень хороший друг.

Дибс подошел к окну и долго молчал.

— Джейк каждое воскресенье ходит в церковь, — Дибс махнул рукой в сторону церкви. — Он сам сказал мне об этом.

— А ты когда-нибудь ходишь в церковь, Дибс?

— Нет, — ответил он резко. — Папа и мама не верят в Бога. Поэтому мы с Дороти тоже неверующие. Только Джейк и бабушка ходят в церковь, — он снова замолчал.

— Осталось десять минут? -Нет.

— Девять?

-- Нет.

— Еще восемь?

— Да, еще восемь.

— Тогда я поиграю с семьей кукол и с домом, пока у меня есть время, — он взял пачку бумаги для письма. — Я положу это в дом, — он положил ее в одну из комнат кукольного дома.

— Кто-то укрепил дверь, — заметил он. -Да.

— Это чердак, — он указал на чердак кукольного домика.

— Ты прав.

— Все взрослые готовы лечь спать, — он стал выбирать нужные ему куклы и размещать их в спальной. — А сейчас дети. Это младенец. А это повариха. А это прачка. Прачка говорит им, что она очень устала и хочет отдохнуть здесь, на кровати. Это комната отца. Вы не должны туда входить. Не должны беспокоить его, он занят. Эта кровать для мужчины. Это комната матери. Это ее кровать. Каждый ребенок имеет свою собственную кровать. Повариха тоже имеет комнату и кровать. Она говорит, что тоже очень устала. А у прачки нет кровати. Ей приходится стоять и наблюдать за работой машин. Этот ребенок иногда приходит к ней и спрашивает, почему она не идет спать и отдыхать, если она очень устала. А она отвечает, что ей платят за работу, а не за отдых. Мама сказала, что у нее внизу стоит кресло-качалка. И не понятно, почему она не может покачаться, если хочет. Эта прачка стирает на эту семью уже сорок лет. «Может же она покачаться там хоть иногда», — сказала повариха. А прачка ей ответила: «Нет, не могу. Это кресло ужасно скрипит, и это будет раздражать мужчину. Только Бог спасет нас, если мы его рассердим». А повариха и говорит ей: «Намыль его старую глупую голову и хорошенько прополоскай ему мозги». А потом она посылает мальчика наверх и говорит, что мальчикам в прачечной делать нечего. И он ушел наверх. В этот момент я случайно задела ногой головоломку, которую Дибс оставил на полу. Я наклонилась и поставила ее. Дибс бросил в мою сторону быстрый заинтересованный взгляд.

— Что ты делаешь?

— Я задела ногой собранный тобой паззл «Том, Том сын Пипера», и он распался.

— Что ты сделала? — он посмотрел на меня с любопытством. — Я не понял, что ты сказала.

— Я сказала, что случайно сбила ногой твою картинку «Том, Том сын Пипера», и она распалась.

— А-а, — протянул Дибс. Он, вне всякого сомнения, прекрасно замечал все, что происходит в этой комнате. И при этом не имеет значения, насколько он был погружен в собственную деятельность. Он уселся на колени, наклонился и стал внимательно следить за тем, насколько правильно я установлю картинку. Завершив свою инспекцию, он встал и начал играть с замком входной двери.

— Закрыть ее? — спросил он.

— Ты хочешь закрыть ее на замок? — спросила я.

— Да, — сказал Дибс, запирая дверь. — Я закрыл ее.

А несколько секунд спустя я добавила:

— Да, сейчас она закрыта. А теперь дай мне посмотреть, как ты откроешь ее. Потому что пора идти домой.

— Верно, — сказал Дибс. — Даже если ты знаешь, что я не хочу идти домой.

— Да. Даже если я знаю, что ты не испытываешь никакого желания идти домой, ты должен сделать это. И сейчас как раз такой момент.

— Да, — вздохнул он, стоя передо мной и глядя мне в глаза. — Я знаю. Я мог бы сделать так много разных вещей, если бы остался, но, как всегда, должен уходить, — он направился к двери.

— Твои шапка и пальто, — напомнила я.

— Да, мои шапка и пальто, — он вернулся, надел пальто, натянул на голову шапку. — Мои шапка и пальто. До свидания, мисс А. В следующий четверг я снова приду сюда. В каждой неделе есть четверг. До свидания.

Он спустился в холл и пошел по направлению к приемной. Я наблюдала за ним, стоя на лестнице. Он повернулся, помахал на прощание рукой и повторил:

— До свидания.

Такой юный, такой маленький, а сколько в нем силы! Я подумала о Джейке. Интересно, знал ли он, как много значили для этого маленького существа его доброта и понимание. Я вспомнила о спрятанной ветке и о стареньком тоненьком листочке. И снова задумалась над словами Дибса, в которых робко говорила надежда: «Наверное, он мой друг?»