Системы нормативной этики и метаэтика

Нормативная этика — этика, в к-рой ставятся и решаются проблемы смысла жизни, назначения человека, сущности добра и зла, содержания нравственного долга человека, обосновываются определенные моральные принципы и нормы, к-рая тем самым выступает, в сущности, как теоретическое развитие и дополнение морального сознания об-ва или класса. В Н. э. предпринимается попытка философски и научно решить те же самые проблемы, к-рые стихийно решаются обыденным сознанием в тех или иных исторических условиях.

Все моральные учения и этические теории, выдвигавшиеся в истории, в конечном итоге были посвящены решению практических нравственных проблем. И каждый теоретик по-своему обосновывал моральные представления того об-ва и класса, духовным выразителем интересов к-рого он выступал, хотя субъективно стремился к созданию беспристрастной теории, возвышающейся над различными моральными позициями.

Это противоречие между субъективными намерениями мыслителей прошлого и объективным смыслом их теорий попытались разрешить сторонники неопозитивизма. С их т. зр., следует строго различать Н. э., к-рая содержит моральные оценки и предписания, но не может быть научной, и метаэтику, к-рая является якобы «строго научной» теорией, «очищенной» от моральных проблем. Т. обр., пытаясь разрешить указанное противоречие, неопозитивисты пришли к противопоставлению научной истины и нравственности.

Совершенно иным путем решается вопрос о Н. э. в марксизме. Нравственные представления людей (социальных групп, классов), к-рые получают теоретическое обоснование в Н. э., всегда являются в конечном счете отражением их общественного бытия. Поэтому дать научное обоснование моральных принципов возможно лишь при условии познания объективных законов исторического развития. Следовательно, для того чтобы сделать этику действительно научной, нужно не отрывать предмет ее изучения от моральных проблем, за к-рыми скрываются классовые интересы, а показать, в каком отношении находятся эти интересы к историческим потребностям всего человечества.

Впервые в истории нравственность стало возможно обосновать научно только в рамках марксистского мировоззрения — мировоззрения класса, к-рый, освобождая себя, освобождает вместе с тем все человечество. В силу этой особой роли во всемирной истории пролетариат создает мораль, к-рая в своем дальнейшем развитии становится общечеловеческой. Идеалы коммунистической морали в принципе совпадают с объективным предвидением дальнейшего развития человеческого об-ва.

Т. обр., вопрос о научности Н. э„ в сущности, совпадает с проблемой научности мировоззрения. В марксистской теории морали Н. э. является одной из составных частей. Помимо обоснования принципов коммунистической нравственности теоретическая этика решает и более широкие проблемы, касающиеся истории развития морали, места морали в системе общественных отношений, природы, форм и структуры нравственного сознания и др.

МЕТАЭТИКА – область исследований, сложившаяся в начале 20 в. в русле аналитической традиции западной (в основном англоязычной) философии морали; специализированная ветвь аналитической философии. Методологическая установка метаэтических исследований – перевод этических проблем в область языка и последующий анализ соответствующих языковых выражений с целью придания этим проблемам адекватной формы и элиминации псевдопроблем, возникающих из-за неправильного употребления слов и нарушения правил логики. Первой собственно метаэтической работой принято считать «Принципы этики» (1903) Дж.Э.Мура, видевшего свою задачу не в попытке дать определенный ответ на традиционные этические вопросы (что такое добро, в чем состоит долг и т.д.), а в прояснении самих этих вопросов и имеющихся ответов. Такой подход позволил ему обнаружить свойственную всей прежней этике логическую ошибку в определениях добра, названную им натуралистической ошибкой.
Если доминирующей темой аналитической философии вообще (в особенности на ее неопозитивистском этапе) был вопрос о соотношении науки и метафизики как альтернативных форм познания, то в метаэтике на первый план вышла проблема знаний и ценностей. Эта проблема имеет два относительно самостоятельных аспекта: 1) может ли знание вообще (а в особенности знание о ценностях – моральных и иных) быть ценностно нейтральным и 2) каков когнитивный статус моральных (и вообще ценностных) суждений, являются ли они «знаниями», подлежащими поверке на истинность и ложность. Обсуждение первого аспекта было отделено от социально-практической проблематики и почти неизменно вело к выводам в пользу признания ценностной нейтральности метаэтического анализа. Метаэтика осознает себя научной философией морали, или теоретической этикой, в отличие от традиционной философской моралистики, которую во избежание терминологической путаницы аналитики именуют нормативной этикой. При решении вопроса о когнитивном статусе моральных суждений (и, значит, о признании нормативной этики особой областью познания) мнения метаэтиков разошлись. Большинство исследователей (включая Дж.Мура) не подвергали сомнению познавательную природу моралистики и видели задачу логико-лингвистического анализа в том, чтобы способствовать превращению нормативной этики в достаточно строгую (возможно, даже дедуктивную) науку путем формализации ее языка и структуры. Хотя эта программа не была реализована в сколько-нибудь последовательном виде, когаитивизм (т.е. трактовка морали как «знания»), представленный двумя разновидностями – натурализмом (Р.Бойд, Н.Стеджен и др.) и интуитивизмом (Мур, У.Росс и др.), продолжает доминировать в метаэтике. Натурализм (как метаэтическая концепция) – это трактовка моральных слов и суждений как дескриптивных единиц языка, предметное значение которых составляют те или иные «естественные» реалии (человеческие интересы, социальные и природные отношения и закономерности и пр.). Согласно интуитивизму, моральным понятиям соответствуют некоторые «неестественные» объекты (добро как таковое и т.п.), недоступные для обычного познания и постигаемые лишь с помощью интуиции.
Противоположная точка зрения – тезис о некогнитивности этических (моральных) слов и предложений – впервые достаточно ясно была сформулирована Л.Витгенштейном в «Логико-философском трактате» (6.41 – 6.43). Если термины метафизики неверифицируемы и, значит, не являются ни истинными, ни ложными в силу своей неопределенности и умозрительности, то этические оценки и предписания (вне-истинностные и нереферентные по самой своей природе), по Витгенштейну, вообще не принадлежат к корпусу знания. Согласно эмотивизму, который на протяжении нескольких десятилетий (1920–50-е гг.) был главным носителем этой «нонкогнитивистской» идеи, моральные слова и предложения имеют не истинностное, а экспрессивное значение, т.е. выражают человеческие эмоции (А.Айер). Эмотивизм в своей «умеренной» версии (Ч.Стивенсон) допускает возможность логического выведения частных моральных суждений из более общих, однако предельно общие суждения (принципы морали) считает не подлежащими ни логическому, ни (в силу неустранимой их эмотивности) эмпирическому или теоретическому обоснованию. В самой метаэтике (и тем более в этическом сообществе в целом) нонкогнитивизм не пользуется популярностью; резкой критике это течение (зачастую ошибочно отождествляемое с метаэтикой вообще) подвергалось в отечественной специальной литературе 1960–80-х гг. Основные аргументы против нонкогнитивизма носят не теоретический, а ценностный характер: предполагается, что изъятие из этики истинностного критерия открывает путь моральному релятивизму. Вместе с тем предпринимаются попытки соединить базовую идею нонкогнитивизма (относительно не-референтности языка морали) с признанием возможности для моральных суждений быть объективно истинными. Наиболее известной концепцией такого рода является прескриптивизм, активно пропагандируемый Р.Хэаром. Соглашаясь с эмотивистами в том, что моральные суждения не описывают никаких «фактов», Хэар вместе с тем отвергает их «иррационалистическую», субъективистскую трактовку морали. Специфически моральные слова (хорошее – плохое, правильное – неправильное и др.), по его мнению, имеют не эмотивное, а прескриптивное (предписательное, «долженствовательное») значение, которое является логическим (а не психологическим, как эмоции) свойством этих слов. Следуя Канту, Хэар отождествляет моральное долженствование с логической необходимостью, из чего вытекает также универсальность моральных максим. Благодаря разуму люди могут формулировать общеобязательные, логически принудительные моральные истины. Эта теория, по мнению Хэара, позволяет преодолеть субъективизм и релятивизм в этике. В целом метаэтика, несмотря на наличие в ней разных и даже непримиримых подходов и концепций, сыграла позитивную роль в развитии моральной философии 20 в., способствовала повышению теоретической культуры этики, совершенствованию ее языка, более точной постановке и систематизации этических проблем.